Отец "Красной капеллы": Польша, Советский Союз, Германия, Польша, Израиль
Фрэдди ЗОРИН
"Я не люблю, когда меня держат за болвана в старом польском преферансе. Я игрок, а не болван" — изрек в одном из эпизодов легендарный герой киносериала Макс Отто фон Штирлиц, он же — советский разведчик Максим Максимович Исаев. Что же касается героя нашего повествования, то он, вне всякого сомнения, был игроком, причем крупным. Исполнилось 110 лет со дня рождения Леопольда (по документам в СССР — Льва Захаровича) Треппера, организатора и руководителя советской разведывательной сети в Западной Европе до и во время Второй мировой войны.
На свет Леопольд появился в еврейской семье в городке Новы Тарг, неподалеку от Кракова. Родители дали мальчику имя, которое означает "из смелых людей", как будто знали заранее, что ожидает его в жизни и как проявит себя их сын в невероятных поворотах судьбы. К слову: как отмечается в публикациях, посвященных трактовке имен, для человека, нареченного Леопольдом, работа, которой он посвящают себя, уподобляется наркотику. И в отношении Треппера это было действительно так.
Многие дома в еврейских местечках тогдашней Польши напоминали гнезда, где теснились птенцы. Но из этих гнезд поднялись птицы высокого полета. Отец Леопольда умер, когда мальчику было 12 лет. Завершив обучение в школе, он перебрался в город Домброва-Гурнича, а затем направился в Краков, где, перебиваясь случайными заработками, продолжил образование — в качестве слушателя лекций по психологии и социологии. Начав сотрудничать в еврейской прессе, Треппер придумал для себя псевдоним Лейб Домб (в переводе с идиша "домб" — дуб).
Но время было не то, чтобы спокойно пописывать статьи в газеты и журналы, обсуждая на досуге последние новости с друзьями. Экономические проблемы и гиперинфляция всколыхнули в ту пору всю Европу. Докатилась волна эта и до Кракова, побудив рабочих к восстанию. Оно вспыхнуло осенью 1923 года, и Домб оказался в числе его руководителей. На городских улицах были возведены баррикады, но затем правительство пошло на переговоры, и в итоге волнения улеглись. А следом начались преследования главных зачинщиков беспорядков. Угроза ареста вынудила Треппера спешно покинуть страну. Он связался c активистами сионистской организации "Гехалуц", финансируемой американскими евреями, которые помогли ему попасть в Палестину, куда в те годы уезжали начинать новую жизнь многие его соплеменники. Стоит напомнить: как раз в тот период в Польше и Венгрии произошли антисемитские погромы, и за пять лет в находившуюся под британским мандатом Палестину переселилось 82 тысячи евреев.
Чем занимались переселенцы? Главной их целью было возрождение родины предков — они осушали болота, строили колодцы, начали обрабатывать землю, разводить скот и птицу. Это был тяжелый, изнуряющий труд, что ощутил и Леопольд. Но Треппер видел свое назначение не в этом. Прибыв в Эрец-Исраэль с социалистическими идеями, он встретил здесь единомышленников и уже вскоре выдвинулся в число лидеров коммунистической партии. Британская администрация усмотрела в деятельности Леопольда Треппера опасность. В 1928 году его с группой товарищей арестовали и заключили в хайфскую тюрьму строжайшего режима. Их предполагалось выслать на Кипр. Организованная Треппером голодовка протеста получила широкую огласку, о ней писали в газетах. Англичане освободили узников, но высылки из страны Леопольд не избежал.
Треппер объявился в Париже. Который всегда Париж. Опасаясь наступить на те же (в данном случае — политические) грабли, устроился на работу в скромную газету "Дер Моргн" ("Утро"), издававшуюся на идише. Но все же призрак коммунизма не давал ему спокойно спать, и в 1932 году Леопольд оказался в советской столице. Москва, как это принято считать, слезам не верит. Но Треппер и не плакался. Его без экзаменов зачислили на факультет журналистики Коммунистического университета национальных меньшинств Запада. Одним из преподавателей на факультете был Семен (Шимон) Диманштейн, видный государственный и партийный деятель, председатель Центрального бюро Евсекции ВКП(б), позднее репрессированный за несогласие с политикой коллективизации сельского хозяйства и за приверженность идее будущего суверенитета национальных республик. По окончании курса обучения в 1935 году Треппер получил направление на работу в Отдел международных связей Коминтерна. Через год его перевели в иностранный отдел Главного управления государственной безопасности НКВД СССР. Стало быть, испытывали к нему доверие и связывали с ним большие надежды.
В 1936 году состоялась встреча Леопольда с Яном Карловичем Берзиным (он же — Петерис Янович Кюзис), одним из создателей и руководителей советской военной разведки. Трепперу было сделано предложение о сотрудничестве, причем, в конкретном направлении — в условиях прихода к власти в Германии Гитлера и растущей для СССР опасности на повестку дня выдвигалась задача: организовать в странах Европы разветвленную разведывательную сеть.
"Берзин принял меня для беседы, хорошо сохранившейся в моей памяти. Да и могло ли быть иначе, если этот день оказался решающим для всей моей дальнейшей судьбы? "Я вам предлагаю перейти на работу к нам, потому что вы нам нужны, — сказал Берзин. — И не сюда, в аппарат. Тут вам не место. Нет, вы должны создать в Западной Европе базу для наших действий", — вспоминал Леопольд Треппер через десятилетия.
Треппер не только согласился участвовать в практическом осуществлении этого плана, но и высказал свое мнение — о том, как сделать эту задачу реально выполнимой. Для начала — развернуть деятельность в качестве иностранца-предпринимателя, основать фирму, потом открыть ее представительства — там, где Центр посчитает это наиболее важным. А далее под прикрытием легальной структуры заняться сбором разведданных. Схема Леопольда была принята, но 27 ноября 1937 года Яна Берзина арестовали по обвинению в "троцкистской антисоветской террористической деятельности" и 29 июля 1938 года расстреляли по приговору Военной коллегии Верховного Суда СССР. Но на Треппера тень подозрения, вроде бы, не легла. Надобность в нем не отпала: напротив, ему выдали приличный начальный капитал на организацию "транснациональной компании" и под именем канадского бизнесмена Адама Миклера командировали в Брюссель (столицу Бельгии Леопольд выбрал сам, поскольку там проживал некто Лео Гроссфогель, с которым Треппер водил дружбу в годы жизни в Палестине).
Инициативность резидента поразила московское руководство: за считанные месяцы Треппер и Гроссфогель сумели не только зарегистрировать новую фирму, которая приступила к работе, но и открыть несколько ее филиалов — во Франции и в странах Скандинавии. Представители фирмы заявили об интересе к германской промышленности, о готовности участвовать в строительстве объектов в оккупированных армией Третьего Рейха государствах Европы. А на ловца, как известно и зверь бежит.
Треппер обладал полномочиями самостоятельно подбирать людей для создававшейся разведывательной сети. Он подключил к делу друзей по работе в Палестине, Франции, знакомых из других стран. Неудивительно, что среди них оказалось немало евреев (по достоверным данным — 66 из 290). В 1939 году из Советского Союза на подкрепление прибыли в Бельгию офицеры военной разведки Михаил Макаров (Карлос Аламо) и Анатолий Гуревич (Виктор Соколов, Винсент Сьерра, он же — "Кент"). В июле 1940 года Трепперу, признавая результаты его деятельности весьма успешными, присвоили звание генерала Красной Армии, назначив его резидентом военной разведки во всей Западной Европе. Интересный вопрос: куда направлялись средства от удачных сделок фирмы Леопольда Треппера и его компаньонов? Известно, что почти половина использовалась для подкупа высокопоставленных гитлеровских чинов, которые взамен оформляли выгодные заказы у взяткодателей. На этот счет есть конкретные и точные сведения, а факты — вещь упрямая.
10 мая 1940 года гитлеровские войска вторглись в Бельгию. Лео Гроссфогелю и Леопольду Трепперу (Адаму Миклеру) пришлось срочно менять "ксивы". Специалистом по изготовлению поддельных документов в Бельгии был Авраам Райхман. Он снабжал липовыми паспортами беженцев из Германии. Так Треппер-Миклер стал Жаном Жильбером, а Гроссфогель получил имя Пипер. "В мае 1940 года Бельгия была оккупирована немцами. Почувствовав угрозу ареста, Треппер бросил жену и сына на произвол судьбы и спрятался у своей любовницы Джорджии де Винтер. Отправкой его семьи в СССР занимался А.Гуревич", — указывает И.Дамаскин в написанной книге "100 великих разведчиков". Оставим данное утверждение без комментариев.
Затем под нацистским каблуком оказалась и Франция. Для прикрытия подпольной деятельности группы Треппера, 13 января 1941 года в оккупированной французской столице была создана торговая фирма "Симекс", а в Брюсселе — "Симекс К°" под руководством упомянутого уже "Кента". Лео Гроссфогель и "Кент" раздобыли важнейшие сведения о военных приготовлениях немцев на Востоке. В мае 1941-го в Москву поступили сообщения о массированной переброске армейских подразделений к границе с Советским Союзом. В июне Центр получил из того же источника (и не только от него) точную дату запланированного нападения гитлеровской Германии на СССР. Тем не менее Сталин, как известно, доверять этим данным был не склонен, подозревая дезинформацию.
Успехи фирмы Леопольда Треппера, достигнутые в сотрудничестве с немцами, попали в поле зрения французского движения Сопротивления. С Жаном Жильбером (то есть с Треппером) уже готовы были расправиться при первой возможности, но он упредил события, по собственной инициативе выйдя на контакт с французскими антифашистами. Бойцам Сопротивления начала оказываться со стороны фирмы "Симекс" стороны, финансовая помощь. Сохранились свидетельства и о том, что Леопольд "подкармливал" наряду с этим сотни парижских проституток, и жрицы любви, честно отрабатывая эти деньги, "сливали" папаше Жану сведения, получаемые от своих клиентов — гитлеровских офицеров.
И после нападения Германии на Советский Союз структура, созданная Леопольдом Треппером, не снизила своей активности. Радисты из этой группы работали по пять часов подряд, а при таком режиме велик риск, что запеленгуют и, в конечном итоге, разоблачат. Что, собственно говоря, и произошло. Немцы засекли интенсивную работу передатчиков, поняв, что дело имеют с организованной группой профессионалов. В эфире, как докладывалось высокому гитлеровскому начальству, работал целый "оркестр", или по-немецки — "капелла". Германская служба радиоперехвата (функабвер) определила, что "музыканты" ориентировали свои передачи на Москву. Поэтому "капелла" и получила соответствующую окраску: ее стали именовать "красной". "Красной капеллой" названа была и операция нацистских спецслужб по борьбе с агентурой советской разведки в европейских странах. 2 сентября 1942 года арестовали Авраама Райхмана, потом — Михаила Макарова и Анатолия Гуревича. Участники бельгийской группы в большинстве своем после пыток были казнены. Но самое страшное, что на многих в СССР легло пятно предательства, которого на самом деле не было. Вышли нацисты и на след берлинской группы, в состав которой входили обер-лейтенант Харро Шульце-Бойзен, пользовавшийся покровительством рейхсмаршала Геринга, его жена Либертас, один из чиновников высшего министерства экономики доктор Арвид Харнак. Одной лишь этой группе удалось отправить в Москву свыше 500 сообщений!
Дело "Красной капеллы" курировали непосредственно Гиммлер и Геринг. В декабре 1942 года были вынесены 64 смертных приговора агентам Москвы. Но арестовать Треппера (Жильбера), его ближайших помощников Гроссфогеля и Каца немцам не удавалось. Треппер прятался на конспиративной квартире и намеревался перебраться с остатками группы из Парижа на юг Франции, чтобы продолжать выполнение заданий. Дабы ввести охотящихся за ним гитлеровцев в заблуждение, он задумал осуществить инсценировку собственной смерти. Но на беду у Леопольда разболелся зуб, и он рискнул отправиться в сопровождении соратника Гилеля Каца к зубному врачу, к которому и до этого обращался. О предстоящем визите стало известно гестаповцам (на допросе одна из арестованных подпольщиц сообщила следователям, каких врачей посещает Жан Жильбер). Кац ожидал Треппера на улице, в автомашине, но не дождался, а начальник парижского гестапо Карл Гиринг торжественно сообщил Гитлеру и Гиммлеру: "Большой шеф арестован".
Настоящее имя и национальность Треппера немцам известны не были. Но "копать" в этом направлении они и не стали. Для них гораздо важнее было осуществить перевербовку столь ценного агента и использовать его в радиоигре с Москвой. Треппер создал видимость того, что пошел на сотрудничество. Были арестованы ближайшие его помощники Кац и Гроссфогель, но они держались на допросах стойко. Треппер сумел перехитрить гестаповцев, сообщить Центру о провале сети и о том, что он находится под вражеским контролем. Гитлеровцы начали ему доверять, но, тем не менее, с ним постоянно находились сменявшие друг друга офицеры гестапо. Однажды у одного из них, Вилли Берга, случился приступ, и услужливый Треппер предложил достать дефицитные тогда лекарства. 13 сентября 1943 года они подъехали к аптеке возле одного из вокзалов. Корчившийся от боли Берг остался в машине. Треппер вошел в аптеку, но обратно не вышел. Точнее говоря, вышел, но с другой стороны, благо выхода там было два. Этот просчет стоил Бергу жизни: его расстреляли. А на поиски Жильбера бросили все силы. Но ищи Треппера в поле, а тем более в лабиринтах парижских кварталов! Правила конспирации Леопольд усвоил отлично, и адреса надежных квартир знал на память. В одной из них он и отсиделся — до тех пор, пока не перебрался на юг Франции, успев повоевать с нацистами в рядах Сопротивления.
В январе 1945 года Треппер, а также руководитель разведгруппы в Швейцарии Шандор Радо, его заместитель Александер Фут — всего 12 человек — поднялись на борт самолета, который взял курс на Москву. Побывав в лапах у немцев, Леопольд не рассчитывал, что его встретят с почестями, но того, что произошло, тоже едва ли предвидел. Хотя в Москве оставалась, можно сказать, в заложниках, его семья, и вариант с невозвращением был очень тяжелым. Впрочем, с семьей Треппер не виделся уже давно, сведений о нем родные не имели. Более того: родные были убеждены, что Леопольд погиб в 1943 году. Жене его сообщили, что муж "пропал без вести при обстоятельствах, не дающих права ходатайствовать о получении пенсии". А разведчик, тем временем, попал на Лубянку. Периодически его вызывал на допросы лично генерал Абакумов. Один из следователей, ознакомившись с материалами дела, заявил, что убежден в полной невиновности обвиняемого. Человек этот, вскоре уволенный из органов, дал понять Леопольду, что он, Треппер, как и Рихард Зорге, находился под подозрением еще с 1938 года. Они оба были выдвиженцами Берзина, которого арестовали и расстреляли как врага народа в том самом, 1938-м. 19 июня 1947 года "Особое совещание" осудило Треппера на 15 лет заключения. Позднее срок сократили до 10 лет.
Стоит заметить, что имена таких разведчиков, как Леопольд Треппер, были лично известны Сталину, и без его согласия никто не был вправе определять их судьбу. Стало быть, такова была воля "усатого" — не убивать, но и не выпускать. Только после смерти "отца народов", в 1954-м Леопольд Треппер был реабилитирован. Освободившись, он пришел домой, но родные дети отказывались признать в нем отца.
В 1957 году Треппер получил разрешение выехать с семьёй в Польшу. Он посетил родной Новы-Тарг, где ему рассказали, как немцы в 1942-м уничтожили все местное еврейское население. Мужчин отправили в Освенцим, а женщин и детей заставили вырыть могилу, после чего их, беспомощных, расстреляли из пулемета.
Леопольд работал директором варшавского издательства "Идиш-бух" ("Еврейская книга") вплоть до его закрытия, возродив псевдоним своей юности — Лейб Домб. А когда издательство закрыли по распоряжению властей, засел за воспоминания, которые так и осталась неопубликованными. Зато книгу о "Красной капелле" написал и издал французский писатель Жиль Перро, дважды приезжавший к Леопольду в Польшу.
19 июня 1967 года, выступая в Лодзи на профсоюзном съезде, генсек польской компартии Владислав Гомулка заявил, что в стране существует империалистическо-сионистская пятая колонна. Это послужило сигналом для развертывания бурной и злобной антисемитской кампании. Были уволены и вынужденно эмигрировали тысячи граждан еврейского происхождения. Заявление с просьбой выпустить его семью в Израиль подал и Леопольд Треппер, но покинуть Польшу разрешили только его сыновьям. В Европе создавались "Комитеты Треппера", которые требовали предоставить ему право на репатриацию. Супруге — Любови Бройде — удалось выехать в Копенгаген, и лишь в конце 1973 года Леопольду разрешили отправиться на лечение, которое было необходимо, в Лондон. Только после этого он попал в Израиль. В 1975 году Леопольд наконец-таки осуществил издание свой книги — на французском языке "Le grand jeu" ("Большая игра") и ее авторизованной версии на идише. Книгу эту перевели на множество других языков, в том числе на иврит, русский, английский и немецкий, и она выдержала несколько изданий.
Леопольд Треппер ушел из жизни в Израиле 18 января 1982 года. Так закончилась большая его игра, в которой, впрочем, до сих пор не все еще ясно и понятно. Как это и бывает в историях с бойцами невидимого фронта…
"Время евреев" (приложение к израильской газете "Новости недели")
