Ностальгическая встреча старых друзей
Леха и Вовка сидели у Серого на кухне, ели селедку и горячую картошку, щедро сдабривая ее сливочным маслом, которое без зазрения совести толсто намазывали на ломти хлеба, пили водку и вспоминали.
Они познакомились в первом классе одесской школы для одаренных детей имени Столярского, и с тех пор так и остались ближайшими друзьями. Серый и Вовка играли на скрипке, а Леха на пианино, но читать и писать их учила одна учительница Сима Иосифовна.
Им было около тридцати, когда все вокруг потянулись в Израиль. И они, разумеется, тоже. Они помогали друг другу собираться, покупать холодильники, паковать видеомагнитофоны — теперь, когда они распродали все, — у каждого был, наконец, свой видак; и держали друг для друга очередь в длиннейшем хвосте на Малой Ордынке в Москве. Вовка и Серый даже умудрились вдвоем удерживать три очереди, так что Леха, у которого было уже трое детей, приехал всего на два дня. Получил свой штамп на визе и отбыл назад в Одессу к беременной Майке.
Поэтому вышло, что Леха со своим тяжеленным обозом, включающим еще и маму с папой и бабушку, и родителей жены, приехали уже после Войны в заливе. Так что Серый с Вовкой ему взахлеб рассказывали истории военного времени, а он, хоть слушал это уже не в первый раз, смеялся и напоминал забытые рассказчиками детали.
Картошечка была хороша, селедку в коробочках, уже нарезанную, с маслом и лучком принес Вовка. А Леха притащил бутылку водки и буханку черного хлеба. Они выпили за любимую учительницу гармонии Рафу Соломоновну Бройдо, и Вовка продолжал рассказ про забытый противогаз.
"Мне, знаешь, повезло. Я через две недели устроился на алюминиевый завод. На иврите, конечно, слов тридцать, но по-английски понимал. Так что мастер мог объяснить, чего он от меня хочет. Ну вот! Пришел я в ночную смену, а Рами спрашивает знаками:
— Где, мол, твой противогаз?
— Забыл, — говорю. — Шахахти.
Мы на смене втроем — третий, Моше, тоже спрашивает знаками, где противогаз.
"Ну,- думаю, — далась вам эта коробка на ремне!"
— Забыл! — говорю.
А тут как раз тревога. Они оба — раз! Напялили противогазы — сели на пол, прислонились спинами к стене и смотрят на меня стеклянными глазами. А я стою и думаю:
"Жалко, что у иракцев никакого газа нет. А то стал бы я тут у ваших ног корчиться, посмотрел бы, как вам такое понравится".
— А ты что бы хотел, — спросил, смеясь, Леха, — чтобы они из-за тебя, разгильдяя, жизнью рисковали?
— Ну, не знаю, — насупился Вовка. — Вы бы с Серым не надели, если я мог умереть на ваших глазах от газовой атаки. А тут сирена — отбой тревоги. И мне по радио Мордехай Кармон по-русски говорит, что уже все в порядке. И пошли работать.
— А-а! — завопил Серый. — Мордехай Кармон! А помнишь, он сказал: "Только что сообщили, что на Тель-Авив упала атомная бомба!" А мы с Любой сидим дома в Ришоне и это слушаем. Ясно, взрывная волна будет у нас через секунду. Смотрим друг на друга в последний раз, и тут он говорит. "Извините, говорит, я ошибся, это не атомная бомба, а иракская ракета упала на пустыре, жертв и разрушений нет".
— Конечно, помню, — закричал Вовка. — Никто из наших этого вовеки не забудет. Он же один объяснял по-русски по радио, что происходит. Все слушали, затаив дыхание — когда прятаться, когда противогазы, что заклеивать скотчем и куда класть тряпку, политую хлоркой. Ну и про атомную бомбу на Тель-Авив тоже. Я после алюминиевого завода по вечерам выходил поиграть на скрипке на улице — немного добавлял к зарплате и тем деньгам, что Дина зарабатывала на уборках. А тут я прямо среди ночи в январе выскочил в пижаме и сыграл во дворе двадцать четвертый каприс Паганини.
И они выпили за Мордехая Кармона.
— А я, сказал Леха, — снял квартиру в семь комнат в Хайфе — квартирные получили и мы, и мои мама с папой, и Майкины родители, и даже бабушка. Это было как жить на улице — огромные пустынные пространства, по которым носились дети и шаркала бабуля. Но мне сказали, что в "Хеврат Хашмаль" заправляют одни румыны, и если с кем-нибудь из них поговорить по-румынски, может помочь… Вот вы всегда смеялись, что мама учила меня румынскому, а — верите ли — я добрался туда и в лифте заговорил с одним… он меня повел к другому, тот позвонил третьему — и я через месяц получил место помощника инженера по эксплуатации участка. Ну, не то, что место и зарплату, а двухмесячный испытательный срок и гроши. А был совершенно счастлив. Беременная жена, мама и теща на уборках и со стариками, папа сшивает на машинке кусочки кожи для каких-то сумок, тесть смотрит за детьми и зубрит иврит день и ночь, а я инженерствую и сам себе не верю.
Потом Майка родила Роничку, а меня как раз взяли на зарплату, и обещали через пару лет квиют.
Вовка и Серый покивали — квиют — постоянство — мечта каждого.
— Еще по одной — сказал Вовка. — За детей!
— Нет, — ответил Сергей. — Я вам постелил в гостевых комнатах. Вы можете продолжать, а у меня завтра операция очень сложная. Да еще ее будут снимать для госпиталя Слоун-Кеттеринг. Они просили подробности. Методика моя описана в журнале, но у них не очень получается. Так что завтра я должен быть как огурчик.
— Я тоже пойду спать — сказал Вовка. — Мне рано уезжать. А то от твоей Кейсарии до Тель-Авива можно в пробке два часа ехать. Завтра последняя репетиция с оркестром, а вечером лечу на гастроли.
— Счастливо, ребята, сказал Леха. — Успехов вам! А я выйду, погуляю у моря. Мне под шум прибоя думается хорошо. Тут у меня один проект недодуман. Так что завтра я встану попозже. Ну, опоздаю на работу разок. Секретарша меня прикроет. Ключ у кого оставить?
— Охраннику отдай внизу, — сказал Сережа, убирая со стола и позевывая. — Спокойной ночи, ребята. Люба приедет — страшно огорчится, что ее не было. Жаль, за жен не выпили. Хорошие у нас жены..
Персональный блог автора: ottikubo.livejournal.com. Перепечатки не разрешены без согласия автора. Связаться с Нелли Воскобойник можно по электронному адресу [email protected]
ОТ РЕДАКЦИИ
На "Лабиринте" продаются новые книги Нелли Воскобойник "Вы будете смеяться"
Это теплая, искренняя, смешная и грустная книга о больнице Хадасса. Вы будете одалживать ее соседям и пересказывать знакомым. И еще будете смеяться и плакать, в том числе одновременно.
