Одно из самых сложных для перевода на русский язык ивритских слов – “лих’ора”, постоянно мелькающее на страницах газет и звучащее из уст дикторов. Слово емкое и очень важное
Юрий МООР-МУРАДОВ
Фото: Jonathunder, Википедия
Словари поясняют: “лих’ора” – это значит “на первый взгляд”. Но в таком смысле оно употребляется очень редко, поскольку более распространенно простое и понятное “бэ-мабат ришон”. Намного чаще это “лих’ора” встречается в статьях и материалах криминального характера. “Из конфискованных полицией при аресте документов (из показаний свидетелей, из найденных улик) следует, что, “лих’ора”, наличествует грубое нарушение законов” – и дальше перечисляются самые тяжкие правонарушения: сокрытие доходов, незаконные назначения, растрата общественных денег, взятка, злоупотребление доверием, подготовка убийства, ограбление и так далее. Из приведенного примера видно, что в русском языке этому слову наиболее точно соответствует следующий оборот: “судя по первоначальным, пока не проверенным досконально данным”.
| Господин судья | אדוני השופט |
| Музыка: Саша АрговСлова и исполнение: Арик Айнштейн | מלים וביצוע: אריק איינשטייןלחן: סשה ארגוב |
[youtube url="watch?v=kUJnevqgAK8″ width="560″ height="315″]
Важность этого слова трудно переоценить. Во-первых, грамотный читатель, увидев его, должен сразу сделать вывод, что все страхи и ужасы, приписываемые арестованному, – пока только предположительные, и вполне вероятно, что при более пристальном взгляде на документы и изучении улик, при более глубоком расследовании они не подтвердятся. Во-вторых, позже, когда выяснится, что на арестованного возвели поклеп и что все обвинения были напрасными (на иврите – “стам”, “ла-шав”), информатор, ответственный за эти сообщения, легко выкрутится: – “А ведь я предупреждал, что все высказанные обвинения – "лих’ора!” И его не прижмешь. Все те представители полиции, с чьих слов израильские журналисты рассказывали ужасы про "русского олигарха", в том числе о его причастности к убийствам, использовали именно это слово: “лих’ора”. Поэтому, когда в окончательный текст обвинительного заключения эти ужасы не вошли, информаторы не почувствовали дискомфорта. Использование волшебного словечка “лих’ора” заранее наделило их индульгенцией.
Сказав это слово, государственный контролер поручает полиции возбудить уголовное дело, которое нередко потом закрывается “за отсутствием состава преступления”. И государственный контролер ни в чем не виноват – он же сказал: “лих’ора”. В англоговорящих странах в подобных случаях используют слово allegedly.
Найти короткий русский эквивалент этому слову трудно по той причине, что в советских реалиях не было принято таким образом оговариваться: тамошние прокуроры и следователи, если уж им дозволяли что-то говорить, без обиняков рубили на следующий день после ареста: “Иванов, Петров и Сидоров злостно расхищали социалистическую собственность в особо крупных размерах, против них будет возбуждено (с непременным ударением на слоге “бу”) уголовное дело, они будут приговорены по статье такой-то УК РСФСР и получат по 10 лет с полной конфискацией имущества”. Тамошние обвинители этого волшебного словечка не знали.
לכאורה * במבט ראשון * סתם — לשווא
"Новости недели"
Для приобретения книг Юрия Моор-Мурадова из серии "Занимательный иврит": 054-7923229, [email protected]
К публикации подготовил Бени Сандлер.
Все отрывки книги "Занимательный иврит"
Читайте другие статьи по теме Иврит
