История одного израильского попугая
Попугай Клара сидел у окна и смотрел на дождь. Вообще-то Клара был он. Самец. Но последний его хозяин или компаньон назвал его именно так. Украв его из зоомагазина, куда сдали его последние владельцы большого и цветастого попугая породы ара. Не разобравшись, он решил, что Сильвер (а это была его последняя кличка) — девочка. И Сильвер стал Кларой.
Кем только ни был Сильвер в своей долгой попугаичьей жизни! И Альбертом, и Коко, и Аристархом, и Викешей, и Боссом. На самом деле и Сильвером он не был никогда. Почему если попугай, то сразу Сильвер? Пошло и глупо, так думал он. Никакого полета фантазии у этих людей.
Себя он давно называл Вильгельмом Третьим и давно плевать хотел на то, что люди думают по этому поводу. У него была своя шкала ценностей.
Его покупали, продавали, и вот сейчас даже украли разок.
Вильгельм был философом. Он придумывал теории, строил их и разрушал одновременно.
Подписывайтесь на телеграм-канал журнала "ИсраГео"!
Перед его глазами проходила жизнь людей. Их частная жизнь. Его не стеснялись. Когда ему надоедало жить у кого-то, он просто делал так, чтобы жизнь их стала невыносимой. И в зависимости от терпения его владельцев на этот момент — его снова сдавали в зоомагазин, а там уж…
Вильгельм знал себе цену. Он был красив, могуч, давно жил и много видел. Когда это было нужно и ему нравились те, кто разглядывал его в магазине, он принимал позу и начинал говорить по-французски или по-испански. Один раз пришлось даже немного поматериться. Какой-то мужик пришел в дикий восторг и тут же заплатил за него бешеные деньги.
Люди были разные. Сколько измен прошло мимо клетки с попугаем!
Сколько вранья, обмана и вероломства познала душа этого старого попугая. Никто толком не знал, сколько ему лет. Когда его в очередной раз продавали, на табличке всегда была написана цифра восемь. Хотя попугаи этой породы живут даже до 60, но Вильгельм в последние годы начал всерьез ощущать, что стареет.
Людям этого не объяснишь — они считают тебя за дурака. И думают, что все, что ты умеешь, это отвечать на дурацкие вопросы. Скажи "да". Скажи "Карл". Скажи "Клара". Скажи "привет". "Да пошел ты в жопу", — хотелось ответить в ответ попугаю, но он понимал: ещё не время.
И в отместку начинал издеваться над придурками, как мог. Изображал по ночам больную на всю голову гиену. Выл как шакал, или когда особенно доставали — включал в четыре утра в себе полицейскую сирену.
В общем развлекался как мог.
И вот он сам оказался жертвой преступления. Вернее уликой. Тем, что украли.
Мужик этот был неплохой. Нет, правда. Пьющий, но чистенький. Кормил Вильгельма, правда, чем попало. Тем, что мог достать. Играл на гитаре прямо на улице. Вильгельм, когда было настроение, ему подпевал. Он даже не возражал, когда Аркадий (а так почему-то попугай назвал своего компаньона) брал его с собой на улицу. Громадный ара сидел у него на плече и в такт музыке раскачивался, глядя на прохожих. Успех был. Люди кидали монетки, Аркаша покупал на них бутылку и пожрать. Вильгельм привык есть пельмени и селёдку с луком. От алкоголя он вежливо отказывался, хотя Аркадий ему каждый раз предлагал накатить.
Они стали друзьями. Вильгельм чувствовал это. Ведь впервые к нему отнеслись как к равному. Не как к игрушке или забаве. Не как к цветастому красивому существу. Аркаша по вечерам долго беседовал с ним. О квантовой физике, о влиянии лазерных лучей в инфраструктуре на мощность заряда. Вильгельм даже не дремал. Он как мог активно участвовал в беседе и поддерживал ее. Щёлкал большим клювом, кивал и вставлял разные междометья. Так проходили их вечера и ночи. Вильгельм, летая по квартире, изучал разбросанные всюду дипломы Аркадия и понимал, что этот спившийся мужик когда-то был очень умен и удачлив.
Между прочим, Аркаша ни разу не накрыл клетку попугая тряпкой, как это раньше делали остальные. А ведь это самое большое оскорбление для попугая. Жаль, что люди этого не понимают.
Вильгельм проснулся под утро. Аркадий, заснувший прямо на полу, не дышал. Неужели умер? Попугай начал звать его. Он ухал, как филин, рычал, как тигр, сыпал трелями, как банальная канарейка. Аркаша не отвечал.
Вильгельм стал изо всех сил своего клюва бить в дверь. Так, что даже поранил такой сильный и мощный клюв. И чудо, дверца поддалась. Попугай толкнул ее и вылетел на свободу. Дальше надо было действовать.
Он вылетел в открытое окно и полетел дальше. За помощью. Он не знал точно, как помочь, но не мог же он оставить друга! Влетев назад в подъезд — он подлетел к соседской двери, что напротив. И с силой начал то долбить клювом в дверь, то им же нажимать на звонок.
Послышались шаги.
"Кто там? — заспанным и недовольным голосом спросила соседка. — Вы с ума сошли, что ли? Четыре часа утра".
Вильгельм, не задумываясь, гаркнул через дверь:
— Полиция, немедленно откройте.
Она загремела ключами и дверь распахнулась.
"Надо же… Аркашин попугай, сказала она. Сбежал, что ли? А этот спит, конечно, пьяный. Хорошо, что у меня ключи от его хаты есть".
И пошла в квартиру напротив. Попугай барражировал у нее над плечом и надеялся. Увидев, что Аркаша не дышит, соседка позвонила в скорую.
Попугай летел над амбулансом как боевой вертолет "Апачи". Это была его миссия. Потом он неделю жил на подоконнике больницы, внимательно и строго наблюдая за тем, как выздоравливает его друг.
Потом наступило лето. И они вместе гуляли по берегу моря. Аркаша бросил пить. Ведь врачи сказали, что сердце слабое и больше не выдержит.
А потом ему позвонили. Из какого-то института с длинным и очень сложным названием. И жизнь, как это бывает не только в сказках, повернулась наконец не задницей. И к Аркадию, и к Вильгельму.
Вильгельм влетел в большой кабинет, где за длинным столом сидел Аркадий в костюме и галстуке и ещё какие-то люди. Много людей. И все внимательно слушали его друга
"Совещание, — догадался попугай. — Мой проводит".
Облетев всех, он плавно, как и положено попугаю такого солидного человека, как Аркадий, приземлился ему на плечо.
— Вот, знакомьтесь. Это Клара. Она мне когда-то жизнь спасла.
"Вот дурак…" — умиленно подумал Вильгельм и потерся об Аркашино плечо.
