О новой книге «Флешбэки»
Татьяна АЗАЗ-ЛИВШИЦ
Восьмую книгу поэта Иры Рувинской «Флешбэки» («Достояние», 2025) можно назвать отчасти экспериментом. Её подзаголовок «не стихи и стихи про меня и про нас» заявляет о значительном удельном весе прозы, которая своеобразно сочетается, а точнее, сопрягается со стихами. Они почти везде следуют за «не стихами», резонируя с ними, отражая и подтверждая их эмоциональный посыл и придавая им глубину. Обманчивая простота житейских «флешбэков» складывается в повествование о бытии в разные годы и в разных реальностях. Туристические приключения в Риме, посещение в молодости цыгана-гадальщика, чьё предсказание сбылось, проблемы молодых матерей, растивших детей в бедности и сумерках российских 90-х… Иногда это небольшой фрагмент, иногда самостоятельный и цельный «анекдот» в старинном смысле этого слова, то есть рассказ о случае, но в стихе сюжет всегда вибрирует по-новому, излучая иной, особый свет.
Мне нравится, как работает поэтическая оптика Иры на самом близком расстоянии и на дальнем: когда она возвращается в прошлое и когда описывает бугристый ландшафт нашей общей жизни. «Своя среди чужих», «чужая среди своих», она порой с трудом вписывается в привычные рамки, поскольку воспринимает жизнь остро, иронично и неподкупно.
По собственному признанию Иры, её с юности занимало, как влияют на формирование «лирического героя» поэта факты его биографии, социальные факторы и художественный вымысел. В её собственном творчестве открытое утверждение связи стихов с реальными событиями является одним из основных эстетических принципов. «Неповторимы только личные моменты», – пишет она в рассказе «Мои римские каникулы». Что касается художественного вымысла, то он нередко преобразуется в художественное переосмысление.
мы сегодня будем праздновать Шавуот?
милый не знаю
он в голос ревёт
нет мы будем праздновать Шавуот!
и сквозь икоту и слёзы
на русском своём кривом
я тут родился
тут мы живём
и сквозь захлёб
эта страна моя!
господи твоего края
тлеют уже края
дымом уже несёт
дымом уже несёт
да мы будем
мы будем
праздновать Шавуот
Подписывайтесь на телеграм-канал журнала "ИсраГео"!
Казалось бы, просто женщина вернулась домой после тяжёлого дня и мечтает об отдыхе, а сынишка требует праздника – всем знакомая картина олимовского быта первых лет, апатии от хронического перенапряжения, «зависания между небом и землёй». И вдруг героиня ощущает: этот край, края которого уже тлеют, – он и её тоже, и чтобы сохранить его для детей и внуков «… мы будем мы будем праздновать Шавуот»… Всякий раз, когда перечитываю, комок в горле. Кажется, что было написано мгновенно, вслед за реальным событием, но это иллюзия – за откликом всегда стоит серьёзная профессиональная работа со словом.
Считается, что художник (не в высоком смысле, а в конкретном – тот, кто пишет картины) может владеть различными техниками живописи, но состоится как самостоятельная творческая личность только тогда, когда его работы станут узнавать без подписи. То же и в литературе – когда она вырастает из литературы и стихи создаются в дискурсе уже существующих, эта вторичность служит читателю некоей амортизационной прослойкой между кознями («казнями»?) реальности и их отражением в слове. Но в стихах Иры Рувинской трудно обнаружить эту «спасительную» прослойку, её поэзия максимально приближена к жизни, как будто растёт прямо из неё. И это делает её стихи волнующими и узнаваемыми «без подписи». В лучших из них сквозь негромкий голос автора начинает звучать голос Времени и Судьбы.
Вот ещё два стихотворения из последнего раздела книги со стихами, написанными в Израиле (1996-2024 гг.).
***
все шкафы и стулья которые ты чинил
выбросили и раздали
чашку твою разбили
и только приёмник твой
мне из последних сил
каждый день хрипит
кого сегодня убили
***
Я. Ш.
волосы больше не крашу
книг не покупаю
заветной встречи не жду
ношу тёмное и широкое
пишу без рифмы
дружу с выросшими детьми
но всё равно бегу за автобусом
смеюсь над собой
и верю что Израиль пребудет
Солидарна с мнением замечательной Ирины Евсы: «Пожалуй, никакому другому поэту не свойственна такая способность сделать скрытое явным. Словно сквозь один текст внезапно проступает другой – такой невероятной глубины и трагедийности, что, прочитав его, мы никогда уже не будем теми, какими ранее были». («Лёгкость невыносимого бытия» в кн.: «ИРа», «Достояние», 2023)
Меньше откликнулись в душе рассказы и воспоминания о встречах с Юлией Винер, Сарой Погреб, Маргаритой Алигер, Александром Межировым, переводчиком Вильгельмом Левиком. Тоже хорошо, но мне не хватает того «высоковольтного» сопряжения, которое было в первой половине книги.
В оформлении использована композиция уругвайского художника Августо Торреса (1913-1992). На обложке – схематичные изображения дома, человека, ключа, колеса, часов испещрены штрихами и заключены в квадраты и прямоугольники. Всё вполне узнаваемо, и вместе с тем искажение знакомых образов, зыбь точек и чёрточек делают рисунок необычным. Он перекликается с мотивами книги и в разных вариантах повторяется перед её разделами (это тоже эксперимент: на этот раз Ира оформила книгу сама).
Презентация книги состоялась в марте в иерусалимской русской библиотеке на юбилейном вечере автора. Было много стихов и прозы, цветов и тёплых слов. Об Ире и её поэзии говорили редактор шести её иерусалимских книг, писатель Александр Кучерский, знающий её с «доисторических», харьковских, времён, поэт Зинаида Палванова, писатель Илья Беркович, автор этих строк и другие. Но особенно запомнилось всем выступление дочери Иры Натали Бимбат. Она выросла здесь, но свободно владеет русским языком и переводит с него на иврит. А недавно вышла книжка её собственных стихов «А эти дни – холодные дни» ("והימים – ימי קור", 2023). Слушая переводы Натали из Ириной книги, так верно и чутко сохранившие интонацию оригинала, я невольно повторяла про себя: «Верю, что Израиль пребудет».
