Андрей Макаревич: «Я лишний раз убедился, что женился на перфекционистке»
Ольга БОКОВА
Фотографии из личного архива героев интервью
Они познакомились в Аддис-Абебе, поженились в Яффо, а во время карантина оказались в разных странах. Музыкант, телеведущий и художник Андрей Макаревич и его жена, израильская бизнес-леди, историк, организатор бутиковых путешествий в Африке – Эйнат Кляйн (она же, что для нас особо приятно, постоянный автор и член редколлегии журнала "ИсраГео" — прим. ред.). Он остался в своем московском доме, она – в своей израильской квартире. Интервью для «Еврейского журнала», как и все встречи во время карантина, проходило, конечно же, в Zoom.
— Вы знаете, какой будет ваша будущая семейная жизнь?
АМ. Я ее представляю мирной и счастливой.
— Вы поженились в декабре. Наверное, грустно молодоженам сидеть вдали друг от друга?
АМ. Знаете, мы находились в разлуке всю предыдущую жизнь. И ничего, как-то пережили. Неужели три месяца не переживем?
ЭК. Три? Андрей, по-моему, очень оптимистичен…
АМ. Да, я по природе оптимист. А Эйнат пессимист и думает, что это продлится три с половиной.
ЭК. Когда проводишь в разлуке с любимым человеком долгое время, затем начинаешь ценить его присутствие рядом с удвоенной силой.
— Люди рассказывают, что сейчас, в похожей ситуации разделенности, они стали больше разговаривать друг с другом. Потому что и время появилось, и возможность что-то сформулировать. У вас не так?
АМ. Не замечал.
ЭК. Я очень замечаю! У меня вдруг появился ресурс для поддержания близких отношений с моей семьей, с друзьями. Я стала ежедневно разговаривать с мамой – по часу-два. Как-то мы с ней поставили рекорд – восемь часов непрерывного разговора! Андрей в ужасе от такого.
АМ. Я в ужасе. Тут мы с Эйнат абсолютно разные люди. Потому что я все-таки привык, что любые средства связи предназначены для передачи важной информации. На меня многие обижаются, что я начинаю телефонный разговор, не поздоровавшись: «Слушай, тут такое дело, надо вот это и это». Как только я информацию донес, я сразу кладу трубку. А на все другие темы надо разговаривать, никуда не торопясь, за столом, за бутылочкой, с хорошими людьми, глядя им в глаза. У меня не получается заменить такое общение телефоном. Я чувствую преграду, она мне мешает.
ЭК. Но если карантин и ты физически не можешь встретиться с человеком?
АМ. Я всё понимаю. Но разговаривать восемь часов не смог бы!
ПРО ВИНО
— Однако практика совместного выпивания в Zoom, например, оказалась совсем не плоха.
АМ. Там есть свои проблемы. Если участников больше, чем трое, – это превращается в собрание, где все выступают по очереди, иначе ничего не поймешь. Вдвоем, втроем такие посиделки замечательны. А, например, шесть человек – уже нет. Это за столом все друг друга видят и чувствуют. А в Zoom – дайте слово этому, а теперь этому, ну ё-мое.
ЭК. У нас вдвоем прекрасно получается выпивать, между прочим.
АМ. Это да, это мы умеем. Научились.
— А что вы выпиваете?
АМ. Эйнат всё больше по вину – это теперь часть ее профессии. И я с удовольствием знакомлюсь с новыми горизонтами, которые она мне открывает. В Израиле замечательно развивается виноделие, много маленьких, абсолютно неизвестных в России виноделен, которые производят вино просто мирового уровня. Для меня это было открытием. Но я-то тычу пальцем наугад, а Эйнат знает всё – и винодельни, и их хозяев, проводит дегустации.
— Вы давно занимаетесь вином, Эйнат?
ЭК. Да уже лет пять, я думаю. Когда началась эта «корона», всё переместилось в онлайн. И я стала делать онлайн-дегустации – для Израиля это достаточно ново. Это именно дегустации, а не то, что я пью, а все сидят у компьютеров и смотрят.
АМ. Я находился именно в таком положении! Потому что там, в Израиле, эти дегустации проходят по-взрослому: Эйнат рассылает вино людям, которые записались. Потом они все одновременно пробуют, обмениваются впечатлениями, а она их мягко поправляет. Но я-то сижу здесь, в Москве этого вина у меня нет, я могу налить себе хоть самогону! И получается подглядывание.
ЭК. Хочешь, я пришлю тебе в Москву?
АМ. Я думаю, что скоро сам попробую это дело на Святой земле.
ЭК. Вот видишь, опять ты оптимист, а я пессимист.
ПРО ЭФИОПИЮ
— Как в условиях пандемии чувствуют себя люди, которые не просто любят путешествовать, но для них это еще и профессия, и образ жизни?
АМ. Путешествовать, конечно, интереснее, чем сидеть дома. Но выбирать не приходится. Я терпеть не могу, когда люди начинают канючить по поводу неосуществимого. Зачем? Надо стараться найти возможность нормально себя чувствовать в новых обстоятельствах.
ЭК. Я по большей части путешествую от холодильника к дивану и обратно. И такого в предыдущие 15 лет моей жизни никогда не было. Образовалось несколько месяцев, когда я не обязана ежедневно куда-то гнать, бежать. Путешествие очень привлекательно звучит для людей, которые не пытаются путешествовать 365 дней в году. Поэтому я рассматриваю этот период как благоденствие, возможность остановиться, сделать паузу и отдохнуть.
— Мне тоже показалось, что это очень интересный человеческий опыт.
АМ. Главное – с ним не перебарщивать.
— Вы открыли для себя что-нибудь новое в этом периоде жизни?
АМ. Нет. Вообще нет.
ЭК. Сейчас все очень любят рассказывать про поиск себя, про открытие каких-то истин… Совершенно не понятно, что мешает человеку искать самого себя, ведя привычный образ жизни.
— То есть вы – не те люди, которые говорят, что еще подумают, выходить ли им из дома, когда всё закончится?
АМ. Мне как раз будет выходить довольно трудно. Я успел привыкнуть, что можно перемещаться по дому в старых шортах, что можно не смотреть на часы каждые десять минут, понимать, что сегодня ты никуда не опоздаешь. Не тащиться полтора часа в Москву по пробкам. Ушло множество негативных вещей. Но скоро все они вернутся.
— Пора мне уже попросить рассказать, как вы познакомились и поженились.
АМ. Чисто теоретически мы не могли не встретиться. Я побывал в 120 странах и осталось не так много экзотических мест, где я не был и куда хотел бы съездить. А Эйнат возит туристов в основном именно по таким местам. У нас есть группа товарищей, которая раз в год уже давно выбирается в серьезные походы. В тот раз мы собрались в Эфиопию. И Клуб Михаила Кожухова порекомендовал нам Эйнат как лучшего гида – и в этой стране, и вообще. Всё так и оказалось. А дальнейшее произошло само собой.
ЭК. Я работаю в Эфиопии больше десяти лет, в основном с индивидуальными клиентами, которые путешествуют небольшими дружескими компаниями. Странно, что Андрей не был раньше в этой удивительной стране. Но, с другой стороны, если бы он там был, мы бы не встретились.
АМ. А главное, в других обстоятельствах я бы увидел одну треть от того, что Эйнат нам показала. И впечатление от Эфиопии у меня было бы совсем другим.
ЭК. Это очень приятно. Но когда я спрашиваю, поедешь ли ты туда еще раз, ты всегда говоришь «нет».
АМ. А мне хватило! Я не хочу перебивать послевкусие. Поедем в Марокко, ближе к зиме.
— А когда вы встретились в Эфиопии, кто из вас первым проявил инициативу?
АМ. Ну вообще мальчикам положено, да? Этот порядок вещей в мире пока никто не отменил. Но если бы я не видел ответной инициативы, я бы не стал настаивать.
ПРО ХУПУ
— Расскажете о свадьбе?
АМ. Расскажу. Я вообще к ритуальной составляющей этого мероприятия отношусь очень спокойно. Я не первый раз женат, никогда никаких свадеб у меня не было. Так, собирались дома друзья, и этим всё заканчивалось. А кукла, привязанная к машине, крики «с маленьким не затягивайте», «почему молодежь не танцует» – вот этого всего у меня не было никогда и не будет. Эйнат очень хотела, чтобы было красиво и было по-еврейски. Она потрясающе всё организовала, я не участвовал. Всего было человек сорок – мы пригласили наших самых близких московских и израильских друзей. Всё происходило в Яффо, в замечательном старинном интерьере, с замечательным шеф-поваром, замечательными винами. И я лишний раз убедился, что женился на перфекционистке, которая доводит до совершенства всё, за что берется. Мы не делали никакого секрета, но российская желтая пресса, видимо, совсем потеряла нюх и прощелкала эту историю – меня это очень устраивало. И только позже, когда я в каком-то интервью упомянул жену, они спохватились. Это было очень смешно.
— Насколько была важна для вас религиозная сторона?
АМ. Для меня и для Эйнат была важна традиционная сторона, ведь таким образом свидетельствуешь уважение и принадлежность к своему народу.
ЭК. Полностью согласна с Андреем. В моей жизни это был самый красивый вечер и первая хупа. И это абсолютно никак не связано с религиозностью, это связано с традицией, передающейся из поколения в поколение, с моими родителями, бабушками и дедушками.
— Но если у Андрея раньше никогда не было никаких свадеб – вам пришлось его убеждать?
ЭК. Андрея ни в чём убедить невозможно! Я поняла это сразу, в первый же день, когда увидела его в аэропорту Аддис-Абебы. Но основные вещи мы видим одинаково, и пока у нас нет противоречий ни по каким значимым вопросам.
АМ. Перед хупой меня всему научили. Оказалось, не так хитро, как это малюют. Был чудесный рав, который всё объяснил. Мы и не рассматривали никаких других вариантов – как Эйнат решила, так и сделали.
ЭК. В Талмуде есть красивое выражение, что мужчина голова, а женщина шея: куда повернет, туда мужчина и посмотрит.
АМ. Ишь ты.
ЭК. И в Москве это привлекло бы ненужное внимание. К тому же свадьба в Израиле в нашем случае – это самое естественное, что может быть.
— Как складывались ваши личные отношения с еврейской традицией в течение жизни, Андрей?
АМ. Если народ, любой народ, сумел сохранить свои традиции – это всегда вызывает уважение. А уж у народа еврейского все-таки статья особая. Бабушка на идише немного еще говорила, а мама уже нет, семья была совсем не религиозная. Но в моей душе что-то всегда жило. Хотя не могу сказать, что сейчас я думаю об этом больше, чем раньше.
ЭК. Когда бывает подходящее настроение, я пытаюсь рассказывать Андрею именно про еврейскую традицию. Я пишу диссертацию о еврейской мистике, а Андрей – прекрасный собеседник и слушатель. Мне кажется, я привношу очень многое в его еврейское образование.
АМ. Наблюдать за умной, красивой, хорошо говорящей женщиной – это всегда наслаждение, независимо от того, о чём она говорит и независимо от того, понимаешь ты это или нет. Вот жираф – очень красивое существо. Или акула. Мы можем наблюдать за ними часами, потому что они совершенны. Вот и Эйнат очень недалека от совершенства.
ЭК. Бывают такие категории мужчин, которые умеют так сделать комплимент, что ты потом сидишь два часа и пытаешься понять, сделали ли тебе комплимент.
АМ. Сделали, успокойся.
ПРО «МАШИНУ ВРЕМЕНИ»
АМ. Я учу иврит. Но получается медленно. Лет тридцать назад он бы вошел в мою голову быстрее.
— Вы собираетесь жить в Израиле?
АМ. Моя жизнь устроена таким образом, что я очень мало нахожусь на одном месте. В прошлом году я провел вот в этом московском доме в общей сложности недели три – то гастроли, то путешествия, то еще какие-то поездки. Наверное, как только откроют камеры и границы, я вернусь к своей нормальной жизни. Я буду жить в Москве, я буду жить в Израиле, мы будем путешествовать, будем ездить на гастроли, будем ездить нырять. Всё будет.
— Эйнат готова ездить на гастроли и ездить нырять?
АМ. Ну на каждые гастроли ездить необязательно, ей скоро станет скучно. А нырять – это чудесное занятие. Перед самым карантином мы были на Багамах, где тигровые акулы, и она проявила себя просто восхитительно.
— Однако до окончания пандемии пока что далеко. Как вы выживаете профессионально? Ни концертов, ни туризма.
АМ. «Машина времени» перенесла, по-моему, семь концертов на ноябрь. Это концерты в России и в Украине. Мы очень надеемся, что к тому времени всё стабилизируется, переносили даты с запасом. Хотя какие-то концерты остались запланированы и на август. Ждем не дождемся, конечно. Но если ты никак не можешь повлиять на события, лучше душу не терзать. Во время изоляции мы делали довольно много всяких музыкальных историй в интернете, не давали о себе забыть.
— За время карантина у вас появились новые проекты?
АМ. Нет, никаких новых проектов не появилось. Музыка, которой я занимаюсь, – это коллективное дело. Она требует собираться живьем. Поэтому у каждого по отдельности что-то накопилось, а когда соберемся вместе – будем смотреть, как это реализовывать.
— Многие музыканты сейчас буквально кладут зубы на полку…
АМ. Мне на гречку пока хватает. Даже с маслом. А если стану стройнее, то буду только больше себя уважать.
Спасибо Ольге Есауловой за организацию этого интервью
