Соломоновы суды XXI столетия
А можно возглавить протестное движение против протестного движения против протестного движения против протестного движения против ещё какого-нибудь протестного решения? Ну пожаааааалуйста!
* * *
Тем временем, лента делит ребенка. А я опять вспоминаю Суд Соломона.
На меня все обидятся и отфрендят-забанят, если я скажу, что я не могла не рассмеяться? У меня все время ощущение режиссуры какого-то странного толка, будто немного обкуренный программер запускает картинки, придумывает сюжеты, одновременно ест пиццу и громко хохочет.
Господи, я охотно верю в то, что у Тебя лучшие кадры на службе, но я бы с радостью проверила вот этого конкретного на божественное чувство юмора, оно у него с немного протухшим привкусом. Или на пиццу по ошибке положили не те грибы?
Нет, я не могу подвергнуть сомнению божественность задач Твоих — и не сомневаюсь, что этот псих усердно выполняет именно их, но я бы… впрочем, я никогда не произнесу фразу «Но я бы на Твоём месте», поэтому умолкаю. Надеюсь, что вовремя.
Подписывайтесь на телеграм-канал журнала "ИсраГео"!
* * *
«Так кто же настоящая мать?»
Прошло немало времени с тех пор, когда я задала сама себе этот вопрос и начала наблюдать за поведением политиков — для того, чтобы сделать свой личный выбор в пользу одной из главных фигур в противостоянии. Я сидела в кресле наблюдателя — иногда улыбалась, иногда сердилась, иногда замирала от ужаса или негодования, но чаще всего… чаще всего я просто-напросто любовалась. Нет, не политиками, от них я очень быстро отвернулась, мне стало скучно. Любовалась людьми из, казалось бы, таких противоположных лагерей. Умея отделить зерна от плевел пропаганды и манипуляций, не умея поддаваться беспричинной ненависти, я жадно всматривалась в лица тех, кто шел в рядах демонстрантов.
Не так, как это преподносилось кем бы то ни было, я смотрела своим взглядом. И уже после «Тель-Авива сторонников» и «Иерусалима противников», я смогла точно ответить на вопрос о настоящей матери.
Ребенок вырос за прошедшие после того древнего суда годы. Встал на ноги, окреп, созрел, превратился в зрелого человека, умеющего отстаивать свои выборы и предпочтения. И он сам выберет, кто та самая метафорическая мать. Это будет единственно-верный выбор, уж простите меня сторонники /противники сторонников / противников.
… Пришла во сне к царю Соломону.
— Я права или …?
— Да разбирайтесь сами, не дети, поди, а я на отдыхе, — ответил мне самый мудрый из царей ойкумены прошлого, настоящего, будущего.
Это было написано в преддверии Девятого ава в надежде на то, что храм нашего общего будущего больше никогда не будет разрушен.
Добавлю, что уверена на 100% в том, что компромисс будет.
* * *
Я нынче каждый день вспоминаю Ариэля Шарона. Единственный политик, на которого смотрела с придыханием — конечно, фактор личного знакомства Ильи (покойный муж автора – писатель Илья Войтовецкий – прим. ред.) с ним и с Лилей был триггером, хотя я была совершенно в стороне и никогда даже не пыталась приблизиться поближе. Тем не менее, магнетизм был волшебным.
И вот настал Гуш-Катиф. Я слушала Арика, говорящего о благе для Израиля, о необходимости, о сложном выборе (да, я слышала и то, о чём не рассказывали по ТВ) и понимала всеми фибрами, что это конец. Нет, не конец Израиля, но конец Арика, конкретного генерала Шарона. Этот финал повис над его головой задолго до первых сообщений о кровоизлиянии, о коме.
Израиль волшебная, но жестокая к нарушившим некие негласные правила страна. Какие правила? Когда возникает страшная мелодия «земля, пожирающая жителей своих?» Вопрос-вопросов, на который должен ответить каждый, идущий в политику до того, что он сделал этот выбор.
Я сейчас не про коалицию, не про оппозицию, это не про Биби, Бен-Гвира, Левина, Барака, Халуца, Ольмерта, а про каждого из тех, кто внутри замеса.
Есть Суд, есть Судья, есть вечное недремлющее Око.
Есть Страж Израиля.
И только Он подводит итоги.
… я нынче каждый день вспоминаю Арика Шарона.
* * *
Напоследок о том, отчего возникла нынешняя ситуация. Но, опять же, не с точки зрения юриста или социолога, я не сильна в этих материях. Подумайте сами, что в Израиле на втором месте после Бога? Со времён древности, с тех времён, в которые слово «Судьи» было равно «Проводники Высшего Суда» и именно Суд был опорой всему, гарантией перед народом, что есть справедливость земная.
Это факты, впечатанные в подсознание израильтян с такой силой, что первый порыв — самый эмоциональный, детский, древний — защита этой ценности любой ценой.
Но, но и но — судьи люди, простые смертные, накопилась база ошибок, провалов, просчетов и политических расчетов, которая подорвала доверие к системе и потребовались изменения. Это уже иной уровень — рацио, ума, холодной логики.
Столкнулись две силы. Одна — подсознательная, мощнейшая, заполненная программами наших поколений. Вторая — рациональная, современная, расчетливая. Это столкновение породило реакцию, народ вышел на улицы, стал частью процесса объединения… Вот теперь попробуйте услышать меня, пожалуйста.
Именно объединение двух сил сработало на благо этой нации. Не борьба, которая видна на первый и очень поверхностный взгляд, а объединение.
И я не делю народ на сторонников или противников, напротив — народ объединился ради выполнения задачи, ради того, чтобы сохранить древнейшее сокровище под названием Высший Суд Справедливости, чтобы обновить, укрепить, сделать лучше.
И это не заслуга одного из двух лагерей, это порыв и заслуга обоих, то есть народа Израиля.
Не бывает простых обновлений, не бывает чёрного и белого, бегите от этих страшных определений в своей голове — коли речь не об убийце и убитом, воре и ограбленном, насильнике и жертве насилия.
Народ создает решения правителей.
А правители проходят испытания на лживость, эго, личную выгоду вместо блага Израиля. И тут уж я отстраняюсь от суждений, об этом я написала ранее, в дела настоящего Высшего Суда, стоящего вне пределов земного скудного ума, я не заглядываю, но в страхе отворачиваю лицо своё.
