Наследие человека, который основал стартап по перевозке пассажиров из Яффского порта в еврейские поселения
Слава ШИФРИН
В конце XIX века жил в Яффо человек по имени Мордехай Дискин. Родом он был, как и всё прогрессивное человечество, из города Гродно. В молодости учился в йешиве, считался там одним из самых перспективных учеников. Потом, ввиду тяжёлого материального положения, йешиву пришлось оставить, и занялся Дискин выращиванием овощей (хотя всю жизнь продолжал самостоятельно учить Тору).
Женитьба тоже материальное положение не улучшила, и в 1882 году 43-летний Мордехай Дискин в поисках лучшей доли приехал в Палестину.
Семья Дискиных поселилась в новом еврейском поселении Петах-Тиква, где они продолжили заниматься тем, чем занимались в Гродно — сельским хозяйством. Но почва петах-тиквовская оказалась хуже белорусской, соседи позлее, воды поменьше, зато малярийных комаров побольше. И после десяти лет ожесточённой борьбы с климатом, засухой и лягушками, которые заполняли только что вырытые колодцы, Дискин переехал в Яффо, где снял комнатушку в арабском доме, на последние средства купил двух лошадей и телегу и основал стартап по перевозке пассажиров из Яффского порта в еврейские поселения. При этом всё свободное время — между рейсами, рано утром до первого пассажира и ночью после последнего пассажира — Дискин посвящал изучению святых книг, и даже находил время вести уроки Торы в яффской синагоге.
За учёность, за манеру на простой вопрос (например, "Сколько стоит проезд?" или "Как долго нам ещё ехать?") отвечать долгими философско-религиозными трактатами, Мордехай Дискин получил прозвище "Мотл-Философ".
Когда "Мотла-Философа" спрашивали, не обидно ли ему — образованному человеку, почти мудрецу и без пяти минут раввину, работать извозчиком, он отвечал:
"Совсем не обидно! Вот если бы я уехал в Америку, мне было бы обидно заниматься такой презренной деятельностью, а в Земле Израиля любая работа почётна и благословенна".
И вот через 130 лет после Мотла-Философа, страдая от жары, обливаясь пОтом и отмахиваясь от пусть не малярийных, но от этого не менее назойливых комаров, везу я свою телегу, запряжённую тощими сонными голодными программистами, по кривой ухабистой дороге израильского хайтека и думаю:
"Какое всё же счастье, что я не в Америке!"
