75 лет назад началось восстание в Варшавском гетто
Юрий КРАМЕР
ПЛАН «ВАЙС»
1 сентября 1939 г. немецкие войска вторглись в Польшу, нарушив Декларацию о неприменении силы между Германией и Польшей от 26 января 1934 г. В 1934-м, когда Гитлеру это было выгодно, он рассматривал договор о ненападении как имеющий силу. В 1939-м, когда это перестало быть ему нужным, документ стал для него ничего не стоящей бумажкой.
9 сентября вермахт приблизился к Варшаве. 28 сентября столица Польши пала. 6 октября, выступая в Рейхстаге, Гитлер объявил о прекращении деятельности Второй Польской Республики и разделе ее территории между Германией и СССР (тремя неделями раньше Красная армия заняла восточные области Польши – они были присоединены к Украине и Белоруссии). Рейхсканцлер обратился с предложением о мире к Франции и Англии, которые сразу же после вторжения немецких войск в Польшу объявили Германии войну. Предложение было отвергнуто.
Таким образом, план «Вайс» – стратегический план военных действий против Польши без объявления войны – положил начало Второй мировой войне.
СОВЕЩАНИЕ В БЕРЛИНЕ
Евреи пришли в Польшу в XIII в. История сосуществования двух народов была сложной, но никто из польских правителей никогда не ставил вопрос об уничтожении евреев. Вопрос о полном уничтожении евреев – не только в Польше, во всей Европе – был поставлен в Германии, когда страну накрыла коричневая чума. О специальном законе об инородцах, целью которого стало бы «окончательное решение еврейского вопроса», Гитлер мечтал, еще когда служил в отделе пропаганды германской армии.
То, что ефрейтор Гитлер не мог осуществить в 1919 г., рейхсканцлер Адольф Гитлер начал воплощать в жизнь в 1933-м, сразу же после прихода к власти. Уже в апреле по всей стране прокатилась волна массовых преследований евреев. Начали со «своих», продолжили польскими. 21 сентября 1939 г. глава службы безопасности Рейнхард Гейдрих провел в Берлине совещание «Еврейский вопрос на оккупированных территориях».
Протоколы совещания были отправлены в виде «срочных посланий» руководителям Einsatzgruppen der Sicherheitspolizei und des SD (спецотряды, осуществлявшие убийства гражданских лиц – евреев, цыган и др. – на оккупированных территориях). Было решено создать гетто и юденраты (органы еврейского самоуправления).
НАЧАЛИ С ГРАБЕЖА
Но, как и в Германии, в Польше начали с грабежа. Сразу же после оккупации последовал ряд указов, ограничивавших права евреев во всех сферах жизни. Евреи лишались свободы передвижения, права распоряжаться своей собственностью, заниматься многими профессиями и получать вознаграждение за работу; им было отказано в социальном и медицинском обеспечении. Запрещалось открывать учебные заведения, отправлять религиозные обряды, создавать объединения (все еврейские партии, общества и союзы были распущены, их собственность конфискована). Предписывалось сдать наличные деньги. Все общины обязали выплатить огромные контрибуции. Любое нарушение влекло за собой тяжелое наказание, зачастую смертную казнь. В ноябре всех евреев обязали носить повязку со звездой Давида. Их грабили и оккупанты, и местные уголовники, которых новые власти выпустили из тюрем. Бандиты не только грабили, но и избивали прохожих (а бывало, и убивали) на улицах города.
РАСПОРЯЖЕНИЕ ГАНСА ФРАНКА
16 октября генерал-губернатор Ганс Франк подписал распоряжение об организации Варшавского гетто. Гетто были устроены и в других городах – Кракове, Люблине, Лодзи, но самым крупным было Варшавское. Оно располагалось в северо-западной части города. Евреев, не успевших бежать в советскую зону оккупации, стали загонять на территорию площадью 3,3 кв. км. Всего согнали более 400 тыс. человек – гнали целыми семьями, включая стариков, женщин и маленьких детей. Немцы заставили евреев собственноручно возвести огромную кирпичную стену, затем в гетто организовали производства, на которых они работали на Великую Германию по 12 часов в день, без выходных и праздников. Что было верхом цинизма и издевательства для евреев и нормой для нацистов, которые рассматривали их как «низшую расу» и «недочеловеков».
Внутри гетто царила ужасающая антисанитария. Узникам не хватало еды и медикаментов, то в одном, то в другом квартале вспыхивали эпидемии. Отрезанные от внешнего мира, лишенные элементарной медицинской помощи, обитатели гетто тысячами погибали в неотапливаемых обветшалых домах. Выход из гетто был категорически запрещен – нарушители наказывались тюремным заключением сроком девять месяцев. С ноября 1941 г. стала применяться смертная казнь.
ЖИЗНЬ ЕСТЬ ЖИЗНЬ
Но жизнь есть жизнь, и даже в таких невыносимых условиях обитатели гетто стремились выжить. Несмотря на болезни, холод и голод. 184 ккал в день – таковы были продовольственные нормы для каждого, установленные гитлеровской администрацией. Это означало медленную и верную смерть. Но люди, заточенные в каменном мешке, сумели организовать нелегальные производства различных товаров, которые затем вывозились в город для продажи и обмена на продукты.
В нечеловеческих условиях существования евреи старались не потерять человеческого облика и жить не только физиологической, но и духовной жизнью. В гетто работали подпольные библиотеки, архив «Онег Шаббат» («Радость субботы»), который организовал историк Эммануэль Рингельблюм (расстрелян в одном из разрушенных кварталов в марте 1944 г.) для сбора документов о жизни в этих трущобах, и даже симфонический оркестр (!). Все это помогало хоть как-то, на время, отключиться от ужасающей действительности.
ТРАГЕДИЯ АДАМА ЧЕРНЯКОВА
После получения приказа Гейдриха юденраты были созданы практически во всех еврейских общинах Польши. Они должны были обеспечивать хозяйственную жизнь в гетто, собирать деньги, отбирать людей для работы в трудовых лагерях и беспрекословно исполнять все распоряжения оккупационных властей. За порядком должна была следить еврейская полиция.
4 октября 1939 г. бывший член Сейма, автор многих книг и научных работ, один из самых авторитетных польских евреев Адам Черняков получил указание от администрации создать варшавский юденрат. Это было началом конца. Умница и интеллектуал Черняков попал в ситуацию, из которой не было выхода. Он выбирал между страшным и ужасным, как сказали бы в наше время – стоял перед экзистенциальным выбором. Выбрал страшное, заставив себя поверить, что не произойдет ужасное. Отказаться не мог (это привело бы его и семью к неминуемой гибели) и в безнадежной ситуации цеплялся за надежду, оправдывая себя тем, что хоть кому-то в чем-то сможет помочь. В то же время он прекрасно осознавал, что, становясь пешкой в руках нацистов и будучи вынужденным безоговорочно исполнять все их приказы, вызовет не только осуждение тех, кто вынужден этим приказам подчиняться, но и ненависть. Что и произошло.
Черняков заставил себя не верить, что немцы не пойдут на полное физическое уничтожение евреев. Считал, что все, что происходит, – временно. Убеждал себя в том, что эти ужасные времена надо пережить. И принял назначение, где-то в глубине души принимая это за миссию, искренне полагая, что именно он будет лучше служить интересам евреев, нежели кто-либо другой. Он хитрил, изворачивался и действительно прилагал огромные усилия, чтобы исключить прямое вмешательство нацистов во внутреннюю жизнь гетто. Это во многом благодаря ему удалось наладить контрабандную доставку дополнительного продовольствия для умиравших от голода обитателей гетто. Это благодаря ему не прекращалась тайная работа ремесленных мастерских, продукцию которых нелегально сбывали в городе. Это он поддерживал работу сети образования в гетто и неоднократно вступался за тех, кому грозила смертная казнь, подвергая себя постоянным унижениям (кроме словесных оскорблений не раз претерпевал жестокие избиения).
Он знал о подполье, но в него не вступил. Считал, что бойцы Сопротивления погубят всех. Эти молодые евреи были иными, чем он: они не боялись нацистов и во имя свободы были готовы на все. Это было две философии – страха и бесстрашия, рабской зависимости и освобождения от нее любой ценой, даже ценой собственной жизни.
В феврале 1942 г., сразу же после Ванзейской конференции, на которой было утверждено «окончательное решение еврейского вопроса», начались массовые убийства евреев на территории Польши. В октябре 1942 г. рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер приказал ликвидировать Варшавского гетто.
В июле 1942 г. майор Герман Хефле вручил главе юденрата приказ подготовить еврейское население к депортации – не менее 6000 человек в сутки. Майор заявил: «Если вы не справитесь с поручением должным образом, все члены юденрата будут повешены».
Черняков пришел в ужас. До этого дня он беспрекословно выполнял все распоряжения оккупационных властей, стараясь уберечь соотечественников от полного уничтожения. Но этот приказ он был исполнить не в силах. Он физически не мог отправить своих соплеменников на смерть и отказался подписать распоряжение. Он потребовал (!) освободить членов юденрата, незадолго до этого дня посаженных в тюрьму, и просил оставить в гетто «Дом сирот» Корчака. Но все его попытки разбились о железный немецкий принцип – «Ordnung muss sein» («Должен быть порядок»). Решение нацистов было окончательным: сиротский дом в полном составе вместе с другими евреями отправится в концлагерь – порядок есть порядок. И тогда Адам Черняков принял цианистый калий, расплатившись жизнью за свои беспочвенные иллюзии и несбывшиеся надежды.
ПОСЛЕДНИЙ ПУТЬ ЯНУША КОРЧАКА
В 1911 г. Генрик Гольдшмит, известный не только в Польше, но и во всей Европе как писатель и педагог Януш Корчак, основал в Варшаве «Дом сирот» для еврейских детей. В 1940 г. «Дом» перевели в гетто. Учитель пошел за детьми. 22 июля 1942 г. началась «Большая акция» – так называлась ликвидация Варшавского гетто. До «Большой акции» каждый четвертый умрет от голода и болезней. Остальные должны были погибнуть в газовых камерах.
У Корчака была возможность выбраться в город. Но он остался, прекрасно понимая, что грозит ему и детям. И он не ошибся. Сведения о ликвидации гетто вместе с «Домом сирот» просочились к его бывшим ученикам. Весь «Дом» спасти было невозможно. Можно было спасти только одного человека. Ученики предложили учителю вывести его из гетто. Корчак отказался, сказав, что не может оставить детей. 4 августа 1942 г. он записал в дневник: «Последний год, последний месяц или час. Хотелось бы умирать, сохраняя присутствие духа и в полном сознании. Не знаю, что бы я сказал детям на прощание. Хотелось бы только сказать: сами избирайте свой путь». Но выбора у детей больше не было. На следующий день, 5 августа, воспитанники «Дома сирот» покинули гетто и направились на вокзал. Очевидец вспоминал: «Дети построились по четверо. Корчак с высоко поднятой головой шел впереди… Это были первые евреи (гетто), которые шли на смерть с честью, презрительно глядя на людоедов».
Все остальное известно со слов бывшего секретаря Корчака Игоря Неверли. Когда детей погрузили в вагоны, к доктору подошел немецкий комендант, отвечавший за погрузку эшелона:
«Не вы ли, пан Корчак, написали „Банкротство маленького Джека“?»
«Да, я. А разве это как-то связано с отправкой эшелона?» – спросил Корчак.
«Нет, просто я читал вашу книжку в детстве. Хорошая книжка. Вы можете остаться, доктор».
«А дети?»
«Невозможно. Дети поедут».
«Вы ошибаетесь! – крикнул Корчак. – Вы ошибаетесь, дети прежде всего!»
И захлопнул за собой дверь вагона.
До последнего момента воспитанники «Дома сирот» не знали, для чего их везут в Треблинку. Через несколько дней эшелон прибыл в лагерь. «Порядок, порядок и еще раз порядок» – святой принцип, от которого никогда не отступали немцы. В концлагере все было готово к приему «гостей». Их поместили в отдельный барак. Газовые камеры работали не переставая – день и ночь. Но вот наступил час «Х». Детей сбили в кучу. Некоторые из старших догадывались, что произойдет через мгновенье, но вели себя мужественно. Младшие пытались брать пример с них. Корчак держал на руках двух самых маленьких детей и рассказывал сказку ничего не подозревавшим малышам. Двери камеры распахнулись…
СУДЬБА МОРДЕХАЯ АНЕЛЕВИЧА
До весны 1942 г. действовавшие в подполье организации ограничивались выпуском листовок, подделкой документов, контрабандой продовольствия. Осенью, а именно 20 октября 1942 г., была создана Еврейская боевая организация (ЕБО), в состав которой вошли активисты Польской рабочей партии, «Дрор» (создана еврейскими иммигрантами из Украины) и «Акивы» (сионистское молодежное движение). Общая численность Боевой организации составила около 600 человек. Ее возглавил 24-летний уроженец города Вышкув Мордехай Анелевич.
Анелевич обладал гордым и независимым характером, умом, волей и многими другими качествами, присущими лидеру. Он имел опыт самообороны против антисемитов, был членом «Бейтара» (правая сионистская организации). Когда возникли разногласия с руководством, вышел из старого «Бейтара» и с друзьями создал новый – «Прогрессивный Бейтар». Когда немцы заняли Польшу, сумел бежать на восток – наивно верил, что либо польская армия остановит продвижение немцев, либо поможет Советский Союз. Надежды не оправдались. При попытке нелегально пересечь советско-румынскую границу был задержан, посажен в советскую тюрьму, но вскоре освобожден. Преодолевая все преграды на своем пути, тайком вернулся в Варшаву. За короткий срок ему удалось восстановить движение «Ха-Шомер ха-цаир» (молодежная организация). Затем, чтобы поддержать соотечественников, он стал писать в подпольный журнал «Neged Hazarem» («Против течения») и сумел наладить издание подпольной газеты. Когда немцы вошли в гетто, Анелевич встал во главе восстания и мужественно сражался с вооруженным до зубов врагом. Когда немцы после трехнедельного упорного сопротивления окружили бункер, в котором находились повстанцы, Мирдехай вместе с возлюбленной Миррой Фухрер и 80 товарищами покончил с собой.
«ЕВРЕИ НЕ КРИЧАТ ОТ УЖАСА…»
Всякому терпению наступает предел. У узников гетто хватило сил терпеть до 19 апреля 1943 г. В этот день в 3 часа ночи отряды СС и полиция при поддержке танков и артиллерии приступили к окончательной ликвидации гетто. Вечером начинался праздник Песах. 20 апреля Гитлеру должно было исполниться 54 года. Вряд ли дата начала операции по ликвидации гетто, в котором оставалось около 35 тыс. евреев, была случайной: немцы хотели преподнести «гостинец» евреям, но прежде всего – подарок фюреру.
После депортации, проведенной с 22 июля по 12 сентября 1942 г., 265 тыс. из 300 тыс. евреев были отправлены в лагерь смерти Треблинка, остальные распределены в лагеря принудительного труда. Около 6000 стариков и больных, не подлежавших перевозке, были убиты на месте. В гетто остались в основном евреи, работавшие на немецких предприятиях.
Попытка окончательной ликвидации гетто привела к восстанию. Против 1500 бойцов, вооруженных автоматами, пистолетами и гранатами, выступило 2000 карателей – сотрудники СД, полицейские, военнослужащие вермахта и подразделения СС (в том числе и эсэсовский батальон, состоявший из 337 украинских и латышских националистов), поддержанные артиллерией и бронетехникой. Руководил операцией группенфюрер СС, генерал-лейтенант полиции Юрген Штроп. Но операция задохнулась с первых же минут: под огнем повстанцев немцы отступили, неся тяжелые потери. Тогда Штроп приказал затопить канализационную сеть. Затем специальные группы огнеметчиков выжигали все вокруг, чтобы оставить от гетто пепелище со сгоревшими трупами повстанцев.
После отступления немцев повстанцы начали уничтожать своих предателей – тех, кто перешагнул черту, стал служить в еврейской полиции, следившей за порядком в гетто, а также осведомителей и других пособников администрации (как это ни горько признавать, но были среди жителей гетто и коллаборационисты).
Восставшие, среди которых были и женщины, сопротивлялись 27 дней. В самый разгар сопротивления они водрузили два флага – бело-голубой (в 1948 г. он станет государственным флагом Израиля) и польский – на крыше дома на Мурановской площади.
В самый разгар восстания боец Иосеф Раковер оставит чудом уцелевшее завещание. Перед лицом смерти он напишет: «Варшавское гетто погибает с боем, с выстрелами, в пламени, но без воплей. Евреи не кричат от ужаса…»
8 мая 1943 г. немцам удалось захватить штаб-квартиру ЕБО. Один из бойцов, Симха Ротем (в 1946 г. выехал в Палестину), смог вывести чуть более трех десятков людей через канализационные туннели. После гибели Анелевича восстание возглавил Марек Эдельман (в 1970-х примкнет к «Солидарности» и закончит свой жизненный путь в 2009 г.).
В ночь с 13 на 14 мая советские самолеты нанесли бомбовый удар по военным объектам и казармам СС. Во время налета небольшие группы евреев пытались пробиться из гетто в город, и некоторым это удалось. Неравные бои длились до 16 мая. Уничтожив остатки населения, немцы сожгли гетто, а затем взорвали Хоральную синагогу и снесли уцелевшие постройки. После чего генерал Штроп доложил фюреру: «Еврейского присутствия в Варшаве больше не существует».
Но Штроп выдавал желаемое за действительное: в развалинах сожженного гетто оставалось несколько групп повстанцев, которые продолжали оказывать вооруженное сопротивление до июня 1943 г. (см. ниже). Чудом выживших в этом аду евреев депортировали в другой ад – Треблинку.
В ходе ликвидации гетто практически все руководители восстания были убиты. Всего погибло около 7000 евреев, подавляющее большинство сгорело заживо. Спаслось около 3000 человек. Многие из них позже приняли активное участие в Варшавском восстании 1944 г.
МИФЫ И РЕАЛЬНОСТЬ
Восстание в Варшавском гетто разбило миф о рабской покорности евреев, позволявших делать с собой все что угодно. Миф о том, что евреи – это кролики, покорно шедшие в пасть удава. Миф о том, что евреи не воевали с нацистами с оружием в руках.
Восстание в Варшавском гетто разбило и множество других мифов о евреях. Но самое главное: повстанцы доказали, что евреи – не только жертвы, безропотно принимающие свою судьбу, но и герои, которые могут противостоять палачам.
"Еврейская панорама", Берлин
Фото из архива мемориала "Яд ва-Шем"
https://www.isrageo.com/2018/04/12/burnslonim/
