Эта история началась с Кремля почти век назад, плавно перетекла в "дело Аллилуевой" и заключение ее фигурантов в одиночке Владимирского централа, продолжилась в виде убийства весьма неприятной личности в Квинсе в 1984 году и завершилась в 2006 году со смертью главного героя этого очерка
Леонид ШТИЛЬМАН
Это история об убийстве, совершенном почти сорок лет тому назад. Убийца был мой знакомый Алеша Тумерман. В моем повествовании я попытаюсь отделить факты от слухов, что не всегда просто.
Начнем историю убийства с Кремля. Почти сто лет тому назад, в Кремле, в квартире своей подруги по театральным курсам, которая была замужем за старым большевиком, поселилась юная Лида. Звучит невероятно? Поселиться в Кремле? В то время не только вождь и его приближенные жили в Кремле: в 1920 году в 500 жилых комнатах Кремля жили 1000 гражданских, включая 350 детей и 1000 военных. В 1931 году Лида вышла замуж за профессора математики Шатуновского и переселилась в Дом на Набережной. Уже через год она стала вдовой, и ее “уплотнили”, она стала жить в коммуналке в том же доме, где и вышла замуж за молодого физика Льва Тумермана.
С рождением сына Алексея им дали еще одну комнату в коммуналке. Получить комнату было не очень сложно: около 800 жителей Дома на Набережной были в разные годы арестованы и около 300 расстреляны, так что комнаты освобождались быстро.
Лидия и Лев дружили с женой шурина Сталина и, когда Евгению Аллилуеву обвинили в отравлении мужа (с момента отравления прошло девять лет), то ее и ее друзей арестовали. На первом же допросе стало ясно, что многолетняя дружба с Аллилуевой не единственная причина ареста. Из супругов пытались выбить показания против их другого близкого друга, великого артиста Михоэлса. Тумерман и Шатуновская выстояли, но под пытками показания против Михоэлса дал арестованный вместе с ними Гольдштейн. Тумерманы, Гольдштейн и другие, проходившие по делу Аллилуевой, сидели во Владимирской тюрьме, в одиночках. Главная причина того, что их не отправили в лагерь или в “шарашку”, а посадили в тюрьму, было то, что всех, кто имел отношение к громкому делу Аллилуевой, хотели полностью изолировать, никаких писем и никаких общений. Шестилетнему сыну Льва и Лидии — Алеше повезло, его не отправили в лагерь для детей врагов народа, а разрешили оставить у 75-летней бабушки.
Из воспоминаний одного из моих учителей, крупнейшего физика, профессора М.Л.Левина, мать которого тоже сидела во Владимирке по делу Аллилуевой:
“После смерти Сталина режим стал мягче, и подельцы Л.А.Тумерман (физик) и Г.А.Угер (военный радист) очутились в одной камере. По нарезанным газетным кускам, выдаваемым для сортирных надобностей и предварительно вычитываемым охраной, им удалось вычислить, что уже нет ни Сталина, ни Берии. Подняли шум, потребовали прокурора. Начальство тогда еще не оправилось от растерянности, и после долгих проволочек обоих актировали”.
В 1954 г. Шатуновская и Тумерман были освобождены из Владимирской тюрьмы, где отсидели семь лет (из присужденных двадцати). За время пребывания в одиночке Лев существенно вырос как ученый. Основу библиотеки Владимирской тюрьмы составляли книги, реквизированные у интеллигенции, которую отправили в лагеря. Библиотека была богата не только русской и иностранной литературой, но и большой коллекцией научных книг. Можно только догадываться каким профессорам принадлежали книги Владимирки. В тюрьме научные интересы Тумермана изменились, и он ушел из теоретической физики в биофизику, в которую впоследствии внес значительный вклад.
* * *
Лев Тумерман и Лидия Шатуновская в 1972 уехали в Израиль и Лев продолжил свою работу в институте Вейцмана. Алексей Тумерман еще в 60-х стал “профессиональным диссидентом” — арестовывался, сидел в психушке, ходил на демонстрации. Его имя встречается в дневниках Сахарова, Буковского и других.
Алеша был известен своим бесшабашным характером. Когда мой приятель Б.Л. сидел с ним в одной камере и сказал, что очень хочет пить, Алеша разбежался и со всей силы ударил головой о дверь камеры. Прибежавшие тюремщики увидели окровавленного Алешу, который просил принести воды. Одно время он разгуливал по Москве в тюремной одежде и рассказывал мне, что и улетел из СССР в одежде з.к. Алеша рассказывал, что после того, как ему дали разрешение на выезд, он сказал в ОВИРе, что не может уехать без любимой N. Когда же ему сказали, что ей разрешают присоединиться к нему, он сообщил, что она согласна, но хочет, чтобы и ее муж к ним присоединился.
По приезде в Америку, где нет работы по специальности “профессиональный диссидент”, Алеша стал грузчиком. Свой буйный нрав Алексей не растерял. На углу 54-й улицы и Бродвея, он сказал мне, что все полицейские бз… (трусы), подкрался сзади к полицейскому и громко заорал: “Сэр!” Полицейский резко обернулся и взялся за кобуру. Алеша тихо спросил:
”Скажите, пожалуйста, который час”.
По слухам, часть извозного бизнеса была нелегальной. В ту пору японская электроника доминировала и, в испуге за свою промышленность, американцы установили высокие таможенные пошлины, что, как всегда, бывает в таких случаях, привело к расцвету контрабанды. Корабли доставляли контрабанду к берегу Лонг Айленда, а Алеша и Ко. развозили товар по складам. Когда у Алексея появилась маленькая шхуна, то она якобы была использована для таких перевозок с больших кораблей на берег. Шхуну его убедил купить товарищ по извозному бизнесу Валерий Александров, беглый советский моряк. Сын известного переводчика-историка Льва Наврозова, близкого приятеля Алеши вспоминает:
“По фамилии он был выходцем из сионских мудрецов, а по имени — из авторов «Протоколов». Катер, облюбованный дезертиром славянских кровей и оплаченный, естественно, мечтателем с откровенно еврейской фамилией”.
Насколько я знаю, шхуна долго не протянула и затонула. Сегодня уже трудно сказать, была ли история о контрабанде правдой или вымыслом Алеши.
* * *
20 марта 1984 года "Нью-Йорк Дейли Ньюс" в разделе криминальной хроники сообщили об убийстве Валерия Александрова. Убийца был назван: Алексей Тумерман. Место убийства — лестничная площадка дома в Нью-Йоркском районе Астория, Квинс. Орудие убийства — пистолет "Беретта".
В момент происшествия я был в Бостоне и вернувшись через неделю в Нью-Йорк застал моих друзей в водовороте событий. Каких только слухов я не слышал: “спор был о бизнесе”, “было что-то антисемитское в споре”, “просто были пьяны”. Довольно скоро стало понятно, что это cherchez la femme — спор между самцами за девушку.
Как все произошло? Убитый ничего не мог рассказать, а Алеша рассказывал из тюрьмы в ожидании суда, что Валерий набросился на него и он стрелял, защищая свою жизнь. По телефону рассказ звучал по-свойски:
”Понимаешь старик, попал пару раз в ногу, но одна пуля попала в позвоночник, и ничего уже сделать было нельзя”.
Cразу отметим, что у Алеши было несколько единиц огнестрельного оружия. Покупал он оружие, как и все его знакомые, у Михал Михалыча в магазине в городке Минеола на Лонг Айленде. Алеша утверждал, что у него есть лицензия тренера по стрельбе. Не знаю, было ли это правдой, но по утверждению приятеля Тумермана, известного журналиста Владимира Козловского, Алеша стрелял в Валерия не слишком метко:
“Тумерман стрелял в упор, но все равно несколько раз промазал. Несколько раз все же попал”.
В материалах суда написано, что Тумерман выпустил восемь пуль.
В историю самообороны было легко поверить. Валерий Александров утверждал, что стал матросом после службы в советском спецназе. Он был большой и сильный мужик, любивший выпить и несколько раз имевший инциденты с собутыльниками. Владимир Козловский вспоминал убитого:
“Мне было не жалко Валеру, потому что до этого он пытался зарезать меня "розочкой", то есть бутылкой с отбитым горлышком”.
Приятели бросились искать знакомых адвокатов. Один из адвокатов, который в прошлом защищал “Лигу защиты евреев” Меира Кахане, подал идею, что нужно запросить в ФБР дело убитого. Было две причины это сделать. Одна причина очевидна: найти полицейские расследования инцидентов с участием Александрова для поддержки версии, что Тумерман защищался. Вторая причина была в том, что Тумерман подозревал, что Александров был каким-то тайным агентом, не то советским, не то местным, американским.
Адвокат Эллиот Луис Пелл получил копию папки Александрова и сразу она попала к многочисленным друзьям Алеши. Разочарованию не было предела. Толстая папка содержала десятки страниц, замазанных черной тушью. Скрывать информацию (например имена или клички своих агентов) это обычная практика ФБР, но в этом случая даже видавший виды адвокат был поражен масштабами сокрытия. Очень быстро появился слух, что грузчик Валерий будто бы встречался с главой ЦРУ Уильямом Кейси. Одни шептали, что то, что замазано, это не многочисленные “приводы в полицию”, а использование Валерия в грязных делах ФБР, другие говорили, что неизвестные звонили Пеллу и советовали ему не слишком акцентировать внимание суда на деле Александрова в ФБР.
Так как сам факт убийства отрицать было нельзя, друзья Алеши бросились помогать адвокату в попытках смягчить наказание. Согласно уголовному кодексу США, убийство подразделяется на тяжкое (первой и второй степени), простое или убийство по небрежности. Наказание может отличаться десятком лет. Друзья Алеши вызвались помогать: для этого профессор физики стал на время суда экспертом по баллистике и свидетельствовал, что Алеша не стрелял в лежащего на земле Валерия, диссидент — мировая знаменитость свидетельствовал о добром характере Алеши Тумермана, всегда готового прийти на помощь людям, писатель и правозащитник приводил примеры агрессивности убитого.
Ничего не помогло. Попытка апелляции в 1987 году тоже ни к чему не привела. Просьба Алеши о психиатрической экспертизе для доказательства его постоянных страхов, связанных с его и его родителей жизнью в СССР была отклонена. Отменить классификацию убийства, как убийства второй степени, тоже не удалось. Алеша отправился за решетку на долгие годы. По воспоминаниям А.Л.Наврозова:
“Каждое воскресенье он нам звонил, рассказывая о райских условиях в тюрьме, где отбывал наказание. Лев Андреич, говорил он, вам бы здесь очень понравилось. Конечно, такой большой письменный стол, как у вас, в камере не поставишь, но что до остального, то, право слово, живу не хуже вашего!»
После освобождения Алеша жил в Нью-Йорке и умер в 2006-м. Мать Алёши ушла в мир иной до убийства. Его отец пережил день убийства на два года.
Лидия Шатуновская оставила описание кремлевского периода жизни, опубликованные посмертно в 1982 году: “ Жизнь в Кремле”.
