Великий художник Пьер-Огюст Ренуар eвpeeв не любил. Но очень любил eвpeйские деньги
Натали НЕШЕР-АМАН
В 1900 году парижские арт-дилеры Жосс и Гастон Бернхаймы заказали Пьеру-Огюсту Ренуару портреты своих невест и будущих жен, сестер Адлер.
Жосс выбрал темноволосую Матильду, а Гастон — её светловолосую сестру Сюзанну.
Заказ портретов именно Ренуару был вполне логичным шагом для Бернхаймов. С одной стороны, Ренуар славился женскими портретами, с другой — братья Бернхайм стремились укрепить свои позиции на рынке современного искусства. Заказ портретов Ренуару был типичной win-win, ситуацией, где выигрывают обе стороны.
Тем не менее, вскоре Бернхаймы и Ренуар оказались по разные стороны главного конфликта, разделившего французское общество того времени.
Дело Дрейфуса вскрыло глубокие разногласия и оставило неизгладимые шрамы. Нигде, пожалуй, это не отражено так ярко, как в произведениях Марселя Пруста: сначала в его раннем романе "Жан Сантёй", а затем в "В поисках утраченного времени". Борьба, раздиравшая эксклюзивный мир Фобур-Сен-Жермен, развернулась также и в мире парижского авангарда.
Импрессионисты не проявили солидарности в вопросе обвинений, выдвинутых против Дрейфуса, что стало причиной внутренних разногласий в их среде.
Клод Моне и Жакоб Абраам Камиль Писсарро* поддержали сторонников Альфреда Дрейфуса, в то время как Эдгар Дега и Ренуар встали на сторону тех, кто его осуждал. Моне был настолько возмущен политической коррупцией, выявленной делом, что в конце концов покинул Париж и уехал в свой дом в Живерни.
Подписывайтесь на телеграм-канал журнала "ИсраГео"!
Дега остался в Париже, но порвал отношения с бывшими товарищами-дрейфусарами, а также с семьей Халеви, его старыми друзьями и заказчиками.
Дело Дрейфуса усилило неприязнь Ренуара к евреям. Он считал, что евреи приехали во Францию "чтобы заработать деньги, но как только начинается война, они прячутся за первым попавшимся деревом". Правда, это обвинение евреев в трусости и отсутствии патриотизма противоречило одному из его же утверждений:
"Их так много в армии, потому что еврей любит расхаживать в красивой форме. Каждая страна их изгоняет, и на это есть причина, и мы не должны позволять им занимать такую позицию во Франции".
Среди тех, кто оказался в неловком положении из-за дела Дрейфуса, был также дилер импрессионистов Поль Дюран-Рюэль. Хотя он относил себя к лагерю антидрейфусаров, в бизнесе был более терпим. В отличие от Дега, Дюран-Рюэль не позволял эмоциям и принципиальным убеждениям влиять на свою профессиональную и коммерческую деятельность и успешно поддерживал связи с художниками и коллекционерами по обе стороны конфликта.
Его вполне устраивало, что граф Исаак де Камондо, богатый еврейский банкир, приехавший в Париж из Константинополя через Венецию, покупал у него картины. Он пригласил Писсарро на свадьбу своего сына Жозефа. И время от времени сотрудничал с еврейскими арт-дилерами, когда этого требовали обстоятельства. Его антисемитизм был выборочным и прагматичным.
У братьев Бернхайм были свои причины действовать осторожно. Они, как и Дрейфус, были ассимилированными евреями, стремившимися к признанию в высших кругах французского общества. Более того, в их задачи входило укрепить свои позиции на рынке импрессионистского искусства, поддерживая отношения напрямую с художниками. Любое публичное выступление неизбежно обидело бы одну из сторон.
Решение сотрудничать только с художниками, коллекционерами и дилерами, которые не питали ни ненависти, ни страха перед евреями, было, мягко скажем, нереалистичным.
После того как Ренуар принял заказ Бернхаймов, он отправился в дом Адлеров, где жил, пока работал над портретами. Судя по всему, этот визит не был для Ренуара неприятным, и, похоже, сестры Адлер ему понравились. Обе пары поддерживали дружеские отношения на протяжении долгих лет. Портреты Сюзанны и Матильды Бернхейм были похожи на другие работы Ренуара, и в них не было ничего откровенно "еврейского".
Для Ренуара, как и для братьев Бернхайм, было выгодно временно отложить в сторону антисемитизм и предрассудки. Взаимная выгода расчистила путь для взаимной симпатии.
Однако братья отказались оставаться до конца нейтральными. В 1898 году они, взяв машину Гастона, роскошный шестицилиндровый "Делоне-Бельвиль", лично, не пользуясь услугами шофера, отвезли Эмиля Золя, которому предстояло явиться в суд для защиты Дрейфуса, и Жоржа Клемансо, политика, чей брат был адвокатом Золя, в Дворец правосудия. Это ясно дало понять, на чьей стороне находятся братья Бернхайм, но надо сказать, отношений с Ренуаром не испортило.
Написано на основе: Belonging and Betrayal: How Jews Made the Art World Modern Book by Charles Dellheim
Автор — искусствовед, совладелица и директор компании "N & N Aman Gallery
ОТ РЕДАКЦИИ
* Камиль Писсарро родился 10 июля 1830 года на острове Сент-Томас в Датской Вест-Индии в обеспеченной еврейской семье. Его отец, Фредерик Писсарро был евреем-сефардом, чьи предки происходили из Португалии, и имел французское гражданство. Мать художника, Рахиль (Рашель) Мансано, происходила из франко-еврейской семьи, осевшей на датском острове Сент-Томас. Хотя и не афишировал своё еврейство, неоднократно сталкивался с проявлениями антисемитизма.
** Журналист Яков Шаус напоминает: в известной книге Эдмунда де Вааля "Заяц с янтарными глазами", посвященной истории семьи Эфрусси, рассказывается о ее "сотрудничестве" с Ренуаром. Пожилой художник охотно рисовал представителей богатейшей семьи еврейских банкиров (один из них запечатлен на знаменитой картине "Завтрак в гребном клубе", про что де Вааль написал «Шарль Эфрусси — по крайней мере его затылок — навсегда вошел в историю искусства»). При этом в письме своему другу Дега Ренуар сокрушался: "Как неприятно на старости лет зависеть от еврейских денег!.."
Заголовок и подзаголовок даны редакцией
