Чужой среди своих: эпопея Фернандо Альвареса
Моше ВОСКОБОЙНИК
Вот повесть об удивительных приключениях Фернандо Альвареса, жителя славного города Браганса, доброго христианина из новых христиан. Рассказана вся эта история была им самим трибуналу инквизиции в Коимбре в 1665 году. Рассказ Альвареса тщательно запротоколировал усердный секретарь трибунала. Эти протоколы несмотря на крыс, пожары и землетрясения сохранились почти без изъянов и ныне находятся в Торре-ду-Томбо – национальном архиве Португалии, что разместился в прекрасном новом здании на окраине Лиссабона.
Когда-то семья Альвареса жила совсем не плохо. Сам он мастерил скамьи и табуреты, вырезал ложки, плел корзины, мог на заказ сделать сундук или кровать. С женой Марией жили они душа в душу, трое прекрасных детей радовали родителей. По воскресеньям они всегда ходили в церковь к мессе. И совсем не для того, чтобы соседи их там видели, но потому, что Мария была истовой католичкой, а Фернандо очень любил церковное пение. Инквизицию они уважали и не боялись, так как никаких еврейских обычаев ни явно, ни тайно не придерживались и даже ничего о них не ведали. Когда Фернандо был маленьким, дедушка научил его еврейским буквам и молитве «Шма», но знание это он никогда не использовал и детям этих букв не показывал.
В том же городе жила родная сестра Фернандо с семьей. Все было славно, пока не прошла по северу Португалии неведомая болезнь. От всей большой семьи остались только Фернандо, его сын Педро и племянница Баптиста. Дом сестры продали, стали жить вместе, и тут выяснилось, что племянница много чего знает о христианах, бежавших через горы во Францию и там вернувшихся к вере предков. Порассказала она эти сказки Педро, и стали они вдвоем давить на Фернандо:
«Надо, мол, отсюда уезжать».
И тут, как назло, соседку, милейшую женщину, обвинили в святотатстве, она созналась на допросе под пыткой, раскаялась. Приговорили ее к конфискации всего имущества и позорному столбу. А еще одна знакомая семья исчезла, говорили, что переехали, а племянница, девке восемнадцати еще нет, но уж такая прыткая, вся в мать, узнала, что ушли через Пиренеи во Францию. В общем, склонили они Фернандо к бегству.
Соседям сказали, что пойдут в Сант-Яго де Компостела помолиться за упокой души покойных, просили присмотреть за домом, а сами направились совсем в другую сторону, к Памплоне. Нагрузили на ослика еду и двинулись в путь.
Подписывайтесь на телеграм-канал журнала "ИсраГео"!
Тогда Испания и Португалия были одной страной, так что дошли за неделю без всяких заморочек. Остановились в подозрительной грязной венте за Памплоной, хозяйка сразу поняла, что пришельцам нужно, и взялась все устроить за два дублона. Через три дня туманной полночью проводник привел их к хижине в горах, где они дождались группы контрабандистов с товаром и прошли тайными тропами во Францию прямиком в Байонну в предместье Сан-Эспри.
Приняли их хорошо. Нашлось недорогое жилье в пристройке к одному из богатых домов. Как раз в это время «португальцы» купили у городских властей право открыть несколько лавок на мосту, что соединял предместье Сент-Эспри, где компактно селились беглецы, с Байонной, а хозяйке в одной из лавок требовался работник. Вот Фернандо и подался в торговлю. Продавали они товары редкостные, попросту говоря, контрабанду из Испании: корицу, перец, бобы какао, табак, пунцовую сердцевину дерева Пау для окрашивания тканей, перья попугаев и многое другое. Баптиста хозяйничала по дому и училась у местных женщин чтению молитв и еврейским обычаям. Вскоре у них дома начало подаваться только кошерное мясо, и появились всякие сложности – это есть можно и то можно, а вместе никак нельзя. А вот сын Фернандо радовал. У парня оказались необыкновенные способности к языкам и счету. Стоило ему бросить взгляд на груду мешков с бобами какао, как он точно мог сказать, сколько в них веса, сколько можно будет за них получить при продаже оптом и сколько в розницу, хошь в дублонах, а хошь во французских ливрах. Самому же Фернандо новая жизнь было трудна и скучна, даже чтение молитв никак ему не давалось. Вот запись (как положено, в третьем лице) его рассказа в протоколе:
«Он хотел научиться читать молитвы на иврите, но так и не смог строить предложения. Для него это было тяжело, и он прекратил, хотя у него и была Библия на иврите. Иногда дома он читал ее, но очень плохо и медленно. Он ходил слушать еврейские молитвы по субботам, но никогда не делал этого из личного удовольствия, а только ради сына и племянницы».
А вот другое место из протокола:
«Когда обвиняемый хотел пойти в церковь на мессу, то его не пускали и даже отбирали у него плащ, чтобы он не ходил. И потом несколько дней разные люди убеждали его оставить веру в Иисуса Христа. Он сопротивлялся четыре дня, а потом обвиняемый сдался и поверил, что Моисеев закон истинный».
Через год племянница очень удачно вышла замуж за сына мастера, владеющего секретами изготовления шоколада. Приданным Баптисту обеспечила община, а на богатую свадьбу потратилась семья жениха. Фернандо стоял рядом с невестой под хупой, выслушивал поздравления, танцевал вместе с другими мужчинами, все яснее осознавая, какой он здесь посторонний. Почти сразу молодые уехали в Тулузу, где наладили продажу шоколада и табака.
Фернандо так ни разу у них и не побывал.
Сын Педро сделал такие успехи в коммерции, что богатейший «португалец» Исаак Нуньес Таварес отправил его на свой счет с рекомендательными письмами в Италию учиться кредитному делу и международной торговле. Через восемь месяцев получил Фернандо от сына весточку, где Педро писал, что все у него отлично, что он стал компаньоном в серьезном предприятии, что появились у него деньги и что необходимо ему ехать в Роттердам, а когда он вернется в Байонну и вернется ли, ведомо только всемогущему Господу.
Нет, в общем неплохо жил Фернандо в Байонне, вот только начали его мучить сны. То ему снилось, как приходят они с Марией после мессы домой, и она достает из печи горшок с косидо, а там среди гороха и фасоли лежит разваренная свиная рулька, только никак ее не достать из горшка, то снилось, как в трактире выносят поднос с шипящими, брызгающими салом чорисо, но когда поднос добирается до Фернандо, ни одной колбаски на подносе уже нет, а всего чаще ему снилось, как нарезает он у себя на кухне особым ножом выдержанный хамон и хочет взять в рот кусочек, да все никак не может его подцепить. Замучили эти сны Фернандо. А тут еще сосед за стаканом вина сказал ему, что вот живет он в общине уже давно, а все ходит тут необрезанным, неправильно это, ведь ехали-то сюда, чтобы стать настоящими евреями. Пришло время. И Фернандо согласился: пришло время вернуться к настоящей жизни.
Не составило труда выдумать историю о болезни родственницы в Памплоне. Никто не стал ничего проверять. Перешел он со знакомыми парнями перевал, вывели его на тропу, что вела к городу. Денежки он с собой прихватил, так что голодать в дороге не пришлось. От Памплоны за неделю, не торопясь, добрался до Брагансы. Пришел вечером и, ни к кому не заходя, переночевал за церковью на травке. А утром перед началом службы пал в ноги священнику и не поднимался, пока священник не вызвал стражников.
В трибунале его не пытали – он явился добровольно и отвечал на все вопросы без утайки. Раскаяние Фернандо Альвареса было признано искренним, потому и приговор оказался мягким — всего лишь конфискация дома. В санбенито и картонной митре на голове прошел он в процессии осужденных на площадь, где ему зачитали акт примирения с церковью. И далее ни в каких документах имя Фернандо Альвареса не появлялось, за исключением записи о заупокойной службе в книге церкви Милосердия в Брагансе.
Кто знает, быть может, этот дважды беглец остаток своей жизни прожил счастливо: плел корзины по будням, в праздники слушал мессу в старинном соборе, а после в кругу друзей наслаждался горячими чорисо и любимым «зеленым» вином.
Блог автора — luukphi-penz.livejournal.com
