К 140-летию со дня рождения писателя Александра Грина и 50-летию его музея в Феодосии
Владимир ХАНЕЛИС
Фото автора
Анна Ахматова предлагала делить людей по признаку: чай-собака-Пастернак, кофе-кошка-Мандельштам. Это деление по поэтическому принципу. Деление "свой – чужой" может быть по самым разным признакам. Один всесоюзно знаменитый футбольный болельщик всех людей делил на "спартачей", то есть болельщиков московского "Спартака" и… "негодяев". Знакомый сотрудник правоохранительных органов России определял "нашего человека", задавая ему вопрос: "Водка или виски?" Известная киногероиня пришептывая спрашивала: "Любите ли вы театр?" И т.д. и т.п. до бесконечности…
В отличие от нее, в молодости, через две-три фразы после знакомства я спрашивал: "Любите ли вы Грина?" Мне тогда, да и сейчас, казалось и кажется, что человек, ответивший положительно – честный, прямой, открытый, добрый, милосердный человек. Он – мечтатель, романтик, фантазер с возвышенным складом души. Чуточку пират и конкистадор, путешественник. У него свой, особенный мир. Своя страна, которой нет на картах. Страна эта – Гринландия. Страна, "где влажные цветы выглядят как дети, насильно умытые холодной водой, где зеленый мир дышит бесчисленностью крошечных ртов, мешая проходить среди своей ликующей тесноты". Она состоит из островов, песчаных дюн, альпийских лугов, морской дали, теплых лагун, вековых лесов, веселых городов. И называются эти города не Париж и Томск, Нью-Йорк и Гуаньчжоу, а Зурбаган, Лисс, Мизаген, Гель-Гью, Сан-Риоль. В этой стране живут добрые, любящие, открытые, храбрые люди с нежной душой. Их зовут не Васями и Катями, Джонами и Сарами, Жанами и Жаннами – их имена: Алетана, Фрези, Грэй, Тави, Битт-Бой, Раэла, Лонгрен, Дези… Улавливаете мою мысль?
…О писателе Александре Степановиче Грине (Гриневском) писали, пишут и будут писать, пока существует литература на русском языке. Хотя к этой литературе он никакого отношения не имеет. Повторяю – писатель Александр Грин к русской, да и ни к какой другой литературе отношения не имеет. Он не обличал, не воспевал, не бичевал, не копался в "тайнах русской души", не умилялся березками и кленами, не боролся, не призывал, не агитировал, не "врачевал". У него не было предшественников. У него нет последователей. Сравнения Грина с Эдгаром По, Джонатаном Свифтом, Эрнестом Гофманом, Джеком Лондоном, Джозефом Конрадом притянуты, мягко говоря, "за уши". Он вне литературы. Он гражданин, житель и летописец Гринландии. Вот несколько крупинок из биографии и творчества Грина, из биографии Ассоль.
Родился Александр Гриневский 23 августа 1880 года в семье польского шляхтича сосланного за участие в восстании 1863 года в город Слободской, Вятской губернии. Научился читать в шесть лет. Первая прочитанная книга – "Путешествие Гулливера" Джонатана Свифта. В 16 лет, мечтая о море, дальних странствиях, уехал в Одессу и решил стать моряком. Совершил два рейса в Батум и один раз побывал в Александрии (Египет).
Был рыбаком, чернорабочим, банщиком, лесорубом, шахтером, театральным переписчиком, искал золото на Урале. В конце концов от нищеты и безысходности, добровольно, пошел в солдаты. Служил в пехотном батальоне. Через год дезертировал. Поймали. Снова бежал. Сблизился с эсерами. Стал известным пропагандистом среди матросов и солдат. (Партийная кличка – "Долговязый".) Но в терактах отказывался принимать участие.
В партийной организации эсеров в Севастополе Грин познакомился с Екатериной Бибергаль, партийная кличка "Киска". Потомственная революционерка, она родилась в Сибири, в Карийской каторжной тюрьме. (Бибергаль отсидела в царских и советских тюрьмах, в лагерях 20 лет.) Вернувшись из ссылки в 1905 году, Грин снова встретил Бибергаль. В порыве ревности он выстрелил ей в грудь из дамского пистолета. К счастью, рана оказалась не опасной.
В начале 1906 года полулегально, под разными псевдонимами, вышли два его рассказа. Тиражи уничтожила полиция. А первый "легальный" рассказ был напечатан 18 апреля 1906 года в газете "Биржевые новости". Через год впервые, и уже навсегда, под его рассказами появился пседоним "А.Грин". Еще через два года вышел и первый сборник "Шапка невидимка". А в 1913-1914 гг. издательство "Прометей" выпустило трехтомник рассказов Грина.
К этому времени от него, не выдержав разгульной, богемной жизни писателя, ушла первая жена – Вера Абрамова, героиня нескольких его рассказов. Но фотографию Веры, как и фотографию отца, Грин всегда носил с собой.
После Октябрьской революции Грин в своих заметках и фельетонах осуждал жестокость и бесчинства.
"В моей голове, — писал он, — никак не укладывается мысль, что насилие можно уничтожить насилием".
Грин не принял новую власть еще яростнее, чем власть дореволюционную. Он не выступал на собраниях, не присоединялся ни к каким литературным группировкам, не подписывал коллективных писем и обращений в ЦК партии. Невероятно, но Грин продолжал писать по дореволюционной орфографии и дни считал по "старому стилю". Долго так продолжаться не могло… В 1918 года Грина арестовали в четвертый раз и чуть не расстреляли.
Летом следующего года Александра Грина призвали в Красную Армию. Вскоре он заболел сыпным тифом. Попал в больницу. Максим Горький прислал ему мед, чай и хлеб. А когда Грин выздоровел, помог голодному, бездомному писателю получить академический паек и комнату в "Доме искусств" на Невском проспекте, 15. (Не избалованный добрыми поступками, вниманием людей, Грин всегда плакал, рассказывая о помощи Горького). С соседями: Гумилевым, Мандельштамом, Рождественским, Кавериным практически не общался.
Удивительно, но в это страшное время он написал самое знаменитое, трогательное, нежное произведение – "Алые паруса". Поэт, переводчик и журналист Всеволод Рождественский вспоминал:
"Трудно было представить, что такой светлый, согретый любовью к людям цветок мог родиться здесь, в сумрачном, холодном и полуголодном Петрограде, в зимних сумерках сурового 20-го года; и что выращен он человеком внешне угрюмым, неприветливым и как бы замкнутым в особом мире, куда ему не хотелось никого впускать".
Горький любил читать гостям эпизод появления перед Ассоль сказочного корабля:
"Из заросли поднялся корабль; он всплыл и остановился по самой середине зари. Из этой дали он был виден ясно, как облака. Разбрасывая веселье, он плыл, как вино, роза, кровь, уста, алый бархат и пунцовый огонь".
Константин Паустовский, ценивший Грина, написал, что так, "несколько бессвязно, может говорить только человек, взволнованный ожиданием счастья…". Как Ассоль – добавлю я.
Ассоль – это третья жена Александра Грина, 26-летняя медсестра Нина Миронова. (Брак со второй женой, Марией Домидзе, продлился всего несколько месяцев). Они поженились весной 1921 года. А через два года, в частном издательстве Френкеля, вышли "Алые паруса". На первом листе рукописи Грин написал: "Феерия", и ниже: "Нине Николаевне Грин подносит и посвящает Автор. 22 ноября 1922 г. Ленинград".
Писатель, поэт, публицист, капитан 1-го ранга Марк Кабаков писал: "…Грин круглый год ходил в одном и том же черном драповом пальто. Однажды он пришел в греческую кофейню и продал его, после чего купил корзинку белых роз, нанял извозчика и с цветами подъехал к дому. В этот день у его жены Нины Николаевны был день рождения…"
…К концу НЭПа частные издательства стали закрываться. Грина практически не печатали. Злобные критики обвиняли его во всех смертных грехах: "Воинствующий реакционер", "Гринландия имеет политическую подоплеку", "Он не безобидный мечтатель. Грин уводит советского читателя в мир капитализма и наживы"… А не злобные невнятно "блейкотали": "Грин искренне радовался ее (революции – В.Х.) приходу, но прекрасные дали нового будущего, вызванного к жизни революцией, были еще неясно видны, а Грин принадлежал к людям, страдающим вечным нетерпением"; "…в новом социалистическом мире, создавая нового человека, нам нужны и такие сказочники "; "полезный фантазер".
Грин печально говорил: "Эпоха мчится мимо. Я не нужен ей – такой какой я есть. А другим я быть не могу. И не хочу". "…Я не лизал пятки современности, никакой и никогда. Но я сам себе цену знаю". Супруги переехали из Ленинграда в Феодосию. Жить становилось все труднее…
В 1930 году супруги продали квартиру в Феодосии и переехали в Старый Крым. Тогда же советская цензура вынесла приговор – "Писатель Грин не сливается с эпохой. Запретить переиздание его старых книг. А новые выпускать не более одной в год". В Старом Крыму Александр и Нина голодали, часто болели. Чтобы добыть немного мяса Грин с луком и стрелами охотился в крымской степи на птиц.
Он попросил у Союза писателей помочь ему. На заседании правления этого "союза", член его правления, писательница Лидия Сейфуллина, заявила: "Грин – наш идеологический враг, Союз не должен помогать таким писателям! Ни одной копейки принципиально". (Забегая вперед скажу, что уже через много лет после его смерти, в 1949 году, Грина обвинили и в "космополитизме". Его книги изъяли из библиотек).
В мае 1932 года в Старый Крым от Союза писателей неожиданно пришел перевод на 250 рублей. Он был адресован… "вдове Грина", хотя писатель был еще жив. Причина такого странного перевода – озорство Грина. По одной из легенд он послал в Москву телеграмму: "Грин умер вышлите двести похороны".
Но оказалось, что деньги пришли во время – 8 июля Александр Грин скончался. Похоронили его на кладбище Старого Крыма. Оттуда видно море. На могиле памятник – девушка бегущая по волнам.
…Судьба его жены, его Ассоль тяжела и печальна. После смерти мужа она осталась одна в маленьком саманном домике. Работала медсестрой. Когда во время войны немцы захватили Крым, Нина, чтобы не умереть с голоду и прокормить тяжело больную, умалишенную, старую мать, пошла работать в местную газету и типографию. Потом она оказалась в Одессе, а затем в Германии. В 1945 году вдова Грина вернулась из американской зоны оккупации в СССР и… получила 10 лет лагерей с конфискацией имущества – "за сотрудничество с немцами и измену родине". Наказание отбывала в печорских лагерях. Первая жена Грина, Вера Абрамова (Кальницкая) посылала ей в лагерь посылки, деньги. Они долго и тепло переписывались.
Вот что вспоминала о Нине Николаевне ее подруга по заключению Ольга Белоусова:
"В ней были какие-то врожденные изящество и грация. Вот она ляжет спать на нары, но ляжет так, что будешь любоваться. Даже омерзительную лагерную баланду она умела есть так, как будто это было изысканное блюдо. Она продолжала безумно любить мужа. В изголовье нар Нина поставила чудом уцелевшую его фотографию, и каждый день старалась положить рядом с ней то зеленый листок, то травинку, то красивый кусочек ткани – цветы в лагерях не росли…"
Нина Николаевна вышла на свободу в 1955 году по амнистии. (Реабилитировали ее… через 27 лет после смерти). С трудом отыскала могилу мужа. Узнала, что маленький саманный домик в котором умер Грин принадлежит городскому партийному бонзе Иванову. Он устроил в нем… курятник. Пять лет длилась поистине героическая борьба за превращение курятника в музей на общественных началах. В нем Нина Грин, с пенсией 21 рубль в месяц, провела последние десять лет жизни. Умерла 27 сентября 1970 года.
А дальше… Дальше началась очередная серия из фильма ужасов "Судьба Ассоль". Нина Николаевна завещала похоронить себя рядом с мужем и матерью. Но местное партийное и советское руководство, раздраженное утратой курятника, не разрешило. Ее похоронили в другом углу кладбища. 23 октября 1971 года, в день рождения Нины Грин, шестеро друзей, рискуя попасть в тюрьму на три года, ночью, тайно перезахоронили ее останки.
После смерти Сталина Грина "вернули" советскому читателю. Его стали издавать миллионными тиражами, переводить на иностранные языки. В 80-х годах начался массовый культ Грина. Как всегда это бывает – от массового культа до массового психоза, до абсурда – один шаг. Под "Алыми парусами" поплыли в океане бизнеса тысячи ресторанов, кафе, забегаловок. Имя "Ассоль" красовалось на вывесках сотен магазинов косметики, нижнего белья и стрип-баров… А уж в Крыму, в Феодосии каждое второе торговое заведение носит эти имена. Я видел даже пивную "Бегущую по волнам". Вероятно, владельцы имели в виду пивные волны. Нет, не вписывается ни в какую эпоху писатель Александр Степанович Грин. Не могут заниматься бизнесом Ассоль и капитан Грэй…
* * *
…Феодосия, древняя Кафа… Здесь, Александр Грин жил с 1924 по 1930 годы. Здесь написал романы "Золотая цепь", "Бегущая по волнам", "Джесси и Моргиана", "Дорога никуда", несколько десятков рассказов. 50 лет назад, в июле 1970 года на улице Галантерейной, 10, в доме, где писатель прожил четыре года, открылся его литературно-мемориальный музей.
У входа покупаю проспект. Из него я узнаю, что Александр Грин опубликовал шесть романов, несколько повестей, примерно 400 рассказов. Около 30 из его произведений экранизированы (первая экранизация в 1922 г., вторая – через 36 лет, а последняя в 2015 г.). В четырех городах: Старом Крыму, Феодосии, Кирове и Слободском открыты музеи Грина. В различных городах бывшего Советского Союза проводятся пять Гриновских чтений и фестивалей, открыты множество памятников и мемориальных досок. Именем Грина названы десятки улиц, бульваров и набережных. А по небу летает малая планета "Гриневия".
…Открыв дверь первой комнаты музея, я увидел "Розу ветров", указывающей направление сторон света. На стенах и потолке – рельефное панно-карта Гринландии. Материки, бухты, проливы, затерянные в океане острова. На карте обозначены города Зурбаган, Гель-Гью, Покет, Лисс…
Кабинет писателя. Скромная обстановка. Ломберный стол, покрытый зеленым сукном. За ним Грин писал. Книжная полка. Сундук для рукописей, два венских стула, кушетка, у окна кожаное кресло. На нем лежит капитанская фуражка.
В "Каюте странствий" литературная экспозиция о детстве и юности писателя.
"Магический кристалл" музея – модель галиота "Секрет" под алыми парусами.
У входа в "Каюту капитана" осторожно дотрагиваюсь до огромной "росты" – носовой части парусного корабля. Внутри "Каюты" старинные кресла и стол, иллюминатор, барометр, английская подзорная труба. На полке – глобус звездного неба и книги. Эта комната первоначально служила кабинетом. В нем Грин сочинил "Бегущую по волнам".
Может быть в этой комнате Александр Грин написал письмо, в котором есть такие строчки:
"Я стою, как в цветах и волнах, а над головой птичья стая… Если есть сейчас подлинно счастливый человек, то это я самый и есть…"
Эти слова Александра Грина: писателя, поэта, философа, тонкого психолога и фантаста, я вспомнил, сравнив лица входивших и выходивших из музея людей. Последние выглядели чуть более счастливыми…
РЕКОМЕНДУЕМ КНИГИ В.ХАНЕЛИСА
"РОДИЛИСЬ И УЧИЛИСЬ В ОДЕССЕ". Материалы к энциклопедическому словарю), 570 стр. большого формата, около 5.000 персоналий. Стоимость книги: в Израиле – 99 шек.; в Европе, США и странах СНГ – $34,99.
"В НАШЕМ СТРАННОМ ГОРОДЕ". Сборник мистических и фантастических рассказов. Стоимость книги: в Израиле – 55 шек.; в Европе, США и странах СНГ — $19,99.
"НУ, АЛЬЦГЕЙМЕР, ПОГОДИ!". Замечания из жизни — смешные истории, байки, шутки". Стоимость книги в Израиле 49 шек.; в Европе, США и странах СНГ — $14.99.
В цены входит пересылка.
Для заказа обращаться: V. Hanelis, 11 Livorno str., apt. 31, Bat-Yam, Israel-59644, tel.\fax +972-3-551-39-65, e-mail – [email protected]
