Гилад Шалит: неприкрытая правда

Сегодня в связи с признанием Эльора Азарии виновным часто вспоминают другого солдата, в столь же юном возрасте оказавшегося перед выбором — стрелять или не стрелять (правда, враги были не поверженные, но возможность ликвидировать их имелась). Он выбрал второе, и оказался в хамасовском плену — и это стало началом эпохи, когда террористы стали диктовать израильским властям свои правила игры

 

Пока одни переживали за судьбу плененного хамасовцами Гилада Шалита, другие на его имени пытались сделать политическую карьеру, написал один из ведущих израильских журналистов Бен КАСПИТ в газете «Соф шавуа» (перевод этой статьи в свое время вышел в газете "Новости недели"). В связи с печальным юбилеем предлагаем вашему вниманию несколько фрагментов из этой публикации.

"В беседе с психологом, который был предоставлен ему сразу после возвращения в Израиль, Гилад Шалит признался, что боится встречи с армейскими следователями. Шалиту, безусловно, было чего опасаться. Кто-кто, а уж он-то доподлинно знал все обстоятельства своего пленения. Знал, что все происшедшее в то утро, не делает чести ни ему, ни ЦАХАЛ. Он знал, что не выполнил свой воинский долг и не предпринял даже малейших усилий, чтобы предотвратить свое пленение. Более того, он знал, что, по сути дела, сам сдался в плен, даже не попытавшись выпустить хотя бы одну пулю, а ведь, по большому счету, вполне мог предотвратить то, что произошло, причем предотвратить относительно легко…

Психологи, работавшие с Гиладом в первые дни после его возвращения из плена, очень быстро поняли, в чем заключаются его страхи, и предупредили следователей, что слишком жесткий стиль допроса и слишком острые вопросы могут вызвать у него новые психологические травмы. Шалит продолжал числиться на сверхсрочной службе, получая соответствующие деньги и льготы на протяжении всего времени следствия, да и потом, пока шла его реабилитация и улаживались всяческие формальности. Он вошел в негласный список местных знаменитостей наряду с самыми популярными актерами, певцами и прочими представителями израильской богемы, а после возвращения из плена превратился в настоящего баловня судьбы. Он купался в море народного тепла и любви.

Лично я никогда не забуду день его освобождения, 18 октября, совпавший с моим днем рождения и ставший вторым днем рождения для Гилада Шалита. Этот день воспринимался как национальный праздник. Было перекрыто движение на некоторых улицах. В воздухе была разлита начавшая в последнее время забываться атмосфера общего душевного подъема, национального единства, сопричастности каждого из нас к происходящему в государстве. Начальник генштаба Бени Ганц, ожидавший встречи с Шалитом на базе ВВС, назвал его героем. Миллионы израильтян плакали, наблюдая у экранов телевизоров за этой встречей. Это случилось и со мной — несмотря на то, что на протяжении пяти лет, в течение которых обсуждалась цена, которую Израиль должен заплатить за освобождение своего солдата, я написал немало статей, обосновывая мнение о том, почему еврейское государство не имеет права пойти на подобную сделку. Я был убежден: подобная капитуляция будет означать наш национальный позор и банкротство, и вместе с еще несколькими отчаянными моими товарищами-журналистами (Беном-Дрором Ямини и Равивом Друкером) плыл против общественного течения, которое предпочитало жить не умом, а чувствами, временами доходя до состояния истерии. В конце концов Биньямин Нетаниягу тоже изменил свою первоначальную позицию и согласился заплатить за освобождение Гилада Шалита ту тяжелую цену, которую требовали террористы…"

* * *

"История, которую вы сейчас прочтете, основана на рассказе самого Гилада Шалита. Это его версия событий в том виде, в каком он представил ее следователям ЦАХАЛ. Как уже было сказано, он опасался этого расследования. Он стыдился того, о чем ему предстояло рассказать. Но он все же сделал это — с тяжелым сердцем, поступаясь честью и самолюбием. Он старался не скрывать подробности. Он честно признался, что это был провал, что он не выдержал испытания. Он сознался в том, что недобросовестно выполнял свои обязанности по службе. Возможно, даже хорошо, что он сделал это все сам, по собственной воле, а не под давлением или по принуждению следователей.

При этом Шалит доказал, что обладает поистине феноменальной памятью. Он вспоминал малейшие детали того, что происходило с ним днем за днем во время пребывания в плену, когда именно его переправляли с места на место, где именно это происходило, что он ел, чем занимался, о чем размышлял…"

* * *

"Вот как выглядят обстоятельства захвата Гилада Шалита в плен по его собственным словам (опускаю по требованию военной цензуры лишь некоторые детали).

Террористы атаковали танк, в котором несли боевое дежурство Шалит и его товарищи, сразу после принятой в ЦАХАЛ утренней радиопереклички. Дело в том, что, согласно установившемуся порядку, в течение ночи дежурство осуществляется экипажем танка посменно: двое спят, а двое бодрствуют. Однако с наступлением рассвета все должны проснуться и находиться на своих местах в танке, в любую минуту готовые вступить в бой. В это время начинается проверка связи и боеготовности всех подразделений. Каждое боевое звено должно отчитаться по радиосвязи, что у него все в порядке и оно в полном составе готово выполнить любую боевую задачу. В то утро в радиоперекличке наряду с другими участвовал танковый экипаж, в котором проходил службу Гилад Шалит. Однако на самом деле в танке в тот момент бодрствовал только один человек. Все остальные спали сном праведников: стрелок Гилад Шалит спал возле своей пушки, связист спал на месте водителя, водитель устроился на месте связиста, а командир находился в башне…

Шалит, по его собственному признанию, жил в армии по принципу «мое дело маленькое». Его почти не интересовало то, что происходило вокруг: ни где именно находится потенциальный противник, ни каковы задачи его подразделения. Он, конечно, присутствовал на собраниях роты и при инструктаже личного состава, но никогда не вникал в подробности того, что там говорилось. Он был членом экипажа, он полагался на командира — и точка. Между тем, если бы накануне своего пленения Шалит прислушался к тому, что именно говорит командир роты, то узнал бы, что ШАБАК располагает горячей оперативной информацией о подготовке ХАМАС к похищению израильского солдата, вероятнее всего, с помощью прорытого из Газы туннеля. Если бы он прислушался к словам командира, то знал бы, что неподалеку от его танка расположены ребята из других подразделений, которые могли бы при необходимости поспешить на помощь и предотвратить захват. Мало того, в течение всей ночи всего в 200 метрах от Гилада, прямо возле пограничного забора, несли службу бойцы элитного подразделения инженерно-саперных войск «Яалом». За полчаса до того как террористы напали на танк Гилада Шалита, одна из дежурных групп «Яалом» как раз сдала дежурство и направлялась на отдых. Так что когда произошло само нападение, солдаты этой группы находились, что называется, на расстоянии вытянутой руки. Но для того чтобы позвать их на помощь, надо было знать, что они существуют, что они, в отличие от Шалита и его товарищей, бодрствуют и в самом деле готовы выполнить любую поставленную им боевую задачу!

Увы, Гилад Шалит спал не только в танке, но и тогда, когда командир его роты пытался донести до своих бойцов эту информацию".

* * *

"Итак, он остался на своем месте стрелка внутри танковой башни, моля судьбу о том, чтобы все это поскорее закончилось. И вот тогда на танк забрался один из террористов и бросил в башню две или три осколочных гранаты. Шалит утверждал, что не помнит, как раздался взрыв, но хорошо помнит, что пошел дым, помнит и его запах. Бронежилет и бронефартук Шалита приняли на себя большинство осколков, и в то время как его кресло было разворочено взрывом, сам он получил лишь легкое ранение. Один осколок попал ему в локоть и один — в ягодицу. Он был испуган и растерян. Он оставался в танке, но дым начал распространяться, и Шалиту стало трудно дышать. Тогда он решил выглянуть наружу.

Он вышел из танка безоружным. Свой автомат — укороченный М-16, прекрасный, удобный и безотказный, — он оставил лежать на дне башни. На языке солдат наших боевых подразделений это называется «бросить оружие на поле боя». Если бы Гилад вышел из танка с оружием, он, возможно, увидел бы приближающегося террориста, возможно, открыл бы по нему огонь, когда тот взбирался бы на танк, и террорист был бы уничтожен. Но Шалит не был готов сражаться".

* * *

Позволим себе привести еще несколько цитат из статьи Бена Каспита:

«Когда Шалит вылез из танка, он увидел взбирающегося на него террориста. Тот обеими руками цеплялся за танк, а его оружие, автомат Калашникова, болтался за спиной. В это время он был очень легкой мишенью. Шалит, стоявший на месте командира, увидел не того боевика, который бросил гранату внутрь танка и находился по другую его сторону. А взбиравшийся на танк террорист в тот момент вообще не видел Шалита, которому достаточно было протянуть руку на 10 см вправо и нажать на курок пулемета. От террориста не осталось бы ровным счетом ничего. Вероятнее всего, второй террорист, увидев, какая смерть постигла его товарища, после этого просто бежал бы. Да даже если и нет, у Шалита все равно сохранялась бы преимущественная позиция. Легкое движение пальца — и все было закончилось совершенно иначе. Но Шалит, повторю, не сделал этого. Он не сделал вообще ничего».

Растерянный Гилад умолял бандитов не стрелять – и покорно выполнял все их приказы. Приведу еще одну важную цитату из статьи:

«Шалит хорошо запомнил дни, проведенные в плену. Над ним, по его словам, никто не издевался, за исключением разве что самых первых дней, когда его немного побили и заковали в кандалы. Однако довольно быстро палестинцы поняли, что перед ними слабый, совершенно сломленный страхом парень, который может умереть, если обращаться с ним слишком сурово. Но им совсем не нужно было, чтобы с ним что-то случилось. Это было бы национальной катастрофой, так как Шалит стал самым большим приобретением, самой большой их удачей за последние десятилетия. В течение всего времени своего пребывания в плену он находился в домах нескольких палестинских семей в секторе Газы. Время от времени его переводили из одного дома в другой. Он смотрел телевизор, слушал радио, даже время от времени прогуливался по Интернету. Он слушал сводки о ходе операции «Литой свинец» и посмотрел все матчи чемпионата мира по футболу 2010 года. Он хорошо помнит, какую именно игру смотрел, когда его перевели из одной семьи в другую».

Почему же он так похудел? Сам Гилад признался, что ему надоели питы с хумусом, а разносолами в не особо богатых семьях его не потчевали.

«Шалит пошел на контакт со следователями ХАМАСа и отвечал на все их вопросы. Правда, об армии он знал не много и ничего особенно нового рассказать не мог, но все, что знал, честно рассказал. Шалита спрашивали о том, как строится оперативная работа ЦАХАЛа, об устройстве танка «меркава». Он выдавал всю информацию, которой обладал. Ему было важно, чтобы им были довольны, ведь это было залогом хорошего отношения к нему». И самый важный вывод, к которому приходит Бен Каспит: «Шалит изначально был слишком изнеженным, слишком чувствительным мальчиком. Возможно, он вообще не годился для службы в боевых частях. Когда его танк повергся ракетному удару, он впал в состояние шока и оказался просто не способен функционировать нормально.

Но в любом случае звание героя, которое «присвоил» ему генерал Бени Ганц в день возвращения из плена, по отношению к Гиладу Шалиту попросту неуместно. Героем был Авигдор Кахалани. Героем был Рои Кляйн. Героем был Ави Ленир… История Израиля и ЦАХАЛа помнит имена множества подлинных героев, чьи мужество и воинская доблесть стали легендами. Но Гилад Шалит никоим образом не заслуживает того, чтобы войти в этот список. Давайте скажем правду: он скорее антигерой. Он — солдат, который, оказавшись в сложной ситуации, предпочел сдаться. В этом нет никакого героизма, а есть грустная история о человеческой слабости, которая трогает наши сердца. Может быть, как я уже сказал, парень изначально не подходил для воинской службы, и тот факт, что, несмотря на это, он все-таки служил в танковых войсках, уже должен вызывать уважение. Но одновременно не следует забывать, что мы живем в государстве, которое окружено врагами, и оно просто не может себе позволить слишком увлекаться «героическими историями» подобного рода».

* * *

Основная мишень этой публикации – те политики и публицисты, которые сегодня пытаются сделать Гилада образцом для подражания. Мол, если есть реальная опасность для жизни, лучше не дать бой, а сдаться на милость врага. А что дальше? Коллективные пленения. И война, проигранная без боя. Война, когда на кону стоит существование еврейского государства и еврейского народа.

Муж одной из сотрудниц нашего журнала был талантливым и очень известным композитором. Он был убит террористом по дороге домой. Овдовела жена, остались сиротами дети. А затем в результате обменной сделки его убийца был выпущен на свободу — и ныне очень даже неплохо живет в Испании.

Среди террористов, освобожденных в обмен на Шалита, был и печально знаменитый подонок, которого сфотографировали в окне полицейского участка с окровавленными руками — это была кровь растерзанных резервистов Йоси Авраами и Вадима Нуржича.

Были и другие бандиты с еврейской кровью на руках. И они уже вернулись к террористической деятельности. Кое-кого уже арестовали вновь. Но они уверены, что их очень скоро освободят – недаром же террористы ведут охоту на израильских граждан, которые могли бы стать заложниками.

Нельзя забыть суд над убийцами семьи Фогель. Напомним, в поселке Итамар вместе с Уди и Рут были убиты и их дети – одиннадцатилетний Йоав, четырехлетний Эльад и трехмесячная Адас. Так вот, во время суда подонки, не пожалевшие и детей, смеялись и заявляли, что они очень скоро выйдут на свободу.

18 октября 2011 года Гилад Шалит был освобожден. 28 ноября 2011 года военный суд Самарийского округа признал Амджада Ауада, вслед за его подельником и двоюродным братом Хакимом Ауадом, виновным в убийстве пяти членов семьи Фогель и приговорил к пяти пожизненным срокам и еще семи годам тюремного заключения (Хаким к пяти пожизненным получил еще пять лет тюрьмы). Террорист, как и его собрат ранее, заявил:

«Я не жалею, что я это сделал, и сделал бы это снова во имя Палестины».

Оба убеждены, что наказание будет чисто символическим. Пять пожизненных заключений могут обернуться пятью годами тюрьмы, освобождением по очередной обменной сделке, чествованием среди соплеменников и выплатой солидных сумм до скончания века этих кровавых убийц.

Вы хотите, чтобы эти твари оказались на свободе?

* * *

Многие восторгаются решительностью Ноама Шалита, сделавшего все для спасения его сына. Он и в самом деле был непреклонен – за что ему честь и хвала.

Но даже в таком важнейшем деле должно быть чувство меры. А оно очень часто отказывало семье пленного солдата.

Напомним, как во время зажигания факелов в память о павших воинах и жертвах террора 8 мая 2011 года брат Гилада, Йоэль Шалит, и его подруга Яара устроили скандал. Отталкивая участников церемонии, они подняли плакаты, призывающие к освобождению пленника. На плакате Йоэля было написано «Мой отец потерял брата, а я не хочу». Йоэль и его подруга прокричали «Гилад еще жив».

* * *

Здесь следует сделать не особо лирическое отступление, которое позволит чуть ближе узнать семью Шалитов и понять, насколько все в этом мире непросто. Вот что написал ведущий ЖЖ nakaryak.livejournal.com Александр Накаряков незадолго до освобождения Гилада:

«Цви Шалит (отец Ноама и дед Гилада) родился во Львове, в возрасте 6 лет с мамой и двумя сёстрами приехал в Израиль. Окончив хайфскую мореходку, в июне 1946 г. призвался в Королевский военно-морской флот Великобритании. Спустя два года ветеран женился на Яэль и решил остаться жить в Израиле. 28 июня 1954 г. у четы появилась на свет двойня: Йоэль и Ноам.

Сразу после окончания Шестидневной войны близнецы отпраздновали бар-мицву и счастливые родители были уверены, что детям воевать уже не придётся…

Закончилась Война на истощение, окончили пацаны школу, и в 1972 году призвались в Армию Обороны Израиля. Первенец Йоэль служил механиком танков в 188-ой бригаде, а Ноам — в 35-ой бригаде ВДВ.

7 октября 1973 года, через сутки после начала Войны Судного дня, Йоэль погиб в боях при Хушнии.

За долгие 18 дней войны Цви и Яэль получили лишь одну весточку с Синайского полуострова от Ноама, и никаких вестей с Голанских высот… Сегодня Цви вспоминает, как он тщетно уверял себя, что отсутствие новостей — хорошая новость. Дважды Цви ездил на Голаны в поисках сына и дважды возвращался ни с чем…

24 октября Ноам вернулся из Шарм аш-Шейха, а 25-го в дверь семьи Шалит постучались…

Йоэль был застрелен, будучи связанным, но в отличие от его племянника Гилада, плен Йоэля был недолог.

Спустя 6 лет погиб Изар Фронт, 19-летний солдат, племянник Цви (сын его сестры Мирьям).

25 июня 2006 года Гилад Шалит попал в плен…

Лишь спустя 36 лет Цви и Ноам Шалит дали интервью и поделились воспоминаниями и болью».

* * *

И, тем не менее, даже проникнувшись сочувствием к семье Гилада, мы должны признать: Бен Каспит был прав, сообщив своим читателям правду о том, что произошло с его героем (или, по выражению нашего коллеги, антигероем).

Сегодня, после того, как террористы почувствовали повышенную чувствительность израильского общества к судьбе заложников, родительские сердца еще менее спокойны – эти израильтяне знают, что за их детьми, выполняющими воинский долг, ведется охота, и рискуют они уже не только жизнью (хотя что может быть ценнее жизни?).

Не дай Бог пережить то, что пережил Гилад.

Не дай Бог пережить то, что пережили его родители.

https://www.isrageo.com/2017/01/04/beysvoih184/