14 июня в посольстве Латвии в Израиле состоялось мероприятие, посвященное выходу в свет книги "Шалом, Сибирь!", повествующей об истории депортации латвийских евреев в Сибирь. В посольстве собрались непосредственные участники тех трагических событий
Элеонора ХРИЗМАН
Встречу в Тель-Авиве, состоявшуюся почти через 80 лет после трагических событий 1941 года, Посол Латвии в Израиле Элита Гавеле начала рассказом о своем отце, встретившим свое совершеннолетие в товарном вагоне, увозящим его в сибирскую ссылку:
— 25 марта 1941 года моего отца посадили в поезд, следовавший в Сибирь, а 26 марта ему исполнилось 18 лет. Таким невеселым получилось его совершеннолетие. В том году высылали не только латышей, это коснулось жителей страны всех национальностей, и одну из самых больших групп, подлежащей высылке, составляли евреи — 1500 семей. НКВД хватило одного месяца, чтобы воплотить "решения партии" в жизнь, и вы — живые свидетели тех трагических событий. Книга "Шалом, Сибирь!", издание которой стало возможно благодаря усилиям Дзинтры Гека и фонда "Дети Сибири", содержит воспоминания евреев, депортированных из Латвии в Сибирь в 1941 и 1949 годах, и является еще одним документальным подтверждением трагических событий истории Латвии 20-го века.
В Израиле эта тема не слишком на слуху, поэтому будет уместным небольшой экскурс в историю.
14 июня и 25 марта в 1941 и 1949 годах советские власти начали депортацию жителей Латвии в Сибирь. Первая массовая депортация была проведена меньше, чем через год после присоединения страны к Советскому Союзу: в ночь с 13 на 14 июня 1941 года НКВД арестовало 15,5 тысяч человек. Большинство из них были латышами, но репрессировали также и латвийских евреев, русских, немцев и людей других национальностей. Мужчин старше 16 лет разлучали с семьями и отправляли в лагеря, некоторых расстреливали. Женщин, детей, стариков и больных вывозили в товарных вагонах в самые отдаленные места.
Поезда шли по нескольку недель, и многие умирали в пути, выжившие в пути — не выдерживали первой сибирской зимы. Ушло из жизни порядка шести тысяч человек. В списки ссыльных попадали политики и военные, интеллигенция и предприниматели.
В марте 1949 года депортировали более 42 тысяч человек — основной целью этой акции были крестьяне и те, кого подозревали в участии в «националистическом подполье». 95% депортированных составляли латыши, более пяти тысяч человек умерли.
Документирование воспоминаний ссыльных началось только в 1999 году, был создан фонд "Дети Сибири", объединивший людей, переживших депортацию, либо рожденных в семьях депортированных. Режиссер документального кино и основатель фонда Дзинтра Гека собирала материал не только в Латвии, но и организовывала экспедиции в те места, где располагались лагеря и спец поселения репрессированных.
"За шесть лет мы проделали тысячи километров по Красноярской, Томской, Енисейской и другим областям Сибири. Сейчас эти люди, оставшиеся там детьми, уже седые старики и инвалиды. У них отняли не только Родину и близких, в результате политики русификации у них отняли и родной язык, многие из них уже не в состоянии изъясняться на латышском языке. Из Сибири мы возвращались домой, переполненные впечатлениями, которые произвела на нас удивительная природа этого края, мы везли с собой киноматериалы, интервью, но везли и свои личные ощущения от встреч с людьми. И всегда это были печаль и чувство неизбывной вины… Те, кто возвратился, были счастливы, потому что вернулись на Родину, но одиночество, страдания, голод и нищета, потеря близких — все это невосполнимо и оставило след на жизни нескольких поколений".
Основатель фонда не просто так занялась темой ссыльных: она лично заинтересована в том, чтобы об этих трагических страницах истории узнало, как можно больше людей. Когда Дзинтре исполнился год, ее отца арестовали и отправили в лагерь на 25 лет. В 1957 году ее матери прислали справку о том, что ее муж умер. Отец ее вернулся только в 1972 году, но до начала 90-х почти ничего не рассказывал о лагерях.
Собранные Дзинтрой и ее коллегами воспоминания тех, кому удалось выжить, легли в основу ее 15 документальных фильмов. А пять лет назад увидел свет двухтомник "Дети Сибири", включивший в себя воспоминания 670 латышей, переживших депортацию в отдаленные районы СССР.
Кстати, эти книги есть в Израиле, их можно найти в архиве Объединения евреев выходцев из Латвии и Эстонии, активисты которого очень помогли Дзинтре Гека в поисках материала для книги "Шалом, Сибирь!"
— Дзинтра Гека связалась с нами, и покойная сегодня Женя Тульчинская, наш секретарь, нашла десятки людей, и не просто нашла имена и фамилии, но и адреса, и телефоны, связалась с ними, и устроила Дзинтре встречи с этими людьми, — рассказал председатель объединения Эли Валк, тоже принявший участие в мероприятии в латвийском посольстве. — Что же касается масштабов трагедии, то евреи составили 11,7% от общего числа высланных, при том, что доля латвийских евреев составляла 4, 9 процента от общего населения страны.
"Шалом, Сибирь!" – это 659 страниц воспоминаний и 26 историй евреев, депортированных из Латвии, на трех языках — латышском, русском и английском.
"Вторым по численности народом, который пострадал в депортации 1941 года, были евреи. Те, кто спасся, вернулись в Латвию, но их близкие были уничтожены во время Второй мировой войны. В 70-е годы многим из оставшихся в живых удалось выехать в Израиль. Мы брали интервью у бывших детей Сибири в Латвии и России, в Израиле и Америке. И почерпнули столько света и столько любви к Латвии, почерпнули надежду и уверенность в будущем нашей страны. И хотим передать это следующим за нами поколениям", — написала в предисловии к книге ее автор.
Книга шикарно издана и со вкусом оформлена, практически каждую историю сопровождают старые фотографии, что создает ощущение, как будто листаешь старый семейный альбом. Письменный шрифт текстов, их разговорная шероховатость рождает у читателя чувство чтения личных писем, близкого общения с героями историй.
"Суровые ветры судьбы оставили в сердцах этих детей глубокие шрамы, и пережитое всплывает в памяти то, как бесконечный гул железнодорожных рельсов или промозглый холод барака…. Сибирь или лагеря беженцев в западной зоне, ужасы войны на территории Латвии или где-то в Европе — эти раны и способность залечить их и стать успешными и в своей человеческой сути, и в своей жизни — вот что роднит этих людей", — пишет Вайра Вике-Фрейберга (президент Латвии с 1999 по 2007 –авт.), семья которой тоже испытала трудности жизни на чужой земле.
К участникам мероприятия присоединилась и новый литовский посол в Израиле Лина Антанавичене, поделившаяся личной историей:
— Литва сегодня, как и все страны Балтии, вспоминает эти трагические события. 14 июня 1941 года у нас начали высылать людей. Всего за неделю вывезли 18 тысяч жителей Литвы, 3 тысячи из них были евреи. Всего с 1941 по 1953 года больше чем 130 тысяч людей. Из них погибло больше, чем 50 тысяч, 5 тысяч детей. Вся семья моего мужа, даже дважды была выслана в Красноярский край. Они варили ветки, чтобы выжить, а бабушка мужа в тот же год умерла, так как отдавала всю еду детям. Первую зиму они пережили только потому, что недалеко от них была река, и они могли ловить рыбу. Наверняка, по истории каждой такой семьи можно снять фильм или написать роман. Нашему же поколению нужно делать все, чтобы история не была забыта и не повторилась вновь.
Сложно сказать, сколько осталось в живых из тех, чьи истории вошли в книгу "Шалом, Сибирь!" Есть те, кто уже переселились в мир иной, живут в других странах, а есть и те, кто не смогли приехать в Тель-Авив из-за состояния здоровья. Лично пообщаться мне удалось только с тремя героями книги – Йосифом (Язепом) Едейкиным, Батьей и Ицхаком Гамза.
93-летний Йосиф сохранил прекрасную память, он с удовольствием общается, рассказывая о давно минувших днях.
— У моего отца была велосипедная фабрика "Латвелло", это примерно как сегодня автомобильный завод. Так как он хорошо зарабатывал и состоял в сионистской организации Латвии, то много средств передавал в фонд "Керен а-Есод", "Керен Каемет", за это его и арестовали в 1941 году и выслали на Урал. Нас же депортировали в Сибирь, и мы потеряли с ним связь, не знали, что его расстреляли 9 апреля 1942 года. Отца реабилитировали в 1956 году, но мы об этом не знали вплоть до 1993 года.
В жизни Йосифа Едейкина были восемь лет сибирской ссылки, тяжелая работа и семь лет Озерлага. Обвинение, которое ему предъявили в 1949 году, он помнит наизусть: "Вы обвиняетесь в том, что являетесь организатором и активным участником антисоветской буржуазной националистической группы, которая собиралась с целью антисоветской клеветы, а также для проведения еврейских национальных религиозных праздников. А также в том, что вы изменили вашей социалистической Родине, хотели бежать из Советского Союза в буржуазное националистическое контрреволюционное сионистское государство, чтобы там бороться против арабского национального движения сопротивления".
В Ригу Едейкин и его семья смогли вернуться только в 1957 году, а в 1971 году они уехали в Израиль. Сегодня он часто бывает в латвийской столице, подолгу отдыхает в Юрмале, но в Россию так ни разу и не съездил. "Сибирь помню, но ехать туда не хочу, и в Россию не хочу, совершенно. Говорят, что Россия теперь другая, пусть и другая, но не хочу…"
Брат и сестра Ицхак и Батья (Бася) Гамза попали в ссылку детьми: Басе было 9 лет, а ее брату – 4 года.
До ссылки семья Гамза жила в Лудзе. Отец вел религиозный образ жизни, работал учителем и вел активную сионистскую деятельность. Участвовал в сионистских конгрессах и разъезжал по Латвии, разъясняя еврейской молодежи, почему нужно ехать в свое собственное государство. "14 июня к нам пришли ночью и предъявили моему отцу обвинение, что он воспитывает молодежь в антисоветском духе, — вспоминает Бася. — Во время допроса у него спросили, есть ли оружие. Отец сказал, что есть и предъявил игрушечное ружье брата. Допрос продолжался несколько часов, а потом нам велели собраться. Унижения начались уже тогда: это была суббота, и отцу нельзя было пользоваться транспортом. Именно в это время все возвращались из синагоги и видели, что нас затолкали в грузовик. Он потом умер в лагере от голода и издевательств".
Брат и сестра хорошо помнят долгую – с 14 июня до 3 июля — дорогу в Канск. Ицхак не может забыть дырку посреди вагона, которая полагалась вместо туалета, суровых учителей и антисемитскую атмосферу, царившую в школе. "В 1953 году появилось "дело врачей". Я учился в 9-м классе. Была политинформация. Классная руководительница говорит: знаем ли мы, что происходит в Москве? Из этих врачей шестеро евреи и только три русских! Когда она это сказала, все головы в классе повернулись ко мне, они поняли, что я — главный враг СССР, предатель".
Бася вспоминает курьезный случай, как латышские женщины, не знавшие русского языка, думали, что слово "кипяток" означает название станции, и удивлялись, почему все станции в Сибири называются одинаково.
Ицхак и Бася – сегодня ему 83 года, а ей – 88 лет — помнят тяжелую жизнь в маленькой деревушке в 60 км от железной дороги, постоянный голод и холод, печку, которую топили всю ночь, но которая не слишком хорошо справлялась со своей задачей.
Так же, как и для многих ссыльных, для семьи Гамза возвращение в Латвию стало возможным только после смерти Сталина, в 1957 году. Но в родном городе уже их никто не ждал: все родственники погибли во время войны. Бася преподавала русский язык, который она выучила в ссылке, заново учила латышский. В 1971 году семья репатриировалась в Израиль.
Воспоминания о сибирской ссылке столь же актуальны и для детей, рожденных в семьях ссыльных. Рассказы Симы Таубин, Леи Мурин, Маши Гольдман, Бен-Циона Бейлина разнятся в деталях, но точка отсчета одна – 14 июня 1941 года.
Сима родилась в Игарке, Туруханского района Красноярского края, в семье ссыльных. Отец попал в Сибирь из Кишинева за активную сионистскую деятельность, мать – дважды побывавшая в ссылке – была родом из Латвии. В 1953 году они встретились в Сибири, поженились, а через три года вернулись в Ригу. В Израиль они попали одни из первых в 1969 году: "Как только мы подали документы, нас сразу же выпустили. Папа был очень активный, поэтому советские власти решили поскорее от нас избавиться".
Историю своей семьи в ссылке Лея Мурин знает в подробностях: в семейном архиве сохранились письма ее родителей. Встретившись в товарном вагоне, уносившем их в неизвестность, молодые люди, знакомые еще с молодежного движения "Бейтар", договорились не теряться и переписывались всю войну.
— Мои родители были высланы 14 июня 1941 года. Маме в тот день исполнилось 18 лет, а отцу было на три года старше. Оба они из семей, имевших небольшой бизнес, что Советская власть считала непростительным грехом. Обе семьи попали сначала в Канск, потом в маленькую таежную деревню. Конечно, голодали, питались, что называется подножным кормом, мама собирала черемшу.
Потом – в 1943 году — семью разлучили. "Их был целый эшелон, — вспоминает Лея, — людей везли в Хабаровский край, большинство потом попали в Советскую Гавань. Маме повезло, она немного знала английский, и ее оставили во Владивостоке на два года переводить сопроводительные документы для американского оборудования".
Отец Леи Мурин в это время отец служил в стройбате в Красноярске. Поженились родители Леи в Красноярске в 1945 году, в 50-годы родились Лея и ее брат, и в 1956-м семья вернулась в Ригу.
— В 1965 году мы в первый раз подали на отъезд в Израиль, но только через восемь лет получили разрешение. Больше десяти лет как родителей уже нет с нами, но мы все это помним.
Уже в Израиле отец Леи написал книгу воспоминаний "С опозданием на 30 лет".
Маша Гольдман родилась в Сибири, куда ее отца сослали как французского шпиона.
— Папа учился в Париже, и этого вполне хватило для приговора. Его арестовали в ноябре 1940 года, и после того, как он прошел несколько лагерей, его отправили на поселение в село Тосеево, где они и познакомились с моей мамой. Мой дедушка со стороны мамы погиб в Вятлаге, а бабушка с четырьмя детьми оказалась в Тосеево и выжила. Мои родители поженились, и я родилась в 1950-м. Через шесть лет мы вернулись в Даугавпилс, на родину моей мамы, а в 1979-м уехали в Израиль.
Профессор Бен-Цион Бейлин из семьи коренных рижан, сын очень популярного в 50-60-е годы поэта и переводчика Григория Бейлина*, родился в Канске и прожил там до 11 лет. О городе детства сохранил, по его словам, хорошие воспоминания, хотя история его семьи немногим отличается от большинства сосланных. "Настрой был другой в нашей семье, — говорит он, — старались позитивно воспринимать ситуацию, не падать духом".
— Мои родители учились в одной школе "Эзра". Папа с молодости был сионистом и после окончания школы уехал учиться в Еврейский университет в Иерусалиме. В 1939 году он приехал на каникулы в Ригу, и началась война с Польшей. Так он и остался.
В семье Бейлиных-Гольдбергов (семья матери Бен-Циона) судьбы трагически пересеклись. "Мамин брат тоже учился за границей, в Манчестере, приехал в Ригу на каникулы в том же году, попал в один из сибирских лагерей и там был убит при побеге. Семья старшей сестры матери в ссылку не попала, но все были уничтожены в Рижском гетто во время войны. Мать и отец со своими родителями, начиная с 14 июня 1941 года, прошли все тяготы ссылки и лагерей, но выжили и вернулись в родной город. Их семейный маршрут пролегал через Соликамск, заброшенные фактории по течению Енисея, Канск, Таймыр, Абан, Енисейск…
— Родители поженились в тайге, потом вернулись в Канск, где я и родился в 1946 году. Там мы жили до 1957 года, когда уже смогли вернуться в Ригу. Там я закончил мединститут, и в 1974 году мы приехали в Израиль.
Детские воспоминания не отпускали Бейлина, и он уговорил двоюродную сестру (она родилась на Таймыре – авт.) снова поехать в Сибирь. Путешествие состоялось в начале 2000-х, к ним присоединилась старшая дочь, демобилизовавшаяся из армии. Они побывали в Красноярске, Канске, Иркутске, встречались с друзьями детства, со ссыльными, которые остались в Сибири. Рассказывая об этой поездке, Бейлин не может скрыть разочарование:
— Меня предупреждали, чтобы я не рассчитывал на то, что детские воспоминания совпадут с реальностью, но мне не хотелось в это верить, уж очень хотелось съездить и увидеть все уже будучи взрослым.
"Я не родилась в Сибири, но Сибирь всегда со мной, — так Элла, дочь Даниэля Шлосберга, одного из героев книги, выразила чувства, сопровождавшие ее всю жизнь.
Из воспоминаний отца Эллы: "В ночь с 13 на 14 июня постучали в окно, даже не стучали, а просто колотили: «Открывайте НКВД!» Влетели, возле каждой двери охранник с винтовкой, словно здесь какие-то преступники живут. Дали 20-30 минут. Где? Что? Приехал грузовик, отвезли на товарную станцию, запихнули в товарный вагон. Ну, а дальше Сибирь. В вагоне дыра вместо уборной. В обоих концах нары. В вагоне, было, мне думается, человек 40. Абсолютный интернационал: евреи, латыши, поляки, русские".
— Все детство, все семейные встречи вертелись вокруг сибирской темы, поэтому для меня — это неотъемлемая часть нашей жизни, неважно, где она проходит – в Латвии или Израиле. Еще важнее передать эти сибирские истории следующему поколению, поэтому я так рада, что авторы книги перевели воспоминания на английский. К сожалению, наши дети уже плохо читают по-русски, если, вообще, знают русский язык.
В одном из своих интервью Дзинтра Гека сказала, что "люди, пережившие страшные трагические события, редко вспоминают об этом с горечью и обидой": "Иногда удивляешься, какими светлыми бывают люди, которые прошли через ад"…
Точно такое же ощущение возникло и у меня во время общения с участниками этой встречи…
*Григорий Бейлин был известным поэтом, переводчиком, автором более 200 стихов для песен, музыку к которым писали Раймонд Паулс, «король танго» Оскар Строк, Ян Френкель, Владимир Хвойницкий и другие популярные композиторы. Эти песни исполняли ведущие эстрадные певцы своего времени: Муслим Магомаев, Лев Лещенко, Аида Ведищева, Вадим Мулерман, Лариса Мондрус, Владимир Трошин, Эмиль Горовец и другие.
