В ответ на решение о ликвидации правозащитного центра "Мемориал". Людмила Петрушевская отказалась от премии, полученной от Путина в 2002 году
Писательница Людмила Петрушевская отказалась от звания лауреата Государственной премии в знак протеста против попыток Генеральной прокуратуры ликвидировать правозащитный центр "Мемориал". Ранее эта организация была включена минюстом РФ в перечень НКО, выполняющих функцию иностранного агента, напоминает Радио Свобода.
"Новая газета", сообщившая об этом, приводит фрагменты заявления Петрушевской, опубликованные в фейсбуке (соблюдена авторская орфография":
"У меня сейчас отбирают Мемориал, память об осужденных и расстрелянных, о брошенных под грузовик и умерших голодной смертью, о замороженных в грузовиках по пути от лагеря к лагерю, о замученных пытками на Лубянке и на Колыме, о забитых недавно на улицах, в вагонзаках и в мили-полиции. О сидящих в заключении по сфабрикованным, фальшивым делам. О тысячах таких заключенных, опасных для властей. Пусть на меня снова заводят дело об оскорблении президента. Я отказываюсь от звания лауреата Государственной премии".
11 ноября Генпрокуратура России обратилась в Верховный суд с требованием ликвидировать "Международный Мемориал". Эти требования расространяются и на подразделения общественной организации. Это правозащитный центр, архив, библиотека и музей. В качестве причины Генеральная прокуратура указала на "систематические нарушения законодательства об "иностранных агентах", а именно – отсутствие маркировки у материалов организации.
В "Мемориале" считают требование Генпрокуратуры "политическим решением об уничтожении общества", которое занимается "историей политических репрессий и защитой прав человека".
На сайте радиостанции "Эхо Москвы" писательница отметила:
"Я учила испанский. Я же ведь была названа Долорес. Это мое настоящее имя. От слова «страдание».
В 15 лет я попросила маму поменять в паспорте это имя, меня за него травили советские дети в пионерлагерях. Я всегда называла себя Люся.
Когда я выросла, я работала в звуковом журнале «Кругозор». Делала пластинки.
И я работала над звуком того диска, который был у меня посвящен испанскому узнику, проведшему в одиночке 23 года. После смерти диктатора Франко его выпустили и чтили как героя: он не давал показаний против своих.
Он потом давал показания, путешествуя по всему миру. Его слушали. О нем написали пьесу и ее играли в театрах. Я вставила в свою пластинку (6 минут) страшную запись: крик ребенка, когда началось ташкентское землетрясение. Его отец проверял работу магнитофона, и этот детский вопль записался.
И еще я вставила туда испанскую песенку, которую выучила на уроках:
Мемориа, мемориа, долоре-долор.
Память, память, страдание-боль.
Мою пластинку запретили. Тогда.
У меня сейчас отбирают Мемориал, память об осужденных и расстрелянных, о брошенных под грузовик и умерших голодной смертью, о замороженных в грузовиках по пути от лагеря к лагерю, о замученных пытками на Лубянке и на Колыме, о забитых недавно на улицах, в вагонзаках и в мили-полиции. О сидящих в заключении по сфабрикованным, фальшивым делам. О тысячах таких заключенных, опасных для властей.
Пусть на меня снова заводят дело об оскорблении президента.
Я отказываюсь от звания лауреата Государственной премии. Потому что мне вручал значок, коробку и букет президент Путин. За пьесу, посвященную тем, кто не вернулся из лагерей. За память о них".
Петрушевская – лауреат Государственной премии России в области литературы и искусства (2002). Эту награду почти 20 лет назад ей вручал президент Владимир Путин. Писательница отмечена Пушкинской премией фонда Альфреда Тепфера (1991), премиями журналов Октябрь (1993, 1996, 2000), "Новый мир" (1995), "Знамя" (1996), премиями "Москва-Пенне" (1996), "Звезда" (1999), "Триумф" (2002), премией фестиваля "Новая драма" (2003), театральной премией имени Станиславского (2004).
Репрессии против "Мемориала" были предсказуемы после войны с музеем ГУЛага и фактической реабилитации сталинизма под видом борьбы с "искажением исторической правды". Пришедшие к власти в России наследники сталинских вертухаев гнут свою линию. Но пока что несгибаемых, таких как Долорес-Людмила, в лагеря не отправляют. А что будет завтра?
