Как один отдельно взятый еврейский мальчик не попал к Сталину
Геннадий РАЗУМОВ, Санта-Моника, штат Калифорния
Это случилось, когда умер «отец всех народов» великий Сталин.
И через два дня в нижнем правом углу "Правды" сообщалось:
"Для сведения всех организаций, доступ в Колонный зал Дома Союзов открыт с 6 часов утра до 2-х часов ночи".
Подписывайтесь на телеграм-канал журнала "ИсраГео"!
Эти последние строчки послужили сигналом к началу массового психоза, который охватил тогда громадные толпы людей. Я тоже, движимый стадным чувством, с двумя школьными друзьями направился к гробу вождя и учителя. Наш энтузиазм сник на Страстном бульваре, откуда, колыхаясь из стороны в сторону, огромная многоцветная толпа медленно втекала в горловину Пушкинской улицы.
Очень скоро движение совсем застопорилось. Мы потоптались какое-то время возле углового здания, а затем решили всех обмануть. Выбрались кое-как из толпы и рванули через арку во двор. Правда, вскоре нам стало ясно, что таких умников было ненамного меньше тех, кто шел к Сталину прямым путем.
И все-таки нам удалось пересечь несколько наглухо отгороженных от улицы больших дворов и таким образом значительно приблизиться к цели. Но, увы, из последнего двора, находившегося почти рядом с Проездом Художественного театра, дальше хода не было.
И тут я увидел, что несколько находчивых ходоков взбирались по пожарной лестнице на крышу. Они, очевидно, надеялись оттуда пролезть через чердак к другой лестнице на противоположной стороне дома и спуститься прямо к Сталину!
«Не буду дураком», — сообразил я и последовал за умными и находчивыми. Подошел к лестнице и поставил ногу на первую ступеньку. Но потом поднял голову вверх, и…замер от неожиданности.
Сначала я даже не понял: что-то ослепительно яркое резануло по глазам — прямо надо мной, в непосредственной близости (рукой достать), из-под серого драпового пальто сверкнуло небесно-голубое пятно девичьих штанишек. Они плотно облегали круглые толстенькие бедра, к которым подбирались широкие розовые резинки, державшие на белых пуговках бежевые чулки. Взгляд магнитом тянулся туда, повыше, к пышным волнующим овалам, но было так неловко и стыдно, что я невольно отвел глаза, замер в нерешительности, а затем снял ногу со ступеньки лестницы и отошел в сторону.
… Так я и не попал к Сталину.
