Фрагмент из новой книги "Владимир Высоцкий без мифов и легенд". 104-летию со дня рождения Аркадия Райкина посвящается
Виктор БАКИН, Даугавпилс (Латвия)
"Райкин непревзойдён в театре масок. Он всегда останется первым. У него всегда был второй план, от которого хочется печалиться, а не только хихикать и насмехаться".
Владимир Высоцкий
"В искусстве каждый открывает своё, видит жизнь и людей только ему присущим зрением… По-своему запечатлел нашу жизнь Володя Высоцкий, никто иной не мог бы написать таких песен".
Аркадий Райкин
Но, может быть, самым ярким впечатлением для Высоцкого во время этих ленинградских гастролей была его встреча с Аркадием Исааковичем Райкиным. Как раз в это время драматурги Александр Кусков и Евель Бащинский закончили для Райкина пьесу под рабочим названием «Суд зверей». А.Кусков: «Там в лесу, в заповеднике, звери поймали браконьера, привязали к дереву и судят за все его зверские поступки. Причём, браконьер обросший, грязный, матерщинник, а звери культурные, аккуратные, в смокингах, фраках, с «бабочками»… И вот когда браконьеру грозит суровый приговор, раздаётся стук дятла, который сообщает, что браконьер-то не простой, а родственник директора заповедника. И тут же ход суда меняется на 180 градусов. Все претензии зверей оборачиваются против них же. Браконьера оправдывают, ему возвращают ружьё, и он спокойно расстреливает всех «интеллигентных» зверей». Это была остросоциальная драматургия, но Райкину с большим трудом удалось пробить разрешение на постановку пьесы. В спектакль потребовалась песня, и А.Кусков предложил Райкину пригласить Высоцкого. Аркадий Исаакович кандидатуру сразу одобрил. А Высоцкий… А.Кусков:
«В то время Театр на Таганке был на гастролях в Ленинграде, и я отправился к ним на репетицию, нашел Высоцкого. Он мне не поверил. Не поверил в то, что сам Райкин делает ему такое лестное предложение! Ушел я несолоно хлебавши. Потом Бащинский нашел Высоцкого в гостинице и убедил в реальности предложения. Несмотря на поздний час, он привёл Высоцкого к Райкину домой. Вместе с Валерием Золотухиным, которого Высоцкий взял с собой для моральной поддержки. Так вот они и познакомились».
Прямо с порога Высоцкий начал с извинений:
— Ради бога, простите, что я без предупреждения приехал не один, но Валерий, когда узнал, что я еду к вам, сказал, что он умрёт, если я не возьму его с собой. Он вас обожает и давно мечтал о встрече с вами.
Тогда — 18 июня — в четырёхкомнатной квартире Райкина, в доме на углу Кировского проспекта и улицы Скороходова, проговорили почти всю ночь. Кроме разговора о предстоящей работе, Высоцкий рассказывал о невозможности открыто выйти со своим творчеством на публику, о том, что ему не позволяют издаваться…
Аркадий Исаакович превосходно понимал Высоцкого — он часто сам переживал подобное. При выпуске многих его программ мелкие чиновники, облечённые властью, зверски калечили спектакль, требуя убрать целые монологи, самые злободневные сцены и самые острые фразы, выхолащивая тем самым смысл постановки. Высоцкий много пел в тот вечер. Здесь уместны воспоминания дочери Райкина Екатерины, в которых она как бы разговаривает с отцом:
«…Володя жил рядом с тобой. Вы любили друг друга. Помнишь, ты мне рассказывал, как он, будучи на гастролях в Ленинграде со своим театром, пел у тебя дома всю ночь, на радость и восхищение вам и всем вашим соседям, которые, как потом оказалось, записали весь этот незабываемый концерт (такая слышимость была в вашей ленинградской квартире)… А потом однажды в Москве у наших общих друзей, в доме, где жил Володя, мы сидели за одним столом, и как бережно и нежно он смотрел на тебя, как на Пaтриарха, когда ты говорил о своей любви к нему, к его творчеству».
Из воспоминаний Константина Райкина:
“…И так как Высоцкий вполсилы ничего делать не умеет, то вскоре в дверь очень осторожно постучали соседи и очень вежливо, извиняющимся тоном попросили: «Аркадий Исаакович, нельзя ли магнитофон чуточку приглушить?» — но, увидели Высоцкого с гитарой перестроились: — …Нельзя ли оставить дверь открытой? Мы на площадке посидим…»”
На той встрече в Ленинграде А.Райкин заказал Высоцкому песни ещё к одному спектаклю — «Люди и манекены». Вскоре песни были готовы. Для «Суда зверей» Высоцкий написал «Заповедник» («Рыскают по лесу стаи зверей…»), а для второго спектакля — «Песню таксиста» и «Мы — просто куклы». Но, увы, хотя репетиции шли три года, эти спектакли с песнями Высоцкого так и не состоялись.
