Недавно в Тель-авивском мировом суде было оглашено обвинительное заключение против 18-летней Анны Бернштейн, арестованной по подозрению в работе на иранскую разведку. Похоже, девушка отделается относительно легко: в документе нет пункта о контактах и работе на вражеское государство. Все ограничилось обвинениями во вступлении в преступный сговор с целью причинения материального ущерба, вандализме и поджогах. Однако это не снимает вопросов о масштабах, которые приняла деятельность иранских спецслужб в Израиле, и об участии в ней выходцев из бывшего СССР. Судьба свела автора этих строк с бывшим сотрудником еврейского отдела ШАБАКа в отставке Коби А. Дать подробное интервью о работе отдела Коби отказался, но любезно согласился поговорить о борьбе этой спецслужбы с происками вражеских разведок
Петр ЛЮКИМСОН
— Коби, что, по твоему личному опыту, побуждает людей на сотрудничество с агентами иностранных, нередко откровенно враждебных государств? Желание заработать?
— Вне сомнения, деньги являются очень важным, но почти никогда единственным мотивом. Как ни странно это прозвучит, но не менее чем в половине, а то и более случаев деньги – вообще не главный мотив. Давайте вспомним историю нескольких скандальных разоблачений израильтян, решившихся на измену родине. Маркус Клинберг и многие другие шпионы, работавшие на СССР, были движимы отнюдь не желанием заработать. В большинстве своем эти люди были очень хорошо устроены, а Советы если им и платили, то сущие гроши. Так что, соглашаясь на передачу секретной информации, они руководствовались, прежде всего, идеологическими мотивами: глубоко верили в коммунистическую идеологию, в то, что именно она несет миру свет добра и гуманизма. Они также были убеждены, что Израиль должен ориентироваться на СССР и находиться под патронажем Москвы, и считали своим долгом предупредить о гибельных, с их точки зрения, для страны и для мира планах "еврейских шовинистов" и мирового империализма. По сути, та же идеология двигала Ури Надивом и другими израильскими левыми радикалами, работавшими на сирийскую и египетские разведки.
А вот с согласившимся работать на Иран бывшим депутатом и министром Гоненом Сегевом несколько другая история. Но опять-таки дело не в деньгах: он вполне прилично зарабатывал в качестве педиатра, к тому же был женат на очень обеспеченной женщине. Думаю, им двигала, прежде всего, обида на Израиль: дескать, его не оценили по достоинству, превратили после скандала с наркотиками в парию общества, а теперь он покажет, какую ошибку допустили. Это, кстати, тоже очень и очень важный мотив – неудовлетворенные амбиции, обида на страну и общество, желание отомстить за пережитое унижение. Из того, что я знаю, у меня сложилось впечатление, что этот мотив сыграл немалую роль и в вербовке шпионов — хотя, на мой взгляд, в данном случае это не совсем подходящее слово — из среды репатриантов из бывшего СССР.
Наконец, не будем забывать о том, что в шпионы почти всегда авантюристы по натуре, им постоянно требуется адреналин в крови; кому-то нравится поиграть в Джеймса Бонда, Штирлица или в кого-то там еще. Для них это своего рода наркотик. Я их называю "шпионами по глупости". Но вместе с тем считаю своим долгом подчеркнуть следующее: какими бы мотивами ни руководствовался человек, согласившись работать на врага против своей страны и своего народа, ему нет и не может быть оправдания и прощения.
Подписывайтесь на телеграм-канал журнала "ИсраГео"!
— Методы работы разведки и контрразведки за последние десятилетия явно изменились…
— Безусловно. Да и не только методы, но и цели. Появление соцсетей совершило революцию во всем, причем, возможно, самую явную именно в нашем деле. В чем раньше заключалась задача разведчика? В первую очередь, в добыче интересующей спецслужбы информации. Не обязательно сверхсекретной, иногда и находившейся в открытом доступе или предназначенной для служебного пользования. С этой целью надо было вступить в личный контакт с потенциальным агентом, завербовать его, отработать схему передачи информации, договориться о вознаграждении и сделать множество другой подобной работы. Вы опять-таки не поверите, но в задачу многих агентов входил, прежде всего, мониторинг местной прессы и выуживание из нее сведений, которые потом могут пригодиться. Сегодня в этом просто нет нужды: все основные СМИ во всем мире имеют свои сайты, позволяющие знакомиться с их публикациями в режиме реального времени. Кроме того, многие пользователи социальных сетей любят делиться теми или иными событиями своей жизни и иногда сами не замечают, как выбалтывают ценную для врага информацию. Ну, а израильские СМИ в этом плане – просто кладезь информации, так как наши журналисты, стремясь перещеголять один другого в своей осведомленности, то и дело публикуют информацию из закрытых источников, а точнее, из тех, которые должны оставаться закрытыми. То же можно сказать и о наших социальных сетях. Израильтяне болтают в своих аккаунтах о чем угодно с так называемыми "френдами", с которыми зачастую лично не знакомы и имеют смутное представление о том, кто они такие и где живут. Много полезной для противника информации и на официальных сайтах ЦАХАЛа и различных ведомств. Ну, а зачем вербовать агента, если, скажем, точное месторасположение армейской базы и даже фотографии с нее можно получить с помощью интернета?!
Поэтому, скажем, в Иране работает отдел с множеством сотрудников, занимающихся исключительно мониторингом израильских СМИ и социальных сетей. И, разумеется, троллингом. У нас в Израиле любят рассказывать анекдоты о патологической скупости выходцев из Ирана. Но это не просто анекдот, иранцы на самом деле очень скупы, так что если работа с интернетом не приносила бы существенной пользы, думаю, они бы такие деньги на нее не тратили.
Кроме того, давайте не забывать о том, какие огромные массивы информации сейчас добываются с помощью хакеров. Один такой умелец может заменить десяток агентов, завербованных в самых высоких государственных структурах.
А теперь мы как раз подходим к самому главному. Поскольку добыча информации, по меньшей мере, той, которую можно добыть без высокопоставленного агента, перестала быть основной целью, то в наши дни те же иранцы видят главную задачу в вербовке не традиционных шпионов, а, по сути, диверсантов, которые будут готовы выполнять определенные конкретные задания с подрывными целями. Именно с такого рода агентами Ирана и связаны все скандалы последних месяцев.
— Чем вы объясняете тот факт, что среди лиц, согласившихся работать с Ираном, оказалось так много выходцев из бывшего СССР?
— Этот вопрос, видимо, очень важен для вас, вы ведь и сами репатриант 1990-х годов. Но я бы не стал делать на этом моменте основной акцент. Для начала давайте поговорим о том, как вообще сегодня по большей части вербуются агенты. Отдел иранской разведки, о котором я упомянул, занимается фишингом — ловлей рыбки в мутной воде, то есть выискивает в социальных сетях подходящие личности для выполнения соответствующих заданий. Причем в первую очередь они обращаются, разумеется, не к евреям, а к израильским арабам, поскольку среди них готовых работать против Израиля гораздо больше. Обращаясь к евреям, они опять-таки делают упор не на "русских", а главным образом на выходцев из Ирана, которые в соцсетях общаются на языке страны исхода. Это легче всего: нет языкового барьера, можно быстрее установить доверительные отношения, и многие члены иранской общины, увы, легко попадаются в сети. Если вы следите за нашими СМИ, то легко вспомните несколько относительно недавних "шпионских скандалов" связано именно с выходцами из Ирана.
Но, вне сомнения, только ими ловля не ограничивается. Иранцы тщательно прочесывают весь сегмент израильского инета, включая русскоязычный. В последнем варианте они обращаются, в первую очередь, к выходцам из мусульманских республик бывшего Союза — в надежде, что те окажутся им ближе с идеологической, религиозной и ментальной точки зрения, и легче поддаются обработке. Но, конечно, не только из них! Упор на то, что среди завербованных оказались выходцы из Азербайджана, кажется мне просто смехотворным, так как из других республик их гораздо больше. И почему вы забыли, что среди этих завербованных были и ультраортодоксы?! Потому что сами носите кипу?! Так вот, закидывая сети в мутную воду инета, иранская разведка всегда ищет тех, кто является слабым звеном израильского общества, кого можно по тем или иным признакам отнести к маргиналам. Среди репатриантов их явно интересуют люди, которые испытывают материальные трудности и ищут легкий заработок, считают, что жизнь в Израиле у них не сложилась, что их "обманули, заманив в страну", и т.п. Такие не испытывают к нашему государству и его жителям никаких симпатий, если не сказать больше. Среди харедим в поле их зрения попадают прежде всего те, кто ведет нетипичный для своей общины образ жизни. Например, тайно пользуется смартфоном, активно общается в соцсетях, заглядывает на сайты, на которые и у светских то заглядывать считается неприличным. Примеров таких "слабых звеньев" я бы мог привести множество, но, надеюсь, принцип вы поняли.
— И все же, согласитесь, от того, чтобы относиться к "слабому звену", до измены родине и готовности стать киллером – дистанция огромного размера!
— Соглашусь, разумеется. Но не забывайте, что "шпиону" эту дистанцию помогают пройти шаг за шагом. Никто, вербуя агента через социальные сети, в первый же день не говорит ему: "А давай, ты завтра пойдешь и убьешь вашего известного ученого, а мы тебе за это заплатим деньги!" Все начинается с совершенно невинной переписки, причем человек даже не подозревает, что переписывается с жителем Ирана. Для начала устанавливается доверие, потом идут вопросы о том, что происходит в стране, насколько он активно участвует в общественной жизни, как оценивает происходящее. Если, к примеру, израильтянин поместил свое фото с демонстрации на Каплан, следует восторженный отзыв: "О, ты ходишь на демонстрации!" На следующем этапе переписки виртуальный собеседник вдруг пишет: "А ты знаешь, что на этих фотках с демонстраций можно еще и заработать? У меня есть знакомый журналист, который готов платить за них небольшие деньги…" К пришедшим словно из ниоткуда деньгам человек привыкает быстро. С этого момента он уже, как правило, на крючке, и его начинают вести дальше. Например, предлагают сделать снимки в других местах, в том числе у военных объектов. Или выступить в роли курьера для передачи некого груза. Все это выглядит достаточно невинно, так почему бы не сделать?! Иногда их могут попросить сообщить какие-то сведения о работе друзей или родственников. Например, отец обвиняемой в шпионаже Анны Бернштейн работает на оборонном предприятии, и это просто не могло не заинтересовать иранцев.
Потом рано или поздно наступает новый этап – тебя просят сделать на стенах зданий несколько провокационных граффити. Но и это, согласитесь, по большому счету обычное хулиганство. Серьезная игра начинается, когда тебе дают задание совершить поджог. Неважно, чего – леса, машины, дома. Это уже преступление, переход за черту, после которой нет возврата. С этого момента ты катишься по наклонной — вплоть до соучастия в убийстве.
Житель Бней-Брака Элимелех Штерн, явный авантюрист по натуре, на этой черте, как известно, решил остановиться. Так что предъявлять ему по большому счету нечего. Но вот остальные пошли дальше. Притом за совершенно смешные деньги. Я уже говорил, что иранцы невероятно скупы? Так вот, я это к тому, что денежная составляющая для них все же очень важна. И тут завербованных агентов можно разделить на три большие группы. Все они на определенном этапе понимают, что связались с вражеской разведкой. Одни после этого останавливаются и сами сообщают в ШАБАК или полицию, что сдуру попались на удочку. Другие просто прерывают сотрудничество, стараясь забыть об этом эпизоде своей жизни, как о страшном сне. Третьи продолжают "играть". Причем некоторые, как этот старый идиот Моти Маман, думают, что им удастся перехитрить иранского куратора, получить деньги и сорваться с крючка. Но в иранской разведке сидят как раз не идиоты и никаких денег без выполнения задания никогда никому не заплатит.
— Арест иранских агентов — вне сомнения, большой успех ваших бывших коллег.
— Снова согласен, но… Я абсолютно уверен, что те, кого мы арестовали, – это капля даже не в море, а в океане. Судя по всему, таких шпионских ячеек гораздо больше. Если мы выловили 15-20% из них, это уже хорошо. ШАБАК и полиция и действительно прилагают колоссальные усилия для их выявления, но интернет – это самый настоящий океан и переловить всех невозможно. А помимо тех шпионов-диверсантов, о которых мы говорили, есть и другие. К примеру, прибывшие в страну в качестве туристов или гастарбайтеров. Поэтому в заключение мне бы хотелось обратиться к вашим читателям: не спешите "раздеваться" и делиться всеми своими тайнами в социальных сетях. И уж точно не вступайте в переписку с людьми, которых лично не знаете. Оказавшись за границей, постарайтесь не рассказывать новым знакомым, неважно, из какой страны, чем именно занимаетесь, и не откровенничайте. Особенно если эти знакомые на день-два проявляют повышенный интерес к вашей персоне и задают слишком много вопросов. Ну, а если ваш знакомый — журналист или военный, тем более держите ухо востро — журналистика часто совмещается со шпионажем.
— И последний вопрос: наши спецслужбы работают теми же методами, которые вы описали, говоря об иранской разведке?
— Давайте завершим беседу и разойдемся добрыми друзьями. Зачем нам лишние вопросы?..
"Новости недели"
