Лужков, евреи и антисемиты

Уход самого знаменитого московского градоначальника постсоветской эпохи заставил взглянуть по-новому на эту личность как тех, кто симпатизировал Юрию Михайловичу, так и его ненавистников. Мы же обратимся к наследию известного еврейского публициста, которому доводилось общаться с Лужковым накоротке — причем, в том числе, и на еврейские темы

Матвей ГЕЙЗЕР

Судя по хронологии в архиве автора, это небольшое интервью, озаглавленное “Опасность антисемитизма в России есть”, датируется 2003 годом. Почитаем его.

— Вы – единственный в России из крупных политических деятелей, открыто, безапелляционно и отважно выступили против фашизма. Что сподвигло вас к этому?

— Что сподвигло? Мои жизненные принципы, присущие мне смолоду, а может быть и с юности, их берегу всю жизнь и сохраняю независимо от того, как на меня наваливаются политические деятели разных рангов и убеждений. Меня можно сломать, но согнуть – невозможно. Когда речь идет о таких явлениях, как фашизм, антисемитизм, шовинизм – здесь я непреклонен. Так же, как в решении вопросов о межнациональном согласии, поддержке конфессий, традиционных, признанных, воспитывающих людей в гуманном направлении, в уважении к другому человеку.

— Игры “в дружбу народов”, столь присущей идеологам бывшей КПСС, и истинная дружба между людьми разных национальностей – понятие далекие друг от друга. Не кроется ли в этом причина распада Союза?

— Да, это одна из причин. Политика коммунистической партии была лицемерной. Может быть я скажу странную вещь – она была лицемерной по отношению ко всем нациям, в том числе и к русской. Распад Союза стал трагической эпохой. Кроме национальных причин, о которых мы уже говорили, в распаде Союза можно видеть и много других причин. Одна из них: в экономическом плане, а, прежде всего в науке, мы оказались неконкурентноспособными. Второе – мы пренебрегали исторически выверенными веками нормами организации общества. А нормы эти говорят о том, что национальное самосознание всегда присутствует в обществе.

Распад Союза – это не только экономическая, хозяйственная, политическая проблема, но и национальная. Национальные кадры, причислившие себя к элите, в основном получили образование в России, в Москве, а потом захотели создать свою, независимую от Москвы, от КПСС и вообще от империи национально-территориальную власть. Подавление наций, которое было в Советском Союзе, в особенности еврейства, — одна из очень серьезных причин распада СССР. Дело в том, что еврейство в Советском Союзе при относительной малочисленности занимало очень и очень важные позиции в государстве.

— И даже принимая во внимание партийно-государственный антисемитизм того времени?

— Да, несмотря на антисемитизм, на регулирование кадровой политики. Просто перечислю определяющие позиции евреев: в науке, медицине, искусстве. Но в политику их не допускали.

— Хочу продолжить с разговор, начатый примерно год тому назад с Павлом Гусевым (главный редактор газеты "Московский комсомолец"). Интервью с ним я озаглавил его же словами: "Россия никогда не станет антисемитским государством". Как вы относитесь к этой мысли?

— Не согласен. Павел Гусев сказал так потому, что он не хочет, чтобы Россия стала антисемитским государством. Он немного романтик. Правда, романтизм этот убывает в силу того дикого давления, которое режим оказывает на его газету, его самого преследуют, ищут компромат. Я сказал бы так: опасность антисемитизма безусловно есть. Нищая Россия, которая имеет специфический менталитет, может сподвигнуть государство к диктаторскому режиму, и тогда антисемитизм может вернуться, принять еще более страшные формы, чем были когда-то. И еще. Чем больше нищает страна, тем вероятнее нарастание антисемитизма не только на бытовом уровне. Понятно желание власти, желание нынешнего режима. Развернуть поток ненависти людей не по отношению к режиму, который довел до нищеты человека, а традиционно — по отношению к еврейству. Так что точнее сказать так: “благоденствующая Россия никогда не станет антисемитским государством”.

— И еще процитирую Павла Гусева: “Та ненависть, которая сегодня существует у людей к Березовскому, автоматически, к сожалению, передается на весь еврейский народ. Да и Гусинский играет в этом оркестре не последнюю скрипку”. Что вы думаете по этому поводу?

— Я бы их разделил. Гусинский занимается бизнесом, общественной работой, он президент Российского Еврейского Конгресса, личность сложная, но настроенная на созидание. А Березовский… Я бы сказал, как бизнесмен, кроме афер у него ничего нет. И в политике, кроме афер и политических провокаций, у него ничего нет. Сейчас Гусинский и Березовский на противоположных полюсах.

— Как вы относитесь к государству Израиль?

— Я бывал в Израиле. Это замечательная, впечатляющая страна — и своей историей, и своими памятниками. Но более всего — своими достижениями.

У Москвы есть договоры с Тель-Авивом, с Иерусалимом. Я не раз говорил, находясь в Израиле, что не являюсь сторонником выезда евреев из Москвы. Это – талантливые, добросовестные люди, которые вполне могут найти себя в Москве. Можно ли избежать исхода? Думаю, что тех причин, которые прежде вынуждали евреев покидать Россию, сегодня нет. Государственного антисемитизма сегодня нет.

— Согласен с вами. Но я не знаю, какой антисемитизм страшнее – государственный или бытовой. Правда, и в прежние времена бывали разные руководители. Были такие, кто правдами и неправдами не увольнял евреев с работы в самые антисемитские времена.

— Вы меня “провоцируете” рассказать кое-что из моей практики. Когда-то я работал директором крупного химического института. Разумеется, имеющего отношение к оборонной промышленности. Там было немало евреев, а при мне их количество возросло. Сначала в райкоме партии (Бабушкинском) мне давали понять, что в этом есть определенный “непорядок”. Я делал вид, что не понимаю, о чем идет речь. Меня вызвали в горком партии по этому же вопросу. Я объяснил, что людей по национальному признаку увольнять не буду, ну а если уж так не устраивает эта ситуация, то я предложил уволить меня…

* * *

И здесь мне вспомнилась ситуация в августе 1992 года. Тогдашние руководители Московского Еврейского культурно-просветительского общества Ю.Сокол и Е. Гохберг добились разрешения широко отметить трагическую дату в истории евреев – 12 августа исполнялось 40 лет со дня расстрела руководителей Еврейского антифашистского комитета. Разрешили многое — проведение вечеров, митингов, встреч. А вот об установке мемориальной доски на доме, где работал ЕАК, — и слушать не хотели. Как-то этот вопрос дошел до Юрия Михайловича Лужкова. Он сказал тогда:

“Убить – убили невинных людей, а покаяться некому?”

Может быть Юрий Михайлович сказал как-то по другому, но доска на здании установлена и, надеюсь, уже больше ее снимать не будут.

Выражаем благодарность дочери Матвея Гейзера Марине за предоставленные нашей редакции архивы известного писателя и журналиста, одного из ведущих специалистов по еврейской истории.

Юрий Лужков, который не был Юделем Кацем