Ровно полвека назад, 18 мая 1965 года, в Дамаске был казнен израильский разведчик Эли Коэн
Иосиф ТЕЛЬМАН, кандидат исторических наук (Нешер)
Эли (Элиягу) Коэна историки справедливо считают одним из самых выдающихся разведчиков в мире. Он — национальный герой Израиля, отдавший свою жизнь во имя процветания и безопасности родины.
Идеальный разведчик обладает высокими человеческими качествами и профессиональным мастерством. Именно таким был Коэн.
Аллен Даллес, многие годы руководивший ЦРУ, писал: "Если разведка намерена иметь сведения не только о численности вооруженных сил противника и их оснащении, но и о его планах и намерениях, недостаточно отсиживаться в кустах или подглядывать через забор, не обеспечит полноты информации даже воздушная и космическая разведка. Необходимо проникнуть в логово противника и разобраться во всем изнутри, овладев важнейшими его планами и документами". Вот именно такую задачу успешно решал Эли Коэн, действуя на протяжении ряда лет в столице Сирии Дамаске.
Эли родился в 1924 году в семье ремесленника в городе Александрия. Его родители, Шауль и Софи, эмигрировали в Египет из сирийского города Алеппо. С детства Эли воспитывали строго соблюдать еврейские религиозные традиции, многие отрывки из Торы он знал наизусть. Память у него была просто феноменальной. Особенно успешно он усваивал языки. Да и математика, физика и другие точные науки ему давались легко. Вместе с тем Эли с юных лет увлекался спортом — прекрасно плавал, показывал отличные результаты в легкой атлетике, ну и, конечно, играл в футбол. Если случалось, что кто-то из сверстников обижал его, Эли готов был "дать сдачу". Он всегда умел постоять за себя или за своих друзей.
Коэн с отличием закончил Французский лицей, затем учился в школе Маймонида в Каире и, наконец, в Мидраш РАМБАМ — центре изучения Талмуда в Александрии. Он готовился стать раввином, но затем изменил свои планы и решил заняться точными науками. Очень огорченный этим его учитель из Мидраша сказал: "Какая потеря! У Эли мозги гения. Он мог бы стать одним из великих талмудистов". Коэн поступил учиться на факультет электротехники Каирского университета короля Фарука.
В те годы Эли считал себя таким же гражданином Египта, как все, вместе с арабами участвовал в демонстрациях против британского колониализма. Однако жизнь, реальность заставили его изменить свои взгляды. Особенно его потрясла казнь бойцов ЛЕХИ Бейт Зари и Хакима, которые убили в Каире английского министра Мойна — ярого противника создания еврейского государства. На суде они заявили, что в лице Мойна мстили правительству Англии, которое обрекло на смерть в нацистских концлагерях десятки тысяч евреев, не разрешив им вовремя уехать в Палестину. Резкое ухудшение положения евреев в Египте также повлияло на формирование политических взглядов Коэна, на его желание стать активным и последовательным сионистом. Он принял участие в операции "Гошен", в ходе которой египетских евреев вывозили в Израиль. Коэн состоял в подпольной сионистской организации, которую разгромила египетская контрразведка. По чистой случайности Эли удалось избежать ареста.
После провозглашения независимости Государства Израиль и первой арабо-израильской войны Эли принимал участие в работе разведгруппы, которую возглавлял резидент израильской разведки Абрам Дар. Он направил Коэна на Землю Обетованную для обучения радиоделу. Затем Эли возвратился в Египет, где продолжал работать в подпольной организации. Однако предатель сообщил о ее деятельности контрразведке. Последовали аресты многих евреев и не только подпольщиков. Следует сказать, что особенно свирепствовали бывшие нацисты, состоявшие на службе у египетских властей. Но судьба и тогда оказалась благосклонной к Эли — улик против него у следователей не оказалось.
В 1956 году ему удалось перебраться в Израиль, где уже давно жили родители и близкие родственники Эли. Радостной была их долгожданная встреча. Сразу же после приезда он предложил свои услуги разведке. И хотя у него были отличные рекомендации, Коэн неожиданно для себя услышал: "Нам не нужны искатели приключений". Израильские спецслужбы предпочитали сами искать кадры и крайне настороженно относились к добровольцам. В те годы разведкой в соседних арабских странах занималось подразделение "131", входившее в состав военной разведки АМАН. Однако Коэном оно все же заинтересовалось. Его пригласили на собеседование в АМАН. Здесь прежде всего им занялись психологи, которые подвергли его специальным тестам. Выводы их были довольно осторожны. Психологи отметили высокий интеллектуальный уровень, просто феноменальную память. Вместе с тем тесты свидетельствовали, что Коэн не всегда замечает возникающую опасность и в результате может идти на неоправданный риск.
А пока Эли поступил на работу в торговую компанию. Здесь быстро оценили его высокие деловые качества, организаторские способности, трудолюбие. Руководители фирмы увидели в лице Коэна перспективного работника, которому можно поручить любое ответственное дело — не подведет. Как-то Эли пригласил к себе директор компании и сообщил о том, что его планируют в ближайшее время повысить в должности — назначить начальником отдела, и, естественно, значительно увеличится зарплата. Эли только-только женился, и он поспешил поделиться с молодой женой открывающейся перед ним перспективой.
Однако все планы перечеркнул телефонный звонок. Подняв трубку, Коэн услышал всего два слова: надо поговорить. Хотя голос был совершенно незнакомый, Эли понял, почувствовал, что его приглашают работать в разведке. Весной 1960 года напряженность на границе с Сирией достигла критической точки, и срочно нужен был "свой" человек в Дамаске, нужна была достоверная информация. Интуиция не подвела Эли, его позвали в разведку. Иосиф Дайчман в книге "Моссад". История лучшей в мире разведки" отмечает, что первым куратором Эли был старший офицер "Моссада" Исаак Залман.
Предстояло в короткий срок пройти соответствующую подготовку, так сказать, "курс молодого разведчика". Перед тем как приступить к обучению Исаак сказал Коэну: "По окончании курса вы можете отказаться работать в разведке. Это правило действует всегда, отставка будет принята в любое время, и не надо страдать угрызениями совести. Наше сотрудничество — не католический брак, это не навсегда. Развод разрешен, и его можно получить без особых усилий. Единственное условие — ни одна живая душа не должна знать об истинном характере вашей работы".
Курс наук разведчика, который прошел Коэн, включал обучение приемам рукопашного боя, овладение стрелковым оружием, диверсионно-подрывное дело, взлом сейфов, шифровальное дело, основы оперативной техники. Эли детально познакомился с образцами оружия армий стран Запада и советского блока — Варшавского договора. После окончания учебы его наставники составили подробную характеристику на Коэна, в заключении которой делался вывод: "Обладает всеми необходимыми качествами для оперативной работы". Особенно ценными качествами Эли в период его работы в разведке были аналитические способности и острота ума, они позволили ему глубоко понимать происходящее и делать правильные выводы. Впоследствии именно благодаря Коэну руководство Израиля хорошо знало, что происходит в Сирии.
Хотя подготовка Коэна велась ускоренными темпами, на нее все же ушло более полугода. Кроме занятий по специальным предметам она включала "практику" — своевременное выявление наружного наблюдения и отрыв от него, внедрение под чужим именем в совершенно незнакомую среду. В Назарете Эли стал прилежным учеником шейха Мухаммеда Салмана. У него он познакомился со всем тем, что требует ислам от правоверного мусульманина. Шейх, конечно, понятия не имел, кем в действительности является "студент" Иерусалимского университета, который так быстро и хорошо усваивал содержание Корана.
Хотя время не ждало, и информация из Сирии была жизненно необходима, руководители разведки не допускали спешки, они хорошо знали: чем лучше подготовка разведчика, тем больше он принесет пользы. Было решено еще год потратить на закрепление легенды в Аргентине. В дальнейшем вся успешная работа Коэна на ниве разведки в Сирии во многом была предопределена глубоко продуманной и отлично проведенной натурализацией в Аргентине.
3 февраля 1961 года Эли Коэн попрощался с родными и отправился в Цюрих, в Швейцарию. Там он под руководством Эзры Сэлинджера совершенствовал свои знания в области бизнеса, постигал его секреты. Однако в Цюрихе он долго не задержался. Уже 1 марта 1961 года Эли был в Буэнос-Айресе. По документам он значился сирийским бизнесменом Камилем Амин Таабетом. Следует заметить, что фамилия эта не была вымышленной. В реальной жизни такой человек существовал. Каким образом этот паспорт оказался у Коэна, как удалось заставить сохранять тайну его владельца — это один из многих секретов нашей разведки. В Аргентине перед Коэном стояла, прежде всего, задача влиться в сообщество южноамериканских бизнесменов. И ему это удалось довольно быстро.
Ну, а, прежде всего, надо было решить три проблемы: арендовать квартиру, наладить бизнес и завести "полезные" знакомства с влиятельными сирийцами, жившими в Буэнос-Айресе. Эли быстро перезнакомился со многими эмигрантами из Сирии и Ливана. Веселый и общительный, он всегда был готов услужить новым друзьям, помочь при возникшей необходимости. О себе рассказывал, что родился в Бейруте, затем жил в Египте, а позже в силу сложившихся обстоятельств переехал в Латинскую Америку. Новым друзьям он говорил, что дела его идут хорошо, бизнес приносит солидный доход. И все же он мечтает вернуться на родину, в Сирию.
Покинув Буэнос-Айрес, только через четыре месяца приехал в Дамаск. Он побывал в Израиле, встречу с семьей и близкими родственниками не могло омрачить даже ощущение предстоящей долгой разлуки и большой опасности, которая угрожала разведчику при выполнении его тяжелой и сложной миссии. Из аэропорта имен Бен-Гуриона Эли вылетел рейсовым самолетом в Мюнхен. Здесь его ждал Сэлинджер. Он передал Коэну последние инструкции, а также снабдил его рацией, фотоаппаратурой и другими необходимыми разведчику "вещами". Из Мюнхена через Италию Коэн отправился в Ливан. Он плыл морем на лайнере. Попутчиками его были богатые люди, и среди них свел знакомство со знатным шейхом Магидом аль-Арда. Знакомство оказалось приятным и полезным. Шейх привез Коэна в город на своей машине, которую таможенники пропустили без досмотра.
10 января 1962 года Эли был уже в Дамаске. У него было множество рекомендательных писем. Их ему вручили многие богатые и знатные сирийцы, жившие в Аргентине. С этими людьми он успел подружиться, и они считали своим долгом снабдить его письмами к своим друзьям с просьбой оказать гостеприимство и помощь их близкому приятелю.
В Дамаске Коэн снял квартиру в престижном доме, который находился как раз напротив генштаба сирийской армии. Первым делом он водрузил антенну своего радиопередатчика на крыше здания, где она ничем не выделялась среди находившихся здесь же телевизионных антенн. Когда Коэн прислал свое первое донесение, в штаб-квартире израильской разведки на радостях его шефы распили бутылку шампанского.
Эли открыл экспортно-импортную фирму, которая занялась экспортом в страны Европы сирийской мебели, ювелирных изделий и ковров. Бизнес при помощи АМАНа и "Моссада" успешно развивался, приносил стабильный доход. Хозяин процветающей фирмы довольно быстро завоевал уважение коллег-бизнесменов. Человек веселый и общительный, он быстро находил друзей и приятелей в разных слоях сирийского общества. Этому способствовали приемы, которые у себя на квартире устраивал Коэн. Среди его друзей были бизнесмены, чиновники и военные высокого ранга, руководящие деятели партии "Баас". Эли при помощи своих новых друзей познакомился и с Амином аль-Хафезом, который позже стал президентом Сирии.
Ежедневно занимаясь своим бизнесом, Коэн одновременно расширял свои контакты с политическими и военными деятелями Сирии. Особенно близко он подружился с племянником начальника генштаба Маази Захер Эль-Дином, полковником, командиром воздушно-десантного полка Селимом Хатумом, диктором правительственного радио Саифом. Частые встречи и беседы с ними давали возможность Эли получить важный материал о положении в стране, о состоянии армии.
Из окон своей квартиры Коэн имел редкую возможность наблюдать, как работает сирийский генштаб. Когда он замечал, что там суматоха, офицеры задерживаются допоздна на работе — это означало, что они готовят какую-то пакость Израилю. Так, однажды Эли увидел, что генштабисты перешли на круглосуточный режим работы. Сопоставив этот факт с имевшейся информацией о готовящейся сирийской армией операции в районе Тивериадского озера (Кинерет), Коэн вовремя предупредил "Моссад". Эти попытки были пресечены превентивным ударом ЦАХАЛа.
Израильская разведка, отправляя Коэна на задание, ожидала от него прежде всего своевременных сигналов на случай обострения обстановки на сирийско-израильской границе. Наряду с этим большое значение придавалось информации о том, что происходит в "сирийских верхах". Эли справедливо считал, что такую информацию он сможет получать, чем ближе он будет к "власть предержащим". После прихода к власти в Сирии партии "Баас", многие ведущие деятели которой были близкими "друзьями" Эли, перед израильским разведчиком открылись новые перспективы. Он фактически попал в элиту сирийского общества. Всерьез рассматривался вопрос о назначении его министром или заместителем министра. Руководству "Моссада" пришлось сдерживать такую активность Коэна.
Конечно, главной задачей Эли был все же сбор военной информации. Ему удавалось посещать военные базы. Его друзья прокладывали ему всюду дорогу, открывали двери. Он совершил несколько поездок вдоль сирийских укреплений на Голанских высотах. Переданная им информация была высокого класса. Коэн добывал и передавал "Моссаду" многие секретные документы политического и военного характера, доступ к которым имели только члены сирийского правительства, и датированы они были самыми последними датами. Используя различные каналы связи, Коэн передал израильской разведке детальные сведения о численности и дислокации сирийских войск вдоль границ с нашей страной и схемы противотанковых укреплений, которые должны были выдержать наступление частей ЦАХАЛа в случае возникновения войны. Подробную информацию получили АМАН и "Моссад" о сирийской авиации. Коэн передал пофамильный список пилотов ВВС Сирии и точное описание всех вооружений, которыми были оснащены самолеты.
Ден Равив и Йоси Мелман в книге "История разведывательных служб Израиля" (М., изд-во "Международные отношения", 2000) отмечают, что израильская разведка получала довольно полную картину обстановки во вражеской стране, которая до этого считалась недосягаемой. Всегда с нетерпением ждали сообщений Коэна. В них содержались интересные подробности о противоречиях внутри правящей группировки, а также большое количество сведений военного характера, которые трудно переоценить.
Работа разведки и ее агентов может оказаться бесполезной, если там, куда поступает информация, ее не используют или она приходит с большим опозданием. В "Моссаде" шифровки Коэна оценивали быстро и правильно. Своевременно сообщали руководству страны поступившие важные сведения. А ценность информации Коэна увеличивала та скорость, с которой эта информация попадала в АМАН и "Моссад".
Следует заметить, что у офицеров израильской разведки, ее руководителей даже и в мыслях не было, что Эли в Дамаске сумеет забраться так высоко и попасть в самые верхи сирийского общества, поддерживать контакты с теми, кто стоял на самом верху пирамиды государственной власти. Они все же недооценили способности Эли как гениального разведчика. Иосиф Дайчман в своей книге "Моссад" пишет: "Его оценки политической ситуации и военной обстановки были настолько оперативными и точными, что часто через несколько часов после передачи прочитывались руководством страны. Бен-Гурион нередко принимал важнейшие решения, опираясь на сведения, полученные от Коэна".
Неоднократно Эли с "друзьями" приезжал в Кунейтру, где находился штаб Южного командования сирийской армии. Он видел карты и макеты укреплений. Коэн сообщил подробнейшие сведения о сирийских частях, которые располагались на Голанских высотах, с которых систематически обстреливали израильские населенные пункты. Эта информация очень помогла ЦАХАЛу в ходе наступления во время Шестидневной войны. Эли сумел даже побывать на радиолокационных станциях и сообщил о них подробные данные. Многие объекты ему удалось сфотографировать.
Свойственные Эли Коэну решительность, энергия, мужество много раз подвергались различным испытаниям и никогда его не подводили. Как-то его познакомили с Францем Райдмахером — нацистским преступником, который руководил карательными акциями в Бельгии, Югославии и других странах Европы. Теперь он был советником египетской разведки. Эли решил уничтожить военного преступника. С трудом руководители "Моссада" отговорили Эли, подчеркнув, что его информация из Дамаска имеет такое значение для обороны страны, что рисковать он не имеет права, замены ему просто нет.
Фактически Коэн проник в правящую верхушку Сирии. Он был вхож ко многим министрам, военачальникам, функционерам партии "Баас". По личному заданию президента страны он ездил в Буэнос-Айрес пропагандировать идеи баасистов и собирать средства в помощь партии у богатых сирийцев. Выезжал Эли и в Иорданию, где вел переговоры с жившими там некоторыми оппонентами сирийского президента. Подобные поручения расширили возможности доступа к самой секретной информации.
Вместе с тем нельзя не признать, что в своей опасной и тяжелой работе Эли допустил ряд ошибок. Известный российский публицист и историк Леонид Млечин в книге "Моссад". Тайная война" (М., "Центрополиграф", 2000) отмечает, что, с одной стороны, Эли Коэн был талантливым офицером разведки с широкими связями в Сирии. С другой стороны — Коэн был неосторожен. Его предупреждали, что он не должен часто выходить в эфир, а он нередко посылал радиограммы без острой необходимости.
Эли, конечно, всесторонне был подготовлен для нелегальной работы. Он прекрасно разбирался в радиоаппаратуре, в разведработе проявлял высокую оперативность и мобильность. Коэн, по сути, использовал радиопередатчик как обычный телефон. Часто утром он получал шифрограмму из центра связи "Моссад" с перечнем вопросов, интересующих разведку, а уже после обеда отправлял ответ. Летом 1964 года Эли послал в Тель-Авив подробное сообщение о готовящейся сирийцами провокации — они готовились отвести воды рек, питающих Галилейское море (Кинерет), важнейший источник водоснабжения страны. Полученная заранее информация позволила принять контрмеры и предотвратить провокацию.
В ноябре 1964 года Коэн выехал в Италию, а затем прибыл в Израиль. Настали долгожданные дни отпуска. Наконец он встретился с семьей. Эли всегда использовал любую возможность, чтобы послать родным весточку о себе. И вот он сам дома. Но даже в дни отпуска он работал, встречался неоднократно с директором "Моссада" Меиром Амитом и другими руководителями разведки.
Отпуск немного затянулся. Очень непохожа была его спокойная жизнь дома, в Израиле, на ту, которую приходилось вести в Дамаске, полную напряжения, расслабиться нельзя ни на минуту. Эли намекнул, а потом и прямо сказал руководителям "Моссада", что он уже четыре года на нелегальной работе и мечтает вернуться домой. Коэн рассказал, что его очень беспокоит начальник разведки сирийской армии полковник Ахмед Суэдани. Он как бы между прочим задал при встрече вопросы, которые насторожили Коэна. Однако напряженность на границе с Сирией продолжала расти, реально была видна опасность новой войны. В этих условиях информация, которой все время снабжал разведку Коэн, приобретала особую значимость. Да и заменить его пока некем.
Коэн возвратился в Дамаск и вновь приступил к своей нелегкой и опасной работе. По-видимому, та легкость, с которой Эли вошел в верхушку сирийского общества, способствовала тому, что он потерял бдительность. Эли сразу же возобновил радиопередачи. Не исключено, что на это обратила внимание сирийская контрразведка, связавшая этот факт с возвращением Коэна из-за границы. Во всяком случае, над ним нависла серьезная опасность.
Не имея никакого злого умысла, внимание к передатчику Коэна привлекли сотрудники индийского посольства. Они пожаловались сирийским властям, что их радиосвязи с Дели мешает неизвестный радиопередатчик, работающий на тех же частотах и в то же самое время. Сирийская контрразведка поняла, что речь идет о нелегальном передатчике, который действует вблизи индийского посольства. Однако самостоятельно найти его она не смогла. Обратилась за помощью к "советским друзьям". КГБ предоставил сирийцам новейшую аппаратуру для радиопеленгации, выделил квалифицированных специалистов, хорошо освоивших методику поиска подпольных радиопередатчиков.
А Эли, как назло, развил особенно высокую активность. Он выходил в эфир два раза в день, передатчик его работал безостановочно. За пять недель он отправил в штаб 35 радиограмм. Разведчик интуитивно чувствовал надвигающуюся опасность, но спастись не смог.
Между тем круг поисков все сужался. Во время работы неизвестного передатчика применялся такой метод поиска как отключение во всем районе электроэнергии, тщательно проверялись попавшие под подозрение дома.
15 января 1965 года был окружен и осмотрен соседний дом. А Коэн продолжал работать. Через несколько дней вновь было выключено электроснабжение во всем районе. Продолжал работу на автономном питании только передатчик Коэна. Круг поисков замкнулся на доме, где он жил. Сирийцы обнаружили на крыше антенну рации. Сотрудники контрразведки ворвались в квартиру Эли как раз во время радиосеанса. Во время обыска нашли еще один передатчик и другое оборудование. Начались допросы, которые велись и днем и ночью. Сирийцы пытались использовать Коэна для радиоигры, но у них это не получилось. Было арестовано несколько сотен человек, с которыми поддерживал связь Эли. Несмотря на жестокие пытки, Коэн не сказал ничего полезного для сирийской контрразведки.
Видные чиновники, которых израильтянин умело водил за нос, теперь требовали его казни. Да и сам президент Хафез Асад попал в неловкую для него ситуацию. О его встречах с Коэном знали многие. Поэтому предложение обменять его на кого-то сирийцы отвергли. Военный трибунал приговорил Эли Коэна к смертной казни, а некоторых его невольных соучастников к пяти годам каторги. Прямой репортаж о казни великого израильского разведчика показывали по сирийскому телевидению. Для сотрудников "Моссада" это были воистину черные дни.
