Опасные экскурсии израильского "дяди Гиляя"
Вэл ЭЛЕНС
Не знаю, говорит ли что-либо имя Буки Наэ русскоязычному читателю, особенно репатриантам последней волны, но для коренных израильтян и старожилов оно значит очень многое. Блестящий знаток преступного мира страны, автор сотен интересных репортажей и очерков, а также пары десятков книг, Наэ опубликовал ряд репортажей, в которых обвинял полицию в бездействии, что, понятное дело, вызвало недовольство блюстителей порядка. Как следствие, полиция отказалась предоставлять Наэ какую-либо информацию, и он вынужден был оставить работу, уступив место более молодым и менее конфликтным коллегам.
Сейчас "израильский Гиляровский" зарабатывает тем, что водит по Тель-Авиву экскурсии, посвященные истории преступного мира страны.
Один из самых знаменитых криминальных репортеров Израиля переквалифицировался в гиды еще в 2005 году. Поначалу он водил экскурсии только по злачным местам "города без остановки", а в качестве "приглашенных звезд" прихватывал с собой бывших героев своих репортажей.
Например, как рассказывает побывавший на экскурсии Наэ известный израильский блогер Алекс Накаряков ("Рыжий", он же nakaryak.livejournal.com) в репортаже "На задворках Тель-Авива", среди "клиентов" Буки был и самый известный проститут Израиля Шоши Залман (к тому моменту ему уже было за 60). Данного коксинеля старожилы могли не раз видеть на старой автостанции Тель-Авива, а если кому-то из представителей сильного пола особо "повезло", то этот символ израильского дна к нему мог даже пристать с гнусными предложениями.
Накаряков напоминает, как в 1999 году Шоши позвонил в Кнессет и, представившись лечащим врачом, сообщил о безвременной кончине профессора Амнона Рубинштейна (тогдашнего депутата). Спикер Кнессета Авраам Бург пропел "Эль мале рахамим", присутствовавшие в зале парламентарии почтили память ушедшего коллеги вставанием и минутой молчания…
А оказалось, что смерть Рубинштейна была лишь розыгрышем, и профессор вскоре воскрес — как это произошло с неведомым ему Бубликовым в фильме "Служебный роман".
Психиатрическая экспертиза признала Шоши невменяемым в момент совершения телефонного звонка, соответственно, Залман вышел сухим из воды.
Алекс приводит цитату из рассказа Шоши, предваряя ее словами "перевод мой, все фразеологизмы и профессиональный сленг максимально схожи с оригиналом" (сохраняя при этом то, что многострадальный ночной мотылёк постоянно путает свой род — то использует мужской, то женский):
"Перед вами, либ ингеле энд мейделе, девятилетний Виндер, росший в Хайфе в семье алкоголика и шизофренички… Целку мне порвали, когда мне было 7,5 лет, я сидел в парке, на ул. И.-Л. Перец, когда 40-летний дядечка предложил мне пол-лиры и поцеловал в щёчку; за 2.5 лиры он погладил мне ноги… В 50-е годы, кто не помнит, за три лиры можно было сходить в кино, купить эскимо и получить сдачу… Не хватало мне не столько лир, сколько отцовского тепла,.. и мне с избытком его восполнили все педофилы Хайфы.
В начале 60-х я перебазировалась в Тель-Авив, где и проработал профессором шармутологии ("шармута" — знакомое всем израильтянам арабское слово, означающее падшую женщину — прим. ред.) на протяжении последующих 37 лет. Мир не без добрых людей и Герцль Авитан мне помог влиться в коллектив… Шмая Анджел (кстати, у его жены Сарочки Анджел было интересное погоняло: "Шмулик", лишний раз подтверждающее, кто глава семьи, а кто шея, — прим. Накарякова) как назвал меня тогда своей розочкой (Шошана), так это имя и прижилось…
Вспоминается один курьёзный случай, произошедший на набережной, где ныне стоит здание Оперы (Алленби угол Яркон). Февраль 1981 года выдался дождливым, но, несмотря ни на что, я заступил (или заступила, она вечно путал) на дежурство. Когда подъехал длинный кабриолет с дипномерами, я насторожилась, увидав там негра, но виду не подала (работа, хули поделать). Сначала меня взбесил его вопрос: "Вы работаете?" Нет, бля, в три часа ночи в институт опаздываю… Короче, огласила я ему прейскурант (стоя — 50, лёжа — 100, в машине — 900), деньги, как обычно, он мне дал вперёд. Пока я откидывал сиденье этого заморского чуда техники, афродипломат оголил не только торс…
В общем, испугалась я, увидав этот шланг (физиологические подробности несовместимости диаметров, в подробностях описанные Залманом, Алекс опустил) и после долгих уговоров (мол, жена в далёкой Африке, а зубы сводит и прочий знакомый бред) согласилась на минет. "Отсосать я себе и сам могу, дура", — закричал он и был таков".
Как вы понимаете из этого рассказа, экскурсии Наэ — не для слабонервных эстетов, к тому же надо неплохо владеть ивритом, чтобы понять сленг.
Одному из сотрудников нашей редакции довелось пообщаться с Буки в начале 90- годов, когда оба работали в газете "Хадашот". Тогда, на волне Большой Алии, появилось немало русскоязычных преступников, и наш коллега несколько раз выполнял роль переводчика. Наэ пытался запомнить русскую воровскую терминологию, но тщетно. Видимо, уж слишком сложна феня для непривычного уха.
Ныне многие израильские журналисты, специализирующиеся на криминальной тематике, называют себя учениками Наэ. Потому что Буки — это бренд всеизраильского значения.
* * *
Наэ родился в Тель-Авиве в 1957 году. Во время армейской службы стал писать репортажи в газету «Маарив», и уже в девятнадцатилетнем возрасте начал профессиональную карьеру. За "Мааривом" последовал "Хадашот", потом — "Едиот Ахронот".
Немало громких журналистских расследований на счету Буки. Но самое-самое из них, попавшее даже в Википедию, — когда он в марте 2009 года застал в стриптиз-клубе "Го-Го" (злые языки поговаривают, что по совместительству это было и борделем) командующего военно-морским флотом генерал-майора Элиэзера Марома. Сына германского еврея и полукитаянки-полуеврейки Лу-Чай за характерную внешность прозвали "Чайни", и потому завсегдатаи сего злачного места воспринимали Марома как загулявшего представителя Поднебесной. Но Буки и его информаторов не проведешь!
После поднятой моими коллегами шумихи Маром обратился с покаянным письмом к начальнику Генштаба Габи Ашкенази, выразив сожаление в связи с ущербом, нанесённым имиджу ЦАХАЛа. Ашкенази объявил ему устный выговор, но ломать карьеру боевому генералу не стал.
Случайно или нет, но именно после этой истории Наэ ушел из журналистики. И, уже имея гидский опыт, стал активнее вести уникальные экскурсии по его родному городу.
Новое призвание Буки пришлось по душе далеко не всем. Его критиковали за то, что он погружает туристов в трясины израильского дна, что он марает светлый облик еврейского государства, что он подвергает экскурсантов риску. Но народ с нетерпением ждет каждого похода по злачным местам. В том числе народ и русскоязычный: Наэ с удовольствием сотрудничает и с турфирмами.
* * *
Разумеется, на столь опасной стезе случается всякое. В 2013 году Буки был избит на тель-авивской набережной подвыпившими подростками.
В тот роковой вечер он привел экскурсантов на тель-авивскую набережную, чтобы рассказать им историю Моти Ашкенази, наркомана и профессионального вора, укравшего на пляже сумку с заложенной в ней террористами бомбой. Эта кража, как известно, не только предотвратила гибель десятков людей, но и перевернула жизнь самого Ашкенази, завязавшего и с наркотиками, и с воровством.
Моти и Буки настолько подружились, что Наэ был среди почетных гостей, приглашенных в 2012 году на бар-мицву Идана — сына героического воришки.
Но вернемся на набережную. Рассказывая историю Ашкенази и задавая ему вопросы, Наэ просто попросил стоявшую неподалеку группу молодых людей вести себя чуть потише. В ответ те набросились на него с кулаками, а один из них огрел уже далеко не молодого журналиста железной цепью.
По словам Буки, он тут же позвонил в полицию и попросил выслать патруль в район набережной. Однако минута шла за минутой, а полицейские не появлялись.
"На набережной в это время было много подвыпивших молодых людей. Не только те, кто напал на меня, но и многие другие из них вели себя агрессивно и представляли потенциальную опасность для отдыхающих. Было бы логично, если бы здесь постоянно дежурил полицейский патруль, но его не было. На мой вызов полиция тоже не спешила. Наконец, увидев, что парни, которые меня избили, окончательно растворились в сумерках, я снова позвонил в полицию и сказал, что могут не приезжать — все равно уже не поймать этих ребят. Как я и писал, наша полиция из рук вон плохо обеспечивает безопасность граждан", — рассказывает Буки Наэ.
В полиции на это заявили, что первый звонок от Наэ поступил к ним в 20.36, а в 20.44 он позвонил снова и отменил вызов — как раз в тот момент, когда к нему спешила патрульная машина.
"Буки Наэ, хорошо знакомый с работой полиции и даже зарабатывающий на ее историях, поступил совершенно безответственно. Если он действительно был атакован хулиганами, следовало подождать и дать полицейским возможность выполнить свою работу", — говорится в заявлении пресс-службы полиции.
* * *
Любопытно, что Наэ ныне не ограничивается Тель-Авивом: у него появились авторские экскурсии в Лондон и на Сицилию.
Несложно представить, какую тематику там выбирает многоопытный криминальный репортер. И как щекочет нервы публики своими рассказами о былом. Зная его как мастера в живописании преступлений, можно предположить, что у туристов возникает нечто вроде эффекта присутствия. Например, в лондонском Ист-Энде они могут ощутить дыхание Джека-потрошителя, а в Палермо — почувствовать, как за ними следит мафия.
Что уж говорить о Тель-Авиве, с криминальным миром которого Буки знаком отнюдь не по фильмам и книгам!
На персональном сайте Буки можно узнать расписание его экскурсий и, позвонив, записаться на них. Надо только набраться немного отваги и оценить, насколько вам интересно то, о чем вы не сможете прочитать ни в одном путеводителе.
