Израильские ультраортодоксы глазами детского реабилитолога, неоднократно бывавшей в их домах. Часть девятая. Весь цикл читайте здесь
Либби ИЯР
Сегодня мне хочется рассказать о некоторых бытовых особенностях, о крайних, я бы сказала, экстремальных, проявлениях скромности и под конец даже немного пофилософствовать.
Как известно (а кому неизвестно, то сейчас станет), еврейское питание подчиняется законам кашрута: вопреки распространённому мнению, это не просто еврейский заговор против свиней, а много что ещё — это и способ убоя скота, и разрешённые виды рыбы и птицы, и разделение мясного и молочного, и ещё масса различных законов и обычаев.
В разделении мясного и молочного существует множество вариантов (как обычно — на два еврея приходится три разных мнения): кто-то после сыра шесть часов не ест мясного, а после кофе с молоком только полощет рот, кто-то употребляет молочное через три часа после мясного, кто-то — через три часа после курочки, но через шесть после говядины, кто-то считает рыбу тоже мясным блюдом, кто-то нет, и т.п., и т.д. Законы кашрута настолько суровы, что за границей, например, мусульмане прекрасно питаются в кошерных заведениях — кошерное автоматически считается халяльным, а вот наоборот — нет, так как законы кашрута строже халяля.
Во избежание нарушения кашрута разделяется также посуда, используемая для мясного и для молочного, поэтому всем, кто работает с ультрарелигиозным населением и ест и пьёт на работе, имеет смысл спрашивать окружающих, можно ли взять ту или иную тарелку, вилку или чашку, чтобы ненароком не размешать свой кофе с молоком "мясной" ложечкой. С кофе-то, с точки зрения светского человека, ничего не случится, а вот с точки зрения религиозного ложечка отправится в мусорку. То же самое касается и разогревания принесённого из дома блюда в микроволновке — она может быть "мясной", а у вас там макарошки с сыром.
Нелишним будет заметить, что именно по причине недостатка кашрута, а не из-за брезгливости и презрения, верующие евреи не станут есть и пить в некошерных местах: не стоит пытаться угостить их принесённой из вашего дома выпечкой, даже фруктами (да, даже по этому поводу у некоторых есть свои заморочки) и прочим добром, пусть и с наилучшими намерениями. Даже пресловутый стакан воды они примут из ваших рук только если он будет одноразовым.
Всех тонкостей кашрута мало того, что светскому человеку не упомнить при всём желании, так и внутри самих ультрарелигиозных не существует полного согласия, особенно между европейскими и восточными евреями — как обычно, восточные гораздо более терпимы.
В моих нетивотских ясельках еда для малышей готовилась на месте: из кухни вечно доносились умопомрачительные (в положительном смысле) запахи, что-то аппетитно шкворчало и побулькивало, а после того, как малышей укладывали спать, девочки скидывались принесёнными из дому продуктами и готовили еду для себя — так получалось дешевле и сытнее. Раз в месяц устраивалось настоящее пиршество — начало лунного месяца, рош-ходеш, считается праздником. Готовили девчонки прекрасно — споро, ловко, очень чисто и невероятно, просто потрясающе вкусно, а в силу разного происхождения ещё и аутентично — девочка, чьими предками были "поляки" и "румыны", и девочка, чьи предки вышли из Йемена и Марокко, радовали нас каждая на свой лад. Такого роскошного кускуса — настоящего, на пару, из целого пакета манки и с оливковым маслом — я не ела больше нигде. Свежайшая хрустящая картошечка-фри, какие-то котлетки из ничего, пряные остренькие супчики и ассортимент салатов, которым может позавидовать любой свадебный стол — как вспомню, так слюнки текут. Поражала ловкость, с которой двадцатилетние девочки за очень короткое время готовили стол на целую ораву.
Что называется, опыт не пропьёшь — помню, как я выразила начальству сомнение, что новенькая 19-летняя нянечка, взятая на место вышедшей в декрет опытной женщины, справится с её сложными подопечными малышами.
"Это Шуламит-то? Не переживай, она в семье четвёртая из шестнадцати детей, она — справится".
За неделю стало ясно, что все малыши вовремя накормлены, умыты, памперсы поменяны, с каждым позанимались, каждого обласкали и обцеловали, Шули от скуки уже заплела косички одной из малышек, понянчила чужого подопечного, который всё не мог угомониться, заготовила учебные пособия, помогла украсить садик к празднику и жаждет ещё какой-нибудь активности.
Последнее, что хотела сказать в связи с кашрутом — так как людям свойственно всё усложнять, молочное и мясное хранилось на разных полках в холодильнике и были две разные раковины с разными мочалками для мясной и молочной посуды. Туалет, слава Создателю, был общим.
* * *
О крайних проявлениях скромности — как-то я по неосторожности похвалила парик одной из девушек в присутствии папы одной из наших малышек. Девушка обычно носила платок, парик был новым и чрезвычайно ей шёл, а на папу я не обратила внимания.
Девушка залилась краской и сбежала, и потом озадаченной мне растолковали, что я совершенно бестактно подчеркнула её "женскость" в присутствии чужого мужчины и так нельзя. Комплимент был в стиле:
"Отличный парик, очень тебе к лицу".
В другой раз я поздоровалась на улице по дороге на работу с папой одного нашего малыша, а он от меня рванул, как чёрт от ладана — как мне объяснили: одно дело — в ясельках, а другое — на улице, где все смотрят.
Ещё один раз мы с коллегой обсуждали какой-то профессиональный вопрос в довольно узком коридоре, и тут я приметила, как папа одной малышки мается в попытках пройти. Отодвинулась поближе к стене, освобождая проход, но не тут-то было — бедолага завис окончательно. Как выяснилось, пройти между двумя женщинами совершенно невозможно, а кто на такое непотребство идёт, забывает целые параграфы Торы.
Попадались мне и очень приятные и незашоренные папы, толковые, бойкие, с отличным чувством юмора, которых было одно удовольствие обучать упражнениям, которые они могут делать с ребёнком сами — надо было только помнить, что не стоит поправлять их руки на ребёнке, а лучше сначала на ребёнке показать, потом его положить и пускай сами пробуют.
* * *
И немного о философии: если вы спросите моего мнения, то природа человеческая остаётся неизменной, какими бы ни были убеждения или вера. Например, не раз обсуждаемая склонность людей доводить всё до абсурда, а также перекладывать ответственность на чужие плечи, свойственна и ультраортодоксам. Здесь не вижу принципиальной разницы между теми, кто бегает по каждому чиху советоваться с раввином и теми, кто шерстит интернет, подружек, бабулек у подъезда и т.п. Каждый выбирает для себя авторитеты, а каждое "своё, личное, независимое мнение" основано на чём-то, и на поверку оказывается не столько независимым, сколько впитанным в столь раннем возрасте социальными нормами, что они попросту не отслеживаются и не поддаются критическому осмыслению.
Попросту говоря — многие люди любят, когда за них кто-то решает и принимает на себя ответственность, будь то раввин, батюшка, линия партии или британские учёные. Прекрасно, когда "собственные независимые решения" основаны на мнении компетентных специалистов или умных, знающих, эрудированных раввинов. Очень плохо, когда человек ведётся на шарлатанов в любой области.
Но о раббаним и медицине я ещё напишу, а сейчас ещё немного философии — ультраортодоксов воспитывают на осознании того, что они "царёвы дети", бней-мелех. Появилось ли такое явление как антитеза постоянным унижениям со стороны враждебного окружения за две тысячи лет рассеяния, или это результат каких-то других процессов, я не знаю. Но что мы имеем? Мы имеем картину маслом — каждый подразумевает под "вести себя, как сын царя" то, в чём и есть его природа: кто-то ведёт себя с глубочайшим внутренним достоинством, как истинный аристократ духа, не позволяя себе ничего, что могло бы скомпрометировать его высокий статус, кто-то считает, что ему всё дозволено, и ведёт себя, как зажравшийся сынок-мажор папаши-олигарха.
