Трагедия во Франции: два Мухаммеда и один Селим забили насмерть водителя автобуса, попросившего надеть маски
Во Франции скончался 59-летний Филипп Монгилье, водитель автобуса, зверски избитый 5 июля. Как информирует сайт Девятого канала израильского ТВ со ссылкой на местные СМИ, все эти дни он находился в коме, в состоянии "мозговой смерти", и 11 июля семья дала согласие на отключение пострадавшего от жизнеобеспечивающей аппаратуры.
Монгилье, работавший в автобусной компании "Хроноплюс", выехал на рейс в Байонне (город и коммуна на юго-западе Франции в департаменте Атлантические Пиренеи административного региона Новая Аквитания). В квартале Баликон он сделал несколько предупреждений компании из четырех пассажиров, которые были без масок, а один из них еще и ехал без билета. Они принялись огрызаться и угрожать шоферу. Это выяснение отношений закончилось зверским избиением водителя и объявлением о его смерти спустя пять дней.
Во Франции, где, как и во всем западном мире, серьезный гражданский раскол проходит по линии "миграционного вопроса", это событие стало новым поводом для всплеска общественного гнева, старательно купируемого левыми СМИ и политкорректными властями.
Известно, что нападавшими были мусульманские мигранты (либо потомки таковых, родившиеся уже во Франции). Хотя полиция не публикует имен подозреваемых, находящихся под арестом, в социальных сетях знающие люди обнародовали информацию, что троих из них зовут Мухаммед А., Мухаммед С., Муса Б. и Селим З. По официальным данным, задержаны четверо подозреваемых (в возрасте 21, 23 и двое в возрасте 30 лет), ранее состоявших на учете в полиции, двое по подозрению в нанесении тяжких телесных повреждений (а теперь, видимо, и в непреднамеренном убийстве), еще двое – за неоказание помощи и бездействие во время совершения преступления.
Французская пресса левого толка упорно продолжает величать нападавших "des Français marginaux", то есть "маргинальными французами".
В прошлую среду вечером, пока водитель еще лежал в коме, 6000 человек, одетых в белое, приняли участие в "белом марше" в Байонне. Впереди этой процессии шли вдова, 52-летняя Вероника, и три дочери Филиппа Монгилье – 18-летняя Мари, 21-летняя Манон, 24-летняя Мелани. Они несли большую фотографию Филиппа и Вероники. Хотя белая одежда была символом "чистой грусти" и отсутствия агресии у "марширующих", некоторые левые журналисты усмотрели в этом названии националистический оттенок.
Во многих городах по требованию профсоюза транспортных работников во время начала марша были остановлено на одну минуту все движение общественного транспорта.
В то время как одни просто ужасаются "немотивированной агрессии" и разводят руками, другие стремятся копнуть поглубже и увязать произошедшее в общую закономерность поведения арабо-мусульманской общины во Франции. Однако такие "копания" не приветствуются – комментарии с упоминаниями имен подозреваемых и с рассуждениями об этнической подоплеке роста преступности удаляются с форумов и из блогов, а в центральной французской прессе подобные рассуждения вообще невозможны – там не допускается ни этнический, ни религиозный анализ преступности, как и во многих других европейских странах, где юридической системой и печатью заправляет левый истеблишмент.
КСТАТИ
Байонна расположена возле атлантического побережья у слияния рек Адур и Нив, недалеко от северной границы Испании. В городе имеется крупный действующий порт, который является главным центром экономической активности всей французской части Страны басков.
По стечению обстоятельств, находясь на рубеже между Ландами и Баскскими землями, Байонна имеет статус экономической столицы бассейна реки Адур, а также является отправной точкой для туристов, направляющихся в Пиренеи из Франции. В городе развита современная промышленность (металлургия и химические продукты), благодаря возможности поставки угля и руды по морю из других стран.
В древности Байонна называлась Лапурдум (по имени римского лагеря, находившегося на месте современного города), дав название историко-географической области Лабурдан. В городе с давних времён располагается кафедра епископа Байоннского. В IV веке в городе была расквартирована когорта Новемпопуланы. Название «Байонна» стало использоваться в начале XII века, когда в 1140 году паломник Амери Пико написал трактат «Земли басков и их город Байонна на берегу моря».
Любопытно, что три персонажа романа Эрнеста Хемингуэя «И восходит солнце» посещают Байонну по пути в испанскую Памплону. В полуавтобиографическом романе Генри Миллера «Тропик Козерога» рассказчик описывает период своей жизни, когда он продавал жителям Байонны Энциклопедию Британнику. А еще интереснее в свете произошедшего и пандемии коронавируса то, что в романе Кима Стенли Робинсона «Годы риса и соли» (2002) Байонна является первым городом, который заселили мусульмане после полного опустошения Европы, вызванного пандемией чумы «Чёрная смерть».
Ныне Байонна является "столицей" французских мусульман, проживающих у Бискайского залива. Городская мечеть Байонна, построенная 2014 году, находится на улице Жозеф Латксаг, и с первых дней стала центром исламской жизни региона.
Автохтоны — в основном потомки гасконцев — без особого восторга встретили исламизацию города. Самые горячие из них даже совершили нападения на мечеть в 2015 и 2017 годах, а 28 октября 2019 года 84-летний активист Национального фронта, не раз выражавший расистские и ксенофобские идеи, принес канистру с бензином и попытался поджечь молельный дом, а затем открыл огонь из пистолета по двоим немолодым мусульманам, попытавшимся ему помешать. Они получили тяжелые огнестрельные ранения, а старый исламофоб был арестован.
Реагируя на этот теракт, лидер французских ультраправых Марин Ле Пен поторопилась отмежеваться от своего поклонника и написала в "Твиттере":
"Нападение на мечеть в Байонне — отвратительный поступок, который абсолютно противоречит всем принципам нашего движения. К этим преступлениям необходимо подходить со всей строгостью".
Уже после первых нападений, а особенно после "стариковского теракта", в ряде центральных СМИ стали писать и говорить о Байонне как об одном из самых нетолерантных городов Франции. При этом совершенно игнорировалось то, что криминализация города с каждым годом возрастает и, как и повсюду в Европе, в первых рядах нарушителей правопорядка оказываются молодые представители "самой мирной религии".
Несомненно, это ни в коем случае не оправдывает нападения на мечеть, но позволяет понять напряженность, возникшую между здешними христианами и растущей мусульманской общиной. И гибель Филиппа Монгилье лишь усугубила и без того непростые межобщинные отношения.
* * *
При этом следует отметить, что у Байонны — давние юдофильские традиции (во многом, конечно, продиктованные гасконским прагматизмом). Начиная с 1492 года сюда прибывали сефарды, спасавшиеся от испанской инквизиции, и принесли с собой свой бизнес, занявшись изготовлением шоколада. В 1496 году сюда добрались и еврейские беженцы из Португалии. За ними последовали и подвергавшиеся преследованиям мараны, часть из которых здесь вернулась к религии предков. С развитием еврейской общины связана эпоха процветания Байонны.
Ныне существующая синагога была построена в 1837 году в районе Сент-Эспри, который тогда был пригородом, а присоединился к Байонне в 1857 году. В 1942 году она была разграблена нацистами. Часть синагогального имущества растащили по домам местные христиане, но когда после освобождения города раздался призыв вернуть экспроприированное, большинство откликнулись на него.
Так что говорить о "мракобесной нетолерантности" байонцев сложно. Остается надеяться, что когда-нибудь в городе окончится обострение дружбы народов и наладятся добрососедские отношения между представителями всех общин.
