На сцене тель-авивского Камерного театра режиссёр Тамар Кейнан поставила своё новое творение. Автор пьесы – Гур Корен. Спектакль называется актуально и интригующе: «Что творится с этим миром?». Пьеса написана и поставлена так, будто самой своей природой и стилистикой она сориентирована на то, чтобы оказаться созвучной среднестатистическому современному человеку
Инна ШЕЙХАТОВИЧ
Фото: Симха Барбиро
Что, в конце концов, творится с этим миром?
А раньше что творилось? Разве было лучше, было прекрасно? Было то же самое, только без гаджетов, памперсов, электричества и ракет дальнего действия. Вот свидетельство: «Нынешняя молодежь привыкла к роскоши, она отличается дурными манерами, презирает авторитеты, не уважает старших; дети спорят со взрослыми, жадно глотают пищу, изводят учителей». Это Сократ, V век до нашей эры. Давненько, значит, проблема себя обнаружила…
Но речь не о вечном недовольстве старших младшими как предмете философских размышлений. Мой рассказ – о новом спектакле. На сцене тель-авивского Камерного театра режиссёр Тамар Кейнан поставила своё новое творение. Автор пьесы – Гур Корен. Спектакль называется актуально и интригующе: «Что творится с этим миром?». Пьеса написана и поставлена так, будто самой своей природой и стилистикой она сориентирована на то, чтобы оказаться созвучной среднестатистическому современному человеку. Понятной ему и близкой. Здесь и непростые отношения с родителями, и растерянность при сложном выборе, и беззащитность перед серьёзными жизненными проблемами, и хрупкость любви, и сожаления по поводу сделанного и несделанного.
Место и время действия – Израиль сегодняшний. Перед нами семья. После похорон мамы (жены, бабушки) муж, сын, дочь, невестка вспоминают её — решительную, вникающую во всё, очень цельную. Точно знающую, что и как следует обустроить в этом безумном мире. Отматывая ленту времени назад, драматург показывает то, что было раньше: как женщина сражалась за то, что считала правильным.
Её сын по имени Дор поссорился со своей женой, ссора вышла бурной, трещина прошла по его семье. Вот тут мама и попыталась взять ситуацию в свои руки. Она вмешалась, несмотря на то, что её здоровье пошатнулось, и она понимает, что скоро ей станет совсем плохо. Но мама знает, как сделать хорошо для семьи. И она решительно пошла на встречу с подругой сына, эксцентричной официанткой, и убеждала её не мешать нормальной семейной жизни сыночка Дора (а «ребенку» уже за сорок!). Она почти подружилась с этой девушкой и даже пообещала дать ей деньги на учебу за границей. Официантка смешно и трогательно называет эту богиню справедливости «мама Дора». А потом, когда мама Разия оказывается на больничной койке с аппаратом для поддержания дыхания, эта вполне умная и даже гуманная девушка приходит её навестить.
Сын – как нам дают понять – воссоединится с женой. Дочь Разии, современная бунтарка, тоже вроде какие-то материнские советы примет. Муж Разии, — тихий, покладистый, шага без супруги не умеющий ступить, даже одеяло в пододеяльник заправить не способный, — даёт жене слово, что не покончит с собой, когда её не станет. Будет жить дальше. И он выполняет эту клятву.
Сцены из воспоминаний вкраплены, вмонтированы в долгий разговор, который идет здесь и сейчас. В сюжете, в развитии темы много места занимает холодильник, который постоянно отрывают и закрывают, и совершают с ним различные манипуляции.
Родителей играют Моти Кац и Одиа Корен. В их интерпретации пара предстаёт вполне милой — кибуцники, сердечные и искренние, беззаветно преданные друг другу муж и жена. Локомотив – жена. Муж всегда согласен с ней (попробовал бы он не согласиться!). Он словно её тень, пластилин в её руках. Он, конечно, изредка пытался бунтовать – но совсем негромко. Без всякой надежды на победу. Чисто символически. Мама же Разия – просто воительница. На все случаи жизни у неё имеется рассказ, пример из собственной биографии. И все примеры её поступков – безупречны. Все – во благо семьи, для торжества счастья и покоя…
Ишай Голан и Нета Шпигельман играют сына и дочку Разии. Нета Шпигельман очень хороша даже в такой скудно и поверхностно прописанной драматургом роли. Она выглядит естественной, убеждает и привлекает внимание. Актриса сумела проявить мастерство даже при недостаточном материале для воплощения — истинная звезда. А вот Андриа Шварц в роли невестки показалась мне не всегда убедительной. Её персонаж выглядит несколько ходульно. Плакатная такая невестка. Ширан Бухник в роли забавной, дискотечной современной девочки-официантки очень колоритна, оригинальна и по-своему убедительна. Жаль, что и для неё отпущено маловато драматургического материала.
Моя соседка по театральным креслам, делясь впечатлениями от спектакля, заметила, что восхищается такой мамой. И сама бы хотела так же поступать – да вот дети её вряд ли были бы согласны. Я же точно знаю, что так себя вести не смогла бы, — и не хотела бы, чтобы мной подобным образом руководили и так наставляли. Как мне кажется, и многим другим семьям, как похожим, так и не похожим на мою, — такая жёсткая руководящая линия, такой диктат не подошёл бы.
Пьеса Гура Корена вполне может быть названа трогательной, В её диалогах и положениях есть умилительные задушевные моменты. Спектакль – как и многие другие на израильских сценах! – я могу причислить к тем постановкам, которые называю «народным театром». Ничего сложного, ничего заумного. Простой незатейливый текст. После каких-то реплик по залу прокатываются смешки. Видимо, именно в надежде на этот смех драматург и определил свою пьесу так: «трогательная комедия». Комедия есть, и трогательная история налицо. Отношения персонажей самые что ни на есть понятные. Ясный и предельно доступный ассоциативный ряд.
Сценограф Эран Ацмон спланировал оформление по-житейски скромно: диван, стол, лестница, холодильник. Небо за окном большое и серое. Костюмы Орны Сморгонски тоже практичны, функциональны — именно в такой одежде ходит вся наша страна, ни в какой другой. Режиссура показалась мне столь же ненавязчивой, как и сама пьеса. Без особых затей.
Шла я после спектакля и думала: родителей, конечно, надо любить и уважать. Хорошо, когда получается с ними наладить диалог. Но принимать их указания безоговорочно, слепо подчиняться их мнению и авторитету – как-то это всё же инфантильно. Диктатура всегда порочна. Малопродуктивна. И в семье, и в мире. Сократ, разумеется, большой философ, но современные люди идут вперёд по собственным дорогам. И ухабы преодолевают свои…
