Холокост и… племянница Достоевского
Леонид ТЕРУШКИН
3 апреля 2021 г. в журнале "ИсраГео" была опубликована статья «Ужасы Шоа из первых уст». Автор — Владимир Иткинсон (Нацрат-Илит). Когда я начал читать статью, то сразу же обратил внимание на знакомые фамилии и названия населенных пунктов. Не говоря уже про самые первые строки:
"Передо мной — толстая школьная тетрадь на 170 страниц. На обложке — короткая запись: "Евреи при гитлеровцах".
Мне сразу вспомнилась толстая школьная тетрадь, с которой я и мои коллеги из Центра «Холокост» познакомились еще более десяти лет назад. Да, в этой тетради, как написал В. Иткинсон, — «опаленные войной воспоминания евреев, переживших Холокост, рассказы местных жителей — свидетелей расстрелов, издевательств, невероятных мучений евреев». Автор написал, что тетрадь эта долго хранилась в семье Павла и Людмилы Ханин и добавил: «…не удалось найти собирателя этих драгоценных записей».
Увы, В. Иткинсон, которого, к сожалению, сегодня уже нет с нами, все-таки плохо искал. А ведь достаточно было только обратиться к нам в Москву.
Автор этой рукописи — Елена Алексеевна Иванова. Это ее тексты, которые в 2012 г. опубликованы в книге «Вызывая огонь на себя» (составители И.А. Альтман, Л.А. Терушкин, Е. В. Тестова) в серии «Российская библиотека Холокоста». Книга доступна на сайте НПЦ «Холокост». Но про автора хочется написать поподробнее, тем более как раз в нынешнем году — 125 лет со дня ее рождения.
Елена Алексеевна Иванова (1896 – 1972), внучатая племянница Федора Михайловича Достоевского, была широко известна на Брянщине: педагог, историк-краевед, собирательница документальных свидетельств о партизанах и подпольщиках Великой Отечественной. А последним делом ее жизни, занявшем более десяти лет, стал сбор свидетельств о Холокосте и еврейском сопротивлении.
На рубеже 60-х -70-х годов, когда на эту тему в СССР было наложено негласное табу, Елена Алексеевна готовит к печати рукопись «Положение евреев при «новом порядке» гитлеровских оккупантов в 1941 -1943 гг.».
Что же привело сельскую учительницу, не имевшую никакого личного отношения к трагедии еврейского народа, к созданию этого уникального текста?
Детство и юность Елены Алексеевны, родившейся в Вологде, прошли в Рязани. После окончания гимназии она училась на историко-философском отделении Московских высших женских курсов. После окончания института работала на Урале и в Казахстане; за трудовые успехи была награждена орденом «Знак Почета». С 1951 года жила на Брянщине. Сначала преподавала историю в Трехбратской средней школе Дубровского района, потом – в Сещинской школе. После ухода на пенсию переехала в поселок Дубровка, где организовала исторический кружок с целью сбора свидетельств о партизанах — героях Брянщины.
С середины 50-х годов прошлого века Елена Алексеевна, уже немолодая женщина, обходит дом за домом, записывает и анализирует воспоминания о войне. Её ученики, знакомые, земляки начинают приносить свидетельства о жизни их родных в оккупации. Е.А. Иванова ищет и находит уникальные сведения об участниках партизанского движения на Брянщине, Смоленщине, Орловщине. Она ведет переписку с очевидцами событий, встречается с ними, записывает живые рассказы, уточняет данные, находит новые адреса; кропотливо работает в архивах Москвы, Смоленска, Брянска.
Собранные материалы публиковались автором в «Красной Звезде», «Учительской газете», «Литературной газете», «Брянском рабочем». Выделим статьи Е.А. Ивановой в сборнике документов и материалов по истории партизанского движения на Брянщине, вышедшего в конце 50-х гг. Именно по материалам, собранным Еленой Ивановой, писателем Овидием Александровичем Горчаковым была создана повесть «Вызываем огонь на себя», впоследствии экранизированная режиссером четырехсерийного телефильма Сергеем Колосовым – первого отечественного телесериала (1964 г.)
По всей видимости, изучая интернациональное подполье, Елена Алексеевна осознала, что среди партизан и подпольщиков, равно как и среди жертв «нового порядка» на Брянщине, было немало евреев. Они и стали героями ее последней книги.
Тематика публикуемой рукописи Е.А. Ивановой очень разнообразна. Драматизм судеб в смешанных браках; роль полицаев и их судьбы; сведения о тех, кто наживался на гибели евреев рассказаны простым языком со слов очевидцев. Это реальные микроистории о каждом погибшем земляке. Они и выстроены как их минибиографии. А также биографии тех, кто спасал. Или предавал. Рассказы соседей и земляков откровенны и бесхитростны; со всеми наслоениями как личных отношений, сплетен, домыслов и слухов, так и реальных фактов. Война вызвала страшные дилеммы, особенно в смешанных семьях. Вот лишь один из примеров:
«Манукову, фельдшеру, приказали развестись с женой. Сказали: «Если не разведешься, то и с тобой будет то же, что со всеми евреями».
Потрясают рассказы о выдаче родной сестрой ушедшего на фронт жителя Дубровки его детей и жены-еврейки или изгнание еврейской родственницы из дома:
«Нина была сиротка. Отец и мать её умерли. Жила она у брата. Брат был на фронте. У него была русская жена. При немцах она стала гнать Нину из дома как еврейку».
И некоторые из тех, кто выдавал или присваивал себе чужое добро – вот они, рядом, живут на соседней улице…
В книге приведения сведения о гибели никому не известных жителей России. Но это типичные, малоисследованные обстоятельства Холокоста в регионе, не отраженные никакими другими источниками. Есть среди них и данные о казни родных известного авиаконструктора С. А. Лавочкина в деревне Петровичи Смоленской области, которые не были ранее опубликованы.
В совокупности, эти свидетельства характеризуют не только события войны, но и самих рассказчиков, их отношение к трагедии 20-25 лет спустя.
Одна из центральных тем, которая поднимается Е.А. Ивановой в рукописи – это тема спасения. Автора интересует вопрос: как смогли спастись евреи, когда шансов на спасение почти не оставалось; кто и как им реально помогал; поднимает вопрос о силе духа самих жертв. Именно об этом повествуют рассказы о выживших детях, выбравшихся из ям, куда сваливались тела расстрелянных людей; о девушке, скрывавшейся от немецких офицеров под периной…
Наряду с этим фиксируются и бытовые проблемы, которые редко поднимались ранее в литературе о Холокосте, да и войне вообще. К примеру, в свидетельстве, посвященном семье Слуцкеров, рассказывается, как после их расстрела имущество было присвоено соседкой: она не вернула ничего даже когда после войны в поселок приехала единственная выжившая дочь погибших.
Один из важных сюжетов рукописи – ситуация с памятниками жертвам Холокоста и инициативы по их установке в середине 60-х гг. Это абсолютно неизвестная тема в историографии. Респондент, встреченный в Рославле на еврейском кладбище в 1964 г., рассказал Е.А. Ивановой:
«Мой тесть и я ставили памятник на общей могиле расстрелянных евреев в 1946 или 1947 году. Ставили от еврейской общины. Теперь она не существует. Никто не следит за могилой, и там все пришло в запустение».
О действиях самой Ивановой узнаем из ее примечания:
«Стоял памятник из грубого мрамора. Изгородь … пришла в разрушение. Несколько звеньев её лежат на земле. Во многих местах прутья исчезли. Население растащило их для хозяйственных нужд. Могильный холм сровнялся с землей – только осталась покатость к низу, поросшая травой. Видно, что здесь паслась корова – лежат лепешки сухого навоза. Такова была картина в 1964 году. Видно было, что рославльскому начальству нет никакого дела до исторических мест. Тогда я начала хлопотать о памятнике. Евреи быстро поддержали меня, собрали деньги. Через четыре года – в 1968 году – был открыт памятник».
Из рукописи можно узнать, как непросто было организовать установку памятника; как реагировали на эту инициативу власти, местные евреи – директора предприятий, энтузиасты из Москвы и Риги. Один из разделов публикуемой рукописи автор назвала «Материалы из архивов и книг». Он открывается отрывком из обширной статьи Е.А.Ивановой: «Будни партизанской бригады» (Запись воспоминаний партизан), опубликованной в 1959 г. в сборнике «Партизаны Брянщины», том I. Там же даны списки имен евреев-партизан Брянщины, собранные в смоленских и московских архивах. Е.А. Иванова зафиксировала имена 14 командиров и комиссаров партизанских отрядов и разведгрупп, 52 командиров отделений и рядовых бойцов-евреев 7 партизанских отрядов и бригад. Первое свидетельство – письмо о евреях-партизанах — датировано февралем 1958 г.
Отдельно автор приводит список установленных ею жертв Холокоста в Смоленской области. Завершает рукопись список более 20 памятников евреям – жертвам нацистской оккупации на территории СССР, предоставленный ей московским краеведом, одним из немногих энтузиастов сохранения памяти о Холокосте в СССР А.М. Хавкиным.
Таким образом, в конце 1950-х -1970 г.г. Елена Алексеевна на краеведческом материале провела уникальную работу по фиксации сведений о различных аспектах Холокоста: уничтожение евреев и участие в этом местных коллаборационистов; выдача евреев земляками; попытки укрывательства и спасения евреев; участие евреев в партизанском движении; увековечение памяти жертв Холокоста. Можно смело утверждать, что после создания в середине 1940-х гг. «Черной книги» Ильи Эренбурга и Василия Гроссмана (увидевшей свет в СССР лишь в 1991 г.), никто, кроме Е.А.Ивановой, не вел в Советском Союзе столь тщательной поисковой работы. Одновременно, это была первая комплексная научная работа в отдельном взятом регионе.
Особый интерес представляет анализ «творческой лаборатории» автора, организация ею не только поисковой работы, но и фиксации данных. Несомненно, что Елена Алексеевна хорошо знала методы проведения опросов: то, что сегодня мы называем «устной историей». Материал рукописи представлен Е.А. Ивановой, как правило, в форме рассказов очевидцев или родственников о судьбе еврейской семьи или отдельного человека, либо о конкретном событии. Автор указывает не только фамилию, имя и отчество респондентов, но и их адрес, а в ряде случаев – и возраст, либо дату рождения, особенности состояния здоровья и статуса («пенсионер по ранению на войне»). Любопытны характеристики некоторых респондентов:
«Сильно глухая, шепелявая. Плохо понимает, что у неё спрашивают».
Тщательно фиксировались места, где брались интервью: «встреча на еврейском кладбище», «на курорте», «в гостинице», «встреча в поезде» и т.д. Некоторые свидетельства состоят лишь из указаний: у кого можно получить информацию. Внесение таких данных в текст позволяет проследить хронологию и методику поисковой работы автора. Например, в 1970 г. в своей поездке на Северный Кавказ она записывает рассказы евреев о гибели их родных – это никак не связано с Брянской областью. Но эти воспоминания Елена Алексеевна не может не зафиксировать. Таким образом, автор становится летописцем Холокоста на всей территории СССР.
Иногда рассказчики отказывались представиться – тогда давалось указание, чьи они соседи. К некоторым свидетельствам автор делала примечания, комментируя записанные факты, иногда выражая определенные сомнения в их достоверности, отмечая для себя необходимость перепроверки информации. Из комментариев Е.А. Ивановой можно почерпнуть ее отношение к услышанным рассказам и судьбах рассказчиков:
«Это одна из тех чудесных женщин – матерей, которые всю свою любовь, все свое большое сердце вкладывают в приемных детей и любят младших даже больше родного сына постарше. И ей безразлично, что один из сыновей китайчик, двое евреев и только родной сын русский».
Эти же примечания и комментарии позволяют не только характеризовать личность автора и ее отношение к теме, но узнать о круге ее интересов и других людях, которые фиксировали информацию о Холокосте, а также понять источники информации о возможных и перспективных направлениях поиска:
«А.М.Хавкин собирает фотоснимки памятников на братских могилах погибших евреев. Снимка памятника в Унече у него нет. Надо узнать, есть ли там теперь памятник».
В ряде случаев в текст заносились копии справок, подтверждающих рассказ (например, об участии в партизанском движении). Следует заметить, что записанная речь очевидцев не была исправлена или откорректирована Ивановой в соответствии с правилами современной орфографии. Речь опрашиваемых людей полна просторечных оборотов, диалектизмов. Именно это помогает воспринимать «героев» рукописи как реальных людей, живших в те страшные времена, а не как литературных персонажей. Хотя, на самом деле, рукопись нельзя рассматривать лишь как сугубо историческое исследование: бытовые зарисовки, комментарии Е.А.Ивановой, истории о выживании, спасении, гибели, а иногда и легкий юмор делают ее близкой к литературному произведению, чей сюжет позволяет сохранить постоянное внимание читателя.
Елена Алексеевна надеялась опубликовать эту рукопись (как отмечалось выше, другие ее работы о войне часто печатались в центральных газетах и документальных сборниках). Вероятно, инициатором отдельного издания (или рукописного сборника) выступал ее московский корреспондент А.М.Хавкин, который активно занимался историей Холокоста и в середине 60-хх гг. участвовал в публикации на русском языке книги М. Рольникайте «Я должна рассказать».
Но только сейчас этот бесценный источник, повествующий как о Холокосте, так и о людях, сохранявших и сохранивших память о нем в годы, когда о еврейских жертвах не принято было говорить публично, становится достоянием общественности.
Автор знаменитой в советских период повести назвал ее «Вызываем огонь на себя». И книга, и созданный на ее основе телесериал пользовались огромной популярностью у нескольких поколений читателей и телезрителей. Фильм до сих пор показывают на российских телеканалах. Но имени Е.А. Ивановой нет ни в титрах, ни в тексте повести. Об этом с горечью писал на страницах «Литературной газеты» в 1963 г. Самуил Глуховский в своем очерке, посвященной брянской учительнице. Символично, что о роли Е.А.Ивановой в установке памятника в Рославле написали еврейские газеты в Париже (под заголовком «Племянница Достоевского заботится об увековечении памяти евреев — жертв гитлеризма») и Варшаве, но не советская периодическая печать.
Читайте в тему:
Своей бескомпромиссностью, поисками правды не только в далеком прошлом, но и в современной жизни, обычная сельская учительница с необычной родословной и биографией, не могла не раздражать местных начальников. Да и не только их одних. Очевидно, что попытка мемориализации еврейских жертв Холокоста в годы политики государственного антисемитизма стала еще одной уязвимой стороной деятельности краеведа — подвижника, не побоявшейся в очередной раз «вызвать огонь на себя». Отнюдь не случайно Е.А. Иванова так и не смогла добиться персональной пенсии. В одном из ответов на ее ходатайство, местный чиновник, не стесняясь, указал:
«У вас заслуг нет»…
Рукопись Е.А.Ивановой сама по себе — вещь неординарная. Прежде всего, возникает вопрос о ее жанре. Это не личный дневник, хотя Иванова не только тщательно фиксирует факты из жизни её родного края, но и комментирует полученную информацию, дает характеристики респондентам и указывает обстоятельства записи. Этот текст, скорее всего, можно характеризовать как расширенный «Полевой дневник», в котором по тематическому признаку («судьбы евреев в оккупации») фиксировались свидетельства и рассказы самых разных людей – мирных жителей, партизан, подпольщиков, в том числе — об их собственной жизни и выживании в оккупации.
В личном фонде автора в Государственной архиве Брянской области (ГАБО) сохранилось пять других подобных тетрадей с разными названиями («Под игом оккупантов», «Народ свидетельствует – записки и воспоминания очевидцев партизанского движения и оккупационного режима» и др.). Но только данная рукопись (не имеющая копии в ГАБО) полностью посвящена еврейскому населению Брянщины и Смоленщины. Ее авторское название (с сохранением орфографии автора) — «Положение евреев при «Новом порядке» гитлеровских оккупантов в 1941 — 1943 гг.».
Автор этих строк вместе с учителем Дубровской школы Т. Г. Жуковой, уже много лет сотрудничающей с Центром «Холокост», изучали эти документы в ГАБО.
Рукопись состоит из свидетельств, личных писем, рассказов очевидцев, соседей, отдельных зафиксированных автором фактов. Елена Алексеевна использовала рассказы и евреев, и людей других национальностей. Все полученные свидетельства она, по возможности, сравнивала с архивными данными и другими устными источниками. Многие рассказы снабжены её комментариями, которые представляют историческую справку, а иногда и замечания о том, что тот или иной рассказ не подтвержден ни архивными документами, ни устными свидетельствами других людей. Примером тому служит рассказ о Т.Ф.Виноградовой, которую Елена Алексеевна называет «лжегероиней». Таким образом, автору рукописи интересны не только проверенные факты, но и слухи, легенды, выдуманные истории военных лет. Также в рукописи содержатся статьи самой Ивановой или отрывки из них. Например, «История девушек – евреек Жени и Веры (Анны Марковны Пшестеленец и Анны Иосифовны Молочниковой) из Сещинской подпольной интернациональной группы Анны Афанасьевны Морозовой». Статья подготовлена на основе собранных автором многочисленных свидетельств о группе Героя Советского Союза А.А.Морозовой. Важным дополнением к статье является найденная автором в Отделе рукописей Института истории АН СССР (ныне – РАН) автобиография командира разведгруппы, редактора подпольной газеты «Партизанская Правда» Аркадия Винницкого (его дневники Центр «Холокост» уже публиковал в одном из сборников «Сохрани мои письма…»), «курировавшего» деятельность подпольщиков во главе с Морозовой. Другим немаловажным компонентом рукописи являются многочисленные списки евреев: жертв Холокоста, партизан, участников подпольного движения.
Рассказы и свидетельства записаны синими чернилами в толстой общей тетради, на обороте которой значится дата: октябрь 1969 г. Эти записи датированы 1959 -1970 гг. Самая ранняя запись (была связана с рассказами о брянских партизанах) датирована «весна 1959» (о докторе-еврее из Минска, лечившем и спасавшем попавших в концлагерь партизан и подпольщиков), затем июлем 1959 г. (в Сещинской), запись от сентября 1960 г. сделана в Ессентуках. Последние сведения датированы летом 1970 г. – за два года до смерти автора.
Можно выделить несколько регионов, где велись записи по теме: Сеща (конец 50-х – начало 60-х гг. – в связи с партизанским движением; сведения о евреях даны в них лишь попутно); в Дубровке (1963-1964г.), Рославле (Смоленская обл.) – середина 1960-х гг. (в этих записях «еврейская тема» — объект поиска).
Записи произведены аккуратным почерком, практически без помарок и зачеркиваний. Таким образом, можно предположить, что в указанную «тематическую» тетрадь были перенесены данные, зафиксированные в разные годы при поиске других краеведческих материалов. Частично это подтверждается при изучении материалов ГАБО. Не вызывает сомнений, эти записи были сделаны не как личные записки, а предназначались для публикации. Об этом свидетельствует помещенное в конце рукописи оглавление. О факте использования при составлении рукописи других текстов свидетельствует следующее примечание Е.Ивановой (оно касалось степени достоверности информации):
"Я все же рассказ переписываю".
Если говорить о структуре рукописи, то она воспринимается как цельный рассказ. Е.А.Иванова делит ее на 42 главы, каждая из которых посвящена истории семьи, человека, расстрела в том или ином городе, партизанскому отряду. Одна из глав посвящена непосредственно рассказу о том, как Елена Алексеевна и ещё несколько активистов добивались строительства памятника расстрелянным евреям в Рославле.
Читайте в тему:
На первой странице рукописи указаны адрес, фамилия, имя и отчество автора: Брянская обл., Дубровка, Вокзальная ул. д. 7. кв.1; Иванова Елена Алексеевна. Текст насчитывает 186 рукописных страниц, пронумерованных автором (Владимир Иткинсон пишет про 170 стр. в его варианте). На последних страницах дано оглавление, составленное Е.А.Ивановой. Всего в рукописи содержится информация о нескольких десятках населенных пунктах, около 10 партизанских отрядах и групп. Кроме того, содержатся полные списки жертв в местах расстрела; города, в которых были установлены памятники в память погибшим.
Рукопись передана в Архив НПЦ «Холокост» Н. М Адливанкиной (Москва) в 2007 году. (Фронтовые письма ее отца – М. Адливанкина, погибшего в 1942 г. были опубликованы нами в сборнике «Сохрани мои письма…Письма и дневники евреев периода Великой Отечественной войны» в том же 2007 году). Нина Михайловна Адливанкина, падчерица фронтовика, капитана А.М.Хавкина. Именно он подготовил машинописный вариант рукописи Ивановой, надеясь, на публикацию. Правда, этот вариант несколько отличался от рукописи. Во-первых, назывался он «Истребление евреев при новом порядке гитлеровских оккупантов в Брянской и Смоленской областях 1941 – 43 гг.». Кроме того, в варианте Хавкина отсутствует история семьи Арановичей (страницы 71 — 80 оригинала). Не был он и как-либо заверен самой Е.А.Ивановой.
Для публикации текст рукописи Е.А.Ивановой сверен как с этим вариантом, так и рукописными текстами (записками Е.А. Ивановой), поступившими в копиях в Архив НПЦ «Холокост» из ГАБО. Отдельные записи об уничтожении еврейского населения из тетради «Под игом оккупантов» в процессе подготовки издания сравнивались с рукописью Ивановой. Стоит отметить, что часть этих историй в записках дана в более расширенном и подробном варианте, чем в других тетрадях.
В одном из приложений – переписка А.М.Хавкина с советскими и партийными органами Брянщины в 1966 – 1969 гг. Хавкин старался не только привлечь внимание к деятельности Ивановой, но и добиться оказания помощи ей со стороны государства, не только как пожилому больному человеку, но прежде всего как энтузиасту, занимающемуся важным общественно–полезным делом.
Жаль, что В.Иткинсон не попытался связаться с Центром «Холокост» или нашими брянскими коллегами, тогда история исследований Е.А. Ивановой, вероятно, была бы изучена с новой, неизвестной стороны. И путь рукописи в Израиль тоже. Я думаю, что один из экземпляров (или вариантов) рукописи мог бы попасть с уезжавшими из СССР евреями-или друзьями Е.А.Ивановой или А.М.Хавкина. А может быть они даже не знали об этом, рукопись могли переписывать другие люди в традициях распространенного в СССР «самиздата». При этом название рукописи вполне могло несколько меняться.
Конечно, очень хотелось бы сейчас, когда В. Иткинсона уже нет с нами, рукопись, о которой он написал, не потерялась, не пропала. Чтобы ее можно было изучить, издать. Может быть родственники В. Иткинсона могли бы в этом посодействовать. И очень жаль, что в этом году 125-летие Е.А. Ивановой прошло незамеченным в России. Она действительно «достойна нашей памяти», как писали когда-то ее земляки.
Автор — заведующий Архивным отделом НПЦ «Холокост».
ОТ РЕДАКЦИИ
Несомненно, любопытно, связан ли интерес Ивановой к еврейской трагедии с антисемитизмом ее знаменитого родственника. Порой приходится слушать, что обвинения в адрес Федора Достоевского надуманы, что писатель был вполне лоялен к евреям. Но давайте вспомним, например, "Кутаисское дело", которое стало основой для одного из первых отражений кровавого навета в русской беллетристике — романе Фёдора Достоевского «Братья Карамазовы» в диалоге Лизы Хохлаковой и Алёши. Исследователи считают, что Достоевский читал отчёт Министерства внутренних дел «Разыскание об убиении евреями христианских младенцев и употреблении крови их» или книгу «Вопрос об употреблении евреями-сектаторами христианской крови» Ипполита Лютостанского. В письме О.А.Новиковой Ф.М.Достоевский писал:
«Как отвратительно, что кутаисских жидов оправдали. Тут несомненно они виноваты. Я убеждён из процесса и из всего, и из подлой защиты Александрова, который замечательный здесь негодяй — „адвокат нанятая совесть“».
Возможно, у кого-то есть ответ на вопрос о связи мировоззрения Елены Алексеевны со взглядами Федора Михайловича.
А теперь вернемся к первоисточнику очерка нашего автора и книги «Вызывая огонь на себя».
Рукопись своего очерка Владимир Иткинсон прислал в редакцию еженедельника "Секрет" еще в декабре 2010 года, а опубликован этот материал впервые был 6 февраля 2011-го (архивы наших редакций едины и в "ИсраГео" периодически публикуются не только новые, но и старые "секретовские" тексты – как произошло и на сей раз). То есть, предположение Леонида Терушкина о неизвестном экземпляре (или копии) творения Елены Ивановой подтверждается как минимум датировкой.
Будем благодарны близким Владимира Иткинсона, если они помогут пролить свет на историю появления у нашего уважаемого автора этой заветной тетради. И будем рады, если она сохранилась и мы сможем передать ее (либо ее копию) для изучения специалистам Центра «Холокост».
Связаться с нами можно по электронному адресу еженедельника "Секрет" [email protected].
