Нет, исполнительница роли Мальвины в "Приключениях Буратино" Татьяна Проценко не снялась в роли своего верного обожателя-поэта. Но в какой-то мере освоила его профессию – и мы с удовольствием знакомим наших читателей с образцами ее поэзии
Об этом, кстати, нас попросили читатели, из интервью "Золотой ключик Мальвины" узнавшие, что Татьяна пишет стихи. А тут как раз и повод появился приятный: сегодня у нее день рождения. Посему с удовольствием поздравляем нашу обожаемую девочку с голубыми волосами, ставшую очаровательной леди. А подарок преподносим поклонникам ее многогранного таланта.
ВСЕВЫШНЕМУ
Я — лишь стило в Твоих руках.
Что будет, коль уйду? —
Другого Ты отыщешь прах
И дашь ему "дуду".
Ан нет — другую, да не ту,
Что мне на труд вменял.
Пускай я — только паспарту,
Но Ты внутри меня!
ВОЗВРАЩАЛСЯ НАРОД ОТ ГОЛГОФЫ…
Возвращался народ от Голгофы,
Где остался распятым Христос,
Допивать недопитый свой кофе
За просмотром газетных полос.
И судачили громко товарки,
Закрывая от пыли глаза,
Мол, давненько так не было жарко,
Мол, не очень богата казна,
Мол, казнят нынче долго и скучно…
Убивалась Мария в слезах:
«Да за что ж мой сыночек замучен?!»
Новый день воскресал в небесах.
ПЯТА ПОЭТА
Под пятой у поэта
Пегаса бока
И десница воздета
Над строкой! А строка —
Как сто грамм для повесы:
Пропустишь не раз.
Знать, пятой Ахиллеса
Пришпорен Пегас!
ЛЕТА
Река молчания навек,
Река летального излёта,
О, Лета, где твой дальний брег?!
Кругом беспамятства болота,
Повсюду топи забытья,
За горизонт идёт трясина
Бессильных слёз… Их лью и я —
Вот где твоё теченье сильно!
Вот где стремнина!
Кто страдал,
Сполна потери боль изведав,
Того волна — девятый вал —
Накроет мощью заповедной.
И канет в Лету…
Даже след
Кругов дрожащих не оставит
Тот омут.
Только в толще лет
Мель попадается местами.
НЕИЗВЕСТНОМУ ЧИТАТЕЛЮ…
Еще чуть-чуть позволь побыть
В стихах с тобою рядом,
Позволь озвученно любить
Под молчаливым взглядом.
Еще не оставляй строки —
Отсрочь момент разлуки, —
С листа не убирай руки,
Еще услышишь звуки,
Всего два слова: ты любим
И будешь век любимым.
Мы вместе вечность застолбим:
«Не проходите мимо!»
НЕ ХИМИЯ
Стихи мои —
Не химия,
А жизни естество,
Лишь в формулах хранимое
Из атомарных слов.
Их синтез —
Не синтетика,
Ведь каждая строка
Молекулой эстетики
В структуре языка.
Но дел для
«Менделеева»
В поэзии не счесть…
Листа касанье белого
С души сбивает спесь.
Стихи мои
Не химия,
А схима и обет.
Коль сохраню в них имя я,
То буду — элемент.
МЕРА ВЕСА
Давайте взвешивать слова
(Да что там — буквы! Звуки!)
Удельным весом вещества
Любви, красы и муки.
Тогда мы сможем донести
До масс всю массу нетто
Души, что вкладываем в стих,
Назвав себя поэтом.
МОЯ СИНЕМА
Наша память — волшебный ларец,
Тара времени, ящик Пандоры.
Ей неведомо слово "конец".
Лишь скомандует сердце: "Мотор!"
И
Начинается магия сна
Наяву — лента воспоминаний.
Память, память, моя "синема",
Где отсутствует титр финальный.
КОЛЫБЕЛЬНАЯ
Ночь ничком легла на землю,
Покрывая темнотой
Все болячки, все экземы,
Всё, что было днём не то
И не так. Теперь под боком
У пушистой темноты,
Разговаривая с Богом,
Ноты сна смакуешь ты.
Спи, душа! И в тихом вздохе
Позабудь о том плохом,
Что кусает, словно блохи.
Спи спокойно и легко.
НОКТЮРН
Перевод из Юджина О`Нила
Закат пустОты полнит, молчалив.
Дыханье ночи замерло в запруде,
Но путь реки, словно намёк о чуде,
В тенистой дымке высветил залив.
И там баржа посажена на цепь
Угрюмой тенью в сумеречной зыби,
Пятном зловещим, силуэтом рыбьим
Плывет во тьму, которая в конце,
Где тишина…
Но вдруг внезапный крик
Какой-то птицы — диким криком скорби!
Так плачет мать, ох, на сыновнем гробе,
В глубоком горе. Плач тот рван и дик.
Но даже скорбь борима тьмой времён.
И только горечь тяжким послевкусьем
В пустой душе, как серый дым над руслом —
Рельеф рефреном эха зарифлён…
Вновь тишина. Округа в забытьи
Перед лицом тысячеокой выси…
За горизонтом локон серебристый —
Знак лунной оторопи в призрачном пути.
ВОСПОМИНАНИЯ О ПАРИЖЕ
Начну с высот, от храма-альбиноса,
Где сердце с сердцем бьется в унисон.
Не сон! Париж! Перо и папироса,
Вино и — ты. И прочь ненужный сон!
Я наполняюсь мантрою Монмартра:
"BonJour, madam! Pardon, quelle heure est-il?"*
-Который час? Всё тот же, что когда-то.
В утиль лишь мы, а ты, Париж, застыл
В узорной розе, в нефах Нотр-Дама,
В мостах над Сеной… Сенью Тюильри
Раскинулись платаны и каштаны.
Ты даришь счастьем! Дальше и дари!
Ты поразил спокойствием столетий,
Уложенных в брусчатку мостовых.
Местами их перебегали дети
Самостоятельно, как улицы Москвы.
Конечно, ты красив до неприличья!
Люблю тебя! И в этой фразе — всё.
Глядит Джоконда с мудростью да Винчи
Как на мадам глядит её месьё.
_________________________________________
* "Бонжур, мадам! Пардон, кель ёр э-тиль? — Добрый день, мадам, простите, который час?
ВСЕ БИЛЕТИКИ РОЗДАНЫ
Ночь надвинулась куполом,
Декорацией-трЯпицей
В балаганчике кукольном.
Будет место, где прятаться.
В шапито этом шёпотом
Говорим мы восторженно.
Пусть кулиса заштопана,
Пусть не кормят мороженым,
Пусть упущены шарики —
Всё равно станут звёздами.
В темноте слепо шарим мы:
Все билетики розданы.
Познакомиться с другими произведениями Татьяны Проценко можно на портале Стихи.ру
