Тель-авивская история
Елена ПЛЕТИНСКАЯ
Иллюстрация: фотобанк pixabay.com
С некоторых пор Томка разлюбила свою работу. Как только наступала очередная рабочая неделя, у нее на физическом уровне начинала болеть голова, крутить в коленках и вообще все было просто ужасно! В последнее время она все чаще стала мучительно изобретать причину, которая позволила бы ей никуда не вылезать из своего уютного гнездышка и не заниматься опостылевшими делами.
Глядя в немытые с только что закончившейся зимы окна, Томка почему-то все время представляла, что там, во внешнем мире, с ней случится что-то невообразимо опасное. Но когда утреннее солнце назойливо-жизнеутверждающе заливало небольшую спальню, Тамара тут же вскакивала и бежала как ошпаренная в душ, не давая себе опомниться, чтобы опять не впасть в прострацию. Потом энергично влетала в кухню, включала кофе-машинку, бросала в тостер хлеб. Все это она проделывала на автомате, в привычном ритме, одновременно прикидывая, стоит ли уже домработнице мыть окна или еще подождать…
Ее «Рено» поджидало хозяйку как обычно, на тротуаре под домом. Но сегодня, подойдя к своей краснобокой любимице, Томка обнаружила на лобовом стекле штраф, придерживаемый "дворником".
"Ну вот блин, классно денек начинается, — уныло вздохнула Тома, — то ли еще будет, ой-ой-ой…", — вспомнились ей слова из старой песенки Аллы Пугачевой, которую любила мама.
Тамара работала в небольшой фирме, где кроме нее раскруткой клиентов на рекламу занимались еще три женщины. Причем, воздух сотрясали они изрядно. Целый день в их довольно просторном офисе стоял невообразимый шум. То и дело звонил телефон и девушки, перекрикивая друг друга, при этом каким-то непостижимым образом, не мешая остальным, обволакивали, умасливали и напирали на клиентов, добросовестно выбивая себе место под солнцем.
У каждой был свой стиль работы.
Катя, высокая породистая красавица 27 лет от роду, отвечала за связи с общественностью. Стоило ей лишь распахнуть свои изумрудные кошачьи глаза навстречу даже случайно угодившему в их пиар-обитель посетителю, живым он оттуда уже не выбирался. Охмуреж шел по всем писанным и неписанным законам. Невинный взгляд в сочетании с будто невзначай накрученным на наманикюренный пальчик пепельным локоном и розовым пухлым ртом, слегка приоткрывавшим отлично отбеленные ровные зубки, сразу задавал нужное направление беседе.
А уж когда Катенька, как бы случайно наклонившись к своей жертве, естественным образом не замечала, что ее прекрасной формы бюст, обрамленный дорогими кружевами от "Шанталь", вываливался из нескромного выреза блузки, и при этом доверительно дотрагивалась нежной ручкой до клиента, можно было считать, что дело сделано. Причем, на ее красоту, помноженную на кажущуюся сверхдоверчивость и житейскую невинность, покупались одинаково и мужчины и женщины. Она действовала на людей как магнит, притягивала моментально и уже не отпускала. Им становилось интересно узнать о ней буквально все: чем девушка живет, ее интересы, какую еду и алкоголь она предпочитает… И конечно есть ли у нее в данный момент бойфренд и если есть, то не против ли она разнообразия в сексуальной жизни?.. При этом затащить в постель ее было совсем непросто.
Дело в том, что за ангельской внешностью молодой женщины скрывался очень жесткий характер. И в нужный момент, когда человека уже можно было брать со всеми его потрохами, Катерина включала себя настоящую. Это был ее способ вести дела.
Второй в их конторе была дама среднего возраста – Ирэн. Такое имя ей дали при рождении родители. И никогда никто не называл ее просто Ира или Ирина. Она была Ирэн — и только. И это удивительным образом отпечаталось на ее внешности. Легкая полнота и соблазнительные округлости фигуры располагали к ней собеседника как-то сразу и сглаживали ее довольно резкие, хотя и приятные черты лица. Неся себя с достоинством, она мастерски умела разъяснить человеку, почему ему необходимо сотрудничать именно с их рекламным агентством.
Дар убеждения у Ирэн проявился еще в детстве, когда она раскручивала своих далеко не богатых родителей – простых советских инженеров на разные детские, а потом и девичьи надобности. Первый же мужчина, с которым она освободилась от небрежно хранимой девичьей чести, стал ее мужем, который вот уже девятнадцать лет исполнял малейшие прихоти Ирэн. И делал это, в чем сам был уверен, по собственной воле и с большим желанием. Просто потому, что так было нужно его жене, а значит и ему. В этом была некая логическая завершенность ее образа, иначе просто и быть не могло! Абсолютная уверенность в своей силе часто помогала Ирэн заключать сделки с людьми по телефону, даже не вставая с рабочего кресла.
Она умела терпеливо выслушать собеседника, почти не перебивая. Но уж потом так виртуозно опутывала его ажурным плетением из слов и железных аргументов, на которые у оппонента не находилось серьезных возражений, и потенциальный клиент сдавался практически без боя. При этом пребывая в совершенной уверенности, что это и его мысли и желания, и соглашаясь на условия, которые ставила Ирэн.
Третьей в их слаженной компании значилась девушка Дина. Она влилась в компанию несколько позже, но очень быстро стала своей. Будучи студенткой социологического факультета в Тель-Авивском университете, Дина очень много училась и непосредственно работой занималась между делом. Она в основном организовывала презентации для различных СМИ и была на побегушках у остальных дам агентства. Тем не менее, ей как-то удавалось везде поспевать вовремя и четко исполнять свои обязанности. В прочном застое находилась только ее личная жизнь. Высокая, тонкая, с густой темно-каштановой гривой кудряшек-спиралек, она вечно куда-то неслась, одновременно разговаривая по мобильнику. О чем-то бесконечно договариваясь, споря, что-то по ходу дела доказывая и беззлобно переругиваясь.
День постепенно угасал, а девушка все пребывала в бегах и заботах, не замечая вокруг себя ни подруг, ни мужчин, многие из которых были совсем не против более тесного общения… Дине было некогда, она строила свое будущее.
Вот такой славной компанией и управляла Тамара. Руководимая ею фирма работала бесперебойно, слаженно, клиенты все сплошь солидные, надежные, крепко стоящие на израильском рынке и никуда с него уходить не собиравшиеся. Ее девочки были расторопны и по-хорошему напористы. Проблема заключалась лишь в самой руководительнице.
На самом деле Томка, сколько себя помнила, всегда чем-то или кем-то командовала. С раннего детства усаживала кукол, которых было у нее немало, перед собой на большом мягком диване, украшавшем холл родительской квартиры, и начинала их строить.
Когда девочке исполнилось семь лет, родители решили уехать в Израиль. Сложная адаптация семьи в непривычных условиях только закалила характер Тамары, усилив ее лидерские задатки и бойцовские качества. С первых же дней в новой школе, еще не зная иврита, Тома умудрилась сплотить вокруг себя группку девочек и мальчиков из репатриантских семей. А уже через пару месяцев, бойко схватывая и буквально поглощая становившийся постепенно родным язык, она вовсю строила под себя остальных одноклассников. Причем, ей охотно подчинялись, как будто только она одна знала, что всем нужно.
В университете все повторилось, сокурсники смотрели ей в рот, профессора разговаривали с ней уважительно хоть и чуть снисходительно, но при этом прислушивались к ее мнению. Она умела как-то ненавязчиво вести за собой и быть главной среди равных.
Тома — худенькая, изящная брюнетка со светло-серыми глазами. Ее тонкокостная спортивная фигурка привлекала внимание. Не классическая красавица в общепринятом понимании, обладала она чем-то особо притягательным, некой изюминкой, делавшей ее неповторимой, ни на кого не похожей. Энергия била из девушки ключом. Все, кто находился рядом, невольно попадали под ее обаяние и незаметно для себя становились Томкиными почитателями.
Она довольно рано вышла замуж, еще в армии познакомившись со своим избранником. Это была не любовь, а скорее страсть молодых, красивых и здоровых людей, у которых все впереди. Свадьбу закатили на широкую ногу, со всеми полагающимися атрибутами – большим количеством гостей, хупой и тремя нарядами для невесты. Через год ребята мирно развелись, поняв, что интимные отношения себя исчерпали, а больше их ничто не связывало.
Впрочем, Томка это поняла еще раньше. У ее супруга, как оказалось, не было особых увлечений в жизни, и работать он не стремился. Томка же, наоборот, ко всему проявляла живой интерес и была полна амбиций. С тех пор в жизни Тамары, теперь уже 34-летней успешной молодой женщины, было немало любовников, но вот желания с кем-то завести прочные отношения, а тем более связать свою судьбу, не возникало. Это, конечно, расстраивало ее родителей, которые мечтали о внуках.
* * *
Тома уже парковалась на стоянке перед зданием, в котором располагался офис, когда ее мобильник громко запел голосом Тины Тернер. Она аж вздрогнула от неожиданности, так как в очередной раз задумалась, и от того звонок показался особенно резким и настойчивым. Не ожидая ничего хорошего, Томка включила громкую связь.
— Алло?
— Томочка, привет, — раздался мелодичный голос Кати. – Слушай, Ирэнка не приехала на работу и на звонки не отвечает. Я просто обзвонилась!
— Она же сегодня закрывает сделку со шведами! – Тома машинально бросила взгляд на изящные ручные часики от Сваровски.
— Вот именно, они через час приедут! Что будем делать?
— А что у Дины?
— У Динки сегодня какие-то срочные тесты в универе. Она подъедет, как только освободится, но это будет не так скоро, — голос у Кати звенел, что было явным признаком волнения. — И потом, ей же надо еще в курс дела войти. Если мы хоть краем уха что-то знаем, то она-то вообще ничего! Ты же ей ничего не поручала по этому делу.
— Успокойся, — прихватив объемистую сумку с пассажирского сиденья, Тамара вышла из машины. – Я уже поднимаюсь, сейчас будем решать.
И тут же с тоской подумала, что вот как раз решать-то ей ничего и не хочется и вообще думать лень, то есть, не лень, но не о делах… Она подошла к лифту и вскоре вышла на пятом этаже. В офисе было довольно холодно и непривычно тихо. Томка поежилась и передернула плечами.
— Кать, мазган включи, плиз, холодно же!
— Разве? — удивилась Катя, — а я и не чувствую.
Она встала из-за компьютера, потянулась как кошка, не забывая при этом бросить мимолетный взгляд в зеркало, висевшее как раз напротив ее стола – хорошо ли выглядит, — и подошла к стене, на которой был укреплен пульт от кондиционера.
— Давай-ка, садись за Ирэнин комп, будем смотреть, чего там у нее есть, — скомандовала Тома, — я себе кофе сделаю и присоединюсь.
— Том, ну ты же знаешь, что у меня назначена встреча через полтора часа. И там уже все на мази, надо только дожать немножко…
— Ничего, подождет твоя встреча, это так, мелочь местного розлива. А тут серьезный клиент с евровалютой наперевес может соскочить с крючка, — жестко обрубила Томка. — Перехватят враз, так что позвони и мило отвертись на другое время, как ты умеешь и пожалуйста, побыстрей!
Тома знала, что Катя все сделает как надо, недаром же она так тщательно подбирала себе сотрудниц. Долго присматривалась, беседовала со многими кандидатками и в итоге выбрала именно этих женщин. Каждая из них одна стоила пяти других.
Катя недовольно надув и без того пухлые губки, взялась за телефонную трубку и в этот самый момент в офис влетела запыхавшаяся Ирэн. Даже не дав себе возможности отдышаться, она упала на стул и быстро забарабанила по клавиатуре компьютера, открывая нужный файл. Тома с Катей молча уставились на Ирэн, требуя объяснений.
— Девушки, все потом, они скоро подъедут и мне надо еще раз просмотреть документы, — хрипло бросила Ирэн, неотрывно глядя на светящийся экран.
Тома пожала плечами, очень довольная тем, что не надо теперь брать все под свой контроль и вникать в дело. Ответственная Ирэн на месте, чтобы там у нее ни случилось и можно спокойно заняться собой. То есть, тупо уставиться в окно, глядя на солнце, просвечивавшее сквозь ветки деревьев. Она прошла в свой кабинет, прикрыла за собой дверь, но не подошла к окну, а села на маленький диванчик, поставила остывший кофе рядом на приставной столик и задумалась. А Катя с облегчением вернулась к своим делам.
Через три часа Ирэн, закончив переговоры со шведами, и заполучив их в клиенты на выгодных для агентства условиях, рассказывала Кате и приехавшей Дине, что у нее дома случился маленький аврал. На кухне протекла сантехника, пришлось срочно вызывать инсталлятора. И как назло разрядилась батарейка в мобильнике. А муж в это время повез дочь к зубному врачу. Но слава Богу, все благополучно разрешилось.
* * *
День катился к закату, на рабочем месте все шло своим чередом, звонили телефоны, велись переговоры. Томкины сотрудницы перебрасываясь ничего не значащими словами, стали прислушиваться, к тому, что происходит в ее кабинете. Но оттуда по-прежнему не раздавалось ни звука. Что было совсем не похоже на их всегда деятельную хозяйку. Тамара же так и сидела на своем диванчике, не двигаясь с места.
"Надо что-то с собой делать, так не пойдет, — мне же совсем это не свойственно, — размышляла она, — что со мной такое происходит, почему так не хочется выходить из дому, а теперь и из офиса? Чего я боюсь и чего хочу?" – спрашивала она себя и не находила ответа…
Дина подошла к кабинету и тихонько постучала.
— Томочка, у тебя все ОК? Не хотели тебя тревожить, но ты даже не обедала с нами сегодня. Мы беспокоимся.
Томка резко встала с дивана, так что на минуту закружилась голова, и распахнула дверь.
— Все в порядке, девочки, просто аппетита не было, да и до сих пор нет. Вот, может, похудею, — криво улыбнулась она.
— А по-моему совсем не в порядке! – сердито заявила Ирэн, — и если ты еще хоть на грамм похудеешь, тебя видно не будет! И вообще тебе пора в отпуск.
— Точно, — подхватила Катя, наводя марафет, сегодня ее ждал ужин с одним весьма состоятельным адвокатом, на которого у девушки были серьезные планы. — Ты в последнее время просто сама не своя, Тома. Мне кажется, тебе пора развлечься как следует. Поехали с нами в ресторан. Я своему адвокату звякну, он быстро друга организует.
— Нет, девочки, правда, все в порядке. Я домой. Только давайте выйдем вместе, а то как-то мне одной неуютно до стоянки идти, темнеет уже.
На самом деле Тамаре надо было задержаться, почитать кое-какие документы, но она решила, что это подождет до завтра.
Ирэн и Катя с Диной многозначительно переглянулись: когда это их босса пугала темнота! Они дружно схватили свои сумочки и поспешили вслед за Томкой к лифту.
Подходя к автостоянке, женщины, ставшие за семь лет существования агентства близкими подругами, весело шутили и подначивали друг друга, когда самая младшая из них – Дина — остановилась, приложив палец к губам.
— Т-ссс! Девочки, слышите?
— Не-еет, а что? – одновременно спросили те.
— Стонет вроде кто-то, неужели не слышите?
— Ой, да, действительно, — наконец отреагировала Катя, а за ней и Ирэн.
"Ну вот…", — моментально пронеслось в Томкиной голове. А что "вот" — ей и самой было не понятно. Но чувство дискомфорта и какого-то не поддающегося объяснению страха моментально вернулось. Как будто оно просто стояло в сторонке, за углом и поджидало, когда можно будет выползти наружу и показать свое липкое отвратительное нутро.
Подруги двинулись на звук все отчетливее раздававшихся где-то явно неподалеку от них стонов и всхлипов. Проходя мимо выстроившихся в ряды разномастных машин, они внимательно вглядывались в темноту, пытаясь определить, откуда исходит этот звук. Вдруг Томка резко затормозила рядом с одной из машин, рядом с которой виднелось небольшое темное пятно. Это был белый "опель". И где-то совсем рядом с автомобилем теперь уже явственно доносились стоны. Дамы осторожно обошли машину и увидели женщину, которая, сидя на асфальте, буквально привалилась к передней дверце автомобиля, широко раскинув стройные ноги. Под ней образовалась небольшая лужица крови. Кровь запеклась и в ее темных слегка волнистых волосах, худенькое тело сотрясали рыдания.
— Она потеряла много крови! – вскрикнула Тамара, немедленно собравшись, как всегда в такие моменты. — Девочки быстро звоните в "скорую", а я в миштару на всякий…
Она как-то сразу поняла, что это не просто несчастный случай и совсем не помешает присутствие полиции. Непонятно, что именно навело ее на эту мысль, но задумываться сейчас было некогда. Нужно было спасать незнакомку.
Пока Ирэн вызывала "скорую", а Томка говорила с полицейскими, Катя с Диной занялись пострадавшей, пытаясь определить, откуда у нее идет кровь. Та испуганно мотала головой и непрерывно стонала. Вызвав полицию, Тамара обратилась к раненной.
— Вы меня слышите, говорить можете? Как вас зовут?
— Могу, — женщина с трудом разлепила губы и прошептала: Соня, Соня Литвак.
Томку как будто ударили под дых. Фамилия ее бывшего мужа, с которым она не поддерживала никаких отношений, уже много лет тоже была Литвак.
"Ну подумаешь, мало ли Литваков на свете…" – одернула она себя.
— Не волнуйтесь, пожалуйста, сейчас приедет "скорая". Она уже в пути. Все будет хорошо, — Тома старалась говорить как можно спокойнее и это ей вполне удавалось.
О том, что она вызвала полицейских и они тоже в пути, Томка предпочла не упоминать. Не хотела беспокоить и пугать и без того пострадавшую женщину.
Полицейские приехали за минуту до появления "скорой". Увидев, как из машины выходят парни в форме, Соня застонала еще сильнее. Она явно занервничала, из чего Томка сделала вывод, что была права, связавшись со стражами порядка.
Врачи "скорой" подоспели как раз вовремя. Соня от потери крови уже начала терять сознание. Ее быстро погрузили на носилки и машина, включив сирену, понеслась по темным улицам Тель-Авива в "Ихилов", благо больница находилась недалеко. Один полицейский остался. Нужно было осмотреть место, где нашли женщину, поговорить с Тамарой и остальными. А его напарник отправился вслед за машиной "скорой помощи" в больницу.
После общения с полицейским, которому они мало чем смогли помочь, подруги оставили Рони номера мобильников и молча разошлись по своим машинам. Томка села за руль, но сразу тронуться с места не смогла, ее начало трясти. Нужно было как-то успокоиться. Она набрала родительский номер телефона.
— Мам, привет, как дела у вас?
— Томочка, детка, что у тебя с голосом? — тут же почувствовав неладное, всполошилась Бронислава Ефимовна.
— Все нормально, мамуль, просто устала и чувствую себя не очень… Я наверное сегодня у вас заночую. Приеду часа через два, приготовь мне что-нибудь вкусненькое, ладно?
— Конечно, солнышко, мы ждем!
Услышав родной материнский голос, который действовал на Томку всегда благотворно, она немного пришла в себя и решительно взялась за руль.
Подъехав к зданию больницы и оставив машину на стоянке, Тома быстрым шагом направилась в приемный покой. Она хотела узнать, в каком состоянии Соня. И не только потому, что этого требовал долг человечности и простой вежливости. Ее что-то зацепило в этой истории, особенно, когда она услышала фамилию женщины.
В приемном покое было шумно и многолюдно. Соня лежала за одной из занавесок, отделявшей ее от других больных, укрытая двумя тонкими одеялами. Рядом с ней находился немолодой врач. Поблескивая очками, он держал Сонину руку и сосредоточенно нащупывал пульс. Казалось, рука пациентки вот-вот переломится, настолько она была хрупкой, сквозь тонкую кожу просвечивали голубые прожилки.
"Кровь из вены брать будет несложно", — подумал врач и посмотрел на двух медсестер суетившихся вокруг Сони. Ее как раз подключали к капельнице, когда Томка, отдернув занавеску, подошла к врачу и поздоровалась.
— Я бы хотела узнать, как она себя чувствует, доктор, — произнесла Тома на иврите.
— А вы ей кто будете? – спросил врач по-русски, строго посмотрев поверх очков.
Томка объяснила, почему интересуется раненной женщиной.
— Она потеряла много крови, вы очень вовремя появились на стоянке с подругами. Но рана на голове не тяжелая, заштопаем и будет как новенькая. Есть еще раны, но не серьезные. Словом, жить будет, — улыбнулся доктор. – Так что можете спокойно ехать домой. Ее здесь еще подержат какое-то время, пока переведут в палату. Оставьте свой номер телефона, мы вам сообщим.
— Спасибо!
Тамара взглянула на Соню и уже собралась уходить, и тут девушка окликнула ее слабым голосом.
— Мне нужно вам кое-что сказать…
— Все разговоры оставьте на другой день, — вмешалась одна из медсестер. – Сейчас нам надо плотно заняться пациенткой!
Томка простилась и поспешила к выходу. Соня с тоской глядела ей вслед.
"Что же такое она хотела мне сказать? — думала Тома, подъезжая к родительскому дому. Она своим ключом открыла входную дверь, и ощутила родной запах уютна, теплаи чего-то ароматно-вкусного.
* * *
Попасть снова в больницу Томке удалось только через три дня. На работе было очень много дел. Кое-какие контракты требовали ее непосредственного участия. На рекламное агентство вышла одна чешская фирма по изготовлению медицинского оборудования, которая довольно давно и успешно существовала в нескольких европейских странах, а теперь собиралась активно продвигаться на израильском рынке. И Томка все эти дни провела в переговорах с хозяином фирмы — англичанином. Она даже забыла на какое-то время о Соне и вообще перестала прислушиваться к себе. Новый контракт ее увлек, к ней, наконец, вернулся тот самый азарт, которого Тома уже давно не испытывала. Да и сам англичанин, оказался настолько интересным в общении и приятным человеком, что все треволнения последних дней как-то отступили на задний план. На завершающей стадии Тамара подключила Катю и тогда смогла немного свободнее вздохнуть.
* * *
Соня выглядела значительно лучше, ее бледная кожа приобрела более здоровый оттенок. Кроме нее в палате находилась пожилая женщина, которая с интересом взглянула на вошедшую Томку. Она явно скучала, и обрадовавшись новому лицу, сразу стала что-то тараторить на иврите. Томка ей вежливо кивнула. Больше никак не отреагировав на словоизвержения Сониной соседки, она положила на тумбочку яблоки, мандарины и шоколадку, взяла стул, стоявший у стены, и присела у кровати.
— Ой, Тамара я так вас ждала, боялась, что не придете! – зарделась Соня.
— Извините, раньше никак не могла вырваться! Сегодня и девочки попозже подъедут вас навестить, — ободряюще улыбнулась Тома и тут же осеклась.
"Откуда она знает мое имя?! Я ведь себя не называла! Ах, ну да, мы же друг друга по именам окликали, когда ее нашли. Кажется, я превращаюсь в параноика, надо это срочно прекратить", – рассердилась на себя Томка. И опять это неприятное ноющее чувство тоски и страха овладело ею на мгновение. Она тряхнула головой, отгоняя мрачные мысли, от которых, казалось, избавилась за прошедшие дни, волосы, собранные в тяжелый узел на голове распались и длинной густой волной красиво укрыли Томкины плечи.
— Как вы себя чувствуете? Выглядите очень неплохо!
— Спасибо, я и чувствую себя хорошо! Мне очень нужно с вами поговорить, только не здесь, — Соня кивнула в сторону словоохотливой бабули. – Она нам спокойно разговаривать не даст. Давайте выйдем на воздух. Я тут уже засиделась совсем!
— А сможете? — с сомнением покачала головой Тома.
— Конечно! Да меня выпишут через пару дней. Потом только придется на проверки еще какое-то время поездить.
Соня поднялась с кровати, накинула темно-синий махровый халат, явно привезенный кем-то из дома и запахнула поплотней на груди. Они спустились на лифте в огромный вестибюль, и вышли во внутренний садик, присев на первую же свободную скамейку.
— Думаю, здесь нам будет удобно и лишних ушей поблизости нет, — Соня тяжело вздохнула.
— С Валерой мы познакомились в дороге, — задумчиво произнесла она, — я тогда в Ростов летела.
"Ага, с Валерой, значит. Надо же какое удивительное совпадение имени и фамилии!" – усмехнулась про себя Томка, но перебивать собеседницу не стала.
— У нас места в самолете оказались рядом, ну и разговорились. Это было шесть лет назад, — продолжала Соня после небольшой паузы. – Я из Ростова родом. У родителей там оставался небольшой бизнес, два цветочных магазинчика на рынке. И просторная трехкомнатная квартиры с лоджией почти в центре города. Надо было что-то со всем этим хозяйством делать. Магазины папа оставил на своего близкого друга, когда мы уезжали в Израиль. А в квартире жили наши дальние родственники, которые недавно перебрались в Америку. В общем, родители решили все продавать — и магазины, и квартиру.
Валерик тоже летел в Ростов по делам, как он сказал. Его друг надумал там открыть ночной клуб и звал Валерку в партнеры.
"Ночной клуб, очень интересно! – машинально отметила про себя Тамара".
— В Ростове мы разъехались по своим адресам, но договорились о встрече, — рассказывала между тем Соня. – Я долго занималась делами – продажей квартиры и отцовского бизнеса. Это отдельная история, — поморщилась она, очевидно вспомнив не самые приятные моменты. – Но в итоге мне помогли друзья родителей, свели с кем нужно. В общей сложности, я провела в Ростове около полугода. За это время мы не раз встречались с Валерочкой и в какой-то момент, он перебрался жить ко мне на квартиру, которую я продавала.
С бизнесом у него не заладилось, он оказался на мели. Вложил все, что было, в этот клуб, но поругался с другом. Тот вернул ему часть денег и Валерик быстро их растратил. Так что вполне логично, что он поселился у меня. Тем более что к тому времени у нас уже были интимные отношения.
Когда я закончила со всеми делами, мы вместе решили возвращаться домой. Я везла с собой крупную сумму денег и была рада, что Валерик рядом.
— Соня! — вдруг перебила Томка, — Валерий Литвак, мой бывший муж?
Тамара посмотрела на Соню в упор, и девушка съежилась под ее взглядом. Она кивнула.
— И вы об этом знали?
— Да, — едва слышно произнесла она.
— Ну хорошо, что было дальше? – Томка вдруг почувствовала страшную усталость и уже не хотела слушать дальнейший рассказ.
— В Израиле мы поселились вместе и через год поженились, хотя родителям мой Валера не понравился. Они все время убеждали меня, что ему нужны только мои деньги. Не знаю, почему они так решили, — с жаром воскликнула вдруг Соня. Ему просто не везет! Он все время старается что-то делать, заняться предпринимательством. Но вы же сама владелица рекламного агентства и понимаете, как тяжело у нас чего-то достичь! Особенно, когда нет начального капитала, и приходится крутиться.
Соня вдруг замолчала и уставилась в пространство.
— А чем вы занимаетесь? – Томка успокаивающе дотронулась до Сониного плеча.
— Я? – встрепенулась Соня, — как будто силясь что-то вспомнить, — я главный график в крупной компьютерной фирме. Наши хозяева даже были вашими клиентами одно время. Зарабатываю прилично. Так что я Валерочку поддерживаю как могу, пока он определится.
"М-да… мальчик-то уже великовозрастный, чтобы определяться…", — подумала Тома, а вслух произнесла:
— Ну а теперь о главном: случайна ли была наша встреча? И какое отношение Валерий имеет к вашему рассказу, кроме того, что уже вам известно? Нас совершенно ничего не связывает много лет. И откуда вам известно о моей деятельности?
— Понимаете, Тамара, это Валера меня избил. Привез к вашему офису и велел следить, когда вы будете выходить из здания. Он уже долгое время постоянно на нервах, взвинченный ходит, от каждого звонка вздрагивает. Я случайно подслушала Валерочкин разговор с кем-то по мобильнику и по репликам поняла, что у него серьезные неприятности. А пару месяцев назад ему на глаза попалась ваша фотография в одном известном издании. Сейчас уж не вспомню, в каком именно. Там была статья о вашей фирме, как о перспективной, и конкретно о вас, как примере успешной бизнессвумен. С тех пор Валерик вообще места себе не находит, просто извелся весь! Только и слышу от него целыми днями: "Ты ж подумай, а! Томка, это ж Томка, ну она мне должна. Наконец-то, это шанс!"
Он почему-то вбил себе в голову, что будет вашим партнером в фирме или на крайний случай, сможет одолжить у вас крупную сумму. Валера уговаривал, чтобы я втерлась к вам в доверие и даже оставила свою работу, если понадобится. Я, конечно, не соглашалась…
Томка слушала Соню и вспоминала, как несколько месяцев назад к ним в офис действительно приезжал журналист из одного популярного издания. Долго беседовал с каждой из девушек и даже пытался охмурить Катю. Фотографировал ее больше других, а потом вышла большая статья с фотографиями их офиса и ее отдельно сидящей у себя в кабинете за столом. Вечером они по такому случаю отправились в свой любимый ресторанчик на Ибн-Гвироль. Хорошо тогда посидели, планы всякие строили…
Сквозь Томкины воспоминания прорвался голос Сони.
— В общем, он выкинул меня из машины, выскочил и стал бить ногами по голове и по всему телу, куда только мог попасть.
— Простите, я прослушала, как вы оказались около здания, где я работаю?
— Я же говорю, Валера сказал, что ему нужно съездить в одно место и попросил меня поехать с ним. Он часто куда-то ездит, берет мою машину, я уже привыкла. Поэтому и не стала спрашивать. Думала, может, дело какое-то серьезное у него, мало ли… А он приехал сюда, к вашему офису и велел мне выйти из машины, ждать, когда вы появитесь. Я отказалась, мы поругались.
Соня вдруг заплакала.
— Он ведь вам не нужен, Тамара? Я его люблю, а вам он все равно не нужен! Вы такая красивая, успешная!
— Господи, Соня, что вы такое говорите, — поразилась Тома, – он же вас бьет и вообще может быть опасен! Вы полиции рассказали?
— Нет, нет! И вас очень прошу, пожалуйста, не надо им ничего говорить. Я об этом-то и хотела поговорить. Он уже просил у меня прощения и очень жалеет!
— Ну хорошо, а что же вы полиции-то сказали?
— Сказала, что избил меня он за измену в состоянии аффекта, и попросила не предпринимать ничего против него…
"Бедная девочка, — подумала Томка, — там, где я много лет назад благополучно избежала, она вляпалась. И убеждать ее бесполезно, пока сама не поймет. Только не было бы поздно!"
— Так куда, вы говорите, он часто ездит?
— Я не знаю, но приезжает все время злой и нервный.
— Ну что ж, я все поняла, пойдемте, провожу вас в палату…
— Но полицейским вы ничего не скажете?
— Я не могу вам ничего обещать, Соня. Мне нужно позаботиться о своей безопасности и быть уверенной, что ваш муж не тронет никого из моих сотрудниц. Да и вы поживите хотя бы пока у родителей, не возвращайтесь к нему. Тем более что в полиции уже все закрутилось и так это не оставят. Вы серьезно пострадали.
Едва они вернулись в палату, как услышали стрекотню Сониной соседки, довольной, что у нее сразу две терпеливые слушательницы. Катя с Ирэн сидели со страдающими минами, но стойко внимали.
— Томочка, — обрадовались они появлению босса-подруги и возможности оторваться от вконец надоевшей тетки, — твой англичанин тебя обыскался. Ты что мобильник посеяла? Он нам уже сотню раз звонил!
— Я вроде с ним все закрыла, — хитро улыбаясь, добавила Катя.
Томка с досадой вспомнила, что забыла телефон в машине.
В этот момент в палату ввалилась Дина, как обычно говоря с кем-то мобильнику. Она на минутку оторвалась от телефона и сообщила Томе, что ее разыскивает этот нудный англичанин.
— Звонит весь день, — сердито заявила девушка и опять уткнулась в мобильник.
— Ладно, девочки, я поехала, позвоню ему с дороги.
Подруги весело переглянулись.
Томка вышла из больницы. Было очень тепло. Весна решительно наступала на пятки скукожившейся до легкого ветерка зиме, еще пытавшейся слабо огрызаться. На улице как по чьей-то неведомой воле вдруг появилось множество нарядных девушек. Красавицы словно пребывали в долгой спячке и теперь потянулись на зов окончательно проснувшегося солнца. Томка почувствовала, что впервые за долгое время напряжение оставило ее, уступив место привычной жажде деятельности. Какое-то необъяснимое радостное предчувствие мягко окутало молодую женщину.
"Наверное, это весна так действует, а может и не только…", — улыбнулась она самой себе.
Молодая женщина распахнула дверцу машины. Ее мобильник будто только и ждал появления хозяйки, и запел голосом любимой певицы.
