Среди нацистских преступников, поиску которых в Израиле придавалось первостепенное значение, был Алоиз Бруннер — гауптштурмфюрер (капитан) СС, лично отвечавший за депортацию в концлагеря евреев Вены, Берлина, Греции, Франции и Словакии
Петр ЛЮКИМСОН
Как уже было сказано в статье "Список Бегина", тогдашний глава "Моссада" Исер Харель считал, что на аресте Эйхмана и Менгеле вполне можно было остановиться. Но после того, как Эйхман назвал Бруннера своим ближайшим сподвижником по "окончательному решению еврейского вопроса", Харель был вынужден включить его розыск в список оперативных задач "Моссада".
Как и в случае с Эйхманом, первую достоверную информацию об Алоизе Бруннере предоставила прокуратура ФРГ. По ее данным, Бруннер в отличие от других нацистских преступников решил найти убежище не в Латинской Америке, а на Ближнем Востоке, и поселился в Дамаске.
Следующая информация о Бруннере пришла от Франца-Питера Кубински – немца, который после войны принял ислам, поселился в Египте, был активным членом местного землячества и заодно подрабатывал на жизнь… в качестве агента "Моссада". Во внешней разведке очень скоро убедились, что Кубински патологический лжец, и значительная часть предоставляемых им сведений не заслуживает доверия. Однако его сообщение о том, что Алоиз Бруннер прибыл из Дамаска в Каир, чтобы пройти курс лечения, оказалась верной. Было установлено, что Бруннер живет в Дамаске под именем Георга Фишера, числится советником президента Сирии по вопросам безопасности и называет себя доктором, хотя не имеет даже законченного среднего образования. В числе прочего, был установлен и адрес Бруннера – в доме на улице Джорджа Хадада.
В мае 1961 года в Дамаск был направлен поступивший на работу в "Моссад" бывший боец спецназа по прозвищу Нир. Разумеется, он путешествовал под видом туриста из Франции и для начала отправился в Бейрут, а уже оттуда в столицу Сирии. В Дамаске Нир наведался на улицу Джорджа Хадада, завел пустячный разговор с хозяином магазинчика, располагавшегося на цокольном этаже дома Бруннера, и стал как бы невзначай наблюдать за прохожими. Через некоторое время он увидел, как в подъезд дома вошел человек, почти точно подпадавший под словесный портрет нацистского преступника. На вопрос Нира хозяин магазинчика заметил, что этот человек — единственный живущий в доме европеец, по происхождению, кажется, немец.
Сомнений в том, что это и есть Алоиз Бруннер, практически не оставалось. Чтобы убедиться в этом окончательно, Нир поднялся и позвонил в квартиру "доктора Георга Фишера". Открывшему дверь рослому мужчине с длинными, как у орангутанга, руками, он сказал, что разыскивает одного своего знакомого и, видимо, ошибся дверью. Мужчина, явно что-то заподозрив, отреагировал на "ошибку" крайне агрессивно. Однако теперь Нир был уверен на все сто, что говорил именно с Бруннером.
Получив подтверждение от Нира, Ицхак Шамир, глава подразделения "Мифрац", которое отвечало за работу "Моссада" в арабских странах, отдал указание начать разработку операции по ликвидации Алоиза Бруннера: похищать его в Дамаске и доставлять в Израиль, как Эйхмана, сочли невозможным. После долгих дебатов было решено ликвидировать Бруннера с помощью взрывчатки, запечатанной в конверт наподобие бандероли.
9 сентября 1961 года Нир снова появился в Дамаске и остановился в гостинице "Аль-Абдин". В номере он собрал взрывное устройство, уложил его в пакет и направился к дому Бруннера в надежде, что владелец магазинчика, с которым у него сложились приятельские отношения, передаст пакет "доктору Фишеру". К его разочарованию магазинчик был закрыт, а хозяин соседнего магазина радиотоваров передавать пакет наотрез отказался. Тогда Нир отправился в почтовое отделение и заявил, что хотел бы отправить небольшую бандероль заказной почтой. Служащая почты заинтересовалась было содержимым пакета, но на счастье Нира вскрывать его не стала, а удовлетворилась сообщением, что в нем финансовые документы. Она лишь попросила отправителя написать на обороте обратный адрес. Молодой человек на ходу придумал адрес, черкнул его на конверте и поспешил покинуть почтовое отделение. Сразу после этого Нир направился в Бейрут, а оттуда ближайшим рейсом во Франкфурт. Уже из Франкфурта он позвонил Шамиру и сообщил, что задание выполнено: "письмо" должно дойти до адресата.
Читайте в тему:
Теперь оставалось только ждать. Но день проходил за днем, а в Дамаске, судя по сообщениям в СМИ, вернее, отсутствию таковых, было все спокойно. Наконец почти через неделю в сирийских газетах появилось сообщение о том, что 13 сентября в 12:54 в одном из почтовых отделений Дамаска раздался взрыв. В результате инцидента пострадал и был доставлен в больницу некий иностранный гражданин, имя которого не сообщалось. Судя по всему, "письмо" свою роль выполнило. Но, во-первых, было неясно, Алоиз ли Бруннер стал жертвой взрыва, а во-вторых, остался ли он в живых и если остался, то в какой степени пострадал. Понадобилось еще несколько дней, прежде чем действовавший в Дамаске агент сообщил, что пакет действительно вскрыл Алоиз Бруннер, но в результате взрыва получил относительно легкое ранение. В основном, у него пострадали глаза, и врачи пришли к выводу, что его зрение может серьезно ухудшиться.
Разумеется, это был совсем не тот результат, на который рассчитывали в штаб-квартире "Моссада".
В следующий раз об Алоизе Бруннере вспомнили только в 1978 году – в связи с решением Бегина. Однако за прошедшие 17 лет многое могло измениться, и подготовку операции надо было начинать с нуля.
На сей раз в игру вступил агент по прозвищу Жесть – боснийский мусульманин, воевавший в партизанском отряде вместе с Иосипом Броз Тито, но после войны разошедшийся с ним по идеологическим вопросам. Жесть обрел политическое убежище в Швейцарии, но поддерживал связи с соплеменниками по всему миру. Среди его знакомых был и Элиаз Дарбич (Дервиш) аз-Салиман, тоже боснийский мусульманин, только воевавший на стороне нацистов. Аз-Салиман жил в Дамаске и выразил готовность познакомить Жесть с Бруннером.
В ноябре 1978 года Жесть отправился в Дамаск, познакомился с Бруннером и составил подробный отчет об этой встрече. До января 1980-го он трижды побывал в сирийской столице и привез немало ценной информации об образе жизни Бруннера. В том числе — и о том, что бывший нацист увлекается лекарственными растениями и выписывает их семена, а также получает журнал и рекламу из Общества любителей лекарственных растений, действующего в австрийском городе Карлштейне. А еще Жесть передал "Моссаду" номер телефона и почтового ящика Бруннера.
Побывавший в 1979 году в Дамаске сотрудник подразделения "Кейсария" В. подтвердил информацию Жести: Бруннер проживал под тем же именем Георга Фишера и на той же улице, только сменил квартиру. В. доложил, что несколько часов наблюдал за Бруннером с расстояния в 50 метров.
После этого другой агент "Моссада" направился в Карлштейн, зашел в офис Общества любителей лекарственных растений и набрал рекламные буклеты и фирменные конверты этой организации. А технологический отдел "Моссада" занялся подготовкой мощной взрывчатки. Конверт со взрывчаткой был отправлен из Австрии в Израиль и дошел до места без приключений. Это означало, что он может дойти и до Дамаска.
Весной 1980 года операция вступила в решающую стадию. Двое сотрудников "Моссада" выехали в Карлштейн. 21 мая они в гостиничном номере собрали взрывное устройство, поместили его в конверт и направились на почту. Однако конверт оказался слишком толстым, никак не хотел пролезать в прорезь почтового ящика и, в конце концов, надорвался. Агентам пришлось вернуться в гостиницу и приготовить новый концерт. На этот раз конверт благополучно вошел в почтовый ящик, а агенты выехали в Вену. Правда, с приключениями — по дороге их машина влетела в канаву, и им понадобилась помощь местных пожарников. Но главное было сделано, и теперь сотрудникам "Кейсарии" оставалось лишь теряться в догадках, сработал ли план.
2 июля 1980 года их терпение лопнуло, и они набрали номер домашнего телефона Бруннера. Трубку взял человек, назвавшийся его близким родственником, и сказал, что герр Фишер, к сожалению, не может подойти к телефону, так как у него снова взорвался в руках почтовый пакет, и он угодил в больницу. Однако в каком состоянии пребывает герр Фишер, он не сказал. Тогда один из сотрудников "Моссада", отменно владевший арабским языком, позвонил в дамасскую больницу, представился родственником жены Бруннера и поинтересовался его состоянием. Ему ответили, что в принципе господин Фишер легко отделался, но у него серьезно повреждены кисти, и, видимо, он уже никогда не сможет вернуться к нормальной жизни.
В "Моссаде" некоторое время обсуждали, не подбросить ли журналистам информацию о том, что Георг Фишер, пострадавший от взрыва в Дамаске, является нацистским преступником Алоизом Бруннером, и что за покушением на него стоит организация "Те, кто никогда не забывают", но отказались от этой мысли.
Алоиз Бруннер скончался в Сирии в 2010 году в возрасте 98 лет.
[nn]
Олег ЮСУПОВ | Израильские "мальчики", ставшие "ангелами смерти"
