Званый вечер и его последствия
Эдуард РЕЗНИК
Сходили в ресторан. На день рождения.
Именинник шикарен, гости великолепны, ущерб семейному бюджету значителен.
Музыка, еда, выпивка — всё по высшему разряду. Столы ломятся – ешь, не хочу! Причём это не присказка, не выражение, не эвфемизм, а факт — жена сидит над пустой тарелкой, сложив ручки на коленях.
Подписывайтесь на телеграм-канал журнала "ИсраГео"!
— Ешь! – говорю ей.
— Не хочется.
— Ты рехнулась?! Всё ж оплачено!
— Аппетита нет.
— Может икорки?
— Не хочется.
— Севрюжки?
— Не хочется.
— Паштет? Язычок? Салатики?
— Не-хо-чет-ся!
Сидит, слушает музыку… Я запихиваюсь!
— Вина? Водочки?
— Водички.
— Водички?!
— Да, содовой.
— С виски?
— Нет.
— С водкой?
— Нет.
— А с чем?
— Просто.
— Да что ж такое-то?!
— Не знаю. Не хочется.
Сидит, слушает музыку… Я нарезаюсь!
Приносят плов, приносят блинчики… Уносят плов, уносят блинчики…
Блюдо первое… Блюдо второе…
Антрекоты… Рябчики… Лосось…
— Может, — говорю, — хотя бы лосося треснешь?!
— Спасибо, не хочется.
— Но ты же любишь лосося! Ты же жить без лосося не можешь! Каждый день от тебя только и слышу: хочу лосося, хочу лосося! Так вот тебе — лосося! Ешь!!!
— Спасибо, не хочется.
Сидит, всех фотографирует… Я давлюсь ненавистным лососем. Двумя порциями!
Несут десерт – «Наполеон». Со свечками. Она обожает «Наполеон». А я уже дышать не могу.
«Ну, — думаю, — если она и от «Наполеона» откажется – лопну к чёртовой матери!».
Не отказалась. Слава богу!.. Три куска ей бухнул!
Она один вилочкой помяла. Второй надкусила. К третьему не притронулась.
Я всё дожрал!
Свечки облизал!!
Крошки со стола!!!
Салфетку, что на коленях лежала, в рот вытряхнул!!!
Жена танцует — я лежу.
Все веселятся — я дышу, растягивая диафрагму ладонями.
Многое сказать хочется. Но не могу. Во-первых, не мой праздник, чтоб посуду бить. Во-вторых, танцпол далеко, не докину.
А ведь когда с ней в обычный ресторан идём – ну, туда, где оплата по счёту, под занавес — у неё плохого аппетита не наблюдается. Будь здоров аппетит! Нарезает – шредер обзавидуется. Даже если только что из-за стола. Даже если прям на стоянке втоптала половину мамонта — всё равно: и лосося! и антрекот! и рябчиков!
В общем, как те именины пережил?.. Как рассудком не тронулся?..
До дома меня на самосвале подкинули. Сгрузили под фикусом. Лежу, перевариваю.
И тут она:
— А что у нас есть вкусненького? Что-то я голодная…
А я лежу. Непрямой массаж сердца себе делаю, слушая, как рядышком холодильник обгладывают. И кот, лососину во мне унюхав, губы мои облизывает.
