Советская и российская актриса Валентина Талызина заявила, что Алла Пугачева и Лия Ахеджакова предали Россию, и раскрыла при этом "страшную eвpeйскую тайну" обеих
Лилиана БЛУШТЕЙН
88-летняя Валентина Илларионовна, изрядно подзабытая в последние годы, неожиданно напомнила о себе – и как, со скандалом!
Она дала интервью ведущему YouTube-канала "Эмпатия Манучи", в котором помимо прочего наехала на Аллу Пугачеву и Лию Ахеджакову. При этом она акцентировала внимание на еврействе обеих:
"У Пугачевой папку звали Борух. Борух. Она — не холопка и не раба, переименовала папку в Бориску. Бориска – славянское имя. Алла — не Боруховна, а Алла Борисовна. "Не раба и не холопка", угу, русской захотела быть.
И такая же история и Лии Меджидовны. Папка был Нахим, она взяла отчество Меджун своего отчима, чтобы не говорили про нее ничего… Про нее могу сказать, что она не актриса, она типаж. Маленькая собачка до старости щенок.
Во-первых, они, конечно, нехорошие, бессовестные. Ой, какие они бессовестные. Как можно, страна находится в тяжелом состоянии, в войне. Как можно говорить плохо про страну, говорить плохо про русских? Родилась, воспитывалась, училась, играла для русских. Без чести и без совести".
Подчеркивать реальное или мнимое еврейство тех, кого хочешь очернить, дело для российских антисемитов привычное. Да вот беда: у самой Талызиной, если верить статье о ней в русскоязычной Википедии, маму звали Тхия. В официальной биографии она проходит как Анастасия Трифоновна. Отчество однозначно славянское. Еврейские имена у славян – не редкость, особенно у староверов. Но Тхия, что в переводе с иврита означает "возрождение", насколько мне известно, в "святцы" не входило. Так что, если маму актрисы и в самом деле звали так, то есть веские основания подозревать ее в том, что она — о, ужас! – галахическая еврейка.
Читайте в тему:
Кстати, мне и прежде доводилось слышать об еврейском происхождении актрисы. Но достоверных сведений об этом я найти не смогла. Сама же Талызина, по ее словам, по отцу имеющая татарские и польские корни, а по матери украинские, себя всегда называет русской. И я не вижу оснований ей не верить. Так что откуда взялась Тхия в семье переселенцев из Полтавы, остается загадкой. Впрочем, позднее эту добавку, как и имя отца Илай убрали из данной стратьи. Высока вероятность, что это была шалость кого-то из редакторов, решивших поиздеваться над классической юдофобкой. Но осадочек-то остался! С еврейством Талызину связывает на самом деле бывший муж-еврей и полуеврейская дочь. Плюс — незамутненная советская юдофобия.
Но вернемся ненадолго к обМанученному интервью.
За Аллу Борисовну и других российских знаменитостей, выбравших свободную жизнь вдали от страны победившего рашизма, сия "Тхиёвая" дщерь решила, что их будет всегда мучить ностальгия по утерянной родине. Ну и, само собой, все они заклеймены как предатели.
Поведала она и про Михаила Козакова, выучившего иврит в Израиле, но бросившего всё ради возвращения в Россию. Или про то, как Савелий Крамаров, ставший членом еврейской общины в США, мечтательно говорил жене, как его любят в СССР.
Еще про Пугачеву Талызина сказала, что ей Ольга Кормухина нравилась всегда больше.
"Я помню как Пугачева из последних сил выжимала из последних сил из себя и пела, красная была, а в первом ряду сидели Путин и наши все видные деятели. А сейчас, Боже упаси, живет во лжи, с этим белым париком… В Израиле сейчас 44".
44 градуса в Израиле – это круто. Звучит в талызинских устах как приговор.
Читайте в тему:
Досталось от Талызиной и польской актрисе Барбаре Брыльской, голосом которой она была в рязановском фильме "Ирония судьбы, или С легким паром". Ну а пела за польскую певицу, напомню, Алла Пугачева, которую Боруховной называют не только Валентина Илларионовна, а и тысячи других конспираторов – как еврейских, так и антисемитских.
Так вот, когда Брыльска посмела выступить с критикой путинского режима, Талызина заявила:
"Где бы была Барбара Брыльска, если бы за неё одна актриса не пела, а другая — не разговаривала?".
В беседе с Вячеславом Манучаровым Валентина Илларионовна рассказала, что Брыльска запомнилась ей не актерским мастерством, а торговыми операциями:
"Поляки — очень торговые люди, и она кипами сюда привозила лифчики, трусики. И одна ассистентка это всё на "Мосфильме" продавала. Я принципиально ничего у неё не покупала.
Выручала она за эту продажу деньги, а потом ехала в комиссионный магазин, покупала картины русских художников и увозила их в Польшу".
Как нетрудно догадаться на фоне этого интервью, Талызина – убежденная путинистка.
В марте 2014 года Талызина поддержала аннексию Крыма, подписала письмо президенту России Владимиру Путину в поддержку аннексии. Актриса высказала мнение, что «новая власть в Киеве идёт через штыки при помощи фашиствующих элементов». В 2015 году министерством культуры Украины внесена в список лиц, которые угрожают национальной безопасности страны.
И, само собой, она приветствовала вторжение России в Украину.
Подписывайтесь на телеграм-канал журнала "ИсраГео"!
* * *
Ну и об еврейской теме в жизни Талызиной. Приведу фрагменты из интервью Елене Светловой «Еврейку я пока не сыграла», опубликованном на российском сайте "Еврейская жизнь". Здесь Валентина Талызина рассказала о том, как отправила Лию Ахеджакову в Израиль, почему дала дочери свою фамилию и для чего ходила в синагогу.
— Одна актриса, которую я в продолжении картины «Иронии судьбы» отправила в Израиль, очень на это обиделась. Когда она отказалась сниматься, я спросила продюсеров: «Что вы решили с Таней?» — «Таня ушла в магазин!» — «Ребята, это обманка. Так нельзя со зрителем. Если она ушла в магазин, значит, должна оттуда вернуться». — «А что вы предлагаете?» — «Ну, умерла или уехала». — «Нет, не умерла, у нас лирическая комедия. Значит, уехала! Но куда?» — «А куда маленькая, черненькая может уехать? На свою историческую родину». Когда она узнала про отъезд в Израиль, сказала, что все сволочи, а меня, как мне передали, будто бы назвала антисемиткой.
— Вас это задело?
— Да! Евреи всегда присутствовали в моей жизни. Я помню, мне было 5 лет. Перед войной папка окончил Промышленную академию в Москве, его направили в Барановичи, а мы с мамой жили в Омске. Он вызвал нас к себе. Город Барановичи был из присоединенных в 1939 году земель. Мы с мамой приехали, поселились у поляков, и я стала ходить в детский сад. Мама работала в ОРСе счетоводом, а папа — начальником. Красивый мужчина, он любил женщин, и они часто отвечали ему взаимностью. Он был на 10 лет старше мамы, но нашел себе в Барановичах женщину на 15 лет моложе, польку по национальности, а в папиных жилах тоже текла польская кровь. Его мама из ссыльных поляков. Моего прадеда не расстреляли, а сослали в Семипалатинск. Его фамилия была Галицкий.
В Барановичах произошел такой случай. Я вышла из дома погулять. А в Западной Белоруссии не было никаких заборов, поэтому я забрела на соседний участок и подошла к крыльцу дома. Открылась дверь: «Девочка, ты к нам в гости пришла? Заходи!» Я поднялась по ступенькам, разделась. Меня угостили плюшкой. Принялись расспрашивать, где я живу, что умею делать. Я рассказала, что хожу в детский сад, где танцую, пою и читаю стихи и тут же продемонстрировала свои таланты. Меня осыпали комплиментами: «Какая хорошая девочка! Нам очень понравился твой концерт», и проводили домой. Мама принялась расспрашивать: «Где ты была?» И поляки закричали: «Она была у евреев!» Вернулся папа. Мама ему сказала, где я побывала. Папка рассвирепел: «Ах, ты ходишь по чужим дворам? Иди в угол! Будешь стоять до тех пор, пока не попросишь прощения!» И я стояла час, другой, пока не разревелась, но прощения у отца не просила. Так я защищала своих первых зрителей!
— Вы и замуж вышли за человека с еврейской кровью — художника Леонида Непомнящего. Как вы познакомились?
— Театр Моссовета дал мне место в общежитии в полуподвале бывших каретных рядов. И как-то пришел Андрей Вейцлер с Сашей Мишариным и красивым парнем невысокого роста. Это был Леня Непомнящий, художник, студент Суриковского института. В первый же день он сделал мне предложение. Особым вниманием мужчин я не была избалована, а Леня приходил каждый день. А у меня была подруга Инна Гольдберг. Она сразу взяла надо мной шефство, я подчинялась абсолютно, потому что считала, что она умней меня. Вдруг она приходит, видит Леню и спрашивает: «Зачем тебе этот еврейчик?» — «Еврейчик? — переспросила я. — Да, еврейчик!» Я никогда не спрашивала Леню, какой он национальности. Его мама, Фаина Васильевна, была дочерью священника, пела в Большом театре, а папа, Михаил Натанович Непомнящий, окончил знаменитую школу Столярского в Одессе, учился вместе с Ойстрахом и был первой скрипкой Большого, а бабушку Лени звали Циля. Национальность Лени не имела для меня никакого значения, мешало другое — мой жених выпивал. Он пил каждый день напропалую со своими друзьями-художниками, и меня это, конечно, коробило. Леня клятвенно обещал, что бросит пить, как только мы поженимся, но слово, конечно, не сдержал. Он ухаживал за мной три года. Мы прожили вместе 12 лет. Я долго не могла родить, и он сказал: «Масик, если у нас не будет детей, давай заведем собачку!» — «Ну уж нет!» — подумала я. И вскоре забеременела.
— И родилась Ксюша!
— Леня нас не встречал в роддоме. Когда я с гордостью дома развернула пеленки, он сказал: «Обезьянка какая-то!» — чем очень меня обидел. Прошло время, и я захотела родить еще одного ребенка. Реакцию Лени долго не могла забыть: «Если не испортишь породу, тогда давай!» А потом он встретил Таню. Маленькие мужчины любят высоких женщин, Таня была на голову выше. Леня ушел к ней, но на Ксюшу платил хорошие алименты без всяких судов.
— После развода вы дали ей свою фамилию…
— Были причины. У Ксюши оказался абсолютный слух, она хорошо играла на пианино. С пяти лет мы готовили Ксюшу к поступлению в Центральную музыкальную школу. Я купила пианино «Блютнер», наняла педагога. Но экзамен Ксюша провалила. И педагог, которая с ней занималась, мне объяснила причину: «Это из-за ее еврейской фамилии!» И когда Леня объявил, что он уходит к Тане, мне надо было ему как-то отомстить, и я сказала: «Хорошо, но только на твою еврейскую фамилию работать не буду!» Ему было все равно. И Ксения стала Талызиной.
Читайте в тему:
— Внешне Ксения похожа на своего отца. У нее очень яркая внешность!
— Да, она всегда была очень красивая. Я смотрела и думала: неужели я родила такое чудо? Таня Бестаева мне сказала: «Валя, она все хорошее взяла у тебя и у Леньки!» У Ксюши в школе с химией были нелады, педагог мне говорил: «Пусть хоть на тройку ответит!» Я кричала Ксюше: «Ладно, русских мозгов у тебя нет, но еврейские-то есть!» Все мои подруги еврейского происхождения были умней меня, и я всегда к ним прислушивалась. Я очень подружилась с Нелли Лев. Она работала на «Ленфильме». Нелли — художник по костюмам. Нелли увлекалась йогой и правильным питанием. Потом она уехала в Израиль. Она мне писала: «Валя, я учусь быть еврейкой!» Она приходила на спектакль Виктюка «Бабочки… бабочки…», который мы привозили в Израиль. На прощание Нелли принесла мне «Двенадцать псалмов Давида» и сказала: «Читай, когда тебе будет плохо!».
— Валентина Илларионовна, вы были на гастролях в Израиле. Как вас принимали зрители?
— Принимали нас хорошо, но особого успеха спектакль не имел. Стояла жара 40 градусов, в зале громко гудел кондиционер. Без него нельзя было обойтись, но шум очень мешал. Виктюку не нравилось, как я играю, и он хотел меня заменить на Алису Фрейндлих. И в конце концов я попросила одного мальчика снять весь спектакль на видео, чтобы посмотреть со стороны и понять, где у меня минусы. Мне все стало ясно, и я уже играла наотмашь. А в Израиле на спектакль пришли мои подруги Нелли Лев и Этель Ковенская. Она была красавица, у Михоэлса в 16 лет играла в «Блуждающих звездах». Когда Еврейский театр расформировали, Завадский взял ее в Театр имени Моссовета. Ковенская меня спросила: «Валя, что ты хочешь?» — «Этель, я хотела бы ваше блюдо — рыбу фиш!» Однажды попробовала в театре на юбилее Виктора Сигалова — меня оторвать не могли! В Израиле мы обошли с Этель несколько кафе, видимо, из-за жары этого блюда не было в меню, а когда все-таки нашли, сами уже не решились!
— Наверняка были и забавные истории на еврейскую тему!
— Мои соседи Яша Голяков и Лена Захарова однажды угостили меня мацой. Мне так понравилась маца! Тоненькая, без дрожжей! Я спросила, где можно ее купить? Они сказали: «Валя, только в синагоге!» И я пошла в синагогу. Там меня, конечно, сразу узнали. Попросила продать мацу, но мне сказали: «Нет, мы не продаем. Это посылки из Израиля для членов еврейской общины. Может быть, у вас есть еврейские родственники?» — «У меня муж еврей, правда, он меня бросил». — «А вы помните его дату рождения и имена родственников?» Конечно, я тут же назвала и Михаила Натановича, и бабушку Цилю! Заполнила анкету и стала получать гуманитарную помощь из Израиля. Там были масло, сахар, конфеты и иногда маца. Режиссер Эдик Ливнев, когда узнал об этом, не выдержал: «Ну, Талызина, ты и пройдоха! Я, еврей, не получаю посылки из Израиля, а тебе, русской, выдают!» Я и лекарства заказывала. Однажды прихожу, а там большая очередь за лекарствами. Прошла вдоль этой длинной очереди, меня узнавали, и в глазах людей читался немой вопрос: а что вы тут делаете? И я повторяла, как пароль: «Муж — еврей! Муж — еврей». Как-то увидела голубые пакеты и спросила, нельзя ли и мне получить? Но мне ответили, что это для лежачих больных, и я сказала: «Тогда не надо!».
К слову, когда в 90-е пошли слухи о возможных еврейских погромах, мои соседи по дому Яша Голяков и Зяма Высоковский спросили меня: «Валя, ты нас спрячешь?» Я сказала: “Конечно! Одного — под кровать, другого – под диван!”».
— Валентина Илларионовна, у вас десятки ролей в театре и в кино, но никому из режиссеров не приходило в голову предложить вам сыграть еврейскую женщину.
— Ой, а мне предлагали! Сценарий был потрясающий! Я сначала отказывалась: ну какая из меня еврейка? Но режиссер Киностудии имени Горького Иосиф Сосланд настаивал: «Валя, кроме тебя никто это не сыграет!» Я звонила подруге, театроведу Розе Литвиненко, в Новосибирск: «Как мне играть эту роль?» — «Валя, это серьезный вопрос. Надо играть так, как Фаина Раневская разговаривала со своим сыном через решетку в фильме Эйзенштейна «Мечта». Сына играл Валентин Щеглов, муж Ирины Анисимовны Вульф. Я сказала: «Это эпизод мирового класса! Мне не сыграть!» Я много готовилась к этой роли и списывала какие-то черты с Сары Брегман. Она была одержимая театром актриса и несгибаемая женщина. Но фильм, к сожалению, не состоялся, и еврейку я пока не сыграла.
* * *
Согласитесь, хорошее было интервью, душевное. И вдруг – такой отвратный месседж в беседе с Вячеславом Манучаровым. Что это? Возрастное? Лицедейское, когда ты говоришь именно то, что от тебя хотят услышать? Желание выслужиться перед властью, совпадающее с позицией? И то, и другое, и третье?
Жаль, актриса Валентина Илларионовна великолепная. А вот насчет человеческих качеств, такта и ума, увы, приходится сомневаться.
* * *
Писатель Виктор Шендерович прокомментировал высказывание Валентины Талызиной так:
"Спасибо этой дуре, теперь я знаю, что Пугачева и Ахеджакова немного евреи. Не знаю, правда, что мне делать с этим ветхим заветным знанием. Как еврея, честно говоря, меня бы больше обрадовало, если бы Хинштейн вдруг оказался гоем…
Но шутки шутками, а как поперло-то из человека. Вот что зависть делает…"
