Шеллина подкова

Разговор с израильтянкой, которая видит то, чего не видят другие, и помогает людям в решении многих духовных проблем, кажущихся нерешаемыми

Полина КАПШЕЕВА

Фото из архива Шелли Норштейн

Знаменитый ученый Нильс Бор повесил на дверях своего деревенского дома подкову, которая, как считается, приносит счастье.

Сосед удивился:

— Неужто вы, великий ученый, верите в эти глупости?

— Конечно, не верю… Но удивительно, что подкова приносит счастье даже тем, кто в это не верит.

Я вспомнила эту известную байку, когда встретилась с Шелли Норштейн. Конечно, лучше испытать на себе (а еще лучше – будьте здоровы!) ее чудодейственную силу, чем говорить и писать о ней. И – все же…

— Я с детства была «видящая». Сейчас уже понимаю, что такой родилась. Но никогда не думала, что мои «чудачества» превратятся в профессию.

— Как ты свой дар обнаружила?

— Я видела то, чего не видят другие, например — поле человека.

— Как оно выглядит?

— Некий абрис вокруг человека, у каждого – на разном расстоянии от тела; у каждого – свой цвет, который может меняться в зависимости от состояния здоровья, настроения, энергетической насыщенности человека. При некоторых заболеваниях цвет может меняться локально, в определенных местах. Насколько объемна эта аура, зависит от энергетического состояния: чем человек энергетичнее, тем его поле шире. Иногда про кого-то говорят, что его много, он занимает много пространства, — люди, сами того не понимая, говорят о том самом поле. Вот и я, получая информацию сверху, видя чакры, еще не понимала этого.

— Когда поняла?

— Очень поздно – около тридцати лет. А в детстве за мной, десятилетней, ходили не только дети, но и мамины студенты, а я им рассказывала разные истории, в том числе – о создании и устройстве мира. Через много лет, в Израиле, уже будучи взрослой женщиной, я услышала в научно-популярной передаче историю, слово в слово совпадавшую с моими давними рассказами.

— Так ты эти рассказы не выдумывала?

— Нет. Откуда брала, не знаю. Кстати, я не заморачивалась, не чувствовала себя особенной, спокойно жила свою детскую жизнь. У меня были нормальные подружки, я ходила в школу и в обычные детские кружки. Старалась ничем не выделяться. Потом поступила в театральное училище в Нижнем Новгороде, училась на театральную художницу – варилась в таком замечательном творческом котле. Год проработала в Киевском молодежном театре и тут грянул путч.

— И вы с семьей переехали в Израиль.

— Да, конечно. Потыкалась в театры – и поняла, что мне категорически не хочется там работать.

— Почему?

— Здесь театры были устроены по-другому, чем там. Например, я приносила собственноручно сделанную куклу, все приходили в восторг, но выяснялось, что нужно сделать ее мгновенно и после спектакля выбросить за ненадобностью. То же самое происходило и с декорациями, и с макетами. А в Киеве, знаю, до сих пор используют мои «творения». В общем, не сложилось у меня с театрами. Сейчас я понимаю: вероятно, меня сверху вели совсем в другом направлении.

— В каком же?

— Всю жизнь меня интересовала психология. И я пошла учиться психотерапии в Институт комплементарной медицины. Это место было создано специально для русскоязычных репатриантов, еще не успевших выучить иврит, с целью подготовить новых специалистов для большой алии. У нас преподавала лучшая профессура бывшего СССР, которая к тому моменту тоже репатриировалась.

— Отучилась, что дальше?

— Начала работать – в разговорном жанре, как и положено.

Практически сразу поняла, что меня смущают некоторые вещи. О плохих специалистах мы не говорим вообще, но, если специалист хороший, он пациенту помогает, продвижения идут, но идут очень медленно, а жизнь человека проходит. Поскольку ко мне сразу попадали очень сложные случаи, я понимала: глобально не могу ничего сделать. А мне хотелось. И я начала искать какие-то способы. Пошла изучать холотропное дыхание (дыхательная практика с лечебным эффектом – П.К.) – и увидела, как в случаях фобий, депрессий и панических атак это хорошо действует.

И стала дыхательные сессии перемежать с разговорными.

— Результаты?..

— …превзошли мои ожидания. При таком дыхании человек погружается в полутрансовое состояние, но при этом он все осознает. Высвобождаются зажимы в теле – и либо проблема начинает уходить, либо вспоминается первопричина проблемы. А в разговоре мы это все подчищаем и дорабатываем.

— Приведешь пример?

— Этого мальчика, своего первого пациента, запомню на всю жизнь. Он страдал от аллергии на собачью шерсть. А еще – панические атаки, непонятно откуда взявшиеся: никакой травматизации в обозримом прошлом не было. Мы с ним начали дышать, и он вспомнил: когда ребенком ходил в школу, постоянно проходил мимо забора, за которым сидела огромная собака, очень страшно лаяла и прыгала на забор. И ребенок всякий раз переживал, боялся, что собака перепрыгнет через забор и вцепится ему в горло. Как итог, в области диафрагмы у парня возник привычный зажим. Мы провели с ним 10 сессий – исчезли панические атаки и прошла аллергия.

— И все это только благодаря дыханию?

— Я уверена, что наши разговоры между холотропными сессиями тоже принесли результат.

— Что было дальше?

— Когда я училась на мастера по холотропу, обязана была сама пройти определенное количество часов. И у меня активизировались способности и возможности, которые с детства я запихнула куда-то глубоко внутрь – для того, чтобы не быть странной, а быть такой, как остальные. И вот все полезло наружу.

— Что конкретно?

— Допустим, приходит человек ко мне на сеанс – и у меня начинает появляться информация о нем. Я понимаю, что с ним делать, какие техники применять; в каком порядке, в каком количестве; каковы причины того, что с ним происходит… К этому моменту я уже плотно общалась с коллегами по альтернативной медицине. Перенимала их опыт, овладевала разнообразными техниками, методиками, обрастала пациентами. Меня начали приглашать на консультации и сеансы в бывший Союз. Как-то в Москве меня попросили посмотреть дом одной семьи (муж, жена и 2 взрослых сына). В доме царил сущий беспредел. Постоянно скрипел пол, спонтанно включалось и выключалось радио, хотя к нему никто не прикасался, открывались окна, предварительно закрытые на шпингалет. Муж с женой, всегда жившие в согласии, начали ссориться. Старший сын постоянно болел самыми разными болезнями – молодой, здоровый раньше парень. Оказалось, что там – целых 3 «воздействия» одновременно. Не буду вдаваться в специфические подробности. Но, ходя по квартире, я почувствовала, что здесь, внутри стенки, есть «нечто». Хозяйка припомнила, что во время ремонта с этой стенкой что-то делали. Поверили мне, разбили стенку – и нашли там «ведьмину бутылку».

— Чего-чего?!

— Не буду тебя грузить, скажу только, что это – создание некоего ритуала.

— Сглаз?

— Нет, сглаз – штука случайная, а это – конкретно порча. Второе «воздействие» – дом стоял на зоне энергетического разлома. Понятно, что люди не будут переносить дом с места на место. Но я снивелировала это воздействие, как только смогла. А третье «воздействие» – в доме были подселения кучи «сущностей». И я чистила дом от этой гадости.

— Ты меня пугаешь…

— Просто это внове для тебя. А мне всегда было жутко интересно все новое. Со мной произошла очень странная штука. Тому, что я сейчас делаю, как будто не училась, а вспоминала что-то забытое. А училась я много, практически, постоянно, все больше расширяя спектр возможностей. В какой-то момент у меня появилась и своя авторская методика.

— С какими техниками ты работаешь сейчас?

— Использую много чего. Но особенно применяемы несколько. Например, подключение человека к определенным частотам.

— Где ты их берешь?

— Я к ним сама подключена. Также работаю с инкарнациями – это очень действенный инструмент. Делаю хилинг. Хождения в прошлые инкарнации и починка их – самый мощный метод в моем арсенале на сегодняшний день.

— С чем к тебе приходят люди?

— Со всеми проблемами, с которыми идут к психологу.

— Почему они приходят именно к тебе?

— Бывают разные ситуации. «Я не верю психологам, не понимаю, как слово может вылечить» … У меня было 3 забавных случая, когда трое мужчин приходили с практически одинаковым текстом: «Я ни во что это не верю, но мне сказали, что только вы можете мне помочь». Я отвечала: «Открою большой секрет: я тоже ни во что это не верю. Я – дочка математика, для меня не существует понятия веры, а существует понятие знания. Но мой опыт показывает, что эти вещи работают. Поэтому делаем так. Мы начинаем. Если вы почувствуете улучшение — продолжаем. Если нет – расстаемся».

Чаще всего люди попадают ко мне по рекомендации. То есть, «мне помогли, тебе тоже помогут». Приходят с депрессиями, фобиями, паническими атаками, посттравматическими состояниями. С проблемами в семье, в паре. Также со всем что касается психосоматики. Например, астмы, кожные болезни, аллергии, боли непонятного происхождения. Кроме того, я делаю сопровождение при физических болезнях, требующих медицинского вмешательства. А порой помогаю найти мужа или жену…

— Расскажи о каком-то из недавних случаев.

— Ко мне обратилась молодая женщина, которая не могла забеременеть в течение 12 лет. Не помогли даже три попытки искусственного оплодотворения. Сложность работы заключалась в том, что она жила за границей и заниматься нам пришлось дистанционно. Но, у нас получилось! Она забеременела естественным путем. И недавно прислала мне фотографию голубоглазого результата наших трудов.

— Ты многому училась, хоть с рождения, как утверждаешь, — «видящая». Так стоит ли чему-то учиться?

— Шутишь? Допустим, я – художник-дизайнер по интерьеру квартир. Допустим, у меня врожденное видение прекрасного. Я прекрасно понимаю: эта стенка должна быть розовой, эта тумба – полукруглой… Но, если я начну лобзиком выпиливать этот полукруг или красить стенку краской для волос, то толку будет мало. Поэтому, обучение необходимо в любой области. Именно для того, чтобы овладеть методами и техниками.

Юный "Мессинг" из ЦАХАЛа