Новая сказка о Манечке и Малхамовесе
Нелли ВОСКОБОЙНИК
К профессору Румянцеву Алексей попал с огромным трудом. Для этого пришлось обратиться к старому приятелю, ставшему звездой первой величины. Когда-то они вместе учились в консерватории, тусовались в одной компании и даже однажды вместе попали в милицию за распитие известно чего на лавочке в Александровском саду.
Двадцать лет спустя Алексей уже играл в симфоническом оркестре московской Филармонии и никогда не считал себя плохим музыкантом или неудачником. Но Олег оказался намного талантливее. И невероятно трудоспособным. Он стал солистом, играл на скрипке Гварнери-дель-Джезу, жил в своем доме на Рублевке и сотрудничал только с лучшими оркестрами и лично знакомыми дирижёрами.
Звонить к бывшему другу не хотелось, но все знали, что он был страшно болен и вылечен каким-то особенным профессором, к которому у простых людей доступа не бывает. А чувствовал себя Алексей так плохо, что уже и работать мог только в хорошие дни. И выглядел лет на двадцать старше своего возраста.
Олег хлопать крыльями не стал — почти молча выслушал Алексея и пообещал к врачу его устроить.
И правда. Позвонил через два дня, и назвал дату и час приема. В самом центре — частная клиника на Тверском бульваре. К доктору Алексей поехал на такси — не было сил стоять в пробках и парковаться неизвестно где, и совсем страшно было подумать о пересадке с автобуса на метро, и в метро с линии на линию.
Подписывайтесь на телеграм-канал журнала "ИсраГео"!
К профессору он попал не сразу. Сначала заплатил за визит чуть больше своей месячной зарплаты, после этого секретарша внесла в компьютер его данные и целую кипу принесенных анализов, потом ему измеряли давление, заглянули в горло и даже зачем-то в нос, заставили раздеться догола, ощупали, обстукали и прослушали, как делали врачи в детстве его мамы. И результаты занесли в компьютер. А потом он вошел в светлый, просторный и замечательно обставленный кабинет профессора.
Румянцев встал из-за письменного стола красного дерева и подал Алексею свою теплую сильную руку. Пожатие профессора приносило надежду…
Врач спросил о главных жалобах. Долго читал в компьютере то, что написал ассистент. Потом еще немного пощупал живот сам. После этого профессор предложил Алексею застегнуться и усадил его в кресло с подлокотниками напротив собственного. Они помолчали. Профессор думал.
— Ну что же, — наконец проговорил Румянцев, как бы сам себе, — давление, поносы, артрит, слабость, кое-какие аутоиммунные проблемы, простата, естественно, следы старой пневмонии, хронический бронхит и эндокринные нарушения по мелочам… В основном психосоматика… Манечка, голубушка, зайдите ко мне, пожалуйста!
Манечка залетела в открытое окно. Ростом она была с елочную игрушку. Крылышки стрекозиные, а на голове коническая шляпа, с которой на спину струилась шелковая накидка того же цвета — темно-синяя с золотыми звездочками. Приземлилась фея на письменном столе, где непринужденно уселась на фарфоровую козетку — видимо она сиживала здесь нередко…
Хозяин обрадовался и тут же стал потчевать гостью красной смородиной из игрушечной мисочки, которую мигом принесла сияющая секретарша. Две ягодки Манечка съела с наслаждением, а третью оторвала, но есть не стала и положила обратно на тарелку.
— Видите, Манечка, — любезно и слегка просительно, заговорил Румянцев — это господин Гликман. Он очень страдает. Часть его недомоганий по моему медицинскому профилю, и с этим я справлюсь. Но большую часть особенно мучительных образуют детские обиды, дурные сны, разочарования в любви, тяжелые предчувствия — коротко говоря — смятение души. У нас, конечно, есть специалисты по этому профилю, и я ни в коем случае не позволю себе назвать коллег шарлатанами. Но уж коли мы с вами сотрудничаем, Манечка…
— С удовольствием, Витя! Ну, конечно… сны, сказки, огорчения и любовь — это мое любимое. Не составит никакого труда.
Она спорхнула со стола и коснулась лба пациента крошечной заостренной палочкой. После чего вернулась на козетку к своей ягодке.
— Только прошу вас, Алешенька, пусть это останется, между нами, ладно? Я не люблю лишних легенд и сплетен.
Она доела алый шар, который для нее был размером с большой апельсин, и утерлась платочком.
— А теперь, мальчики, мне надо лететь. Сегодня ночью в Шварцвальде танцы на лужайке. При полной луне, — она зажмурилась от удовольствия. — Надо готовиться…
Манечка прощально взмахнула обеими ладошками и вылетела в окно.
— Ну вот, — потирая ладони, сказал профессор. — Давление мы скорректируем. Я вам выпишу рецепты. Старое воспаление легких попробуем лечить физиотерапией, а простату — что ж — можно оперировать, а можно для начала и лекарствами. Как вы себя чувствуете?
Туман в голове Алексея Гликмана полностью рассеялся, и он почувствовал, что может говорить складно и занятно. Так и рассказал, что голова больше не болит, дрожь в руках улеглась, сердцебиение успокоилось, мурашки в пальцах пропали, и оставило мерзкое ощущение, что ему жарко и холодно одновременно. Профессор покивал, вручил рецепты и велел поддерживать телефонную связь со своим ассистентом.
Алексей вышел на улицу. Он чувствовал, что молод, здоров и бесстрашен. Может прямо сейчас ехать на репетицию в филармонию или написать дирижеру, что берет двухнедельный отпуск, и пойти в туристическое агентство, а оттуда в Катманду или Ямусукро. Земля велика, а у него абсолютно ничего не болит.
При мысли про Берег Слоновой кости скрипач засмеялся и взгляд его упал на афишу театра Таирова. Ноги сами заспешили через улицу – конечно, прежде – в театр. Два билета на любой спектакль – пойти с племянником – мальчишка будет счастлив!
Водитель автобуса увидел человека прямо перед собой. Он не успел бы затормозить, даже если бы голова не болела и левая рука не немела от локтя до кончиков пальцев. Он ударил по тормозу изо всей силы, но было поздно — Ангел смерти уже принимал пешехода в свои дружелюбные объятия.
— Как перед Манечкой неудобно, — сказал ему Алексей.
— Да не переживай, — ответил Малхамовес, – она и не узнает…
ОТ РЕДАКЦИИ
Любителям хорошей литературы на заметку: у вас появился шанс увидеть Нелли Воскобойник воочию. Для этого достаточно прийти в Дом Ури Цви Гринберга на иерусалимской улице Яффо, 34 в 19-00. Она там будет читать свои рассказы не одна, а с другими литераторами. Подробности здесь.
