Не по тому сценарию, или Куды дорога на Эрец Исроэл?

Сталин, Михоэлс и создание государства Израиль

Матвей ГЕЙЗЕР

 

В ночь с 12 на 13 января 1948 года в Минске было совершено одно из злодеяний сталинского режима — убийство великого еврея XX века Соломона Михоэлса.

Спустя четыре месяца произошло грандиозное событие в истории еврейского народа — провозглашение государства Израиль.

Еще совсем недавно трудно было предположить, что даты эти связаны между собой хоть как-то, кроме года. Но если их что и единит, то это слово «Сталин». Гипотеза о том, что гибель Михоэлса связана с созданием государства Израиль, высказывалась неоднократно. Наталья Вовси, в книге «Мой отец Соломон Михоэлс» говорит об этом достаточно утвердительно, передавая свои впечатления о вечере памяти Менделе Мойхер-Сфорима, состоявшемся в Политехническом музее в конце декабря 1947 года:

«Свое выступление Михоэлс начал так: «Вениамин (герой книги Мойхер-Сфорима. — М.Г.), отправившись на поиски земли обетованной, спрашивает встреченного по пути крестьянина: «Куды дорога на Эрец Исроэл?» И вот недавно, с трибуны Организации Объединенных Наций, товарищ Громыко дал нам ответ на этот вопрос».

Почему Михоэлс расценил выступление А.А.Громыко на специальной сессии ООН 27.11.47 года как «сигнал» к выезду евреев в Израиль? Во-первых, к тому времени он уже понял окончательно, что вопрос о «Калифорнии в Крыму» (создание еврейской республики) навсегда канул в историю. Во-вторых, речь Громыко, опубликованная в центральной советской прессе, дала немало поводов к такому выводу:

«Опыт прошлого, особенно за период Второй мировой войны, показал, что ни одно государство в Западной Европе не оказалось в состоянии предоставить должную помощь еврейскому народу в защите его прав и самого существования… Было бы несправедливо не считаться с этим и отрицать право еврейского народа… на создание своего государства». Несомненно, под этими словами Громыко подписался бы сам д-р Герцль (основоположник сионизма. — М.Г.), если бы он дожил до этого времени. Безусловно другое — слова эти А.А.Громыко, человек чрезвычайно осторожный, просто озвучил, а составлен текст при участии (или внимательном контроле) Сталина.

Итак, совет Михоэлса что делать евреям, прозвучал недвусмысленно. Н.С.Вовси повествует о том, как восторженно принял зал этот призыв Михоэлса («Люди повскакивали со своих мест… Овации длились, наверное, минут десять»). Не учел, видимо, Соломон Мудрый, во что выльется это его выступление и для него, и для евреев СССР.

Сегодня уже немало известно о той огромной роли для победы над фашизмом, которую сыграла миссия Михоэлса во время его поездки в годы войны в США, Англию, Канаду, Мексику. Но значимость эта сводится к вопросам экономическим. Только сейчас становится известно, какие большие политические проблемы решал там Михоэлс. В том числе рассматривался и вопрос о создании государства Израиль на территории Палестины. Это, разумеется, была «разведка боем». Вот признание И.Фефера, сделанное им на закрытом заседании суда над членами ЕАК 16 июня 1952 г.:

«С Вейцманом — в ту пору он был одним из лидеров мирового сионизма — мы недолго беседовали (Фефер и Михоэлс. — М.Г.), встречались мы с ним один раз, он интересовался отношением евреев Советского Союза к сионизму. Мы сказали, что советские евреи в Палестину не поедут… Вейцман просил нас об одном, если у нас будет встреча с представителями советского правительства, сказать, что если в Палестине будет создано еврейское государство, то оно никогда никаких вражеских выступлений против Советского Союза не допустит».

Не все евреи в США придерживались мнения X.Вейцмана, будущего первого президента Израиля. В беседе с Михоэлсом и Фефером г-н Джеймс Розенберг — один из руководителей Джойнта — сказал:

«От нас вы много требуете, а сами ничего не делаете, вот если вам удастся поставить вопрос о заселении Крыма евреями, мы будем оказывать вам материальную помощь… Крым интересует нас не только как евреев, но и как американцев…»

В 1943 году, когда Михоэлс, находясь в США, встретился с Вейцманом, до конца войны, да и до создания государства Израиль оставалось еще немало времени и препятствий. Понятно, что Михоэлс пошел на эту встречу не по своей инициативе. До этого он имел беседу с А.А.Громыко, бывшего в то время советским послом в США. Как покажут дальнейшие события, А.А.Громыко настойчиво и добросовестно выполнял установки Сталина о создании государства Израиль. До Громыко послом в США был выдающийся дипломат М.М.Литвинов. В своих мемуарах Павел Судоплатов написал:

«Должен отметить, что Литвинов, будучи послом в США в годы войны, в переписке с Молотовым и НКВД решительно выступал против связи с сионистским движением, а также нашего активного участия в решении палестинской проблемы».

Но, как и в 1939 году, когда Литвинов выступил против пакта Риббентроп—Молотов, и на сей раз Сталин его мнение проигнорировал. Миссия Михоэлса в США, Великобритании, Канаде и Мексике, официально сводившаяся к мобилизации материальных ресурсов и общественного мнения в пользу воюющей России, как сказано выше, этим не ограничивалась, скорее это была лишь надводная часть огромного айсберга большой политики. СССР играл как минимум двойную игру: с одной стороны шли откровенные торги о создании в Крыму Еврейской республики, которая могла бы стать родиной не только для советских евреев, но и для евреев всего мира, пострадавших от фашизма. В США было немало выдающихся политических деятелей-евреев, среди них дипломат А.Гарриман, многие руководители Джойнта, заинтересованные именно в таком решении вопроса. Эти люди верили, что у Еврейской республики в Крыму есть будущее, тем более, предполагалось, что Михоэлс станет председателем Верховного Совета этой республики. В этой связи я хочу припомнить о другом «предначертании» Михоэлса. В своем выступлении на телевидении 10 августа 1992 года журналист П.Н.Гусев безапелляционно заявил, что кандидатура Михоэлса рассматривалась среди возможных претендентов на должность президента Израиля. Так ли это? Если да, то знал ли об этом Михоэлс?

Воистину трагическим было положение Михоэлса. Как утверждает П.Судоплатов, «…он находился в агентурной разработке НКВД с 1935 года. Причем одной из главных задач работы с ним было создание прикрытия для выхода… на руководителей Джойнта».

П.Судоплатов сообщает, что перед поездкой в США Михоэлса консультировал сам Берия. «Михоэлс и Фефер блестяще справились со своей миссией. Успех поездки Михоэлса в Америку сразу же сделал его подозрительным в глазах Сталина».

Важно помнить: Михоэлс в числе очень немногих был посвящен в тайные планы Сталина о создании Еврейской республики в Крыму, что само по себе уже было угрозой для его жизни. К тому же в еврейском вопросе у Сталина произошел крен, так как к концу 1946 года он понял, что миллиарды долларов, которые он рассчитывал получить от Запада для восстановления народного хозяйства, СССР — не получит. Зачем тогда нужна ему еврейская автономия и евреи вообще? Год 1949, трагический для советских евреев, начался в сорок шестом.

Разумеется, ставка на создание государства Израиль автоматически снимала с повестки дня вопрос о еврейской автономии в СССР. Одно из двух: либо «Калифорния в Крыму», либо Израиль в Палестине. Но в решении палестинской проблемы все большую активность стали проявлять США и Англия, а Сталин не мог допустить, чтобы ближневосточные дела решались без СССР. Сталин знал (и учитывал это), что большинство лидеров освободительного движения Палестины не только выходцы из России (Бен-Гурион, Голда Меир, Бен Цви и др.), но и люди социалистической ориентации, значит существуют шансы создать очаг социализма на Ближнем Востоке. И не случайно в журнале «Новое Время» (1946 год) появилась статья Вышинского, замнаркома иностранных дел СССР. В ней он ратовал за немедленное создание национального очага евреев на своей исторической родине, даже вопреки тем, кто не разделяет такого мнения. О причинах же такой «любви к евреям» автор, естественно, умалчивал. В сущности шла активная подготовка общественного мнения к тому, что СССР займет твердую позицию в вопросе создания государства Израиль. И действительно в ходе дискуссий в ООН по вопросу разделения Палестины на два государства — арабское и еврейское — советская делегация заняла однозначную и определенную, подчеркнуто произраильскую позицию. Любопытны воспоминания Василия Акимовича Тарасенко, главы делегации Украины в ООН:

«Минимум раз десять я выступал по палестинскому вопросу на сессии Генассамблеи в 1948 году… Что касается советской делегации, то отношение ее к еврейскому вопросу было полупрохладным. Конечно, была директива, подписанная Сталиным, предписывавшая голосовать за создание Израиля. Ослушаться смельчаков не нашлось, но недовольный шепоток ходил».

Словом, еврейский вопрос в послевоенный период стал одном из главных в мировой политике. А между тем, в самом СССР он занял тоже весьма заметное место. Для тогдашнего руководителя НКВД Абакумова, вступившего в борьбу с самим Молотовым, еврейский вопрос оказался замечательным козырем. Обстоятельства того послевоенного времени таковы, что тысячи обездоленных евреев, потерявших всех, вся и все во время войны, обращались к Михоэлсу за помощью, а он не мог не реагировать на это. Все это сделало его в глазах Абакумова этаким вождем, выступающим от имени всех евреев. Что было непозволительно, а главное, Абакумов знал, как воспримет все это Сталин — в стране, где есть «большой» вождь, «маленьким вождям» места нет.

Смертельная лавина, надвигавшаяся на Михоэлса и вместе с ним на всех советских евреев, торможению уже не поддавалась, к тому же еврейский вопрос в самом СССР, как и создание государства Израиль, в равной мере не нужны были, опротивели Сталину. Но он вынужден был заниматься им.

Помощник Молотова дипломат Ветров в одной беседе воспроизвел слова Сталина: «Давайте согласимся с образованием Израиля. Это будет как шило в заднице для арабских государств и заставит их повернуться спиной к Британии. В конечном счете британское влияние будет полностью подорвано в Египте, Сирии, Турции и Ираке».

Итак, крымская республика неугодна Сталину, Израиль нужен лишь во имя временных стратегических целей, евреи со своими вечными проблемами надоели — зачем и кому тогда нужен Михоэлс? Не начать ли решение «еврейского вопроса» с него?

Вскоре последовала логическая развязка — убийство Михоэлса в Минске в ночь с 12 на 13 января 1948 года…

В России, да и в Израиле, бытует мнение, что Михоэлс был патриотом СССР, но никогда не был сторонником возрождения государства Израиль. Смею утверждать, что это не так. Последний, так и не осуществленный спектакль, который готовил Михоэлс в ГОСЕТе, был «Реубени» по пьесе Д.Бергельсона. Сам образ Реубени взывает евреев к свободе, немыслимой без воссоздания своего государства на исторической родине. Репетиции этого спектакля Михоэлс проводил сам, работая неистово и одухотворенно. Последняя репетиция состоялась в день его отъезда в Минск 7 января 1948 года. М.С.Беленький, близкий друг Михоэлса и сподвижник по театру, рассказал мне:

«После утренней репетиции «Реубени» Соломон Михайлович заговорщески поманил меня пальцем. Я пошел за ним. С мальчишеской быстротой мы выбежали из двери служебного хода театра и также мгновенно оказались в квартире писателя Дер Нистора, который жил в том же доме, где был ГОСЕТ. Михоэлс достал из бокового кармана бутылку водки, разлил понемногу всем нам и произнес знаменитый тост, который евреи диаспоры говорят в первый пасхальный вечер: «В этом году мы празднуем пасху здесь, а в следующем году в Земле Израиля. Впрочем пусть каждый это решает для себя». Затем он закрыл пробкой бутылку и добавил: «Остальную часть мы допьем, когда свершится главное». Видимо, он имел в виду провозглашение государства Израиль».

До этого счастливого дня Михоэлс не дожил всего 121 день.

 Выражаем благодарность дочери Матвея Гейзера Марине за предоставленные нашей редакции архивы известного писателя и журналиста, одного из ведущих специалистов по еврейской истории.

И вечный путь к Земле Обетованной