Израильские леса — чудо природы и человеческих рук
Владимир ПЛЕТИНСКИЙ. Фото автора
С юных лет испытываю уважение к кедрам. Мощные, надежные, красивые, эти долгожители успевают повидать на своем веку столько, сколько и сотни томов исторических хроник в себя не вместят. Помню, как пытался представить себе, очевидцем каких вошедших в летописи драм стал кедр, растущий в парке напротив королевского замка в Блуа. Если бы он мог говорить, то поведал бы о великих деяниях французских королей Людовика XII и Франциска I, об убийстве герцога Анри де Гиза, о придворных интригах.
Кедры — долгожители. Правда, вызывает сомнение, что один из символов Ливана, древнейший кедр страны, и в самом деле был свидетелем вырубки его собратьев для постройки Храма и дворцов царя Соломона. Но, по мнению ученых, во времена крестоносцев он уже был вполне взрослым деревом.
И вот представьте себе мои ощущения, когда я увидел не разлапистого гиганта, а малыша, кедрёнка, которому еще расти и расти до солидных размеров — а пока он лишь немного возвышается над окружающей его травой. В верхнегалилейском лесу Бирия он не одинок, но почему-то именно к этому, который запечатлен на фотографии, я проникся особой симпатией. Как интересно будет увидеть его взрослым!
В публикации "Война людей и деревьев", рассказывая об истории лесов Эрец Исраэль, я познакомил читателей с инженером лесных культур северного округа Еврейского национального фонда (ЕНФ, ККЛ, "Керен кайемет ле-Исраэль") Юлией Ольшанской, которая рассказала о том, в какой ад превратили насраллинцы райский уголок — рукотворный лес Бирия. Сегодня у нас появилась возможность побеседовать с ней более обстоятельно.
— Юлия, прежде всего, расскажите о себе. Где, когда и почему вы заинтересовались лесом? Как складывалась ваша израильская карьера?
— Родилась я и выросла в Риге. Спасибо родителям, привили любовь к красоте и природе, мы часто выезжали за город в лес — летом по ягоды, осенью по грибы, поэтому природу люблю с детства. После окончания школы поступила в Московский университет леса, и все мне было интересно, и все-то мне нравилось, и ничто меня не пугало. До сих пор с большой теплотой вспоминаю преподавателей и друзей.
С 1994 года в Израиле, с 1996-го работаю в ККЛ в лесном хозяйстве, с 2005 года занимаюсь проектами посадок.
— К моменту начала вашей работы в ККЛ Израиль уже стал вполне "озелененной" по сравнению с соседними государствами страной. Появились ли у нас с тех пор новые леса, рощицы, парки?
— Интересно не только то, что когда я начала работать в 1996-м, лесное хозяйство Израиля выигрышно выглядело по сравнению с соседями, но и то, что каждый год в лесной фонд поступают новые земли из предусмотренных генпланом. За последнее десятилетие появились новые лесные массивы в районе Кармиэля, Цфата, Нацерета, на Голанах, в Западной и Южной Галилее. Кроме того, ККЛ реконструирует погибшие при пожарах или поврежденные насаждения.
— Есть ли в израильских лесах "автохтоны"? Существуют ли среди наших деревьев эндемики и какие? Используются ли они для посадки сегодня?
— Конечно, мы используем в посадках эндемики, в особенности большое значение придается расширению ареала таворского дуба.
— Насколько я знаю по публикациям о первопроходцах, на раннем этапе самым популярным деревом для посадки были эвкалипты. Высаживают ли их и сейчас? Вообще, много ли "австралийцев" прижилось в Израиле?
— Смею с вами поспорить: на раннем этапе наиболее популярным деревом была сосна в силу своей неприхотливости и быстрой динамики роста. Кстати, сосна алеппская или иерусалимская тоже является эндемиком — в Рош а-Никра, на горе Мерон, на горе Кармель и в Иудейских горах.
Эвкалипт, наверное, и поныне один из наиболее популярных интродуцентов (вид, случайно или преднамеренно успешно внедрившийся в местные природные или антропогенные комплексы — прим. ред.). В последнее время используют в основном низкорослые красивоцветущие медоносные сорта.
— После пожара на горе Кармель, если судить по публикациям в СМИ, в Израиле объявлена война посадке сосен из-за их пожароопасности. Идет ли речь о вырубке сосновых лесов? Или предусмотрен только отказ от посадки новых сосен? Не целесообразно ли применять европейский опыт, оставляя между участками просеки?
— Я не была бы так категорична, не использовала бы термин "объявлена война посадке сосен", а вспомнила бы, что сосна как дерево-первопроходец улучшает условия жизни для видов, которые идут за ним. Улучшает почву, предохраняет ее от выветривания, увеличивает возможность просачивания воды, процент органики в почве. Основная проблема сосны даже не в пожароопасности, а в высоте и массивной кроне, что при пожаре — явный минус. Сосновые насаждения проходят рубки ухода, прореживание, но ни в коем случае речь не идет о вырубке сосновых лесов. В подходящих местах продолжают сажать сосны разных видов, отказ от посадок не предусмотрен.
К сожалению, нецелесообразно применять европейский опыт, оставляя между участками просеки: из-за сложной топографии и сильных ветров это не эффективно.
— Во время нашего знакомства в лесу Бирия вы с материнской теплотой говорили о кедрах, которые ныне стали украшением леса. Но ведь это же тоже хвойные деревья, как и сосны…
— Кедры, которые были посажены в Бирии для реконструкции сгоревшего после Второй Ливанской войны леса, атласские, родина их — горы Атласа в северо-западной Африке. Кстати, они являются разновидностью ливанского кедра. Кедры тоже, как вы видите, интродуценты. А с теплотой я о них говорила потому, что кедр очень декоративен, подходит для региона Цфата, благодаря своей конической кроне совершенно не страдает при снегопадах — в отличие от сосны.
— Сколько времени нужно, чтобы маленький кедрёнок — из тех, что вы показывали, — превратился в солидное дерево?
— Кедр растет медленно, но верно, из кедрёнка вырастет взрослый кедр лет через сорок, они долгожители (доживают до 600 лет), так что потомки наши увидят их уже во всей красе. Кстати, а вы когда-нибудь задумывались, что у израильских лесничих есть привилегия увидеть посаженный ими взрослый лес?
— Нет, как-то такая мысль в голову не приходила… Но в возрожденном лесу Бирия убедился в этом.
— Да, это очень приятный момент в нашей работе!
— С детства для меня символом Святой земли была пиния — конечно же, благодаря библейским сюжетам художников эпохи Возрождения и Карла Брюллова. Был разочарован, что в Израиле это благородное и красивое дерево встречается крайне редко, а художники ориентировались на итальянские пейзажи. С чем это связано? Нет ли в планах расширения "поголовья" пиний?
— Святая Земля всё-таки чаще ассоциируется с оливами и кипарисами, а вот пиния (Pinus pinea) — сосна кедровая итальянская — еще один интродуцент, недаром она у себя на родине в Италии называется pino domestico (домашняя сосна). Культивируется в Средиземноморье с очень древних времен, по одной из гипотез, она как культурное растение была известна еще этрускам (начало I тысячелетия до новой эры).
Хотелось бы развенчать миф о неприхотливости и засухоустойчивости этого вида. Сосна эта очень капризна, как, впрочем, все красивые культурные растения. Это основная причина того, что вы встречаете пинии в Израиле не так уж часто. Я очень люблю пинии, и не только за их орехоплодность, а скорее за шаровидную раскидистую крону, которая хороша как в молодом, так и в зрелом возрасте. Стараюсь проектировать их в любом подходящем для них месте.
— Юлия, большое спасибо за беседу и за совместный поход по лесу. Надеюсь, мы еще не раз встретимся на лесных тропинках — уверен, вам будет, что показать и рассказать.
— Несомненно. Наши леса стоят внимания не только специалистов, но и журналистов, и туристов, и всех любителей природы, которая в наших засушливых краях нуждается в особой заботе.
