Несколько важных слов, которые я хочу сказать. Первое. Проблемой на Ближнем Востоке для признания любого палестинского государства является не государство Израиль. Проблемой является нежелание любой палестинской организации признавать существование государства Израиль, его права на существование вообще.
Я начну немного издалека и потом, собственно, вернусь к ХАМАСу. Напомню я очень коротко, что те люди, которые отказались признавать резолюцию 29 ноября 1947 года о создании палестинского и израильского государства и нейтральной зоны в Иерусалиме, это были не евреи, а арабы. Это были 6 арабских государств, которые немедленно объявили войну воссозданному Израилю, и, возможно, даже и победили бы его, потому что в Израиле не было ничего: у него не было фактически оружия. Всё оружие, уходя, британцы передали арабам.
Но, как часто бывает с арабами, ребята расхвастались, то есть каждый из них бодро рапортовал своем начальству от Иордании до Египта, что «мы уже тут взяли Иерусалим, и захватываем Галилею», и от этого каждая другая страна думала о своем.
«А чего мне париться, если Египет уже дошел до Галилеи?» — думала Иордания.
«А чего мне париться, — думал Египет, — если Иордания уже дошла до Синая?»
И, соответственно, как появились вот эти самые палестинские беженцы? В рамках этой войны сами же арабы требовали, чтобы люди уходили с земли, потому что те, кто не ушел, прекрасно сейчас живут в проклятом сионистском государстве Израиль. Они голосуют, они выбирают в Кнессет своих представителей, которые иногда очень критически относятся к Израилю. Они имеют нормальные дороги. Они могут без опаски выйти на улицу. Их не грабят чиновники, бандиты, они имеют нормальную медицину.
Арабский язык является официальным в кровавом сионистском государстве, то есть ты можешь прийти в еврейский суд и принести документ на арабском языке. Собственно, это единственные арабы, которые живут в нормальном демократическом государстве. Более того, если на шекель уплаченных налогов еврей получает, кажется, – я сейчас говорю приблизительную цифру – около 0,8 шекелей услуг, то араб на шекель уплаченных им налогов в Израиле получает где-то 1,8 шекелей госуслуг, потому что, конечно, он налогов кровавым сионистам не платит.
То есть это важный момент: кто остался, тот нормально живет.
Второй важный момент заключается в том, что беженцы были не только с арабской, но и с еврейской стороны. Даже если принять максимально число арабских беженцев – 400 тысяч, то из Египта, из Марокко, из всех арабских стран пришлось бежать 600 тысячам евреев, и, как ни странно, они не живут в лагерях беженцев, они нормально устроились. Потому что беженец – это не физическая, это социальная категория. Огромное количество конфликтов в XX веке привело к огромному количеству беженцев. Например, 15 миллионов немцев бежали из того, что сейчас называется Калининградской областью, и как-то они уже не являются беженцами.
В данном случае произошло наоборот — произошла консервация беженцев в специальные террористические структуры, внутри которых не существовало никакой экономики, внутри который социальный вертикальный рост был возможен, только если ты становишься террористом, потому что арабы и Иордания в первую очередь были заинтересованы тогда, чтобы превратить этих добровольно бежавших людей в армию маргиналов. И количество этой армии все равно увеличивается в основном, благодаря тому, что состоять в этой армии выгодно, потому что ты получаешь субсидии разные, в том числе, ООН.
На палестинской территории самая высокая рождаемость даже в арабском мире – это в среднем 4 ребенка на женщину. Потому что чем больше родишь, тем больше получишь. И те люди, которые еще в 40-е годы измерялись сотнями тысяч, теперь насчитывают 5 миллионов. И эти 5 миллионов, к сожалению, замечены в абсолютном неумении организовать свою жизнь.
Потому что за прошедшие 60 лет Израиль прошел путь от нищей территории, на которой царила экологическая катастрофа, где болота соленые чередовались с пустыней, до процветающего государства. За то же время эти 5 миллионов остались в средневековье. И, собственно, эти 5 миллионов вполне могли построить себе государство до 67-го года, потому что те земли, которые согласно резолюции ООН отходили палестинскому государству, находились в этот момент под контролем Иордании, на территории которой и располагались тогда палестинские лагеря беженцев. Естественно, можно было бы создать дружественному арабскому государству это палестинское государство в любой момент. Но, конечно, любой, кто бы заговорил в тот момент о создании палестинского государства на отведенных ему резолюцией ООН территориях, он бы был просто убит иорданскими властями.
А, собственно, слова «создание палестинского государства» и тогда, и сейчас означало: уничтожение государства Израиль. Как если бы во время чеченской войны под освобождением Чечни понималось полное вырезание Чечни и Питера.
Соответственно, такая структура общества делала невозможной никакую экономику. Зато она постоянно держала общество в состоянии кочевой орды, в состоянии террористической организации, где наверху не те, кто зарабатывает деньги, а те, кто посылает людей на смерть.
И поскольку всё это базировалось в Иордании, то в 1970 году лидеры ООП просто попытались захватить власть там, где они могли, то есть они попытались убить короля Хусейна, после чего началась резня. Было вырезано несколько тысяч палестинцев, что никак не заинтересовало международную общественность, поскольку палестинец считается убитым, только если его убивает кровавый сионист. После этого палестинцев выпинули из Иордании. Египет их к себе не пустил. Они сбежали в Ливан с помощью Сирии и устроили из Ливана ад. Вот все знают историю про Сабру и Шатилу, а мало кто знает историю про христианский городок Дамур, который вот эти «беженцы», уже переодевшиеся террористы, просто вырезали.
При этом Израиль как-то пытался с ними договариваться. Каждый раз очередная попытка мирного процесса вела к объявлению интифады. Классическая история произошла в 2000 году, когда Эхуд Барак при посредничестве Клинтона в Кэмп-Дэвиде в очередной раз предложил полную независимость и существование палестинского государство Арафату в обмен на признание государства Израиль. Арафат вернулся и немедленно объявил восстание.
Это важный момент, потому что если арабские государства постепенно признали Израиль, то вот это злокачественное образование в принципе не могло признать Израиль, потому что тогда рушилась его управляющая структура.
И обращаю внимание, что если бы не эти субсидии, если бы не ООН, не делатели добра, не полезные идиоты, то проблемы бы не было. Потому что сотни тысяч арабов, сбежавших добровольно из Палестины, давно бы жили по другим странам, потому что палестинской нации, к сожалению, не существует. Арабы везде и всюду говорят, что существует единая арабская нация за тем исключением, когда речь заходит о Палестине. Это те же арабы, что в Иордании, это те же арабы, что в Египте. Они говорят на том же языке. И это как если бы нам сказали, что есть воронежская нация. При всем моем уважении к городу Воронежу, воронежской нации не существует. Если бы случилась такая беда, что кому-то пришлось бежать из города Воронежа – ну, за 70 лет он мог бы рассеяться…
А вот как немцы, сбежавшие из Кенигсберга не вспоминают, в конце концов, что они жители Кенигсберга.
В результате вся политика на Ближнем Востоке состояла из односторонних уступок Израиля, который отдавал освобожденные или завоеванные им территории в обмен на будущие уступки. А чем больше он уступал, тем непримиримее становились морлоки с той стороны. Кстати, это урок, который выучил Кремль, потому что он постоянно ведет себя как палестинцы.
И радикально ситуация изменилась в 2006 году, когда Организация освобождения Палестины, слишком скомпрометированная своей постоянной коррупцией, проиграла выборы в Газе, их выиграл исламистский ХАМАС со своим желанием строить шариат.
Первое, что сделал ХАМАС, придя к власти, как вы понимаете, это была резня. А так как резать евреев было трудно, то вырезана была конкурирующая террористическая организация ФАТХ, в результате чего палестинские арабы разделились на Палестинскую автономию и на сектор Газы. Одно контролирует Аббас, другое контролирует ХАМАС. Что, кстати, было достаточно частой практикой, потому что, например, во время операции «Литой свинец» в 2008 в Газе хамасовцы не подбили ни единого израильского танка, зато в госпитале в Рафахе они устроили тюрьму пыточную, где запытали 100 фатховцев, которые потом были объявлены жертвами конфликта.
Вот представьте: у вас на улицах стоят израильские танки. Вместо того, чтобы охотиться за израильскими танками (это все-таки опасно) сначала, во-первых, запускают по Израилю, то есть по гражданским лицам, ракеты с крыш детских садов, а, во-вторых, убивают соотечественников-арабов, причем находят время их пытать. А происходит все это для вящей защиты в госпитале.
И эта философия, к сожалению, того, что делал ХАМАС, была заточена под CNN. Потому что в обычной войне стратегия заточена под победу, а в том, что делает сейчас ХАМАС, стратегия заточена на то, чтобы как можно было собственных жертв: подставить под ответный огонь Израиля как можно больше собственных жен и детей. Эта стратегия легко достижима. И эта стратегия, обращаю ваше внимание, не могла быть реализована без участия левых СМИ — без CNN, без Washington Post .
И второе – это, конечно, стратегия Кремля. Образцом того, что мы делаем в Донбассе, для Кремля была, конечно, стратегия ХАМАСа. И, конечно, они сейчас кусают себе локти, потому что спрашивают себя: почему это CNN кушает исламистскую хамасовскую пропаганду и не кушает российскую, которая качеством ничуть не хуже? Почему показывают мальчиков, распятых Израилем, но не показывают мальчиков, распятых в Славянске?
Читать далее: номера страниц внизу
https://www.isrageo.com/2018/05/20/aligama/
