Кто я, в конце концов?
Юрий ТАБАК
Насколько я знаю, никто из философов прошлого и настоящего не высказывался столь резко об ощущении национальной идентичности, как Александр Моисеевич Пятигорский.
Ханна Арендт в переписке с Ясперсом много обсуждала еврейский вопрос, но на вопрос Карла Ясперса, кем она себя ощущает, Deutsche или Jüdin, пишет, что этого вопроса для нее не стоит ни в малейшей степени – впрочем, оговаривается она, когда политические обстоятельства ее заставляют ее говорить о своей национальности, она всегда будет говорить от имени еврейства. «Быть же Deutsche» она никогда не испытывала желания, ни спонтанно, ни сознательно. Иначе говоря, Ханну Арендт-философа лично этот вопрос никак не беспокоил.
Пятигорский же в вопросе национальной идентификации философа, по сути, одобряет отношение Ханны Арендт, но радикально категоричен относительно самой попытки такой идентификации:
«Когда я слышу слово «самоидентифицироваться», как у Геринга при слове «культура», рука тянется к несуществующему пистолету. Главное было – самоидентифицироваться. Кто я, в конце концов? Еврей, француз, алжирец. Дамы и господа, это крайний случай регрессии, еще страшнее, чем для бедного Беньямина в 1927 г. Философ, которого перед смертью беспокоит, кто он – француз, еврей или алжирец, – это же конец, это вульгарно! Это конец не философского мышления, а любого тривиального мышления. Потому что для философии не существует всего этого идентификационного этнического навоза: русский, еврей, француз, алжирец. Если он начинает думать в рамках этнического контекста, то он уже страшно погиб, человек был безумен».
Подписывайтесь на телеграм-канал журнала "ИсраГео"!
Насчет «тривиального мышления», т.е. не философского, он высказывается еще раз, столь же категорично, и не без налета мизантропии:
«Серьезная национальная приверженность, идущая от убеждения, сильно увеличивает врожденный идиотизм любого среднего человека».
Т.е. спонтанную национальную идентификацию он еще допускает, а вот в сознательной, да еще серьезной, он видит проблему.
Вероятно, идеальным было бы, по Пятигорскому, вообще отказаться от национальной идентификации.
* * *
Александр Пятигорский (30 января 1929, Москва — 25 октября 2009, Лондон) — советский и британский философ, востоковед, индолог, буддолог, писатель, кандидат филологических наук. Один из основателей Тартуско-московской семиотической школы, автор текстовой модели коммуникации, сообщает Википедия.
Родился в Москве в семье инженера-сталелитейщика Моисея Гдальевича Пятигорского (1898—1998). В детстве его воспитанием занимался брат деда — купец первой гильдии Эфраим Липович Пятигорский, занятый в дамской кожгалантерее (впоследствии репрессирован). Мать — Сара Григорьевна Цубина (1901—1988), из семьи лесоторговца. Предки со стороны отца были из Кременчуга Полтавской губернии, со стороны матери — из Гомеля и Бродов.
Во время Великой Отечественной войны был в эвакуации в Нижнем Тагиле. Учился в 110-й московской школе, но закончить её не сумел, так как там была очень сильная математика. Аттестат получал в 43-й школе. В 1951 году окончил философский факультет МГУ и уехал в Сталинград, куда получил направление его отец. Работал учителем истории в средней школе. В 1956 году начал работать в Институте востоковедения, где с 1957 года его руководителем стал Ю. Н. Рерих. В 1960 году вышла первая книга Пятигорского (в соавторстве). В 1962 году защитил в Институте востоковедения диссертацию «Из истории средневековой тамильской литературы», получив степень кандидата филологических наук. В 1963 году по приглашению Ю. М. Лотмана участвовал в исследованиях по семиотике, проводившихся в Тартуском университете.
С начала 1960-х годов до 1973 года занимался активной правозащитной деятельностью, в том числе писал обращение в Генпрокуратуру СССР в защиту диссидента Александра Гинзбурга, принимал участие в митинге гласности, посвящённом поддержке арестованных писателей Андрея Синявского и Юлия Даниэля.
В 1973 году эмигрировал в ФРГ.
"Пограничники стали над ним глумиться, демонстративно распаковывать его чемодан. Что у Саши было, кроме одного костюма, ещё одной пары брюк и каких-то нефирменных трусов? Таможенник это всё со смаком ворошил в его убогом скарбе. Саша стоял, молчал. И когда всё это закончилось, Саша этому пограничнику-таможеннику сказал: «Благодарю вас, молодой человек. Вы значительно облегчили мне прощание с родиной». Это достоинство было очень ценимо.
(Паола Волкова, фильм Александра Архангельского «Отдел», ТК «Россия — Культура», 2010 год).
С 1974 года жил в Великобритании. Профессор Лондонского университета. Лауреат премии Андрея Белого (2000) за роман «Вспомнишь странного человека». Создатель первого тамильско-русского словаря (в соавторстве с С. Г. Рудиным). Знаток санскрита и тибетского, переводчик древних индуистских и буддистских священных текстов. Написал десятки работ, включая несколько романов.
Выступал с лекциями во многих странах мира. В феврале 2006 года приезжал в Москву, где прочитал цикл лекций по политической философии, выступил с публичной лекцией на тему «Мифология и сознание современного человека» и дал несколько интервью в печатных СМИ и на телевидении. Также выступил в Москве на Чтениях памяти своего друга Г. П. Щедровицкого.
Снялся в роли магараджи в фильме Отара Иоселиани «Охота на бабочек», стал героем латвийского документального фильма У. Тиронса «The Philosopher Escaped» («Философ сбежал», 2005) и фильма В. Балаяна «Чистый воздух твоей Свободы» (2004). Принимал участие в съёмках документального фильма, посвящённого Г.И.Гурджиеву — «Гитлер, Сталин и Гурджиев» (РТР, 2007).
В октябре 2009 года принял участие в съёмках фильма Отара Иоселиани «Шантрапа».
Скончался на 81-м году жизни от сердечного приступа 25 октября 2009 года в своём доме в Лондоне.
