Исполнилось 100 лет со дня рождения израильского разведчика Эли Коэна. Но не только из-за этого его имя сейчас на слуху – появился шанс, что новые сирийские власти передадут Израилю тело казненного героя для захоронения в eвpeйской земле
История знает немало великих разведчиков, но, пожалуй, ни один из них не сумел достичь того, что удалось Коэну, – войти в доверие и стать другом президента, министров и членов генштаба страны, где ему довелось работать. Соответственно, информация, которую передавал Коэн о стратегических объектах и планах армии и правительства Сирии, была поистине бесценна и во многом определила исход Шестидневной войны. Сейчас в связи с происходящими в Сирии событиями вновь появилась надежда на то, что тело великого сына Израиля удастся вернуть на родину. Впрочем, эта надежда уже не раз вспыхивала в прошлом, чтобы затем погаснуть.
В преддверии дня рождения Эли Коэна журналист газеты "Маарив" Дуди Петимер встретился с его вдовой, 89-летней Надей Коэн. Встреча проходила в Герцлии, в Музее Эли Коэна, создание которого стало для Нади главным делом жизни. В течение многих лет она боролась за его появление, и два года назад, наконец, добилась своего. Перевод этого интервью на русский язык вышел в газете "Новости недели", мы же предлагаем вашему вниманию несколько фрагментов из этой публикации.
— На протяжении многих лет я тщательно собирала и хранила фотографии и документы, связанные с Эли; его письма ко мне и родным, его записные книжки, вырезки из газет о судебном процессе над ним и казни, понимая, что музей – лучший способ увековечить его имя. И когда сейчас я вижу, как жадно школьники и военнослужащие слушают рассказ об Эли, смотрят фильмы о его жизни; как пристально рассматривают стенды с документами, я понимаю, что все это было не зря. Новое поколение получает здесь огромный урок мужества, любви к родине, готовности ради нее пожертвовать жизнью, – говорит Надя Коэн, кстати, родная сестра выдающегося израильского писателя Сами Михаэли.
Подписывайтесь на телеграм-канал журнала "ИсраГео"!
Надя вспоминает, как познакомилась с Эли в 1958 году, а год спустя они поженились.
— Я влюбилась в него с первого взгляда и сразу поняла: вот он, мужчина, с которым я хочу прожить жизнь, – продолжает рассказывать она. – Не подпасть под его обаяние было невозможно. Тем более мне, которая в свои 24 года была просто потрясающе наивна. Этакая дурочка — новая репатриантка из Багдада. Эли был старше меня на 11 лет, у него за плечами уже немало всего. Его семья ведь репатриировалась еще в 1949 году, а Эли, бывший пламенным сионистом, остался в Египте якобы для продолжения учебы. В 1954 году после колоссального провала израильской разведсети он был арестован, но силой красноречия сумел убедить следователей, что понятия не имел о том, чем занимаются его товарищи. Так что репатриировался он только в декабре 1956-го, уже после Синайской кампании. Ну, а потом мы встретились, и на мое счастье — так и хочется добавить "или несчастье" — чувство к нему оказалось взаимным.
После хупы мы поселились в небольшой квартире в Бат-Яме и были абсолютно счастливы. Эли работал продавцом в универмаге "Машбир", я медсестрой… Денег, ясное дело, не хватало, и Эли брался за любую подработку. В том числе согласился поработать переводчиком арабской прессы для "Моссада". Тут они его и зацепили. В 1960 году муж ушел из "Машбира" и сказал мне, что нашел новую выгодную работу, связанную с правительством, но в подробности не вдавался. Я ничего не знала, а тем временем его "работа" состояла в подготовке к засылке в арабские страны. К нам стали приходить какие-то незнакомые люди, с которыми Эли запирался в комнате. Все это казалось мне странным, но я ведь была "восточной женщиной" и не считала себя вправе вмешиваться в мужские разговоры. А однажды Эли сказал, что должен уехать в длительную командировку за границу, но постарается как можно чаще приезжать домой. Откуда мне было знать, что его забросили в Аргентину, там сформировали легенду, а потом он оказался в Дамаске и приступил к своей миссии?!
Время от времени Эли тайно приезжал в Израиль и оставался недели на две или чуть больше. Домой он врывался с кучей подарков для жены и детей, сам примерял дочкам купленные для них туфельки и платья, о которых в Израиле того времени большинство не смели и мечтать, часами гулял с детьми в парке и всячески старался загладить перед Надей свое долгое отсутствие. В последний раз они виделись в октябре 1964 года, когда Надя уже начала догадываться, в чем заключается работа ее мужа. На прощание Эли обнял и поцеловал всех детей – 4-летнюю Софи, 2-летнюю Ирит и трехнедельного Шая. В дверях он остановился, обернулся и еще раз посмотрел на жену. Эли явно ждал, что она ему улыбнется, поцелует на прощание и пожелает доброго пути, но Надя не сумела пересилить себя и расплакалась. Муж смахнул набежавшую слезу и вышел из дома — без прощального поцелуя.
В ночь на 18 января 1965 года Наде приснился кошмар – будто какие-то люди хватают ее Эли, заламывают руки и куда-то уводят. Спустя неделю в ее дверь постучали сотрудники "Моссада", чтобы сообщить, что 18 января ее муж был арестован в Дамаске. Это произошло ночью, в тот самый час, когда Наде привиделся кошмар: с помощью новейшего советского пеленгатора была обнаружена квартира, из которой Коэн связывался с Израилем. Восемь человек в штатском ворвались туда и арестовали Эли прямо во время сеанса радиосвязи. При обыске были найдены радиопередатчик и фотопленки со снимками особо секретных объектов. В одном из ящиков стола обнаружили куски мыла, начиненные взрывчаткой…
Теперь Наде оставалось только следить за судьбой мужа и попытками Израиля его спасти по сообщениям израильских СМИ и тому, что ей рассказывали появлявшиеся в доме время от времени агенты "Моссада". Одним из них был, кстати, родной брат Эли — Морис.
18 мая 1965 года в 3:30 утра Эли Коэн был публично повешен на площади Маржа в Дамаске. Накануне казни он встретился с раввином города и передал прощальное письмо для Нади и детей. Эли просил у них прощения и убеждал Надю вторично выйти замуж.
Надя последнюю просьбу мужа выполнить отказалась и осталась верна ему…
