В начале августа после длительного перерыва руководство ХАМАСа в Газе инициировало ползучую эскалацию, которая нарастала в последние дни. Остановит ли ее продолжение (и увеличение) катарских денежных вливаний, сыграет ли свою в этом редчайшем случае положительную роль эпидемия коронавируса, или же масштабное столкновение с Израилем неминуемо?
Давид ШАРП
Стоит отметить, что ХАМАС в очередной раз доказал, насколько хорошо, за редкими исключениями, контролирует ситуацию в секторе. По их приказам огненный террор то прекращается, как это было на протяжении месяцев, то возобновляется: с начала нынешнего обострения число возгораний и пожаров, спровоцированных воздушными шарами и змеями с прикрепленными к ним горючими смесями, ежедневно достигает нескольких десятков.
Ответом Израиля на огненный террор стали удары по инфраструктурам ХАМАСа. В свою очередь исламисты подняли планку — стали организовывать ночные беспорядки вдоль пограничного забора и периодические ракетные обстрелы. Самый мощный из них осуществлен ночью 21 августа: шесть из семи ракет перехвачены "Железным куполом", одна попала в дом в Сдероте. Напомню, что если система ПРО осуществляет попытку перехвата, то это означает, что ракета представляет опасность и разорвется отнюдь не на открытой местности.
Чем же продиктована повышенная активность ХАМАСа после долгого затишья? Комплексом разнообразных – и разнозначимых — причин, в том числе, электоральных. Если рассматривать ситуацию в ретроспективе с марта 2018, когда начались так называемые "марши возвращения" и витки эскалации, можно констатировать, что ХАМАС добился от Иерусалима и мирового сообщества ряда экономических преференций и вместе с тем четко осознал: руководство Израиля всеми силами стремится избежать масштабной операции в Газе, наподобие "Несокрушимого утеса" в 2014 году, не говоря уже о чем-то большем. А значит, балансируя на лезвии бритвы и не неся существенного урона, ХАМАС может позволить себе пошалить. Что мы и наблюдаем.
В сравнении со многими арабскими режимами, власти ХАМАСа в Газе отнеслись к угрозе эпидемии коронавируса очень серьезно, осознав как особую опасность распространения COVID-19 в местных условиях, так и определенные местные преимущества. К отягчающим факторам относятся плотность населения, низкий уровень гигиены и медицины в целом, а ко вторым — изоляция сектора от внешнего мира и сильная власть, позволяющая эффективно принимать карантинные и прочие меры борьбы с эпидемией. Именно серьезное отношение ХАМАСа к борьбе с распространением коронавируса способствовало длительному весеннему, совпавшему с первой волной эпидемии затишью — было попросту не до эскалации. Нынешний всплеск насилия начался, когда заболеваемость в секторе, казалось, почти сошла на нет. Однако в последние недели ситуация с "короной" поменялась, и будет интересно увидеть, как это повлияет на дальнейшую террористическую активность.
Количеству больных в Газе на момент написания эти строк могут позавидовать очень многие страны: чуть более 40 человек. Но 24 августа по местным меркам произошло настоящее ЧП: в лагере беженцев Эль-Моази выявили сразу четырех больных, источник заражения которых находится где-то внутри сектора. До этого момента COVID-19 заболевали в Газе исключительно те, кто въезжал туда извне, в основном, через КПП Рафиах из Египта, реже через КПП Эрез из Израиля (КПП Керем-Шалом, напомним, служит только для доставки грузов). Благодаря эффективной стратегии ХАМАСа, приезжих помещали в так называемые "центры изоляции", и немногочисленные случаи новых заражений происходили внутри них, а не на остальной территории сектора. И вот теперь произошло то, чего ХАМАС так боялся. Во всей Газе был немедленно объявлен полный 48-часовый карантин — закрыли все, что можно. Такой подход, по мнению властей, позволит временно заблокировать дальнейшее распространение вируса и провести эффективное эпидемиологическое расследование в надежде зарубить новую вспышку заболевания на корню.
"Корона", конечно, важный фактор, но нельзя забывать и об экономическом. Аппетиты ХАМАСа весьма велики: есть, что требовать и от Израиля, и от мирового сообщества, и от Катара. Причем лидер исламистов в Газе Ихъя Синуар и глава политбюро движения Исмаил Хания (долгие годы он базировался в секторе, но уже около 9 месяцев находится в Катаре и совершает международные турне), прекрасно понимают: когда градус напряженности поднимается, именно Иерусалим становится одним из основных ходатаев перед Катаром и другими донорами в пользу увеличения помощи Газе, будь-то различные инфраструктурные проекты или раздача денег населению. Факт, что нынешняя серия катарских выплат должна была завершиться к сентябрю, как принято считать, и стал одним из важнейших стимулов возобновления насилия.
Для ХАМАСа продолжение поставки наличных из Дохи — задача минимум. Ну, а максимум — это увеличение сумм. Согласно ряду палестинских источников, согласие Катара на то и другое уже получено, там решили продлить выплаты до марта 2021 года. Кроме того, сумма, которую привез специальный катарский посланник Мохаммад аль-Эмади, выросла с 25 до 40 млн долларов. Сам он после ряда встреч в Иерусалиме 25 августа через КПП Эрез проследовал в Газу. Деньги, как сообщают источники в секторе и Израиле, при нем, но раздача осуществится только после того, как эль-Эмади получит от ХАМАСа заверения в прекращении эскалации. По крайне мере, так выглядит общий план.
Не желая ввязываться в крупномасштабные боевые действия (а к ним приведет даже возвращение к точечным ликвидациям), Иерусалим прибег к обычным ограниченным мерам давления. Они, конечно, заметно ухудшают условия жизни в секторе, но там к подобному привычны и прекрасно понимают, что долго Израиль из опасений "гуманитарной катастрофы" не продержится. Среди мер — резкое сокращение потока и номенклатуры грузов через Керем-Шалом и обнуление рыболовной зоны в водах сектора. Из-за отсутствия топлива электростанция Газы прекратила работу, в результате чего подача электричества жителям сектора заметно сократилась — до нескольких часов в день. Кроме того, 14 августа Израиль "поиграл" с задержкой катарских выплат, которые считает важнейшим инструментом умиротворения ХАМАСа. Удары по военным инфраструктурам организации в ответ на огненный террор и ракетные обстрелы, осуществлялись почти еженощно с участием летательных аппаратов ВВС и танков. Кстати, использование последних, если речь не идет об огне непосредственно по боевикам, является признаком того, что обстреливаются, как правило, совершенно не значимые цели, а именно пустые наблюдательные вышки ХАМАСа, находящиеся в зоне поражения стрельбы прямой наводкой. Часть уничтожаемых ЦАХАЛом целей ценность все же имеет, но в разыгрываемой ХАМАСом в последние почти два с половиной года партии они являются разменной монетой, что говорит само за себя.
Несколько слов об электоральном факторе. Не секрет, что когда по Израилю начитает бродить призрак очередных выборов, в ХАМАСе это воспринимают как идеальный период для шантажа. Вполне возможно, что сегодня мы и наблюдаем данный феномен. Однако выборы, пусть и гораздо реже, происходят не только в еврейском государстве. На их пороге, а возможно, уже в начале гонки находится и сам ХАМАС. Волеизъявление членов движения носит тайный, многомесячный и многоступенчатый характер. В рамках этого специфического по форме голосования выбираются лидеры всех уровней. Последние такие долгоиграющие выборы завершились в марте 2017 года. Результаты следующих, а по сути, уже нынешних, если ничего не изменится, станут известны в марте 2021-го. В прошлый раз после самоустранения возглавлявшего долгие годы политбюро ХАМАСа Халеда Машаля движение возглавил представитель Газы Исмаил Хания. Личные качества и факт, что Хания нечасто ездил за границу, не способствовали укреплению его связей с зарубежными союзниками из числа "Братьев-мусульман", а также такими странами, как Катар и Турция. В Газе, несмотря на более высокую должность, Хания всегда находится в тени Синуара. И вот, теперь, судя по всему, Халед Машаль решил вернуться в большую политику, дав бой Хании, и симпатии Дохи с Анкарой, согласно многим арабским источникам, на его стороне. Ну, а с другой находится Синуар, для которого избрание главой политбюро представителя "зарубежного крыла", каковым Машаль и является, — весьма нежелательный вариант. Так что возможные достижения на поле боя и дипломатическом поприще — важный фактор, который должен повлиять на окончательный расклад в этой длинной гонке.
25 августа "Исламский джихад" официально признал гибель четырех своих боевиков в результате взрыва на одном из опорных пунктов. Согласно палестинским источникам, речь идет о классической "производственной аварии", когда террористы подорвались, видимо, готовясь к запуску ракеты. Но в "Исламском джихаде" уж зазвучали обвинения в адрес Израиля. И если они не умолкнут, значит, вторая по мощи террористическая организация сектора не просто желает списать свои проколы на "сионистского врага", но, по сути, ищет повод для серьезного обострения.
[nn]
Полигон страстей
