О том, как на сайте «Общественное мнение» борец с «мифами о еврейском героизме» и теми, кто его «пропагандирует», Александр Крутов продолжает передёргивать, подтасовывать, лгать
УВЕКОВЕЧИТЬ ПОДВИГИ ГЕРОИНЬ-ЕВРЕЕК ПО КРУТОВУ «ХУЖЕ ВОРОВСТВА»
Давно известно: лжецы-рецидивисты, пойманные на систематическом вранье, стараются обвинить в этом грехе своих изобличителей, не гнушаясь самыми недостойными методами. Упомянутый Крутов как раз из таких. Он стал специализироваться на «разоблачении» еврейского героизма и тех, кто об этом героизме пишет. «Разоблачает» не фактами, которых у него, естественно, нет, а нелепыми домыслами. Но сначала пытается ошельмовать авторов публикаций о евреях — героях. Неважно, что у него нет хоть чего-то сколько-нибудь убедительного. Ищет любую зацепку, чтобы набросить свой разоблачительный крючок. Именно так поступил по отношению к писателю, публицисту и кинодраматургу, ветерану Великой Отечественной Льву Аркадьеву, одному из первооткрывателей подвига казнённой оккупантами в 1941 г. Маши Брускиной. («Кто растаскивает нашу общую Победу по национальным квартирам»). «Разоблачить» ничего так и не смог, зато навесил уничижительные ярлыки: «номенклатурный журналист», «ловкий манипулятор и фальсификатор», «идеологический эквилибрист»…
Вдоволь поглумился и над памятью этой юной героини, назвав её подвиг «протухшим фейком».
В своей статье «Сумбурно, оскорбительно, лживо» (сайт журнал-газета «Мастерская») я не оставил от его юдофобских домыслов, как говорится, камня на камне. Привёл неопровержимые документальные подтверждения, в том числе и очевидцев, что на известных фотографиях казни — именно Маша Брускина. Снова излагать их здесь не буду, ибо это уже сделано в нескольких моих публикациях и не только моих.
Но в своих последующих статьях на том же пригревшем его сайте «Общественное мнение» Крутов эти доказательства опровергнуть не мог, однако голословно продолжал по отношению к подвигу подпольщицы-еврейки лгать.
Надругался над памятью и другой героини-еврейки Маши Синельниковой, назвав её псевдоразведчицей. Аргументы? А никаких. Зачем ему аргументы? Лишь бы плеснуть грязи. Но ведь уже неопровержимо установлено: Маша Синельникова, заброшенная в тыл врага, добыла важные разведданные, на основе которых советскими лётчикакми был уничтожен немецкий штаб. О том свидетельствовали бывшие начальник штаба 43-й армии Ф.Ф.Масленников, начальник разведки этой же армии П.Ш. Шиошвили, лётчик-бомбардировщик Герой Советского Союза К.Ф.Михаленко. Вместе со своей напарницей Надей Прониной она попала в руки врага. После изуверских пыток обе разведчицы были расстреляны.
Их посмертно представили к званию Героя Советского Союза. Но при оформлении документов выяснилось, что обладательница русской фамилии Синельникова — не Мария Владимировна, а Мира Вульфовна. Это для тех, кто решал, кому присваивать звание Героя, а кому нет, оказалось сильнее, подвига. В одной из наградных инстанций от высшей награды её отпихнули, а заодно и Надю Пронину.
О их подвиге — в публикациях Лины Торпусман в очерке «Наши девочки» (газета «Еврейский камертон», 1999, а затем на сайте «Мы здесь»).
Естественно, Крутов обрушил свои нападки и на неё: дескать, «эксплуатирует мифы».
«…В итоге в Иерусалиме на пожертвования, собранные госпожой Торпусман, был поставлен памятник Маше Брускиной. А вскоре Лина Торпусман с группой поддержки из бывших соотечественников добилась названия в честь Маши Брускиной одной из улиц в Иерусалиме. Как ей это удалось,она описала в интернете. На мой взгляд, это тот самый случай, когда уместна старая русская поговорка «иная простота хуже воровства».
Вот как! Подвижничество с целью увековечить подвиги тех, кто отдал за нас свои жизни, по Крутову «хуже воровства».
Это уже не полемика. Просто мерзость.
В своём разоблачительном рвении ему некогда вникать в то, что решил охаять. Иначе бы должен знать: памятник, о котором речь, поставлен не только Маше Брускиной, но и всем еврейкам, павшим в борьбе с нацизмом. И поставлен не в Иерусалиме, а в молодёжной деревне Кфар а-Ярок близ Тель-Авива.
ВМЕСТО АРГУМЕНТОВ — ПОДТАСОВКИ
Но что Крутову достоверность! Ему важно хоть за что нибудь зацепиться. Это прослеживается и в его нападках на брошюру Феликса Лазовского «Об участии евреев во Второй Мировой войне».
Казалось бы, ну что тут можно опровергнуть? Все факты, фамилии, цифры о героизме евреев давно уже установлены. Однако надо знать Крутова: он готов и очевидное накрывать ложью.
В брошюре Ф.Лазовского правдиво сказано, что число евреев — Героев Советского Союза могло быть и значительно больше, если бы не государственный антисемитизм в СССР, который не мог не сказаться и на боевых наградах. Так, несмотря на выдающиеся подвиги, ни одному из евреев-партизан звание Героя так и не было присвоено.
Чтобы ошельмовать брошюру о еврейском героизме, Крутов тут же — «разоблачать»: «я как автор сериала ставил своей целью на конкретных примерах доказать лживость тезисов о якобы существующем в СССР так называемом государственном антисемитизме».
Он утверждает: евреи-партизаны тоже получали высшую награду. Вот, пожалуйста… И называет четверых, «которые получили звание Героев за подвиги в тылу врага в годы Великой Отечественной войны. Это Исай Казинец, Лазарь Паперник Александр Блувштейн и Юрий Колесников».
Из этих четверых, названных Крутовым, партизаном был только Юрий Колесников (Йона Тойвович Гольдштейн). Дважды представлялся к высшей награде — и во время войны и после, но безрезультатно. Звание Герой России ему было присвоено лишь 7 декабря 1995 г. указом президента Ельцина.
Так что тут противоречит тому, о чём говорится в брошюре Лазовского? А ничего.
Пойдём дальше. Кем же были остальные трое евреев, получившие звание Героев Советского Союза (двое посмертно)? Исай Казинец — секретарь Минского подпольного горкома партии, Лазарь Паперник — снайпер 2-го мотострелкового полка Отдельной мотострелковой бригады особого назначения, Александр Блувштейн — командир батальона 5-й гвардейской воздушно-десантной бригады. Как видим, отнюдь не партизаны. Но Крутову, чтобы опровергнуть уже известное, что ни один партизан-еврей звание Героя в СССР не получил, понадобилось названых воинов причислить к партизанам. Но идя на эту подтасовку, осторожненько понятие «партизаны» обошёл, написав, что Героев названные им получили «за подвиги в тылу врага». Этакая уклончивая фраза. Дескать, партизаны сражались в тылу врага, значит, и этих названных можно считать партизанами.
Если следовать логике Крутова, тогда к партизанам надо причислить и защитников Брестской крепости, ибо уже через несколько часов после начала войны оказались во вражеском тылу, как и всех, всех, кто попал в окружение. Это ж, сколько миллионов партизан сотворил бы тогда в статистике Крутов!
Полагаю, доказывать, что это полная чушь, нет никакой необходимости.
Зачем ему признавать очевидное? Невыгодно.
Рассыпается в прах и утверждение, Крутова, что государственного антисемитизма в СССР никогда не было. Любитель ссылаться на Википедию, здесь он аппелирует только к собственной вздорности.
А ведь стоит только, войдя в Интернет, набрать «Государственный антисемитизм в СССР», как хлынет такой поток фактов, что можно писать по ним диссертацию.
Чтобы опровергнуть и эту крутовскую ложь, мне в Интернет входить не надо. За шесть десятков лет, прожитых в «стране победившего социализма», эту подлость испытал и на себе.
Но сначала об общеизвестном. Это в мою бытность по приказу Сталина был злодейски убит народный артист СССР Соломон Михоэлс, развёрнута оголтелая антисемитская кампания — «борьба с безродными космополитами», расстрелян Еврейский антифашистский комитет» и, наконец, пик государственного юдофобства — «дело врачей», за которым должна была последовать поголовная депортация евреев в безлюдные районы Дальнего Востока и Крайнего Севера с погромами по пути. Уже строились для этого бараки. Выжить в них было невозможно. И только смерть тирана спасла евреев от нового Холокоста. А бессудный расстрел журналистки Миры Железновой только за то, что в одной из своих публикаций посмела привести статистику, полученную в министерстве обороны,— число Героев Советского Союза — евреев! Полковник из генштаба, выдавший ей «военную тайну», получил 25 лет лагерей.
Эти факты несмотря на потуги Крутова уже не вырвать из Истории. А сколько других фактов самых разных, но единых в одном — государственном антисемитизме, — прошли через жизнь сотен тысяч евреев, живших в то время в СССР!
В 1952-м, когда я окончил Московский Историко-архивный институт, всех выпускников-евреев направили за Урал, в то время как наиболее престижные, а значит, значительно лучше оплачиваемые должности в Москве, Ленинграде и столицах союзных республик были оставлены выпускникам-славянам.
С государственным антисемитизмом я неоднократно сталкивался и в армии. Поступление евреев в военные академии всячески тормозили, служить в зарубежных Группах войск не допускали. Хорошо помню, как будучи военным корреспондентом, из моих материалов замредактора вычёркивал «лиц еврейской национальности».
К Дню Победы на одноимённой площади в Минске под словами «Подвиг народа бессмертен» вывешивали портреты Героев Советского Союза. Среди них не было ни одного еврея. Ни одного! А ведь их, так или иначе связанных с Беларусью, насчитывается 31. Это что, случайность?
Впрочем, надо ли дальше перечислять очевидное?
Но Крутов упёрто отвергает то, что стало неотъемлемой плотью Истории.
Посмел написать о расчеловеченных «освободителях?» Значит, антисоветчик.
Это Крутов уже в мой адрес. Ведь я же — один из тех, кто изобличил его в юдофобской фальши, которой он обильно насыщал сайт «Общественное мнение». Так и назвал очередную свою статью «Антисоветская сага Михаила Нордштейна». Опровергнуть хотя бы один факт в моих публикациях он, не мог: аргументов-то нет! Во лжи, в частности, при его глумлении над подвигом Маши Брускиной, был уличён, как говорится, с поличным. Тогда, отойдя от этой теперь уже явно проигрышной для него темы, перекинулся на другую, стал искать компромат, чтобы хоть чем-нибудь меня опорочить.
Роясь в Интернете, где есть мои материалы и некоторые биографические данные, накинул свой «разоблачительный» крючок на мою статью на сайте журнала «Литературный европеец» о массовых злодеяниях советского воинства в Восточной Германии 1944 — 45 гг».
Жгучесть темы очевидна. Почему обратился к ней? Да потому что, как сказано в статье, «к этой, скажем прямо, стыдной теме советские историки не обращались: она портила образ советского воина-освободителя». Но ведь было! Это не мои домыслы. Об этом уже не раз писали в своих воспоминаниях очевидцы тех преступлений: Леонид Рабичев «Война всё спишет», (журнал «Знамя», 2005, № 2), Лев Овсищер «Возвращение», (Иерусалим, 2007), Николай Никулин «Воспоминания о войне» (Эрмитаж, 2008, С-Петербург)… Перечень авторов, бывших фронтовиков, оставивших свои воспоминания об этой чёрной странице в истории военных действий советских войск на территории Германии далеко не полон.
Факты страшные. И не какие-то единичные случаи (в какой армии их не бывает!), а злодейства массовые, особенно насилия над женщинами, подростками и даже детьми. Об этом подробно и основательно — в книге немецкого исследователя Гюнтера Бедеккера «Трагедия Германии. Горе побеждённым. Беженцы Третьего Рейха, 1944 -1945». Книга, вышедшая в 1980 г., выдержала пять изданий и впервые переведена на русский язык в 2009-м. Автор записал десятки рассказов жертв и очевидцев дикого произвола, использовал документы Научной комиссии Федерального правительства по истории изгнания немцев из Восточной и Средней Европы, множество фотографий и другие источники. Он вовсе не отделяет военные преступления двух тоталитарных режимов — гитлеровского и сталинского друг от друга. Наоборот, подчёркивает их тесную связь.
В книге есть фотографии. Трупы детей дошкольного возраста в селении Неммерсдорф, первом немецком населённом пункте в Восточной Германии, захваченном советскими войсками 20 октября 1944 г. А на этом снимке, сделанном в Керчи зимой 1942-го, запечатлены злодеяния гитлеровцев: на снегу трупы, трупы… И опять же, не солдат, а мирных граждан. Местные жители разыскивают среди них родственников. На переднем плане — рыдающая женщина…
«В Немерсдорфе, — говорилось в моей статье, — рыдать было некому: здесь советские солдаты убили всех и старых, и малых. Селение ненадолго отбила рота фольксштурма. Открылось ужасное…
На телеге распяты четыре обнажённые женщины, в руки вбиты гвозди. На амбарных воротах — тоже распятые женщины, обе обнажённые…»
Писать о подобном, обратившись к столь «непопулярной» теме, было тяжко. Но прочитать книгу, написанную на документальной основе, убедительно подтвердившую то, о чём уже был немало наслышан от многих бывших фронтовиков, и не откликнуться на неё, — уже не посчитал для себя возможным. В армии прослужил четверь века, и понятие «Честь имею!» не ушло в запас.
Как происходит расчеловечивание — тема вечная. И если мы ратуем за здоровое общество, то как же можно обходить эту тему? Не выносить «сор из избы»? Тогда «изба» запаршивеет, что уже показали многочисленные эпизоды новых злодейств уже российских федералов в двух чеченских войнах.
Крутов, ухватившись за мою статью, тут же склепал обвинение патетическим вопросом: «Откуда такая ненависть к нашей стране и советской армии у представителя национальности, которая стала жертвой одного из мерзких преступлений нацизма — Холокоста?»
В этой обличительной фразе и маскировка его юдофобства. Холокост он, видите ли, признаёт, но тут же возмущается: как я, еврей, посмел такое написать об армии-освободительнице?!
Но это своё огульно — голословное обвинение сей «патриот — разоблачитель» опять же построил на лжи. Советскую армию чохом я не обвинял. В многомиллионной армии люди были разные. Одни честно выполняли свой воинский долг и по отношению к мирному населению в Германии вели себя вполне порядочно, а другие элементарную человеческую порядочность утратили (а была ли она у них?) Вот об этой расчеловеченности и написал. Убийц, грабителей и насильников, пусть и завешенных к концу войны орденами и медалями, назвать «освободителями» никак нельзя. Это военные преступники.
Утверждать, что массовых злодейств (снова подчёркиваю: массовых!) со стороны советского воинства не было, Крутов не решился. Но ему нужен малейший повод, чтобы хоть как-то очернить автора, ранее уличившего его во лжи. О примерах благородства советских воинов в Германии, которые есть в моей статье, он умолчал. В частности, о том, как командир 219-й танковой бригады Герой Советского Союза Евсей Вайнруб, бригадные врач и фельдшер во время боёв за Берлин спасли жизнь немецкой роженице и её ребёнку, как после окончания боёв были развёрнуты полевые кухни, возле которых кормили голодных берлинцев, как много сделал для них первый военный комендант Берлина Герой Советского Союза генерал Николай Берзарин…
«Заметить» эти примеры в моей статье Крутову невыгодно. Ведь ему надо, придравшись хоть к чему-нибудь, непременно лягнуть.
ПРИГОДИЛСЯ И МЕХЛИС…
От этой моей статьи перекинулся на другую — «Украденный подвиг» — о том, как наземный таран Исаака Пресайзена советские идеологи в июле 1941 -го приписали Николаю Гастелло, породив миф для всесоюзной славы. После раскопок в 1951 г. на месте падения самолёта, нашли останки не экипажа Николая Гасстело, а его однополчанина Александра Маслова. Это долго скрывали, но правда всё-таки вырвалась на простор.
Уже известно: при бомбёжке противника ни Гастелло, ни Маслов тарана не совершили. Но обоим посмертно присвоено звание Героя. А истинный герой старший лейтенант Пресайзен, несмотря на доказанность его подвига, так и остался без высшей награды. Об этом я и написал в своей статье.
Напрямую оспаривать эти факты Крутов не решился, но ехидными намёками стал сеять к тарану Пресайзену недоверие. Более того, чтобы вызвать неприязнь к известной национальности, напустил на еврея Пресайзена другого еврея — тогдашнего начальника Главпура Мехлиса. Правда, сделал это с оговоркой: «Давайте представим…» Цитирую:
«Давайте представим, что всё так, как описывает Михаил Нордштейн. Что руководство Главпура РККА действительно совершило подлог с фотоснимками. Казалось бы, самое время назвать имя главного негодяя, по указанию которого случилась подобная подлость. Но Нордштейн этого не делает. И ясно почему. Главпур РККА в 1941 году вплоть до июня 1942 года возглавлял Лев Мехлис. Выходит, что главным проводником антисемитизма в Красной армии был еврей?»
Сразу заявляю: о том, что сфабриковали «подвиг Гастелло», а Пресайзена задвинули в «без вести пропавшие» именно в Главпуре, я не писал. Это выдумка Крутова. В моей статье, где упоминается данное ведомство, всего лишь сказано: «В Главпуре, разумеется, понимали: для пропаганды возможности огромные. Национальный герой в первые же дни войны ещё как нужен!»
Да, разумеется, понимали. Но где, в какой именно инстанции из двух представлений за наземный таран к званию «Герой Советского Союза» предпочтение отдали Гастелло, такого в моей статье, повторяю, нет. Могли это сделать и помимо Главпура. Кстати, по «партийной линии» над Главпуром стоял ЦК со своей иерархией, а если говорить персонально, то такое решение мог принять и Егор Щербаков, кандидат в члены Политбюро, начальник Совинформбюро. Ведь не случайно же ещё до присвоения Гастелло звания Героя (27 июля 1941 г.) сообщение о его «таране» впервые появилось в вечерней сводке Совинформбюро 5 июля. С этого сообщения и началась раскрутка «подвига». Почему понадобился целый месяц для оформления посмертно высшей награды, если такой выдающийся подвиг? Объяснение может быть только одно: подгоняли «доказательства», которые были явно хлипкие.
Товарищ Щербаков перед тем, как запустить в эфир названную сводку, не знал, что в героизации капитана Гастелло концы с концами не сходятся? Полагаю, знал.
Однако Крутов в этом подлоге ухватился именно за Мехлиса. Неважно в какой роли. Главное, чтобы поставить две еврейские фамилии друг против друга.
Поставил, назвав одну из главок в своей статье «Сказка о том, как Мехлис обокрал Пресайзена». Звучит? В юдофобском подтексте ещё как! Ох, уж эти евреи: обвиняют кого-то в антисемитизме, а сами клепают друг на друга. Мол, этот Нордштейн выдумал сказку про Мехлиса, сделал его главным виновником в лишении Пресайзена звания Героя.
Но ведь этого, как уже уже сказано выше, в моей статье не было. Мехлис в ней вообще не упоминался.
Иезуитский приём — еврей против еврея — Крутов обкатал ещё раньше, когда в своих измышлениях издевательски писал об известном учёном-генетике, бывшем фронтовике Иосифе Рапопорте, который якобы недостойно себя вёл по отношению к своему коллеге Исааку Презенту. «Проходит всего три года (после войны — М.Н.), и на сессии ВАСХНиЛ при большом скоплении почтенейшей публики тот же бравый офицер столь же героически душит другого еврея».
Когда Крутова изобличили в том, что такого случая на сессии ВАСХНиЛ не было, он будет оправдываться: имел в виду легенду.
Применительно к Рапопорту — «легенда», к Мехлису — «сказка»… Тогда с какой целью Крутов вставил эти выдумки с противостоянием еврейских фамилий в свои «разоблачительные» статьи, если в публикациях ни у Лазовского, ни у меня, ничего этого нет?
Пояснения, полагаю, не нужны.
Передёргивать и подтасовывать, а затем «разоблачать» то, чего в публикациях его оппонентов не содержится, для Крутова стало привычным. Ну вот, хотя бы такое…
«Упомянул журналист Крутов в своём военно-историческом цикле генерала Мехлиса и сразу же удостоился звания антисемита. А Мехлис, соответственно, попал в список героев, ошельмованных антисемитом Крутовым».
В какой публикации — моей, Лазовского или чьей-то другой — так сказано? В «список героев» Мехлиса, одного из безоглядно ретивых сталинских приспешников, личность весьма одиозную, никто не возводил. Ни в СССР, ни в нынешней России. Но борец с «еврейскими мифами» и этот свой нелепый вымысел приспособил для юдофобских закорючек.
НАЦИОНАЛИСТ — ЭТО КТО?
Голословно шельмовать неугодных ему, не гнушаясь подтасовками, лепя к ним уничижительные ярлыки, Александр Крутов уже наловчился. Обвинил автора брошюры Феликса Лазовского «Евреи во Второй мировой войне» в пропаганде «еврейской исключительности».
В названной брошюре говорится о героях-евреях. Почему же исследователю-еврею не писать о героическом в истории своего народа? Тем более, что в советские годы, да и в последующие этот героизм явно преуменьшался, а то и замалчивался. Но никакой «еврейской исключительности» в работе Феликса Лозовского не просматривается. Наоборот, подчёркивается: евреи во Второй мировой войне сражались плечом к плечу с представителями других народов. Автор этого труда, сын фронтовика, в своём посвящении написал:
«Памяти моего отца Лазовского Льва Моисеевича и всех участников Второй мировой войны (выделено мной — М.Н.) против гитлеровского фашизма…»
И далее на первой же странице: «Любое выделение одной из наций, также, как и замалчивание успехов представителей какой-либо нации есть ни что иное, как проявление национализма».
Так где здесь «еврейская исключительность», в которую навешивает Крутов?
Клевещет и на меня. Дескать, в моей статье «Украденный подвиг» капитан Гастелло представлен «как командир, который бросает на произвол судьбы вверенный ему и терпящий бедствие самолёт и своих боевых товарищей. И покупает себе жизнь ценою плена». И без обиняков — обвинение: «поливать Героев других национальностей — это для известного публициста за милую душу!»
Ну что ж… Разберёмся с этим обвинением по существу. В списке «безвозвратных потерь начальствующего и рядового состава 42-й авиадивизии с 22.06. по 26.06. 41 г.» перечислен поимённо экипаж Гастелло. О таране — ни слова. В строке «Примечания» значится: «Один человек из этого экипажа выпрыгнул с парашютом, кто — неизвестно».
Но спустя годы после раскопок на краю болота у деревни Мацки, куда упал горящий бомбардировщик, установлено: один из лётчиков, действительно, воспользовался парашютом. Кто именно и что было дальше, — вот здесь свидетельства местных жителей противоречивы. Согласно одному из них, парашютист сразу же погиб, согласно другому — приземлился, но был пленён подъехавшими немецкими мотоциклистами. При раскопках найден медальон с инициалами «А.А.К.» (сержант Алексей Александрович Калинин) и в полуистлевшей гимнастёрке — неотправленное письмо на имя Скоробогатой (по-видимому, жена лейтенанта Скоробогатова).
Сомнений нет — экипаж капитана Гастелло. Что же касается его самого, — никаких материальных следов. Так что очень похоже, что с парашютом выпрыгнул он. Но как бы там ни было, это ничего не меняет в главном, что отразилось в заголовке моей статьи «Украденный подвиг».
Но Крутов, сославшись на очерк Эдварда Поляновского «Два капитана», где парашютистом назван лейтенант Скоробогатый, раскручивает эту деталь с единственной целью: обвинить меня в очернении Николая Гастелло. И при этом цитирует выдержку из моей статьи.
А дальше, как уже не раз уже бывало, когда он цитировал своих оппонентов, опроверг… себя. В статье «Украденный подвиг» достаточно чётко сказано:
«Конечно же, и Николай Гастелло, и Александр Маслов со своими экипажами достойны светлой памяти: отдали свои жизни за Родину. Но не надо приписывать им то, что они не совершили. Как сказал Александр Тваардовский, «Одна неправда нам в убыток».
Тогда к чему здесь обвинение Крутова, что якобы мне «за милую душу» «поливать героев других национальностей»?
Комментировать этот вздор, по-моему, уже нет необходимости.
Крутов называет меня «бывшим политруком советской армии». А это откуда взял? Из Интернета? Но там этого нет, а есть совсем другое: после окончания артучилища я служил пять лет артиллерийским командиром на Сахалине, а затем военным корреспондентом. Да и должности «комиссар» и «политрук» были упразднены ещё в октябре 1942-го, когда мне было… 12 лет.
Так зачем Крутову понадобилась и эта подтасовка? Понятно почему. Политруки в массовом стереотипном сознании — казённые говоруны, ретивые проводники большевитских идеологических постулатов. Даже одной только своей принадлежностью к сей должности создаётся весьма непривлекательный образ.
Стереотип весьма сомнительный. Что эти служивые были проводниками большевистской идеологии — это так. А кто тогда, будучи и командиром, или, скажем, штабным работником, был свободен от неё? Но ведь политрук — это и воинское воспитание, столь необходимое в армии. Как известно, не должности определяют, кто есть кто, а личности с конкретными поступками. Сколько их, взводных и ротных политруков геройски проявили себя в Великую Отечественную! Так что возводя меня в политруки, Крутов цели своей явно не добился.
Но этот очередной его вымысел в стремлении хоть как-то куснуть оппонента — в общем-то мелочь по сравнению с его клеветническом обвинением, что якобы я — «пропагандист националистических концепций, поливающий ложью армию победителей нацизма».
Насчёт «поливающий ложью армию победителей нацизма»» уже сказано выше: Крутов искажает содержание и смысл моей статьи. А что касается его ярлыка «пропагандист националистических концепций», то и здесь уместно спросить: на каком основании налеплен столь оскорбительный ярлык? Доказательства!
Доказательств у Крутова нет. Есть лишь стремление: во что бы то ни стало опорочить, тех, кто не намерен мириться с его глумлением над подвигами евреев в годы войны.
Итак, я обвинён в национализме (еврейском, разумеется). Тогда для начала определимся: что есть национализм? Не пускаясь в длинные научные определения, его сущность можно выразить и двумя словами: национальное чванство. Если несколько подробнее, то возвеличивание одной нации, унижая другие. Вот как раз Крутов, отвечая на комментарий одного из читателей сайта «Общественное мнение», это своё чванство продемонстировал: «Не надо наводить еврейскую тень на наш героический плетень».
Уж коль он такой любитель искать компромат на своих оппонентов в Интернете, ему бы стоило заглянуть в мою книгу «Рубиконы» (Москва, 2008) Книга исповедальная, попытка осмыслить эпоху, в которой довелось жить. Её стержень — нравственный выбор. И если автор — националист, как пытается представить меня Крутов, то хоть что-то из этой, повторяю, исповедальной книги должно же проклюнуться! Как говорится, шила в мешке не утаишь. Представляю, с каким охотничьим азартом раскрыл бы главу «Дорогие мои евреи». Ага, вот оно то, что искал. Сейчас откроется его (то есть моя) истинная националистическая сущность. Сейчас…
А дальше — разочарование. Всё испортил первый же абзац:
«С таким же успехом мог бы сказать: дорогие мои белорусы или, скажем, русские. Моё расположение к тому или иному человеку не зависит от его национальности. Но эта глава именно о евреях. Не потому что они лучше других. Так уж получилось: почти восемь лет был редактором еврейской газеты».
В названной книге писал, разумеется, не только о евреях, поскольку десятки лет жил в России и Беларуси, а жизнь сводила с людьми разных национальностей. В «Рубиконах» немало именных глав, где автор выступает на второй план, а в центре — тот или иной человек, с кем пересекались мои жизненные дороги. «Военрук Белецкий», «Витька Фаленко», «Борис Пискунов», «Лида Куликова», «Генерал Бурдейный», «Генерал Семиренко»… Обо всех этих людях написано, я бы сказал, с любовью. А самая большая глава «Судьба разведчика — о командире разведроты 6-й гвардейской трижды орденоносной стрелковой дивизии, Михаиле Степановиче Гриневиче. В этой дивизии я служил в 1963-64 гг. и написал историю её боевого пути. Тогда из сохранившейся подшивки дивизионной газеты фронтовых лет и узнал о выдающихся подвигах гвардии капитана Гриневича. После войны он поселился в Полоцке, где его разыскал и записал рассказанное им о пережитом на войне. В Москве встретился с его фронтовым комдивом генералом Г.В.Ивановым, бывшим ординарцем Б.И.Шевченко, и они многое дополнили. А потом — работа в Подольском архиве над документами из фонда 6-й гвардейской.
Всё, всё сошлось. Подвиги по фронтовым меркам поистине выдающиеся. Разведрота Гриневича, гвардия в гвардии, под огнём форсировала реки Десна, Одер, Нейсе, захватывала плацдармы и удерживала их, обеспечивая переправу основных сил. Со своими разведчиками он добыл свыше 150 «языков» (!), а уже за 15 — 20 присваивали звание Героя. К высшей награде представлен в 1943 -м, когда основные его подвиги были ещё впереди. Но вмешались особисты: сын кулака. Представление «зарубили».
Много усилий пришлось мне потратить, добиваясь справедливости. Ездил с собранными подтверждениями его подвигов в Главное управление кадров министерства обороны, стучался и в другие чиновные кабинеты.
Поскольку Михаил Степанович Гриневич, по национальности русский, родился на Смоленщине, освобождал Украину, а живя в Беларуси, стал её гражданином, то достоин быть Героем любого из этих нынешних государств. Потому-то, уже живя в Германии, я писал в разные годы письма её президентам Медведеву, Ющенко, Лукашенко и дважды Путину. Мои послания неизменно попадали в ту или иную бюрократическую «контору», оттуда — отписки: то по нынешнему статусу Героя он «не подходит», то не «наш гражданин», и наконец последняя, из Министерства обороны России: наградной лист на М.С.Гриневича в годы войны к званию Героя в архиве не обнаружен.
Бюрократическая нелепость: подвиг есть, и он неопровержимо доказан, а бумажки нет. (Вполне возможно, наградной лист особисты уничтожили). Тогда, в 2012 г. я и приехал в Подольский архив — найти хоть какие-то следы представления выдающегося разведчика к высшей награде. Запросил политдонесения из политотдела 6-й гвардейской, но выдача их в читальный зал уже была запрещена: там могли содержаться и «негативные факты», которые до сих пор засекречены.
О том упомянул в своей статье о массовых преступлениях советских военнослужащих в Германии в 1944 — 45 гг. За это и ухватился Крутов: безаппеляционно приписал мне, что политдонесения понадобились для сбора компромата на Советскую армию.
Ка-к-ой феноменальный провидец! Читает чужие мысли и на их основе делает свои «разоблачительные» выводы. Какова им цена, полагаю, выше сказано уже достаточно ясно.
Несмотря на сопротивление чиновников, всё-таки кое-чего в увековечении памяти выдающегося героя Великой Отечественной добиться удалось. В Полоцкой школе № 14, где Михаил Степанович после увольнения из армии 17 лет работал учителем, в 2008-м установлена памятная доска. Там он назван героем-разведчиком, пионерская дружина носит его имя, школьники ухаживают за его могилой.
А глава о нём в «Рубиконах» заканчивается так: «Дело Гриневича» (так назвал про себя эту историю) не закончено. Буду продолжать. Как долго? Сколько хватит сил.
За прожитые годы их хватило и на то, чтобы бывший партизанский связной Николай Анишкевич получил спустя десятилетия после войны партизанскую медаль с правом на льготы, дочь фронтовика с парализованными ногами Тамара Пахомова — квартиру, на месте сожжёной партизанской деревни Гута Хотимского района Могилёвской области был поставлен памятник, минчанке Екатерине Невинской, спасшей во время фашистской оккупации троих еврейских детей, было присвоено звание Праведника народов мира… И здесь перечень далеко неполный, и здесь пришлось преодолевать рутину и равнодушие, доказывать, убеждать, настаивать.
Неоднократно приходилось защищать честь и достоинство своего народа от юдофобских наветов, которых и в наше время, увы, хватает.
Это что, национализм?
Зачем пишу об этом, перед кем отчитываюсь? Отчитываться придётся перед Богом, а сделанное — всего лишь штрихи одной жизни. Обычной, ибо к знаменитостям не принадлежу. И не вижу в сделанном ничего особенного. Просто выполнение и профессионального долга, и общечеловеческого.
* * *
Признаюсь: жалко и сил и времени на эту статью. А что делать? Молчать? Крутов преднамеренно топчет светлую память героинь, отдавших за нас свои юные жизни, и вообще старается всячески принизить подвиги евреев в Великую Отечественную и оболгать тех, кто пишет о них. Молчать при этом безнравственно. Холокост начинался не с расстрельных рвов и душегубок. С растления душ.
Не случайно, на юдофобские писания Крутова на сайте «Общественное мнение», как мухи на помойке, слетаются «комментарии», пропитанные ненавистью к евреям.
Посмотрим, как отреагируют на это преступное действо российские правоохранительные органы и прежде всего в Саратове. Общество нельзя считать здоровым, если крутовы и ему подобные будут и дальше безнаказанно разжигать национальную вражду, что коверкает нормальную жизнь на этой земле и ведёт к новым кровавым трагедиям.
