Слава ШИФРИН | Понты в автобусе

Новорусский племянник и его израильская тетушка

Год на дворе стоял 1991-й. Я в Израиле давно — почти полтора года. Еду на автобусе из Холона в Тель-Авив.

Напротив меня сидит колоритная пара: пожилая женщина — судя по причёске, украшениям, сверкающим зубным протезам и сильному акценту в русском языке, приехавшая в Израиль в 50-е — 60-е годы, и мужчина лет 45 — судя по двубортному клетчатому пиджаку, пёстрому галстуку, дорогой обуви и обилию экономических терминов в речи — новый русский бизнесмен; судя по массивному семитскому носу и тревожному взгляду — в русские бизнесмены назначенный недавно.

Из беседы становится ясно, что пара — это тётя и племянник. Тётя, действительно, давно живёт в Израиле и много лет не видела оставшуюся в СССР родню. Племянник первый раз за границей (не считая командировок в Польшу и в Турцию). Скорее всего, тётя не знакома с базисным понятием молодого бизнеса "понты", поэтому ездит на автобусе. А племянник, который судя по разговору, мог бы купить автобусный парк вместе с водителями, ввиду незнания иностранных языков и общей неуверенности в капиталистической стране, такси брать побоялся.

Племянник воодушевлённо рассказывает о переменах в новой России, о захватывающих перспективах бизнеса и хвастается тем, что он, вчерашний инженер по технике безопасности треста "Облмехамизатзиясельпромпроектстрой" и позавчерашний студент-отличник сверхпрестижного факультета "Механизация сельского хозяйства", стал сегодня воротилой бизнеса (пока только в областном масштабе, но в ближайшем будущем он планирует выйти на всероссийский, а затем и на международный уровень).

Тётя слушает невнимательно, пытаясь перевести беседу на более близкие ей темы.

— Понимаете, тётя Геня, мы по совершенно бросовой цене выкупили акции кирпичного завода, сейчас начали модернизацию…

— Боря, как мама себя чувствует? Она писала, что у неё гипертония и сахарный диабет. Может быть ей нужны лекарства? Я пришлю.

— Нет, спасибо, ничего не нужно. Мама лечится народными средствами по рекомендациям журнала "Здоровье".

— Средствами какого народа мама лечится? — недоверчиво спросила тётя.

— А ещё мы привозим компьютеры из Тайваня, покупаем к ним болгарское программное обеспечение…

— А что у Изи слышно?

— Дядя Изя умер в позапрошлом году. Похоронили со всеми почестями, на центральной аллее. На похоронах были представители горисполкома, совета ветеранов, второй секретарь горкома партии пришёл. Хоть и горкома уже нет, и самой партии, а он всё равно пришёл. Дядю Изю все уважали.

— Боже, какой ужас! Он же совсем молодой был, — вздохнула тётя

— Ну, не такой уж молодой. За полгода до смерти отпраздновал 75-летний юбилей. Из горисполкома приходили поздравить, из совета ветеранов, из горкома партии (тогда ещё горком был, и партия была)…

— 75 лет.. На 8 лет моложе меня… На мои похороны ни одна партия не придёт, — грустно пошутила тётя

— А помните Фаню и её мужа Гришу?

— Это тот Гриша, которого посадили в тюрьму прямо перед нашим отъездом?

— Да, тогда всё руководство их универмага посадили. Потом Гришу выпустили по амнистии, потом опять посадили, потом по состоянию здоровья выпустили, и он сразу после этого умер. Фаня его лет на 20 пережила. Так их внук Лёня очень хорошо поднялся

— Куда Лёня поднялся?

— В бизнесе поднялся. Их три друга ещё со школы: Лёня, Толик и Ахмет. Их в школе называли "Три мушкетёра". Теперь у них российско-турецко-финская компания. Толик — генеральный директор, Ахмет — зам. генерального директора, Лёня — главный бухгалтер.

— То есть, первым посадят Лёню?

— Ну что вы, тётя Геня? Они замечательные ребята. За такими будущее. Мне Лёня сказал: "Дядя Боря, у нас в фирме всё на доверии основано. Мне понадобились деньги — я открываю сейф компании и беру сколько мне нужно. Толику нужно — он открывает сейф и берёт, Ахмету нужно — он тоже берёт. Мы же как братья".

— Это очень хорошо, но ты всё же скажи Лёнечке, чтобы он сейф до Ахмета открывал. Так, на всякий случай, — предупредила осторожная тётя и продолжила. — Я ещё хотела тебя, Боренька спросить: ты стал так хорошо зарабатывать, а где ты держишь деньги?

Племянник вздрогнул, вытер пот со лба, поправил галстук и обвёл подозрительным взглядом пассажиров автобуса, пытаясь определить, кто мог слышать, а, главное, понять страшный вопрос тёти. Смотрящий в окно эфиоп, две оживлённо беседующие марокканские женщины, несколько школьников и я, уткнувшийся в английский учебник по системному анализу, опасности не представляли.

Боря всё же решил не рисковать и, наклонившись к тёте, заговорщически прошептал:

"Тётя Геня, редн идиш (говорите на идиш)".

Потому что в моменты опасности российский бизнесмен всегда переходит на идиш.