Как автора неожиданно накрыла вселенская слава
Рами ЮДОВИН
Недавно у моря я сидел на скамеечке и никого не трогал даже в мыслях. Подсаживается ко мне женщина старше бальзаковского возраста, в красной панаме, на которой уже отражались блики закатного солнца. На здоровье, пусть сидит, тем более скамеечка общественная, кто успел тот и сел.
"Надо пересаживаться", — вздохнул я. У некоторых людей аллергия на цветочную пыльцу, а у меня на сильный запах цветочно-фруктовых сладковато-приторных духов.
А дама смотрит на меня так пристально и можно сказать дерзко.
Только собрался вставать и валить, как мадам спрашивает:
— Вы Рами Юдовин?
Удивился.
— Допустим. А что?
— Я читаю все ваши статейки и рассказики, — недовольно произносит, как будто я ее заставляю это делать.
"Опаньки, — думаю. — Вот она — слава, хоть и очень подозрительная".
— Вы не обязаны читать, — приготовился к обороне.
— Нет уж. Антисемитов надо знать, особенно тех, кто живет в нашей стране.
— Почему вы решили, что я антисемит? — спросил я, преодолевая рвотный рефлекс от эфирного масла с сильным запахом муската.
— Вы пишете гадости о раввинах, вы высмеиваете наши еврейские праздники, обычаи и традиции.
Удивляюсь еще больше. Но интересно послушать. Обычно женщины с запахом цветочных духов упрекали меня совсем в другом: что я первым не звоню, мусор не вовремя выношу, посуду за собой не мою, мало зарабатываю, но в антисемитизме обвинений не было. Может, потому что мои подруги были не совсем иудейками, но зато они тоже быстро кончали. Нет, не потому что страстные как еврейки в интерпретации Льва Новоженова, а потому что русским бабам жаль мужиков. Впрочем, извините, отвлекся.
— Я вообще-то еврей, — твердо заявляю и по старой советской привычке оглядываюсь.
— Еврей? Вы наверно не галактический еврей!
Именно так она и сказала: "галактический".
— Вполне галактический, — отвечаю. — Даже можно сказать, космический.
— Не морочьте мне голову! — рассердилась дама. — Лучше поезжайте в Иерусалим, сходите к Плачущей Стене, и вы сразу поймете, что значит быть евреем.
— Плачущей? — я рассмеялся. — А ведь верно. Трамп недавно ходил к Стене, так ее после этого переименовали из "Стены Плача" в "Плачущую Стену".
— Почему? — настала очередь удивляться женщине.
— Видели записочку, которую Трамп вложил? Так это был счет за его визит. "Стена" теперь не плачет, рыдает. Хотите автограф?
— Селфи! — угрожающе сказала мадам.
— Хорошо, — согласился я.
Главное в этот момент не дышать. Ничего, выдержу.
