Как благодаря аятоллам с автора были окончательно и бесповоротно сняты подозрения в краже соседкиного клада
Лариса ВЫСОЦКАЯ
В нашем домашнем бомбоубежище, которое русскоязычные жильцы называли бомбоу*бищем за вечный бардак, в честь ракетных обстрелов из Ирана провели уборку. В числе прочего нашли под старыми матрасами в пришитом к одному из них холщовом мешочке кошелек соседки Ривки, двадцать лет назад обвинявшей в краже всех и вся. По ее требованию полиция проводила обыски во всех квартирах, в том числе у моих родителей. Особо она наседала на меня, тогда еще старшеклассницу, мол, кто еще, как не "русская" барышня могла скоммуниздить кошелек.
Мне очень хотелось изобразить Костю Сапрыкина из сериала "Место встречи изменить нельзя":
"Кофелёк, кофелёк, какой кофелёк?"
Но, во-первых, куда мне до Стаса Садальского, во-вторых, в отличие от его героя, я не вор-карманник, а главное – ну не поняли бы меня ни Ривка, ни стражи порядка.
Понятно, что искомое не нашли и полицейские ретировались.
Подписывайтесь на телеграм-канал журнала "ИсраГео"!
Самой этой Ривки уже давно нет в живых и в этой квартире живет ее племянница Тами с семьей.
Так вот, кошелек был обнаружен в нашем общественном подвале, он же миклат. Тами его тут же опознала и на правах наследницы произвела вскрытие. Он был туго набит израильскими … лирами, вышедшими из обращения в 1980 годы. И еще там была визитка инсталлятора Шломо с пятизначным номером. Учитывая, что этого самого Шломо, по заверениям старожилов, нет на этом свете уже четыре десятилетия, совокупность фактов позволяет вычислить примерную дату закладки.
Тами вспомнила, что она, тогда еще первоклашка, тоже была в числе подозреваемых в умыкании кошелька. Позднее Ривка еще не раз о нем вспоминала. Судя по всему, она сама положила в мешочек своё богатство, привязала его к матрасу и благополучно забыла о "кладе".
Таким образом, и Тами, и я, и другие подозреваемые были реабилитированы окончательно и бесповоротно. Хоть какую-то пользу принесли "приветы" от аятолл…
