О российском коллаборационизме, русских полицаях и праведниках
Профессор кафедры теории и истории государства и права Новгородского государственного университета Борис КОВАЛЕВ — персона известная в еврейском мире. Один из соавторов "Энциклопедии Холокоста на территории СССР", он нынче входит в число немногих, кто позволяет себе изучать историю коллаборационизма во время Второй мировой войны на территории России. Наши читатели высоко оценили его публикацию "От любви до ненависти" — о том, как советские женщины занимались сексуальным обслуживанием нацистов. Особо пикантной частью той публикации был факт о том, что организатором первого борделя для солдат и офицеров вермахта в России была еврейка — профессиональная бандерша из Одессы.
Сегодня Борис отвечает на вопросы главреда "ИсраГео" Владимира ПЛЕТИНСКОГО
— Борис, мне почему-то кажется, что нынешним российским властям тематика ваших исследований не по душе. Другое дело — Иван Сусанин, показавший потомкам-партизанам, как надо вести себя с оккупантами… Я прав или нет?
— К счастью для российских историков, не вполне. Сейчас в России свободно издается огромное количество самой разноплановой литературы. Однако эта свобода имеет и свои негативные черты. Есть работы и откровенно антисемитского погромного плана, есть исследования, воспевающие эпоху Сталина в самых возвышенных тонах, иными словами, есть всё.
Что касается тематики моих исследований, она встречает определенное противодействие, но не со стороны властей, а со стороны тех людей, которые считают, что поднимать "болезненные вопросы нашей истории — это лить воду на мельницу врага, принижать героический подвиг советского народа в годы Великой Отечественной войны".
Я, в свою очередь, категорически не согласен с последним утверждением, и считаю, что всестороннее объективное изучение трагических событий XX века, позволит нам объективно оценить события прошлого и не допустить их в будущем. Кстати, в ноябре прошлого года в Российском институте стратегических исследований при администрации президента РФ прошла крупная научная конференция, посвященная истории коллаборационизма в России и личности генерала А.Власова.
— Мне доводилось слышать об украинских, белорусских, литовских и прочих полицаях. И почему-то о российских читать не пришлось. Быть может, русский народ оказался столь чужд службе врагу, что никто не пошел к нему на службу?
— Увы, не было ни одного народа, который мог похвастаться этим. Русский народ не исключение, поскольку и среди него были те, кто хотели выслужиться в условиях "нового порядка", сытнее других жить в экстремальных условиях нацистской оккупации или отомстить советской власти за нанесенные обиды. Что касается последних, хочу уточнить, что хотя эти обиды часто были подлинные, а не мнимые, в качестве их жертв выступали не Сталин и его окружение, а рядовые граждане, часто из соседнего дома.
— Участвовали этнически русские в истреблении евреев "по месту жительства"?
— Да. И таких случаев немало. И здесь можно рассказать не только о Михаиле Сердитове, убивавшем детей в Опочке, Василии Васильеве, забивавшем евреев в Порхове палкой, но и о некой смоленской семье, которая утром выдала своих соседей-евреев гитлеровцам. Это было сделано не потому, что они были ярыми антисемитами, а потому, что им очень хотелось коммунальную квартиру превратить в индивидуальную. Вечером этого же дня к ним пришла маленькая соседская девочка, прятавшаяся до этого у подруги. Новые хозяева отдельной квартиры пожалели сиротку и отправили ее к своим родственникам в деревню, таким образом, спасая ей жизнь и даже, до какой-то степени, рискуя собственной.
— На фоне коллаборантов заметнее подвиг тех, кто спасал обреченных на смерть. Попали ли российские Праведники Мира в число объектов ваших исследований?
— Да, конечно. Но как вы правильно отмечаете: "подвиг"… Подвиг — это что-то не совсем типичное, подвиг — это выделение из общей массы. Таких людей было не так много.
— Ныне в российских СМИ пытаются обелить генерала Власова. Ваше отношение к этому?
— Крайне отрицательное. Такие авторы, как Кирилл Александров, Георгий Митрофанов считают Власова героем. Последний автор в своей книге "Трагедия России. "Запретные" темы истории ХХ века" даже написал о том, что "Трагедия Власова заключалась в том, что предателем он действительно был, но не в 1942 году, а в 1917-м, когда, будучи еще совсем молодым человеком, он сделал свой выбор, пойдя служить в Красную Армию. А в годы Второй мировой войны он попытался перестать быть предателем той России, которую он предал в годы войны гражданской, повернув свое оружие против Сталина".
К счастью, авторов, разделяющих данную точку зрения, не так много. И здесь мы должны понять, что при всей тоталитарности сталинского режима, германский нацизм нес гибель и уничтожение миллионам граждан СССР. При этом нужно помнить, что евреям в будущей "Новой Европе" места не было вообще.
Что касается генерала Власова, я его расцениваю как блестящую PR-акцию нацистских пропагандистских служб. Какой прекрасный рекламный слоган: "В этой войне Россия, ведомая русским генералом Власовым, воюет с античеловеческим жидо-большевистским Советским Союзом, а Германия является союзницей первой".
Теория "третьей силы" (антисталинская оппозиция, воевавшая со Сталиным во время войны) стала распространяться оказавшимися после войны на Западе коллаборационистами, которые пытались максимально принизить свою роль в деятельности нацистских оккупационных служб.
— А как вы относитесь к очернению образа Зои Космодемьянской?
— Как вы правильно замечаете, мы оперируем именно ОБРАЗАМИ.
Первый был нарисован журналистом Петром Лидовым в очерке "Таня", опубликованном в газете "Правда" 27 января 1942 года. Автор случайно услышал о казни в Петрищеве от свидетеля, которого потрясло мужество неизвестной девушки. Лидов отправился в Петрищево, подробно расспросил жителей и на основе их расспросов опубликовал статью.
Затем, уже в конце 80-х годов прошлого века, появился другой образ. Стали публиковаться материалы, в которых доказывалось, что и Зоя то была не Зоей, а Лилей Азолиной, и что страдала она шизофренией, а весь ее подвиг — это поджог домов мирных крестьян, которые ее и выдали немцам.
Война не может обходиться без своих героев. Людей, на которых стоит равняться. Судьба Зои во многом напоминает судьбу другой мученицы — юной минской еврейки Маши Брускиной. Фотография ее казни фигурировала как доказательство обвинения на Нюрнбергском процессе, однако ее имя стало известно гораздо позднее. И что характерно, и ее имя, и ее подвиг некоторыми авторами даже сейчас подвергается сомнениям.
— Как вы относитесь к попыткам поставить на одну доску гитлеризм и сталинизм. Что думаете по этому поводу?
— Ни для кого не секрет, что этот тезис активно муссируется политиками ряда стран Восточной Европы и, в частности, Прибалтики. Пражская декларация 2008 года провозгласила необходимость уравнивания в школьных учебниках понятий нацизм и коммунизм.
Как человек, работающий на юридическом факультете и, по сути своей, являющийся "слугой двух господ" — истории и юриспруденции, хочу высказать свою личную точку зрения по этому вопросу. Разоблачение сталинских преступлений началось в Советском Союзе еще в 50-е годы прошлого века. Но СССР за время своего существования в значительной степени эволюционизировал. В конечном счете, он прекратил свое существование не в результате военной акции извне, а из-за накопившихся проблем и непоследовательной политики Михаила Горбачева.
Нацистская Германия просуществовала чуть более двенадцати лет. За это время она втянула человечество в самую кровавую войну в его истории. Ее уничтожение было результатом совместных усилий Великобритании, СССР и США.
СССР понес самые большие жертвы, как человеческие, так и материальные. Мне кажется, что эта плата с лихвой перекрывает те претензии, которые сейчас поднимают политики и историки ряда восточноевропейских стран.
Тем более, хочется воскликнуть почти по Грибоедову: "А судьи кто?" Великолепно изданные альбомы об эстонских и латвийских формированиях в рядах Вермахта можно свободно купить в Таллине и Риге. Меня лично больше всего покоробили фотографии моего родного города — Новгорода. Понятно, что солдаты, снятые на фоне его развалин в 1942-43 годах прибыли в него отнюдь не туристами.
И, наконец, последнее. Уравнивая первое со вторым, а второе с третьим, мы постепенно можем утонуть в совершенно разных понятиях. Приравняем депортацию к геноциду, а бытовой антисемитизм к концлагерям. Тогда станет всем понятно, что Холокост — это одна из многих проблем прошлого XX века.
— Нет ли у вас ощущения, что кое-кому в высоких кабинетах очень хочется, чтобы Россию вновь начали воспринимать как "империю зла"?
— На нашей планете есть только один человек, который согласно закону своей страны непогрешим — это папа Римский. Безусловно, что российские политики допускают немало ошибок и просчетов. За эти ошибки и просчеты они могут и должны критиковаться, как внутри страны, так и представителями международного сообщества.
Однако критика и критиканство совершенно разные понятия. Среди детей, да и не только среди них, иногда встречается стремление "дружить против кого-то". В современных политических реалиях Россия очень подходит на эту самую роль "кого-то". На бывший Советский Союз и на его правопреемницу Россию некоторые восточноевропейские политики вешают сегодняшние проблемы их собственных стран. Например, в свое время (задолго до украинско-российского конфликта) на конференции в Львовском университете один из докладчиков заявил, что Россия обязана бесплатно поставлять Украине газ и нефть за "многовековой геноцид украинского народа в Московской империи". Аналогичные тенденции наблюдаются и в странах Прибалтики. Подсчет ущерба, нанесенного "советской оккупацией" исчисляется миллиардами евро. Вместо того, чтобы на научных конференциях и круглых столах объективно разобрать все проблемы, стоящие перед нашими странами, политики пытаются за счет истории нажить политические дивиденды.
— Борис, нет ли у вас желания обратиться к нашим читателям, дабы они посодействовали в прояснении тех или иных фактов истории, свидетелями или участниками которых они были?
— Постижение истины — процесс исключительно сложный. И хотя далеко не всегда непосредственный участник событий дает объективную оценку факту, "кабинетный ученый" находится в не лучшем положении. Он идет за документом, который далеко не всегда удается проверить на истину со всех сторон, у него может "замылиться" глаз на то или иное явление. Поэтому я с большим вниманием прислушиваюсь к мнению читателей моих книг и статей и, конечно, с интересом и волнением знакомлюсь с воспоминаниями ветеранов.
К сожалению, эти люди уходят от нас, но их слова об ушедшем веке имеют значение не только для их родных и близких, но и для исторической науки.
