Плотность особенных, священных мест Иеpyсалима непостижима. И даже в этой уплотненной до ощутимости священности атмосфере есть уникальное место — музей "Яд ва-Шем"
Елена ГОРОВАЯ, историк
Здесь символично все — и расположение на Горе Памяти, и названия тематических мемориалов: Долина разрушенных общин, мемориал депортированных, Стена Памяти на площади Варшавского гетто, Сад праведников и много других…
Все это — на огромной площади 18 гектаров, над поселком Эйн-Керем. Виды отсюда открываются головокружительные.
Это не просто музей, это целый комплекс, мемориал Катастрофы и героизма европейского еврейства. То, что в мире называют Холокостом, в Израиле — ивритским словом Шoа, Катастрофа. Название "Яд ва-Шем" буквально означает "Память и Имя". Эти слова взяты из пророчества Исайи и посвящены памяти шести миллионов евреев, убитых в годы Второй мировой войны. "И дам Я им в доме Моем и в стенах Моих память и имя лучшее, нежели сыновьям и дочерям; дам им вечное имя, которое не истребится" (Исайя, 56:5).
Подписывайтесь на телеграм-канал журнала "ИсраГео"!
И даже в этом месте есть такие, которые выделяются среди других. Зал имен завершает экспозицию музея. Он образован из двух конусов. На первом, 10-метровой высоты, сужающемся кверху, расположены 600 фотографий с листов-анкет: дети, старики, отдельно — чьи-то улыбки, морщины, глаза. Второй конус, нижний, опрокинут зеркально, уходит вниз. Он вырублен в скале, на дне его — водоем. В воде отражаются, дрожат, растворяются те же лица, что на верхнем, но — едва видные, зыбкие, исчезающие… Оба конуса уводят в бесконечность. Куда смотреть страшнее? Наверх, где изображения уходят в небо и, кажется, становятся дымом из трубы крематория. Или вниз — в черную воду, бездну, в которой не видно дна.
А ты стоишь на площадке, между двух этих конусов, и видишь еще и стену вокруг. А на ней — ровные ряды папок с листами анкет. И нет им числа.
Часть ниш пуста — нет имен. И негде узнать. Уже тогда, по горячим следам только что закончившейся войны, во времена освобождения оккупированных гитлеровцами территорий, списки убитых евреев с сотней-другой имен содержали приписку: "плюс 3500 неопознанных"…
Вот поэтому "Яд ва-Шем" — это память и имя.
И совершенно особенное место в этом особенном месте — детский комплекс. Полтора миллиона детей были уничтожены только за то, что родились евреями. Кто-то успел прожить всего несколько месяцев, кто-то — лет. Он очень необычный, этот комплекс. Это пещера. В нее ведет узкий вход. Двоим здесь не разминуться, если вдруг кто-то пойдет тебе навстречу. Не волнуйтесь — никто не пойдет! Эта дорога — в один конец.
У каждого человека есть имя. Какого размера должна быть стена, на которой можно разместить полтора миллиона имен? Архитекторы не ставили задачи поразить нас размерами. Но они заставили почувствовать. Имя — первое, что ты слышишь, оказавшись в этом комплексе. Имена полутора миллионов детей нигде не высечены, они звучат. Самый минимум: имя, возраст, место рождения. Следующий! Имя, возраст, место рождения. Следующий!.. Имя, 12 лет, место рождения. Имя, 5 лет, место рождения. Имя, 10 месяцев, место рождения. И так — бесконечно…
Вход в пещеру, действительно, узкий. Ты идешь вперед и вдруг начинаешь слышать имена. Издалека, это заставляет прислушаться. Ты идешь дальше, становится темнее. В стене нащупываешь поручень — он помогает не сбиться с тропы. Потому что становится совсем темно. Нет в пещере света. И ты начинаешь нащупывать, куда поставить ногу…
Ты — взрослый человек. Ты точно знаешь, что находишься в музее, под ногами гарантированно гладкая дорожка, в стене поручень, а снаружи яркое солнце. Но у тебя вдруг сбивается дыхание, ноги становятся тяжелыми, рука вцепляется в поручень, а имена продолжают звучать. И ты заставляешь себя идти вперед. В никуда. И оказываешься в зале, где почти темно. Ты не понимаешь, какого он размера, есть ли у него стены, пол и потолок. Ты чувствуешь себя в центре Вселенной. Космоса. Вокруг тебя — сверху, снизу, со всех сторон — миллион огоньков. Полтора миллиона. И все время звучат имена. Имя, возраст, место рождения. Имя, 7 лет, место рождения. Имя, 2 года, место рождения. Имена звучат. Огоньки не гаснут. В этой Вселенной есть место всем. Но погасить их — проще простого.
Это невозможно гениальная задумка: все огоньки — отражение одной свечи! Вокруг — система зеркал. Погаси эту единственную свечу — и погаснет свет в пещере. Исчезнет Вселенная.
Останутся имена, которые продолжают звучать. Они звучат в тебе, даже когда ты уже вышел из этой пещеры.
Они гении — создатели "Яд ва-Шем". Но я бы отдала все, чтобы их талант был востребован на другом поприще.
И под занавес — даты. Цифры часто красноречивее слов.
Годы Холокоста: 19ЗЗ–1945. Двенадцать лет работали заводы и магазины, выпекался хлеб и пирожные, работали театры и газовые печи, выпускались книги, и сжигались книги. Двенадцать лет кто-то не хотел поверить в происходящее, кто-то — отворачивался и не замечал, кто-то предпочитал не думать. Но это происходило, думаешь ты или нет, хочешь или не хочешь знать. И — происходит. 7 октября нам напомнило об этом со всей беспощадностью.
"Новости недели"
