Обвиняемые в убийстве знакомого с Путиным бывшего агента КГБ в Израиле и бизнесмена получили от 18 до 22 лет колонии
Мосгорсуд вынес приговор обвиняемым в убийстве бывшего советского агента в Израиле, бизнесмена Шабтая Калмановича. Он был застрелен в 2009 году. Трое жителей Ингушетии получили от 18 до 22 лет колонии строгого режима, — передаёт "Коммерсантъ".
Багаудин Костоев приговорён к 22 годам колонии строгого режима, Батыр Тумгоев — к 18 годам, Али Белхороев — к 20 годами. Осуждённых называют исполнителями. Заказчиков и мотив убийства следствию установить не удалось.
Калманович — уроженец Каунаса, в 1971 году репатриировался в Израиль, занимался торговлей алмазами в странах Африки (Ботсвана, Сьерра-Леоне и других), работал в израильском правительстве.
Подписывайтесь на телеграм-канал журнала "ИсраГео"!
В 1987 году Калманович был осуждён за шпионаж в пользу СССР. Суд постановил, что он не меньше 17 лет работал на КГБ. В 1993 году был помилован и выпущен на свободу.
В России Калманович занялся бизнесом, став партнёром музыканта Иосифа Кобзона, которого власти США подозревали в связях с организованной преступностью. Вместе с ним они владели сетью магазинов спортивной экипировки Nike и Puma в России, сетью аптек и были дистрибьюторами брендов одежды и драгоценностей Chanel и Cartier.
Бывший израильский бизнесмен организовывал концерты ведущих мировых музыкантов, в том числе Майкла Джексона, владел торговым центром в центре Москвы и был совладельцем крупных московских рынков.
Читайте в тему:
В Санкт-Петербурге он получил землю под строительство гипермаркетов, в торжественной закладке одного из его магазинов от мэрии города участвовал советник мэра Владимир Путин, писало издание Slon.ru.
Калманович был известен как спортивный предприниматель, в разное время владел или управлял мужским и женским баскетбольными клубами "Спартак" в Москве, одноимённом клубом в Санкт-Петербурге и вильнюсским "Жальгирисом". Занимался строительным и банковским бизнесом. Был советником министра транспорта и, по собственному утверждению, Администрации президента.
Публикации связывали Калмановича с организованной преступностью и российскими спецслужбами — он был знаком с Путиным и первым постсоветским мэром Санкт-Петербурга Анатолием Собчаком, став одним из свидетелей его смерти.
Сам предприниматель был убит в центре Москвы. Возле автомобиля Mercedes S500 бизнесмена остановилась серебристая Lada Priora, после чего сидевший в ней киллер выпустил по пассажиру 24 пули. Двумя из них был ранен водитель бизнесмена.
* * *
По следам гибели Калмановича на Радио Свобода вышла программа Елены Рыковцевой под названием "Убийство шпиона ко Дню разведчика. Шабтай фон Калманович как друг Япончика и агент Путина". Предлагаем вашему вниманию фрагменты из нее.
Елена Рыковцева: Если когда-нибудь выйдет документальный детектив о жизни и смерти Шабтая фон Калмановича, то его можно будет назвать "Убийство шпиона ко Дню разведчика". Убийство произошло 2 ноября, а 5 ноября, как раз в День военного разведчика, который официально празднуется в России, состоялись похороны бывшего агента советских спецслужб Калмановича. Кому он помешал? Об этом мы говорим сегодня.
С нами в студии ветеран военной разведки Виталий Шлыков, редактор отдела политики газеты "Ведомости" Максим Гликин и заместитель редактора отдела силовых структур газеты "Московский комсомолец" Олег Фочкин. Калманович не человек, а сплошной детектив, сплошная загадка, сплошное собрание приключений — этот Шабтай фон Калманович.
Сразу скажу, что "фоном" он стал не так давно. Он был просто Шабтай Калманович, но поскольку он вывел в чемпионы Европы литовскую команду "Жальгирис", тогда же президент Литвы и пожаловал ему этот княжеский титул.
Олег Фочкин: Кстати, это тоже легенда. Президент не имеет права давать такой титул.
Елена Рыковцева: А кто ему дал этот титул в Литве?
Олег Фочкин: Князь одного из литовских княжеств маленьких, которые там существуют. Дворянское собрание якобы такой титул ему дало. Он сам говорил, что даже не "фон", а "вон" пишется.
Елена Рыковцева: С чего это вдруг возвращаются лихие 90-е?
Олег Фочкин: Я бы не был столь однозначен, что они возвращаются. Это, скорее, последствия 90-х. Это все люди 90-х годов. Сейчас мы просто получаем то, что было. Плюс еще кризис, который, естественно, тоже сыграл свою определенную роль.
Елена Рыковцева: Это люди, которые сделали себя в 90-е.
Олег Фочкин: Совершенно верно.
Елена Рыковцева: Их сейчас убирают с арены. Максим, возвращаются?
Максим Гликин: Я бы сказал – достреливают героев 90-х годов.
Елена Рыковцева: Виталий Васильевич, вы бы сказали, следя за всем этим, что возвращаются 90-е по стилистике?
Виталий Шлыков: Есть такая версия, что подчищают недоделанное.
Елена Рыковцева: Так вот, с чего бы это вдруг подчищать стали недоделанное в эти дни, месяцы, в этот год?
Олег, перечислите существующие версии того, что случилось с Шабтаем фон Калмановичем и дайте вашу личную оценку каждой из них. Их немного. Там есть спортивная, есть разведческая, есть криминальная.
Олег Фочкин: Я бы сказал так, что существуют три основных версии. Одна из них делится на подгруппы. Одна из них – это то, что очень активно говорили о том, что он якобы собирался написать мемуары о разведке, и за это его убили. На мой взгляд, это полная глупость, потому что в израильской разведке достаточно много других людей, которые уже написали мемуары, и их никто за это не убил. Да, я думаю, что в разведке есть масса других способов заставить человека замолчать. Убивать даже необязательно.
Елена Рыковцева: Если не убивать, то как его заставить замолчать?
Олег Фочкин: Я думаю, что ваш гость расскажет сам, если согласится. Это, во-первых. Во-вторых, не надо забывать, что он был еще и гражданином Израиля. Поэтому, собственно говоря, его свои-то тоже привечали. Он был гражданином и Литвы, и России, и Израиля. Он давал подписку Израилю о неразглашении, которая еще не закончилась.
Вторая версия связана с криминалом, которую очень активно муссировали все эти дни, которая, на мой взгляд, тоже не имеет никаких оснований под собой. Это его якобы имевшая место связь с Япончиком, с солнцевской группировкой и т. д. Но давайте говорить так, ни один бизнесмен 90-х не мог существовать в те годы без криминала. Поэтому естественно, так или иначе, они пересекались. Он это не отрицал, как и свой контакт с Балагулой в Африке, который приезжал по поводу алмазов. Но это не значит, что сейчас он играл такую важную роль в криминальной иерархии, что его могли убить после убийства Япончика. Это глупость, на мой взгляд.
Елена Рыковцева: Действительно, в биографию Шабтая фон Калмановича вписывают его связь с этим миром. В "Газете.ру" справка: "По некоторым данным, близкими друзьями Калмановича были авторитетный предприниматель Сергей Михайлов. В правоохранительных органах его считают лидером солнцевской организованной преступной группировки, а также известен по прозвищу Михась. И "вор в законе " Вячеслав Кириллович Иваньков (Япончик). В 2002 году оба они, а также известный в Риге криминальный авторитет Иван Харитонов и Владимир Цадович были замечены на свадьбе старшей дочери Калмановича" и т. д.
В латвийской прессе, я ее много читала в эти дни, тоже пишется о том, что якобы пытались запретить въезд в Латвию Калмановича за связи с Сергеем Михайловым. Их вписывали в одну группу.
Олег Фочкин: Ему был запрещен въезд в Латвию в 2002 году, но затем ему вернули это право (буквально через год или два). Более того, он выступал в прошлом году на переговорах российского министра Игоря Левитина как его советник с Латвией. То есть он достаточно активно участвовал в переговорах двух стран. Это тоже нельзя отрицать. Как вы думаете, стали бы криминального авторитета так активно использовать наши государственные органы? Я думаю, что вряд ли.
Елена Рыковцева: То есть это только знакомства, без которых было просто не обойтись.
Олег Фочкин: Конечно, невозможно было без этого жить.
Елена Рыковцева: Я перечислю список людей, которые пришли прощаться с Калмановичем здесь в России. Сегодня-то с ним прощаются уже в Израиле. По "Комсомольской правде" цитирую: "Вереницей к гробу шли известные артисты. Первым приехал Николай Басков. Потом пришли Лев Лещенко, Владимир Винокур, Геннадий Хазанов, Игорь Крутой и Иосиф Кобзон. Затем — Алла Пугачева с Максимом Галкиным. Позже приехали Валерий Сюткин, Александр Буйнов, Александр Розенбаум, экс-депутат Алексей Митрофанов. К концу панихиды появилась Земфира". Весь российский шоу-бизнес собрался у гроба этого человека. Что за связь такая?
Олег Фочкин: Это совершенно неудивительно. Потому что, когда он вернулся в Россию, помимо строительного и фармацевтического бизнеса, который у него был вместе с Кобзоном, он занимался организацией гастролей. В частности, организовывал гастроли Майкла Джексона, Лайзы Минелли, Хосе Каррераса и т. д. А его бывшая жена Анастасия фон Калманович была продюсером Земфиры. Поэтому тоже вполне логично, почему там появилась Земфира. И все эти концерты шли благодаря ему. По словам его друзей, на гастроли Майкла Джексона он потратил около 7 млн. долларов, которые не отбились.
Елена Рыковцева: Но не каждого из этих людей он продюсировал, гастролировал и т. д. Все-таки список очень впечатляющий. Меня еще вот что удивило. Когда в 1988 году его пытались выдрать из израильской тюрьмы, где он сидел по обвинению в шпионаже в пользу Советского Союза, кто ходатайствовал? Опять же список перечисляю. "Израильским властям потоками шли просьбы о смягчении наказания от друзей Калмановича: письма от Горбачева, Янаева, Руцкого, Пуго". Илья Глазунов, подарив портрет Шамиру, вместо гонорара попросил отпустить Шабтая, которого и в глаза не видел. Владимир Спиваков на просьбу Ицхака Раббина сыграть для него "Скрипача на крыше", ответил: "Если вы освободите Калмановича, я дам вам целый концерт". Винокур, Кобзон ходатайствовали. А ведь на момент посадки в тюрьму у него не было никаких контактов с Россией, судя по биографии. Сначала Литва, в 1971 году Израиль, потом бизнес в Южной Африке. Потом его вычислили спецслужбы и посадили. Где там Россия? Как получилось, что от Горбачева до Спивакова все за него горой встали? Как так получилось тогда?
Олег Фочкин: Если вы вспомните, то к этому времени уже достаточно многие наши артисты ездили в Израиль на гастроли. Поскольку Калманович был достаточно к тому времени известной и импозантной фигурой, он сорил деньгами, его знали в русской диаспоре очень хорошо. Естественно, он знакомился и с теми, кто приезжал туда. Плюс он еще занимался и различным бизнесом антикварным. Ездил по всей Европе и знакомился там с бизнесменами, актерами и с кем угодно. Поэтому, естественно, его знали. Это вполне логично.
Елена Рыковцева: Когда гибнет такой человек как Шабтай фон Калманович, и начинаешь изучать его биографию, вдруг оказывается, что именно он-то и есть руководство Российской Федерации, потому что в его руках все, как выясняется. Но мы позже об этом.
Виталий Васильевич, прокомментируйте то, что сказал Олег. Он считает полной ерундой, что убийство может быть связано с его шпионским прошлым. Я вижу в разных изданиях в разной дозировке информацию о том, что он делал. Где-то говорится – а, все тогда работали на КГБ, он один из них. Где-то говорится, что военно-промышленные секреты он выдавал КГБ. Сам он не отрицает, что закончил школу разведчиков. Оцените тот объем шпионской деятельности, который он в себе нес.
Виталий Шлыков: По той информации, которая публикуется, оценить практически невозможно. Почти ничему из того, что написано, я бы, например,
Елена Рыковцева: Кстати, есть очень любопытная статья в израильской прессе (газета "Новости недели" – прим. ред.) о том, что Шабтай Калманович был связан как агент с Владимиром Путиным. Очень подробно об этом рассказывается. Статья Петра Люкимсона называется "Такой очаровательный подонок". Это почти детектив. Вы доверяете информации о том, что действительно он мог быть связан с Путиным?
Виталий Шлыков: Нет, конечно.
Елена Рыковцева: То есть это все придумано?
Виталий Шлыков: Абсолютно.
Елена Рыковцева: А вы, Олег, что подумали, когда прочитали?
Олег Фочкин: Это был 1974 год, и в принципе, молодой Владимир Владимирович, которому тогда было 22 года, в Дрездене мог встречаться с каким-то агентом, с которым пора было работать. Но почему в Германии, я не очень понимаю, в данном случае.
Виталий Шлыков: Вот, вот, почему я и отрицаю такую возможность – по техническим обстоятельствам. Разведка, в том числе и КГБ, это сугубо бюрократические структуры, где все расписано. Человек, работающий в ГДР, по-видимому, даже в оперативной разведке, никак не может быть выведен на связь с человеком, который в Израиле. Значит, он подчинялся отделу, который занимался Израилем. И с какого боку здесь мог быть Владимир Путин? Как профессионал, я не могу себе представить.
Максим Гликин: А где ссылки? Откуда взяли, откуда вытащили этот 1974 году, эту встречу с Путиным? Где вы это нашли, господа израильские журналисты? Покажите мне, что это за архив такой уникальный вы обнаружили?
Елена Рыковцева: Мне нравится. Как только мы посоветовали всем прочитать это, казалось бы, такое внушительное произведение, тут же его развенчали!
Максим Гликин: Чтобы просто подтвердить сам факт этой встречи в Дрездене с Путиным, нужен том исследований. Там никакой ссылки нет. Конечно, вранье. Не верю ни одному слову.
Виталий Шлыков: Я слежу за шпионской литературой много. Почти ничему доверять нельзя. И это понятно. Ле Карре в свое время (отвлекусь немножечко, чтобы было понятно) написал в Нью-Йорке большую статью. Он же служил в разведке. После первого очарования убедился, что это весьма малопривлекательная служба, английская разведка, и много-много неприятного. Он написал тогда, я считаю, что это самая лучшая вещь его, "Зеркальная война", где неприглядную сторону, особенно, нелегальной разведки показал. Абсолютно достоверное впечатление производит. Он говорит: "На меня обрушилось такое негодование критиков и публики, что после этого я сказал – нет, лучше я буду выдумывать. Публике это нравится". Конечно, публике такое нравится. А почему Калманович не написал мемуары? По той же причине, что мемуары, если они реальны, если они были, это не совсем увлекательно. Публике это не понравится, как правило.
Елена Рыковцева: Просто неинтересно будет.
Виталий Шлыков: Будет неинтересно, потому что гламура там маловато, если о реальной разведке говорить. Это много сложного, нервов, техники, внимания. А он, видно, человек, любивший адреналин и т. д. Он бы не вписался в такую службу.
Максим Гликин: Я бы только добавил, что если для израильской элиты это был, конечно, минус, что он был советским шпионом, то для российской элиты, в том числе бизнес-элиты и политической, это был гигантский плюс.
Виталий Шлыков: Конечно, конечно!
Максим Гликин: Путин, Лебедев. Многие разведчики стали крупными бизнесменами и политиками. Это для российской элиты только счастье, что есть такой замечательный человек. Тем более, это Герой Советского Союза.
Елена Рыковцева: Да, кстати, говорят, что Герой Советского Союза. Он сам о себе намекал, что пока он сидел в тюрьме в Израиле, он стал Героем Советского Союза.
Олег Фочкин: Вы знаете, наград на прощании с ним было очень много видно, в том числе и советских, но геройской звезды там как-то не было заметно.
Елена Рыковцева: Она законспирированная.
Елена Рыковцева: Просто так советские награды не давали в советское время человеку, который не жил на территории Советского Союза!
Виталий Шлыков: Сейчас полно всяких клубов, организаций, не говоря уже о церковных наградах. Наград много!
Олег Фочкин: Но они все-таки отличаются. Вы прекрасно понимаете.
Виталий Шлыков: Тогда это уже что-то. "Красная звезда" есть — я бы отнесся тогда серьезно к его прошлому.
Елена Рыковцева: А к Герою Советского Союза еще серьезнее, но он не доказан пока никак и ничем.
Олег, что вы считаете серьезной версией? Несерьезные версии убийства мы отмели.
Олег Фочкин: Мне кажется, что ключевой версией все-таки остается бизнес-версия. Потому что Калманович был авантюристом по характеру, по методу ведения бизнеса. Он легко влезал в различные споры, и зачастую их решал, потому что не умел и не хотел проигрывать. После кризиса вполне возможно, что он влез, например, в какой-нибудь строительный бизнес, в какой-то строительный конфликт двух компаний и встал на одну из сторон. Сторона проиграла… А этот бизнес очень криминальный. Я думаю, что об этом особо говорить не надо. Все прекрасно знают, что такое – строительный бизнес. Говорят о конфликте с его бывшим партнером по фармацевтическому бизнесу, который был в начале года, опять же связанный с кризисом. Я не думаю, что это связано со спортивным клубом, хотя у нас, конечно, были убийства достаточно крупных спортивных менеджеров.
Елена Рыковцева: Если говорить совершенно точно о том, чем он занимался в сфере бизнеса, а он еще много чем занимался, но вот если говорить о бизнесе – это точно спорт (баскетбол), это точно фармацевтика, где его постигла неудача с партнером, который его предал.
Олег Фочкин: По крайней мере, такая версия существует.
Елена Рыковцева: И точно рынки и строительство. Он участвовал в строительном бизнесе. А также в сегодня в "Московском комсомольце" очень интересное интервью с адвокатом Александром Добровинским. Он говорит, что первое о чем подумал, что, возможно, вся эта история связана с закрытием казино в Москве. Потому что Шабтай фон Калманович, во-первых, сам был игроком, будь здоров! Во-вторых, когда начали закрывать казино, кто-то мог попросить его пролоббировать продление лицензии, и дать денег, конечно же, для взятки какому-то чиновнику. Он мог отнести эти деньги, а они большие. Вы даже не представляете, какими суммами оперируют эти люди, если в машине, где ехал Калманович, было 1,5 млн. долларов наличными. Шофер, который выжил, сдал эти деньги представителям структуры Калмановича. Так вот. Вы знаете, жестко закрывался игорный бизнес, выполнить договоренности не удалось. И тот чиновник, который, не выполнив обещания, должен был вернуть деньги Калмановичу, а тот должен был вернуть их по цепочке, решил проблему проще, чтобы не отдавать эту огромную сумму. Это версия близкого друга Калмановича, адвоката Добровинского.
Есть и политический аспект этой темы. Дело в том, что как бы в Латвии ни вносили в какие-то стоп-листы Калмановича, как бы ни говорили, что он связан с Михайловым и так далее, но он играл видную роль во внешней и внутренней политике России и Латвии. Я смотрела в интернете его видеоинтервью с латвийским журналистом, где он подчеркивает, что неслучайно президент Путин именно с президентом Латвии Вайрой Вике-Фрейберги встречался дважды. Эти встречи устроил Калманович с помощью Сергея Приходько, советника президента по международным вопросам. Да где он только не участвовал!..
Вы считаете, Максим, это уникальный случай, или так оно все и устроено? Когда убивают Япончика, мы начинаем в газетах читать о переделе сфер влияния. И оказывается, что вся Россия поделена между людьми, о деятельности которых мы узнаем только после того, как их убили.
Максим Гликин: Мы все время пытаемся ответить на такой вопрос – это криминальный авторитет, занимающийся крупным бизнесом и политикой, или это бизнесмен, не чурающийся каких-то криминальных методов в своей деятельности? Но на этот вопрос мы никогда, на самом деле, не ответим.
Елена Рыковцева: Что это за явление такое?
Максим Гликин: Мы живем в такой стране, где нет очень жесткой грани между криминалом и бизнесом, между криминалом и спортом, между криминалом и политикой. Такой вот у нас своеобразный переходный период. Так же как можно бесконечно спорить на тему, что у нас – демократия с элементами авторитаризма или авторитарный строй с некоторым налетом демократии? Вот такая переходная страна. Поэтому здесь все ходит бок о бок. Многие питерские, выбившиеся в политику, могли бы случайно быть застреленными в те 90-е годы, и наоборот. Это все очень взаимосвязано. Но по крови, по духу наши политики не считают, что Калманович чуждый для них элемент, потому и назначают ему важные политические миссии. Он свой на самом деле. Да, других писателей у нас для вас нет. Такие у нас бизнесмены, такие у нас агенты по связям с внешним миром. С такими людьми мы живем.
Елена Рыковцева: Виталий Васильевич, а вам как кажется, как удалось этому человеку с такой смурной биографией завоевать такое доверие, в российских высших кругах?
Виталий Шлыков: Тут я с Максимом скорее соглашусь. Мне было бы непонятнее, если бы это было какое-то исключение. Наоборот, это настолько типично, что удивительно, если бы за это убивать начали. Это что-то другое. Потому что это же массовое явление.
Максим Гликин: Да, но я бы не сказал, что за это начали убивать. Я бы сказал, что пуля здесь некая лакмусовая бумажка. Поскольку закон в нашей стране работает очень избирательно. Про суд в нашей стране замечательный был доклад Центра политтехнологий, где подробно со всеми фактами и аргументами объясняли, почему он тотально зависим от власти, тотально необъективен, когда речь касается больших денег или большой власти. Так вот, в стране с таким судом, конечно же, все эти люди ходят на свободе, конечно же, их не судят — и Михася никто не судил, и Япончика не смогли осудить — единственной лакмусовой бумажкой часто становится пуля. Эта пуля говорит о том, что, да, он жил в таком мире, по тем законам, где аргументом в споре является пуля. Он не жил в том мире, где аргументами являются иск в суд…
Елена Рыковцева: Подпись под указом президента.
Максим Гликин: Да. Язык мира, в котором вращался Калманович, это был язык пистолетов и автоматов. Вот это абсолютно доказано теперь. Вот, что мы можем сказать о Калмановиче, как бы Кобзон, Розембаум и прочие сейчас ни обеляли эту личность.
Елена Рыковцева: И также мы можем сказать определенно, что никакое знакомство с президентом ни 1974 года, ни нынешнее, не страхует от этой пули. Получается, что тех, кто поднимает руку на такого человека как Калманович, не смущает, что этот человек может быть знаком с президентом, и месть будет страшной.
Виталий Шлыков: Да, нет. Если бы он был знаком, я думаю, смущало бы. Но, по-видимому, это лишнее доказательство, что не было у него никакого знакомства с президентом. Там тоже люди излишне не рискуют. Заметьте, ни на одного олигарха или крупного политика не было покушения. Значит, он плавал сравнительно мелко, раз его убили. В этом мире акул он не был, конечно же, акулой. А какой он рыбой был, будем разбираться.
Елена Рыковцева: И все-таки я никак не могу понять – почему эту элиту, если говорить об элите шоу-бизнеса, так тянет к этим людям? Вы прекрасно помните историю с Мариной Анисиной, которая чуть ли не потеряла свою олимпийскую медаль из-за связи с Тайванчиком. И вокруг Япончика они, и на похоронах этого человека собрался весь шоу-бизнес. Почему к таким необычным, мягко говоря, людям их тянет?
Максим Гликин: А тянет туда, где деньги. Шоу-бизнес – это бизнес. Людям нужно много денег, море денег. Они хотят купаться в деньгах. А Калманович не жалел на это дело.
Елена Рыковцева: Вы знаете, сколько интервью ни дают о нем воспоминальческих, каждое сопряжено с тем, что он обязательно дарил подарки и цветы. Присылал на все дни рождения не только Винокура, Лещенко и т.д., но также их знакомых и родственников, никого не забывал.
Максим Гликин: Кстати, я хотел бы добавить, что если для западных звезд имеет значение, где они берут деньги, важна чистота их происхождения, то для нас совершенно незазорно с мафией сотрудничать.
Все права защищены (с) РС. Печатается с разрешения Радио Свобода/Радио Свободная Европа, 2101 Коннектикут авеню, Вашингтон 20036, США
