Лев СИМКИН | Еврей в России — больше, чем еврей

Слово, которое кое-кому на нашей доисторической неловко произносить и в 2020 году

 

Проходя вчера мимо телевизора, застал кусок кусок передачи «Три аккорда» на Первом. Высокое жюри в едином порыве нахваливало Николая Фоменко, перепевшего песню Бориса Сичкина из «Неуловимых».

Дошла очередь до певца Александра Новикова. Он у них там в большом авторитете. Еще бы – песни-то исполняются в основном блатные, а он единственный, кто побывал на зоне, и остальным, не сидевшим членам жюри, перед ним немного стыдно, они не всегда владеют уголовной терминологией и т.п. Но на этот раз сам Новиков оказался в некотором замешательстве. Он, который обыкновенно за словом в карман не лезет, тут никак не мог найти нужных слов.

— Мне казалось, что я знаю все о Фоменко, — сказал он. — Но сегодня оказалось, что я знал не все. Так сыграна блестяще эта роль (Бубы Касторского), что я даже усомнился в вашей национальной принадлежности, — тут Новиков замялся. — Знаете, — продолжил он после паузы, — неловко произносить, но эта роль вам идет.

Тут не выдержал член жюри Александр Розенбаум.

— А что неловко-то? – поинтересовался он.

— Кажется…, — начал было мямлить Новиков.

– Что он еврей? – поставила точку над "i" Любовь Успенская.

Тут все дружно выдохнули — эти двое и примкнувший к ним Шуфутинский, три еврея из передачи «Три аккорда».

Для тех, кто не понял причины замешательства Новикова, поясню, что в застойное время быть евреем было немного стыдно, само это слово использовалось скорее как ругательство. Поэтому возникали эвфемизмы – в газетах евреев называли «лицами еврейской национальности», а в народе – «французами».

Что же касается Новикова, то он, конечно, не антисемит. Доказательство тому можно обнаружить в его песне "Вези меня, извозчик".

ВЕЗИ МЕНЯ, ИЗВОЗЧИК

Эй, налей-ка, милый, чтобы сняло блажь,

Чтобы дух схватило, да скрутило аж.

Да налей вторую, чтоб валило с ног,

Нынче я пирую – отзвенел звонок.

Нынче я гуляю, мне не нужен счёт,

Мне вчера хозяин выписал расчёт.

Я у этой стойки не был столько лет,

Не к больничной койке был прикован, нет.

Припев:

Вези меня, извозчик, по гулкой мостовой,

А если я усну, шмонать меня не надо.

Я сам тебе отдам, ты парень в доску свой,

И тоже пьёшь когда-то до упада.

Парень я не хилый, и ко мне не лезь.

Слава богу, силы и деньжонки есть.

От лихой удачи я не уходил –

Был бы друг, а значит, он бы подтвердил.

Выплеснуть бы в харю этому жиду,

Что в коньяк мешает разную бурду.

Был бы друг Карпуха – он бы точно смог,

Да нынче, бляха-муха, он мотает срок.

Припев:

Вези меня, извозчик, по гулкой мостовой,

А если я усну, шмонать меня не надо.

Я сам тебе отдам, ты парень в доску свой,

И тоже пьёшь когда-то до упада.

Ах, что это за сервис, если нету баб?

Мне с утра хотелось, да нынче вот ослаб.

Но чтоб с какой-то лярвой я время проводил? –

Был бы кореш старый, он бы подтвердил.

Дам тебе я трешку или четвертак –

Всё равно, матрёшка, будет всё не так.

Так пусть тебя мочалит жалкий фраерок.

Нынче я в печали – друг мотает срок.

Припев:

Вези меня, извозчик, по гулкой мостовой,

А если я усну, шмонать меня не надо.

Я сам тебе отдам, ты парень в доску свой,

И тоже пьёшь когда-то до упада.

Вези меня, извозчик, по гулкой мостовой,

А если я усну, шмонать меня не надо.

Я сам тебе отдам, ты парень в доску свой,

И тоже пьёшь когда-то до упада.

Эта песня, написанная Новиковым в 1984 году, стала главной в одноименном альбоме. Забавно, что в записи этого дебютного альбома принимали участие и как минимум двое из тех, кого тогда было принято называть лицами соответствующей национальности — Ю.Абрамов и Л. Элькин.

Русский шансон, бессмысленный и беспощадный