Я вспомнил легендарного израильского полководца с повязкой на глазу. Генерал Моше Даян не дал разрешения военному раввину Израиля Горену в июне 1967 года освободить Храмовую гору полностью. От всего, что на ней присутствует. И заложить фундамент Третьего Храма
Марк ЭПЕЛЬЗАФТ
Вчера впервые за несколько лет поднялся на самую вершину Масличной горы. Откуда рукой подать до звёзд. И, видимо до второго, небесного Иерусалима тоже.
Проведал мать, которая там похоронена.
Над земным Иерусалимом плыл закат. Теряли смысл детали дня. Внизу предо мной дышали деревья Гефсимании.
Белело древнее иудейское кладбище. Отсюда должно начаться воскрешение из мертвых. Когда-нибудь этим делом займётся Мессия.
Я глядел с высоты на Храмовую гору.
Слышал колокола из близлежащей церкви Марии Магдалены.
Сгущались сумерки. День истаивал.
Я не спеша спускался вниз, к стенам Старого города. Мимо могилы пророка Захарии. И других иудейских пророков.
Оказавшись внизу, обнаружил, что движение автомобилей и автобусов перекрыто.
На меня надвигалась толпа чернее тучи.
Когда толпа приблизилась, понял, что это дружные любавические хасиды.
Сплоченными рядами они шли и скандировали:
"Мессия! Мессия! Мессия!"
Над их головами развевались желтые флаги с иудейскими львами и царской короной.
Приветственно помахал хасидам рукой.
Один из них отделился от толпы, подошел ко мне , вручил фотографию раввина Менахема Шнеерсона и произнёс по русски: "Присоединяйтесь, барон. Ребе Вам этого не забудет. Он жил, жив и будет жить".
Я улыбнулся хасиду, припомнив похожий советский лозунг. А так же смысл одного из имён божьих, называемого Тетраграмматон.
Над Иерусалимом зажглись первые звезды.
Внизу, слева от меня, засветилось множество фонарей в окрестных арабских сёлах. Сотни фонариков и зеленые лампочки минаретов.
Над Храмовой горой горел золотом купол мечети Эль Акса.
Это о ней пророчествовал в книге "Зоар", созданной две тысячи лет назад, тана — раби Элиезер , описывая 15 деяний Ишмаэля на Земле Обетованной во времена отсутствия здесь иудеев.
"Обмерят потомки Ишмаэля веревками Эрец Исраэль. И поставят на месте Храма здание".
Через шесть веков так и случилось.
Я вспомнил легендарного израильского полководца с повязкой на глазу. Генерал Моше Даян не дал разрешения военному раввину Израиля Горену в июне 1967 года освободить Храмовую гору полностью. От всего, что на ней присутствует. И заложить фундамент Третьего Храма.
Наша история пошла другим путём.
Наши сюжеты стали туманны.
Любавические хасиды растворились в темноте. Ветер доносил до меня эхо их песнопений.
"Мессия! Мессия! Мессия!".
И тогда я вспомнил Кутузова. Нет, не одногоглазого русского полководца с повязкой на глазу. Не коллегу Моше Даяна. Но своего приятеля. Рок — музыканта и поэта, слагающего на Святой Земле зажигательные песни. Джингл Ильи Кутузова и Юрия Липмановича "Согласно рабби Шнеерсону" пропелся сам собой:
"Она была выпускницей класса "йуд-бет",
Не пила вина и не курила сигарет,
Она не знала, что такое презерватив,
И не носила мини
согласно раби Шнеерсону.
А он ходил учиться в Тель-Авивский университет,
Он не мог без вина и ни дня без сигарет,
Он познал всех женщин в округе своей,
Но по рождению он был еврей
согласно раби Шнеерсону.
Однажды встретились они на "тахане мерказит".
Она идёт, а от него перегаром разит.
А им обоим нужен был 530-й маршрут,
Что не ходит по субботам,
согласно раби Шнеерсону.
Они стоят на остановке и чего-то ждут,
А автобуса нет, хоть тресни и всё тут.
Они стоят который час, а солнце зашло,
И настала суббота
согласно раби Шнеерсону.
И вот он обнимает её за плечо,
И в губы целует горячо — горячо.
А её бросает в холод, её бросает в жар,
Она не знает, как себя вести
согласно раби Шнеерсону.
Всё получилось так нелепо, и кто тут виноват ?
А его звали Пётр, а её — Эйнат.
И им расстаться бы давно, но гематрия их имён
Была одной и той же
согласно раби Шнеерсону.
Теперь он ходит в кипе и не бреет бороды,
И "биркат а-амазон" читает после еды,
И не пьёт ничего кроме (огненной) воды,
И на ночь читает труды
раби Шнеерсона…"
