«Психолог с фотоаппаратом» — так специалисты характеризуют творческий метод выдающегося мастера середины прошлого века Филиппа Халсмана, который считается родоначальником сюрреализма в фотоискусстве. В нынешнем году со дня его рождения исполнилось 115 лет
Фрэдди ЗОРИН
Родился Филипп в 1906 году в Риге, в еврейской семье стоматолога Мордуха (Макса) Халсмана и его супруги Иты Гринтух, школьной преподавательницы. С детства был одаренным ребенком: легко воспринимая иностранные языки, изучил латынь, немецкий, французский и русский. Окончил школу, будучи признанным «лучшим учеником класса». Увлекшись фотографией в подростковом возрасте, юноша получил в подарок фотоаппарат и начал делать первые снимки, по которым трудно было предположить, что в этом и есть его призвание.
Подросшего парня отправили в Дрезден – изучать электротехнику. Отец навещал отпрыска, и во время каникул они вместе путешествовали – благо, финансовое положение семьи позволяло это. Но в один из сентябрьских дней 1928 года радость совместного времяпрепровождения сменилась большой бедой: во время прогулки по австрийскому Тиролю Мордух сорвался с высоты. По рассказу Филиппа, кода тот спустился к месту падения, отец был еще жив, но сдвинуть его с места сын не смог, он бросился искать помощь. Когда вскоре вернулся с местным пастухом, тело родителя было уже бездыханным. Свидетелей самого происшествия не было, и Филиппа арестовали по подозрению в отцеубийстве. Версию несчастного случая суд не принял, тем более что Филипп повел себя на процессе странно. Видимо, трагическая смерть отца нанесла ему глубокую психологическую травму, а в таком состоянии человек, да еще такой молодой и впечатлительный, едва ли способен контролировать себя, отвечая за каждое слово и за каждый жест.
Мотив преступления следствие не установило (да и не было его, судя по всему), тем не менее Филипп был осужден австрийским правосудием на десять лет каторжных работ. Сестра Филиппа Люба начала добиваться пересмотра дела, и вышло так, что процесс этот получил широкую огласку. В Европе в ту пору набирал обороты национал-социализм, и видные интеллектуалы усмотрели в суде над Халсманом новое дело Дрейфуса. Среди тех, кто поднял голос в защиту осужденного, были Зигмунд Фрейд, Томас Манн, Альберт Эйнштейн. Под давлением общественности дело пересмотрели. Формулировку «умышленное убийство» в приговоре заменили «непредумышленным убийством», снизив срок заключения до четырех лет. Но и на этом борьба за освобождение Филиппа не закончилась.
В итоге в 1930 году Халсман был помилован президентом Австрийской Республики, но с условием, что он покинет Австрию – незамедлительно и навсегда. Это спасло ему жизнь: с приходом к власти в Германии Гитлера и с ростом нацистского влияния в Австрии Халсман едва ли остался бы в живых.
Филипп поневоле открыл новую страницу в жизни: будучи выдворен из Австрии, он отправился во Францию. Законченного высшего образования у Халсмана не было. Он поступил в Сорбонну и решил открыть в Париже фотоателье, хотя фотомастеров там и без него хватало в избытке. Но тут начал проявляться его великий дар. А талант, как это справедливо утверждается, не скроешь. Уже вскоре работы Филиппа заинтересовали редакции популярных иллюстрированных изданий, а потом спрос начал опережать предложения.
А ведь Халсман должен был стать электротехником. Что ждало бы его, вернись он в Ригу? Но колесо Фортуны двинуло Филиппа в другую сторону. Фотографии Халсмана начали появляться в журналах «Vogue», «Voila» и «Vu», о его произведениях восторженно отзывалась пресса, упоминая Филиппа в числе лучших фотографов-портретистов страны. Большими творческими удачами мастера в ту пору стали портреты Поля Валери, Марка Шагала, Андре Мальро, Жана Жироду, Жана Пенлеве, Ле Корбюзье, Андре Жида и других ярких представителей французской богемы. Добавить здесь можно только одно: какие имена!
В Париже Халсман обзавелся семьей, и все складывалось как нельзя лучше, но грянула Вторая мировая война, которая быстро докатилась и до Франции. Семью Филипп отправил в Соединенные Штаты без особых проблем, а вот у него, с его латвийским паспортом, сложности при оформлении американской въездной визы возникли. Ее он дожидался в Марселе. Содействие в оформлении документов оказал Халсману Альберт Эйнштейн. Филипп в итоге попал в число наиболее известных деятелей науки и культуры, которым разрешено было на легальных основаниях пересечь океан.
10 ноября 1940 года Халсман прибыл в Нью-Йорк. В творческом плане ему не нужно было начинать все сначала: у него был уже опыт, были замыслы, которые он не успел реализовать в Европе. Но, разумеется, требовалось время, чтобы освоиться в новых условиях, примериться к реалиям жизни американцев, оценить тенденции развития фотоискусства в стране. Он продолжил заниматься портретной фотографией – она привлекала мастера более всего.
«Каждое лицо, которое я вижу, склонно прятаться – бывает лишь миг его откровения. Поймать это откровение стало целью и страстью моей жизни» — говорил фотограф, поясняя:
«Портрет не получится удачным, если заставлять человека принять ту или иную позу перед камерой или располагая его голову под определенным углом. Нужно спровоцировать «жертву», развлекая шутками, убаюкивая тишиной, задавать дерзкие вопросы, которые даже лучший друг или подруга не рискнули бы задать».
Этот тактический прием мастер применил, в частности, впервые фотографируя Мэрилин Монро. Когда актрису попросили встать в углу, вид у нее был такой, словно она попала в ловушку и не знает, как из нее выбраться. И тогда Филипп и два его ассистента начали развлекать кинозвезду – комплементами, шуточками, которые мужчины отпускают в адрес не каждой женщины, и Мэрилин оттаяла: заулыбалась, захихикала, стала кокетничать. А Халсман только этого и ждал. Во время непринужденного общения с Монро он успел сделать около полусотни снимков – потом было, из чего выбирать.
В 1941 году Филипп познакомился со знаменитым художником-сюрреалистом Сальвадором Дали. Их дружба и творческое сотрудничество продлилось почти три десятилетия. Для экстравагантного Дали фотоискусство стало еще оной сферой, где он мог реализовать свои творческие идеи. В 1948-м фотограф и художник создали композицию «Дали Атомикус», где запечатлены три летящие кошки, ведро выливаемой воды и сам Дали, зависший в воздухе. В шестичасовой фотосъемке были задействованы жена Халсмана — Ивон, три кошки и двадцать восемь ведер воды. А также ассистенты, которым пришлось сначала подбрасывать кошек и выливать из ведер воду, а после каждого сделанного кадра ловить тех же перепуганных кошек и убирать пролитую на пол воду. И все это происходило в ярком свете павильонных фотовспышек…
А вдохновило на эту работу Дали и Халсмана открытие планетарной модели атома. Есть свидетельство тому, что потребовались 28 дублей, чтобы снимок получился таким, каким мы можем увидеть его сегодня. В 1954 году Филипп Халсман выпустил книгу «Dali’s Mustache» («Усы Дали»), вместившую множество портретов мастера кисти, выглядевшего, как известно, всегда весьма оригинально.
Выдающимся «фотоперформансом» называют сюрреалистический портрет Сальвадора Дали, запечатленного рядом с большим черепом, сложенным, по задумке, из пластичных тел семи обнажённых женщин. Так переданы размышления мастера кисти о смысле бытия. Халсман для этой съемки целых три часа расставлял моделей по эскизу Дали. Работа получила название «Смерть в наслаждении» («In Voluptas Mors»). На другой фотографии – вытянутое лицо Сальвадора изображает циферблат часов, а стрелками служат «фирменные» усы сюрреалиста. На усах же Халсман и Дали отобразили историю марксизма – на этом фотоснимке к усам художника прикреплены белые бумажные кружочки с портретами идеологов коммунизма и партийных лидеров.
Надо понимать, что ни один снимок Халсмана не делался с использованием фотомонтажа, отсутствовал тогда и фотошоп, с помощью которого ныне можно сотворить все, что угодно. Необходимы были смелые постановочные идеи, изобретательность и колоссальное терпение, чтобы создавать кадры, полные легкости и света. А ведь за каждым из них стояли и большой труд, и своя история, и, конечно же, гений Филиппа Халсмана – «охотника за откровениями».
Продолжая дружбу с Альбертом Эйнштейном, который дважды, напомним, принял участие в судьбе Халсмана, Филипп пригласил великого ученого на фотосессию, и один из сделанных тогда портретов Эйнштейна стал самым удачным. Позже, в 1966-м, именно это изображение было использовано на почтовой марке, выпущенной в честь выдающегося физика, а в 1999-м эта фотография появилась на обложке журнала «Time», когда Эйнштейна признали «человеком столетия».
Сам же Филипп Халсман был принят на штатную работу в журнал «Life», и на обложках выпусков этого издания в общей сложности появилась 101 его фотография. Это – своего рода рекорд. Халсман был избран первым президентом созданного Американского общества журнальных фотографов, возглавив борьбу за профессиональные и творческие права своих коллег. В 1951 году по заданию Национальной широковещательной компании «Эн-би-си» он сфотографировал популярных комиков того времени: Милтона Берла, Сида Цезаря, Маркса Граучо, Боба Хоупа. Ему позировал и французский комик Фернандель, а также Бриджит Бардо, Анна Маньяни, Софи Лорен, Анри Матисс. Особо следует выделить Уинстона Черчилля и Джона Кеннеди – фотографии этих политиков, конечно же, прибавили автору славы, а его ателье – престижа.
В какой-то момент фотомастера посетила мысль: изображать героев своих фоторабот в прыжках. И это была не просто прихоть.
«Когда вы просите кого-то подпрыгнуть, — разъяснял Халсман, — внимание полностью сосредотачивается на прыжке, любая маска спадает и перед нами предстает реальное лицо человека».
А людские лица всегда оставались главным объектом внимания Филиппа. Он был убежден, что в лице кроется загадка каждой личности, некий секрет, разгадать который Халсман и стремился в фотопортретах, прибегая к различным техническим приемам: нестандартным ракурсам, необычному освещению, оригинальному построению композиции кадра. Но важно понимать, что все это не служило самоцелью, а использовалось мастером лишь для того, чтобы достичь максимальной выразительности и убедительности.
В 1952 году Халсман принял престижный заказ на официальный снимок почетного семейства автомобильного магната Генри Форда. Потрудиться пришлось тяжело: снимать на камеру предстояло девятерых взрослых и одиннадцать детей. И когда гостеприимная хозяйка дома предложила фотографу передохнуть за чашечкой чая, он неожиданно обратился с просьбой: он хотел сфотографировать ее в прыжке. Обаятельная женщина, с высоким положением в обществе, тем не менее, не колеблясь, согласилась, незамедлительно, с улыбкой расстегнула и сняла обувь. Затем последовали прыжки Одри Хепбёрн, Грейс Келли, герцогини и герцога Виндзорских, Роберта Оппенгеймера, Ричарда Никсона (будущего президента США). Всего таких фотографий набралось около двухсот, включая и зафиксированный камерой «полет» самого Филиппа Халсмана. Большая часть этих работ вошла в серию «Прыгающие картинки», опубликованную в 1959 году.
Альбом стал классикой фотоискусства. Следует участь: на фотосессию звездные личности приезжали в разном настроении, и Филипп прилагал максимум усилий, чтобы раскрепощать их и выводить на нужную ему орбиту. К примеру, Хёпберн согласилась на съемки во время развода с мужем, и ей уж точно не было весело. Но Халсман убедил ее попрыгать за якобы растущими высоко яблоками, демонстрируя тем самым, что человек должен находить силы, чтобы подниматься над своими проблемами. Среди других знаменитостей, чьи портреты создал Халсман, назовем Альфреда Хичкока, Мартина Льюиса, Пабло Пикассо, Фрэнка Синатру, Элизабет Тейлор, Барбру Стрейзанд, Мохаммеда Али – всех и не перечислишь.
В 1958 году журнал «Popular Photography Magazine» включил Халсмана в список «Десяти величайших фотографов мира». А в 1975-м он получил премию за достижения в области фотографии от Американской ассоциации журнальных фотографов. Знаменитый портретист провёл по всему миру много выставок, которым неизменно сопутствовал успех. Фотограф, кроме всего прочего, знакомил Запад с выдающимися людьми, жившими за «железным занавесом» в период так называемой «холодной войны». Более двух месяцев пробыл тогда Халсман в Советском Союзе, запечатлев на пленку 60 политиков, писателей, композиторов, певцов и танцоров. По мнению знаменитого литератора Арта Бухвальда, лауреата Пулитцеровской премии, который был лично знаком с Халсманом, тот сумел убедительно доказать, что одна фотография может стоить больше тысяч слов. «Он проникал в души своих героев, и открывал нам их», — указывает Бухвальд в предисловии, написанном им к одной из книг, рассказывающих о жизни и творчестве Филиппа Халсмана.
Из жизни Халсман ушел в Нью-Йорке 25 июня 1979 года. В мае 2006 года в честь столетия со дня рождения фотомастера в Риге, на улице Скарню, на боковой стене «Музея декоративного искусства и дизайна» был установлен оригинальный памятник Филиппу Халсману работы знаменитого художника и скульптора Григория Потоцкого. Скульптурное изображение было создано за несколько лет до этого, но первоначально находилось в фойе городской ратуши.
«Это знак благодарности великому гражданину своей страны, — подчеркнул автор памятника. — Любой уважающий себя житель Латвии должен испытать чувство национальной гордости за то, что у него был такой земляк, как Халсман».
В 2007 году на экраны вышел художественный австрийско-британский фильм «Jump!» («Прыгай!») режиссёра Джошуа Синклера. Лента эта основана на рассказанной нами вкратце истории судебного процесса по делу Филиппа Халсмана. Фильм повествует об антисемитских настроениях, царивших в Австрии в период между двумя Мировыми войнами, и о том, как эта удушливая атмосфера отразилась на судьбе Халсмана-младшего, который оказался «не в то время не в том месте». Фильм этот был удостоен награды на Фестивале еврейского кино в 2009 году.
Работы Халсмана можно увидеть во многих галереях и музеях по всему миру. Внук мастера фотопортрета Оливер выпустил книгу воспоминаний «Неизвестный Халсман», рассказав о том, каким запомнился Филипп своей семье.
«В юности я в основном интересовался литературой и мечтал стать писателем, — вспоминал Филипп. — Писателями, которыми я восхищался, прежде всего, были Толстой и Достоевский. Оба очень мало интересовались стилем, и оба использовали язык не как художественный инструмент, а только как средство для ясного выражения своих мыслей. Меня поразила их психологическая глубина, их честность и отсутствие искусственности. Вот — качества, которых я пытался достичь в своих фотографиях».
И это фотомастеру, безусловно, удалось. Его снимки не только «прыгающие», но и говорящие – часто о том, о чем не расскажет и объемный текст…
[nn]
_09633u.jpg){kind=link}