Послание знатного египтянина Потифара о наказании для Йосефа, сына праотца Яакова и праматери Рахели, обвиненного женой хозяина в харрасменте и еще не ставшего визирем фараона, приняв имя Цафнаф-Панеах
Нелли ВОСКОБОЙНИК
Аменемхату, начальнику царской тюрьмы в Мемфисе, привет и благословение именем Озириса от Потифара, второго писца царской опочивальни.
Дорогой брат! Посылаю тебе своего раба Йосефа — надеюсь, ты сумеешь найти для него место. Моя супруга, Анат, дочь почтенного судьи Ахада, обвинила его в том, что он домогался ее, преследовал бесстыдными намеками и непристойными жестами, а когда она пригрозила ему поркой, повалил на кровать в нашей супружеской спальне и пытался силой вынудить к соитию. Она закричала, и преступник, испугавшись возмездия, бежал, оставив в ее руках свой плащ.
Злодеяние велико и честь семьи требует сурового наказания. Однако Йосеф этот было необычайно полезен в хозяйстве. Не прошло и года с его появления в нашем доме, как он наладил закупки продовольствия намного дешевле, чем прежде. В то же время новый повар, которого я выбрал по его совету, из этой провизии стал готовить блюда вкусные и веселящие душу, так что сыты оставались не только хозяева, но и домашние рабы, садовники и носильщики.
Подписывайтесь на телеграм-канал журнала "ИсраГео"!
Под его управлением не ссорились слуги, невиданный урожай приносили плодовые деревья и даже москиты и мухи не нарушали нашего покоя. Он смазал пороги каким-то снадобьем, так что за два года, что он провел в моем доме, ни один тарантул или скорпион не был обнаружен в наших покоях. Ни змея, ни даже ящерица не проникали внутрь. Он врачевал заболевших, и мне не пришлось тратиться на лекаря, он вел расходные книги, и мое время освободилось для досуга и отдыха.
Это те причины, по которым я не казнил его за отвратительное преступление против святости моего ложа. Однако жена настроена очень решительно и требует сурового наказания.
Благодаря нашей с тобой старой няне Секхет, которая все еще живет в моем доме и я, и, вероятно, ты, знаем, что Анат ложится с любым мужчиной, у которого член поднимается хотя бы до середины пути. Она спала со всеми слугами старше одиннадцати лет, и нет никакого объяснения, отчего бы ей жаловаться на Йосефа. Единственное, что я могу предположить, это что Йосеф отказался удовлетворить ее плоть и тем нарушить долг верности мне, своему хозяину и покровителю. Такое, конечно, могло привести ее в ярость. Однако в злобе своей она неуемна и может потребовать развода, если я не отправлю ее обидчика в тюрьму. А сейчас не то положение, когда я могу вернуть судье ее приданное. Да и немилость судьи резко помешала бы мне, надеющемуся занять место первого писца опочивальни, которое освободится в ближайшие месяцы. Поэтому Йосеф будет сидеть в тюрьме.
Нет никакой необходимости обременять узника цепями и измождать тяжкими работами. Напротив — ты не прогадаешь, если используешь его как советчика и разделишь с ним тяготы управления тюрьмой: он сумеет сэкономить тебе немало серебра. Кроме того, я давал ему уроки — у него твердая рука и красивый почерк, и он знает довольно иероглифов, так что способен писать для тебя письма, и хранить в тайне то, что ты сочтешь важным уберечь от разглашения. Таким образом выполнение моей просьбы доставит удовольствие мне и принесет пользу тебе.
Надеюсь, ты и твоя благородная супруга здоровы, а ваши дети веселы и послушны. Печально, что мы с тобой, связанные узами родства, дружбы и общих воспоминаний, встречаемся так редко и почти всегда только при дворе. Прими наше с женой приглашение приехать со своей семьей к нам в загородное имение в Гизе сразу же после торжественной церемонии на праздник Мин. У нас просторная вилла, которой ты еще не видел. Мы с тобой будем подолгу разговаривать, плавать наперегонки и удить рыбу, как делали это в беззаботном детстве.
Да будет Изида милостива к тебе и твоему дому!
